«История развития норм о захвате заложника в отечественной и зарубежной правоприменительной практике»

Научно-обоснованные пути эффективной борьбы с захватом залож-ников требуют знания причинно-следственных связей происхождения этого явления. В первую очередь это связано с тем, что правильное понимание любого социального явления зависит, прежде всего, от рассмотрения его в историко-логическом плане.

Данный вид преступных действий не является порождением совре-менного общества. Можно лишь сказать, что современные реалии, в от-личие от древней, средневековой истории, истории Нового времени, ус-матривают в данном деянии признаки преступления.

Истории давно известно взятие заложников. Еще в древности такие действия совершались в качестве средства оказания давления на заинтересованных лиц. Для гарантии соблюдения договоренности о месте стоянки, территории, где можно охотиться, выполнения долговых обязательств или с целью получения выкупа одни племена удерживали в качестве заложников представителей других племен1. Аналогичную форму приобрел и так называемый протекторат в Древнем Риме, когда одним из методов осуществления контроля над удаленными районами заключался в захвате заложников из числа коренных жителей этих провинций2. Как мы понимаем, такого рода взятие заложников не считалось преступлением, а в ряде случаев данное явление даже регламентировалось законодательством соответствующих государств как одна из сторон жизнедеятельности страны и общества. Заложничество, приобретая государственный характер, возводилось в ранг государственной политики, при этом не только поощрялось государством, но и проводилось от его имени3.

Отдельной строкой в истории развития заложничества проходит пиратство. Так, пиратство в древней Греции, Риме, Египте, Финикии и других древних государствах было сопряжено с захватом в плен людей, которые не только продавались в рабство, что было более распространено, но также выступали в качестве менового товара для получения выкупа или обмена пленными. Данная деятельность в равной степени и осуждалась и приветствовалась. В древней Греции пиратство вообще считалось доблестью, подтверждением чего, в частности может служить «Одиссея» Гомера, где автор, описывая подвиги своего героя, считает совершенно естественным похищение женщин и детей. Осуждение же пираты имели со стороны официальных властей, когда нападению подвергались торговые судна, захватывалась знать. В качестве примера можно продемонстрировать захват в заложники юного Юлия Цезаря, за освобождением которого последовало немедленное нападение на его захватчиков и их уничтожение4.

Имели место также и другие цели удержания заложника, в числе которых обеспечение личной безопасности высокопоставленных лиц при нахождении их в чрезвычайных условиях, решение политических задач и т.д.

Следует отметить, что особенно в последнем случае деятельность по захвату и удержанию заложников уже нормативно регулировалась. Естественно, что она не запрещалась, но довольно детально регламентировалась. Так, в числе прочего необходимо выделить формирование в законах войны принципов гуманности и необходимости, в соответствии с которыми, в том числе, запрещалось брать мирных жителей в заложники в качестве ответной меры5. В знаменитом Аахенском мирном договоре 1748 г. говорится о противоправности захвата и удержания заложников в военно-политических целях6.

В истории Российского государства также есть место заложничеству в том виде, в котором оно было представлено выше. С одной стороны эту своего рода традицию в ходе завоевания Руси принесли правители Золотой орды, которые в качестве обеспечения своевременной выплаты дани, забирали людей в неволю1. Позднее Иван Грозный практиковал своеобразное удержание в качестве заложника тех своих подданных, которые находились в опале2. Однако в период его правления он был не единственным правителем, использовавшим такие методы в борьбе с внутренней оппозицией.

Особо здесь также следует отметить политику России в отношении горских народов Северного Кавказа в период XVIII-XIX вв., когда в ходе реализации государственной политики по расширению территорий на юг с местных жителей брались клятвы не нападать на российских подданных и представителей других горских народов и не похищать их. Причем в качестве обеспечения данного обязательства, присягавшие предоставляли заложников из наиболее знатных и известных семей. В то же время и сами представители народов Кавказа не менее активно использовали практику захвата в заложники русских офицеров3. Думается, что такая практика не могла не оставить определенных следов, которые проявились уже в наши дни в период вооруженного конфликта в Чеченской республике во второй половине 1990-х годов.

