Изменение гидрофобно-гидрофильных свойств органического вещества черноземов Каменной степи

Сельскохозяйственное использование земель непременно приводит к изменению их свойств. Замена естественной растительности, механическая обработка почвы в совокупности с применением минеральных удобрений и орошением приводит к деградации земель. Поддержание свойств почв на оптимальном уровне, как для выращивания сельскохозяйственной продукции, так и для сохранения экологических функций почв, является важной задачей. В настоящее время уделяется большое внимание изучению изменений свойств поверхности твердой фазы почв при различной антропогенной нагрузке (Capriel, 1997; Šimon et al., 2009; Diamantis et al., 2013), поскольку они определяют поведение воды в почве. Одним из индикаторов устойчивости почвенной структуры считают соотношение гидрофобных и гидрофильных компонентов твердой фазы почв (Shakesby et al., 2000; Миланов-ский, 2009). Использование этого показателя базируется на особенностях формирования и трансформации органического вещества (ОВ) в процессе изменения природных условий почвообразования на определенной территории (например, смены растительности, изменения климатических условий), либо при изменении внешнего воздействия на почву, например, при изменении интенсивности и направленности сельскохозяйственного использования. Таким образом, гидрофобно-гидрофильные свойства поверхности твердой фазы почв могут определять устойчивость почвенной структуры и служить интегральным показателем физикохимических свойств почв (Kraemer et al., 2019; Bachmann et al., 2020; Матвеева и др., 2020).

Целью настоящей работы было изучение амфифильности ГВ чернозема природно-антропогенного ландшафта Каменная Степь. Несмотря на то, что изучению изменения гумусного состояния почв этого района посвящено большое количество работ (Кононова, Бельчикова, 1953; Адерихин, Богатырева, 1974), в том числе и в последние годы (Зборищук, 2007; Когут и др., 2009; Че-вердин, Беспалов, 2011; Лебедева и др., 2016; Беспалов и др., 2018; Мамонтов, Соколовская, 2018), в большинстве из них анализируется общее содержание ОВ, а также соотношение Сгк : Сфк. Однако в природе ГВ находятся в гидратированном виде, поэтому наличие в их структуре гидрофобных и гидрофильных функциональных групп определяет пространственную конфигурацию ГВ и характер их взаимодействия с минеральной частью почвы. Гидрофобным компонентам ГВ энергетически более выгодно минимизировать площадь контакта с водой, в то время как гидрофильные части молекул ГВ будут обращены в водную среду. Кроме того, показано влияние водных молекулярных мостиков на “сшивание” отдаленных гидрофильных участков ГВ (Aquino et al., 2011). Состав ГВ чувствителен к видам агрогенной нагрузки, при этом любые изменения в строении ГВ повлияют на их амфифильные свойства.

Влияние обработки почвы на устойчивость супрамолеку-лярной организации ГВ обусловлено главным образом изменением водно-воздушного режима, что влечет за собой изменения процессов гумификации/минерализации ОВ. Вспашка почвы повышает содержание кислорода в верхнем слое почвы, что приводит не только к увеличению активности аэробной микробиоты, способствующей минерализации ГВ, но и к повышению количества кислородсодержащих функциональных групп в молекулах ОВ в процессе гумификации. Кислородсодержащие функциональные группы (ОН– и С=О карбоксильные группы) увеличивают реакционную активность ГК, при этом отмечается стабилизация ГК преимущественно за счет водородных связей между кислородсодержащими группами ароматических структур, что вызывает гидрофильную гидратацию. Наличие большого количества полярных структур, представленных кислородсодержащими группами, способными к межмолекулярным взаимодействиям, координируемым водородными связями водных кластеров, приводит к увеличению содержания свободной воды в ГК распахиваемого чернозема (Скрыльник и др., 2018) .

Гидрофобные компоненты ГВ предохраняют новообразованные ГВ от микробиологической минерализации (Cihlář et al., 2014) . Таким образом, соотношение гидрофобных и гидрофильных компонентов ГВ может указывать на наличие деградацион-ных процессов, вызванных антропогенным воздействием на почву. Мониторинг изменений гидрофобно-гидрофильных свойств ГВ почв необходим для поддержания хорошей почвенной структуры, обеспечивающей оптимальные условия для жизнедеятельности растений и биоты, а также для сохранения экологических функций почв.

ГВ в почве могут быть представлены как свободным ОВ, так и окклюдированным на минеральных зернах. Различия в природе ОВ отражаются на скорости его трансформации. Органоминеральные взаимодействия – ключевой механизм стабилизации ОВ в почве (Семенов и др., 2013) . Качественный анализ почвенного ОВ проводят с учетом его принадлежности к определенной физической фракции. Основные отличия разных почвенных фракций обусловлены особенностями органоминеральных взаимодействий в них, которые, в свою очередь, определяют стабильность почвенного ОВ (Six et al., 2002; Eusterhues et al., 2003; Kaiser, Guggenberger, 2003) . Фракция, в которой ОВ сорбировано на поверхности минералов, представлена илом с размером частиц <1 мкм. Илистая фракций является наиболее устойчивой, она медленнее реагирует на изменения в системе землепользования (Campbell et al., 1991; Buyanovsky et al., 1994; Skjemstad et al., 2004; Chung et al., 2008) . Устойчивость органо-глинистых комплексов обусловлена снижением доступности ОВ для микробной минерализации за счет адсорбции ОВ на минеральной поверхности (Dungait et al., 2012) . Доля таких ассоциаций в почвах может достигать 50% и более, также для большинства типов почв именно эта фракция составляет основную часть запаса углерода в почве (Christensen, 1992) . Фракция, представленная свободным ОВ и микроагрегатами, устойчивыми к УЗ обработке, имеет плотность <2 г/см³ и называется легкой фракцией (ЛФ). ЛФ наиболее чувт-свительна к изменению условий землепользования, т. к. она преимущественно представлена свободным ОВ, что делает эту фракцию более лабильной (Balesdent, 1987; Whalen et al., 2000; Травни- кова, 2002; Gregorich et al., 2006; Zimmermann et al., 2007; Gregor ich, Beare, 2008; Когут и др., 2010; Baldock et al., 2018; Curtin et al., 2019) . Свободное ОВ почв представлено макроорганическим веществом >50 мкм и обычно составляет 10–25% общего запаса углерода в почве. Оно содержит менее разложенное ОВ с широким соотношением C : N (Gregorich et al., 2006) .

По мнению некоторых авторов (Артемьева, Кириллова, 2017), устойчивость почв определяется соотношением трех основных групп органо-минеральных фракций (ЛФ с плотностью <2 г/см3, ил, остаток). Состав и свойства почвенных фракций определяют важность их анализа при отслеживании деградацион-ных изменений почв.

В настоящее время растет число исследований гидрофобности поверхности твердой фазы минералов, различных песчаных смесей и почв (Shang et al., 2008; Leelamanie et al., 2010; Zickenrott et al., 2016; Chen et al., 2018) , однако поверхностная организация разных по гидрофобности функциональных групп хоть и может служить маркером происходящих в почве процессов, но не является достаточной для понимания какие изменения претерпевает почвенное ОВ. Поэтому цель данной работы выявить функциональное изменение ОВ черноземов, подверженных антропогенной нагрузке, с помощью жидкостной хроматографии гидрофобного взаимодействия.

ОБЪЕКТЫ И МЕТОДЫ

Объектом исследования является чернозем территории Воронежского НИИСХ ЦЧП им. В.В. Докучаева, Каменная Степь, расположенной в Таловском районе Воронежской области в центральной части водораздела рек Хопер и Битюг – левых притоков реки Дон. Почвообразующей породой данной территории являются четвертичные покровные лёссовидные глины и суглинки различной мощности (Басов, Грищенко, 1963) . Климат Каменной Степи умеренно континентальный с холодной зимой и теплым (нередко жарким и засушливым) летом, что типично для степей. Водный режим черноземов, как разновозрастных пашен, так и многолетней залежи Каменной Степи, можно определить как периодически промывной с дополнительным грунтовым увлажнением (Лебедева и др., 2016) .

Исследованы образцы почв 3 делянок опытных полей, по степени антропогенной нагрузки они разделяются на варианты опыта: с минимальной агротехнической нагрузкой – “косимая степь” (более 100 лет); с максимальной нагрузкой – “бессменный черный пар” (с 1962 г.) и “бессменная кукуруза” (с 1962 г.). Исследование проведено на образцах почв из слоя 0–20 см. Согласно классификации WRB, почва распахиваемых участков относится к Anthrosols, а почва залежного участка “косимой степи” к Haplic Chernozem (WRB, 2014) .