В конце XIX начале XX века все активнее начинает распространяться захват заложников в политических целях. Особенно остро это проявилось в 30-х годах в США где это преступление превратилось в доходную индустрию. В первые годы советской власти заложников, согласно указанию В.И. Ленина, выбирали из числа кулаков, буржуазии, обеспечивая тем самым сбор продовольствия и повиновение. Массовый захват заложников приобрел в годы второй мировой войны, когда гитлеровские власти и их союзники осуществляли массовый захват местного населения в качестве, превратив заложничество в инструмент террористической политики на захваченных территориях.

Новый виток в развитии заложничества связан с тем, что в период политического противостояния СССР и США с распространением идей политического сепаратизма в странах «третьего мира», поддерживаемых «супердержавами», возник один из методов политического воздействия - терроризм, берущий корни из партизанских движений Фиделя Кастро и Че Гевары. Одной из форм такого воздействия явился и захват заложника, как акт терроризма. Захваты заложников в скором времени получили международный резонанс. Это было связано, в том числе и с тем, что до-вольно часто в качестве заложников захватывались граждане одной или нескольких стран, а захватчиками были граждане другой страны. Вдоба-вок к этому (особенно при захвате самолета с заложниками) заложники могли быть перемещены в третью страну, сочувствующую преступникам, в целях обезопасить последних и эффективнее обеспечить выполнение выдвинутых ими требований.

Приведенные факты потребовали от мирового сообщества взаимной координации действий в борьбе с терроризмом и в том числе с захватом заложников. Шагами в этом направлении можно считать принятие Токийской конвенции о преступлениях и некоторых других действиях, совершенных на борту воздушного судна, 1963г. и Гаагской конвенции о борьбе с незаконным захватом воздушных судов, 1970г. Не секрет, что захват воздушного судна всегда подвергает опасности его пассажиров и экипаж и, как правило, в этом случае последние удерживаются преступниками в качестве заложников в целях обеспечения собственной безопасности и доведения преступного замысла до конца. В соответствии с Европейской конвенцией по борьбе с терроризмом 1977г. правонарушениями, относящимися к ее сфере наряду с другими считаются также похищение, взятие заложников и незаконное лишение свободы.

Значимым этапом в развитии деятельности по борьбе с захватом за-ложника явилось принятие Генеральной Ассамблеей ООН 17 декабря 1979г. резолюции 34/146, которой была открыта для подписания и ратификации Международная конвенция о борьбе с захватом заложников.

В отечественном уголовном законодательстве, начиная с советских времен, понятия «захват заложника» не было. Лишь в 1987 г. после ратификации СССР Международной конвенции о борьбе с захватом заложников, была введена уголовная ответственность за такое деяние. Вместе с тем данная статья более пяти лет практически не действовала ввиду наличия в структуре нормы примечания, в соответствии с которым данная норма не распространялась на случаи, когда лицо, захватившее или удерживающее заложника, находится на территории СССР, и это лицо, а также заложник являются гражданами СССР. Очевидно, что данное положе-ние открыто ущемляло права граждан СССР, которые, несмотря на господствующую идеологию государства, все же не были застрахованы от захвата их в качестве заложника, о чем свидетельствуют многочисленные факты, имевшие место, как на транспорте, так и в местах лишения и временного ограничения свободы. Начало фактического действия данной нормы можно отнести к 1993 году, когда указанное примечание было исключено. Позднее в Уголовном кодексе РФ норма об ответственности за захват заложника также получила свое закрепление и успешно применяется по сей день.

Подводя итог, следует отметить, что явление заложничества, существовавшее в различных проявлениях с древности в современные условиях приобрело более изощренные и жестокие формы, стало более организованным, профессиональным, политизированным и превратилось в одно из наиболее тяжких и опасных преступлений века. Вместе с тем, нельзя не отметить усилия мирового сообщества и отдельных государств, в борьбе с данным явлением, в ходе чего активно разрабатывались международные правовые акты, совершенствовалось уголовное законодательство отдельных стран, что в настоящее время дает положительный эффект, нейтрализуя рост количества преступлений данного рода.