Аналитическая характеристика образцов почв включала: общее содержание С и N методом сухого сжигания на автоматическом анализаторе Vario MAX CN в ЦКП Института Географии РАН. Погрешность измерения составляла <0.5%. Разделение фракций ОВ по степени связи с минеральной матрицей почв проводилось методом гранулоденсиметрического фракционирования воздушно-сухих образцов почв (Шаймухаметов и др., 1984) . Выделены 3 фракции: фракция ила с размером частиц менее 1 мкм, легкая фракция (ЛФ) с плотностью <2 г/см³ и фракция остатка с плотностью >2 г/см³.

В выделенных фракциях ила и остатка был проведен анализ гранулометрического состава методом лазерной дифракции с целью проверки полноты фракционирования. Фракция ила более чем на 90% представлена частицами размером <1 мкм, фракция остатка имеет размер частиц преимущественно 2–50 мкм.

Изучение качественного состава ГВ почв и гранулоденси-метрических фракций было проведено с помощью жидкостной хроматографии гидрофобного взаимодействия по методу, разработанному Е.Ю. Милановским (2000) . Экстракцию ГВ почв проводили с помощью щелочного раствора пирофосфата натрия (0.1 н. NaOH + 0.1 н. Na 4 P 2 О 7 ) при соотношении почва : раствор – 1 : 10. Почвенную суспензию помещали в термостат на сутки при 40 °С. От минеральных примесей выделенные ГВ очищали центрифугированием (12 000 об./мин, 15 мин).

Жидкостная хроматография гидрофобного взаимодействия проведена на хроматографе BIO RAD. Оптическая плотность элюата измерялась при длине волны 280 нм. Постоянная скорость фильтрации (1 мл/мин) контролировалась перистальтическим насосом. Площадь пиков хроматографических фракций рассчитывали при помощи программы МультиХром. Площадь пика хроматографической фракции, выраженная в процентах от общей площади хроматограммы, дает представление об относительном содержании ГВ, различающихся по гидрофобно-гидрофильным свойствам. На рисунке 1 представлен пример получаемых хроматограмм для образцов почвы, ила и ЛФ.

Пики хроматографической кривой (рис. 1) обозначают выход фракций, различающихся по степени связывания с гидрофоб- ной матрицей геля:

• 1-я фракция является самой гидрофильной и практически не связывается с матрицей геля, она выходит вместе с потоком стартового буфера (ТРИС-HCl буфер), с максимальным количеством сульфата аммония.

• 2-я фракция выделяется при снижении концентрации сульфата аммония.

• 3-я фракция элюируется чистым ТРИС-HCl буфером.

• 4-я фракция содержит гидрофобные компоненты ГВ, выделяется путем добавления к буферу поверхностно-активного вещества (SDS).

• 5-я фракция вымывается щелочным раствором ЭДТА.

Рис. 1. Хроматографические кривые ГВ почвы, ила и ЛФ чернозема.

Fig. 1. The chromatographic curves of soil, clay and LF of chernozem.

РЕЗУЛЬТАТЫ И ОБСУЖДЕНИЕ

Проведенное гранулоденсиметрическое фракционирование почв позволило выявить изменение соотношения 3 выделяемых почвенных фракций чернозема при различной антропогенной нагрузке. Наиболее чувствительной к изменению внешних условий исследователи считают ЛФ с плотностью <2.0 г/см3, которая служит источником для формирования ГВ. В ее состав входят органические остатки растительного, животного и микробного происхождения различной степени гумификации. С этой фракцией связана значительная часть микробных популяций и ферментативная активность почв (Артемьева, 2010). На рисунке 2 представлено распределение гранулоденсиметрических фракций чернозема исследуемых вариантов опыта. Ввиду трудоемкости гра-нулоденсиметрического фракционирования анализ был проведен на смешанных образцах (из трех индивидуальных) каждого варианта использования в двухкратной повторности. На основании полученных данных отмечено существенное различие в содержании ЛФ распахиваемых участков по сравнению с нераспахивае-мым участком “косимой степи”. Содержание ЛФ в почве “косимой степи” превышало 16%, в то время как чернозем пашни содержал примерно 10% ЛФ.

■ Ил ИЛФ ■ Остаток

Рис. 2. Содержание гранулоденсиметрических фракций в слое 0–20 см чернозема разных вариантов использования

Fig. 2. Content of size-density fractions in a layer of 0–20 cm of chernozem of different land use cases.

Чувствительность ЛФ к системе землепользования объясняется ее составом: наличием либо отсутствием легкоразлагаемого ОВ – постоянного источника легкодоступных элементов для растений (Травникова, 2002) . В черноземе “косимой степи” поступление растительных остатков существенно выше, чем в черноземе под “бессменной кукурузой” и в почве “бессменного черного пара”, что и обусловливает наиболее высокое – в 1.5 раза больше, по сравнению с этими вариантами, – содержание легкой фракции.

Результаты показывают (табл. 1), что легкие фракции наиболее обогащены углеродом. Содержание в них С (%) в 4.7–5.3 раза больше, чем в илистой фракции. При этом содержание N (%) в ЛФ в 3.8 раза превышало долю N в илистой фракции. Помимо общего содержания С и N в почве и в гранулоденсиметрических фракциях важным является соотношение C : N, которое показывает степень обогащенности органического вещества азотом. Наиболее обогащено азотом органическое вещество илистой фракции (10.7–11.0), менее всего – ЛФ (13.9–15.2). Чем меньше соотношение C : N, тем сильнее выражена минерализация ОВ. При сравнении степени обогащенности азотом гранулоденсимет-рических фракций и исходной почвы, отмечается большая минерализация ОВ илистой фракции, по сравнению с ОВ почвы, а также наименьшая степень разложенности ОВ ЛФ.

Изучение качественного состава ОВ чернозема и грануло-денсиметрических фракций, проведенное с помощью жидкостной хроматографии гидрофобного взаимодействия, показало изменение амфифильных свойств ОВ твердой фазы. Различия в содержании углерода в почве и гранулометрических фракциях учитывались при взятии навески для щелочной экстракции ГВ.

Гумусовые вещества, элюирующиеся из колонки в присутствии сульфата аммония и входящие в состав первых двух хроматографических фракций, относятся к гидрофильным, а последних трех фракций – к гидрофобным. Результаты хроматографического фракционирования щелочных экстракций ГВ из почв, ила и ЛФ представлены в таблице 2.

Таблица 1. Содержание углерода и азота в образцах почв и гранулоденсиметрических фракциях чернозема

Table 1. The contents of carbon and nitrogen in samples of soils and size-density fractions of сhernozem

Объект	Почва			Ил, <1мкм			Легкая фракция, <2 г/см3			Остаток, >2 г/см3
	C, %	N, %	C : N	C, %	N, %	C : N	C, %	N, %	C : N	C, %	N, %	C : N
		для почв С и N – % от массы				почвы;	для фракций –		% от массы фракций
Бессменный черный пар	4.36	0.36	12.2	4.67	0.42	11.0	23.96	1.59	15.1	0.74	0.07	10.7
Косимая степь	6.25	0.53	11.7	4.55	0.41	11.0	23.91	1.57	15.2	0.69	0.06	11.6
Бессменная кукуруза	4.71	0.4	11.8	4.92	0.46	10.7	23.09	1.66	13.9	0.66	0.06	11.1

Изменение относительного содержания хроматографических фракций при разном воздействии на почву свидетельствует о трансформации качественного состава экстрагируемых щелочью ГВ как почв в целом, так и почвенных фракций. Так как 1-я и 2-я фракции представлены преимущественно гидрофильными соединениями, а 3, 4 и 5-я – гидрофобными, степень гидрофильности (Dh) может быть рассчитана по отношению между суммами фракций разной природы (Дымов, Милановский, 2014) .

• 9    Таблица 2. Относительное содержание хроматографических фракций

• 10    щелочных экстракций ГВ из почв, ила и ЛФ чернозема

• 11    Table 2. Relative content of chromatographic fractions of alkaline extracts of

• 12    HS from soils, clay and LF of chernozem

  Хроматографические фракции	Бессменный черный пар	Косимая степь	Бессменная кукуруза
  Исходная почва
  1	24.76	32.02	25.44
  2	13.18	13.70	13.50
  3	27.01	22.35	29.31
  4	33.92	30.93	30.70
  5	1.15	1.01	1.06
  Илистая фракция, <1 мкм
  1	33.17	39.96	32.65
  2	17.25	14.34	15.21
  3	22.31	17.91	23.75
  4	24.94	25.86	27.02
  5	2.34	1.93	1.39
  Легкая фракция, <2		г/см3
  1	20.17	30.12	22.47
  2	12.21	12.24	13.74
  3	22.07	15.34	18.03
  4	43.90	40.12	44.04
  5	1.66	2.18	1.73

  Но при сравнении изначально близких по свойствам почвенных образцов более показательным может быть отношение наиболее гидрофильной фракции к наиболее гидрофобной, т. е. 1-го и 4-го пиков хроматографической кривой. Чем ниже это соотношение, тем больше выражена гидрофобность компонентов ГВ (Милановский и др., 2005; Дымов и др., 2015) . Соотношения долей 1-й и 4-й хроматографической фракции для разных вариантов использования чернозема представлены на рисунке 3.

Рис. 3. Степень гидрофильности ГВ чернозема разных вариантов использования.

Fig. 3. Degree of hydrophilicity of chernozem soil in different land use cases.

Стоит отметить, при одинаковой направленности изменения степени гидрофильности ГВ как почв, так и почвенных фракций интенсивность изменений различна. Так ГВ ЛФ “косимой степи” оказались на 63% более гидрофильными, по сравнению с ГВ ЛФ “бессменного черного пара”, и на 47% – по сравнению с ГВ ЛФ “бессменной кукурузы”. В то время как гидрофильность ГВ ила отличалась на 16 и 27% соответственно. Гидрофильность ГВ исходной почвы на делянке “косимой степи” была на 41% выше гидрофильности ГВ в почве на делянке “бессменного черного па- ра” и на 24% выше, чем в почве делянки “бессменной кукурузы”. Снижение гидрофильности ГВ почвы и почвенных фракций пахотного слоя “бессменного черного пара”, по сравнению с аналогичным слоем чернозема “косимой степи”, объясняется природой гидрофильных компонентов ГВ, а именно их подвижностью ввиду сродства к воде. Свежее ОВ в почву “бессменного черного пара” не поступало, а значит, имеющееся ОВ либо накапливалось в месте своего образования в случае гидрофобной природы, либо мигрировало вниз по почвенному профилю в случае гидрофильной природы. Гидрофобизация органических остатков при их гумификации происходит за счет селективной микробиологической утилизации гидрофильных (углеводы, сахара и т. д.) индивидуальных соединений и структурных алифатических фрагментов макромолекул, содержащих кислород и азот, а также выноса из зоны гумификации водорастворимых органических соединений. В результате происходит остаточное накопление неподвижных, не связанных с минеральной матрицей, биотермодинамически устойчивых (в данных экологических условиях) продуктов гумификации in situ, обладающих пониженным содержанием алифатических структур и функциональных групп – гидрофобных ГВ (Милановский, 2009).

На участке “бессменной кукурузы” степень гидрофильности ГВ как почвы в целом, так и почвенных фракций была несколько выше, чем в “бессменном черном паре”. Увеличение гидрофильности было выявлено одновременно с большим содержанием общего углерода в почве, обусловленного поступлением растительных остатков кукурузы.

В более ранней работе (Матвеева и др., 2020) гидрофобногидрофильные свойства поверхности твердой фазы этих же почв определялись путем измерения краевого угла смачивания (КУС) методом сидячей капли. Было показано, что большое содержание гидрофобных функциональных групп на поверхности твердой фазы характеризуется наибольшими величинами КУС и характерно для нативной, не обрабатываемой почвы “косимой степи”, которая также отличается от других исследованных вариантов опыта по всем изученным физико-химическим показателям. Механическая обработка почвы в виде вспашки с оборотом пласта, парование приводят к изменениям физико-химических свойств почв и качественного состава ОВ в сторону их ухудшения и снижения как содержания углерода, так и величины КУС. Для изученных почв величина КУС меняется в следующем ряду: “косимая степь” (45.0° ± 2.8°) > “бессменная кукуруза” (35.4° ± 3.3°) > “бессменный черный пар” (32.1° ± 2.1°). Таким образом, наблюдается прямая корреляция между гидрофобностью твердой фазы почв и степенью гидрофильности ГВ исходных почв и ЛФ. При этом гидрофильность илистой фракции снижается в ряду: “косимая степь” > “бессменный черный пар” > “бессменная кукуруза”. Различие в степени гидрофильности ГВ ила указывает на большую минерализацию ОВ ила чернозема “бессменного черного пара” по сравнению с черноземом “бессменной кукурузы”, что, по всей видимости, обусловлено отсутствием поступления свежего ОВ в почву “бессменного черного пара”.

Чем выше соотношение площадей 1-го и 4-го пиков, тем больше выражена гидрофильность исследуемых ГВ. Положительная корреляция между КУС и этим соотношением указывает на то, что увеличение гидрофобности поверхности твердой фазы почв происходит одновременно с увеличением доли гидрофильных компонентов в составе ГВ. Это легко объясняется особенностями связей между органическим веществом и минеральной поверхностью, так как последняя является гидрофильной, то устойчивая связь с ней может возникнуть только за счет взаимодействия полярных групп. Таким образом, полярные (гидрофильные) функциональные группы соединяются с минеральной поверхностью, а гидрофобные функциональные группы будут ориентированы наружу (что характерно для илистой фракции). Как мы видим, относительное накопление гидрофильных компонентов ГВ происходит с одновременным увеличением содержания углерода в почве, что может свидетельствовать не только о продуктивности, но и об устойчивости системы в целом. Как уже отмечалось ранее, чувствительность ЛФ к изменению антропогенной нагрузки выше, чем илистой, т. к. она представлена преимущественно свободным ОВ, не связанным с минеральной матрицей почвы. Это утверждение также подтверждается большей интенсивностью изменения степени гидрофильности ГВ ЛФ по сравнению с ГВ ила.

Относительное накопление гидрофильных компонентов ГВ в почве “косимой степи” обусловлено существенно большим поступлением растительных остатков в верхний слой почвы, по сравнению с черноземом “бессменного черного пара” и “бессменной кукурузы”. Различия гидрофобно-гидрофильных свойств ГВ почвы “бессменного черного пара” и “бессменной кукурузы” могут определяться наличием/отсутствием растительных остатков и экссудатов корней кукурузы. Ввиду того, что привнос растительных остатков в почву “бессменного черного пара” длительное время был минимальным, повышение гидрофобности его ОВ, не связанного с минеральной матрицей (ЛФ), обусловлено микробной минерализацией и частично выносом подвижных гидрофильных молекул из пахотного горизонта. В почву под “бессменной кукурузой”, в отличие от почвы “бессменного черного пара”, поступали и корневые выделения, которые приводят к гидрофобиза-ции твердой фазы почв. Данное предположение согласуется с результатами исследования влияния корневых выделений селькохо-зяйственных культур, в том числе и корневых выделений кукурузы, на гидрофобно-гидрофильные свойства поверхности твердой фазы почв при моделировании системы с использованием песка и ила с различным содержанием корневых выделений растений (Ahmed et al., 2016; Moradi et al., 2012; Zickenrott et al., 2016) . Отмечалось увеличение гидрофобности поверхности песка при увеличении содержания в нем корневых выделений кукурузы (Zickenrott et al., 2016) . Поверхность растительных остатков, в большом количестве поступающих в почву при выращивании кукурузы, также является гидрофобной. Так увеличение количества гидрофобных выделений в почву способствует сохранению гидрофильных компонентов, что обуславливает устойчивость почвы к деградационным изменениям.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Анализ полученных результатов свидетельствует о том, что гидрофобно-гидрофильные свойства ГВ чернозема и его грануло-денсиметрических фракций зависят от условий землепользования.

Состав ГВ чувствителен к виду антропогенной нагрузки – при большем поступлении растительных остатков и кислорода в пахотном слое почвы формируется гидрофильное ОВ, которое, в свою очередь, из-за сродства к воде обладает подвижностью и большей доступностью для поглощения почвенной биотой.

Относительное накопление гидрофильных компонентов в составе ГВ при одновременном увеличении гидрофобности поверхности твердой фазы почвы может свидетельствовать об устойчивости почвы в целом.

Состав ГВ почвенных фракций более чувствителен к изменениям нагрузки, чем почва в целом, поэтому изучение их гидрофобно-гидрофильных свойств следует использовать при мониторинге деградационных изменений сельскохозяйственных почв.

28     radiocarbon dating // Science of the Total Environment. 1987. Vol. 62. P.

31     physical fractions // Soil Science Society of America Journal. 1994. Vol.

34     rotations and cultural practices on soil organic matter, microbial biomass and

35     respiration in a thin Black Chernozem // Canadian Journal of Soil Science.

38     management // European Journal of Soil Science. 1997. Vol. 48. Iss. 3. P.

41     vapor sorption of clay minerals // Water Resources Research. 2018. Vol. 54.

12     matter fraction meet the criteria for a model soil organic matter pool? //

13     Pedosphere. 2019. Vol. 29. Iss. 2. P. 195–203. DOI: 10.1016/S1002-

19     matter turnover is governed by accessibility not recalcitrance // Global Change

20     Biology. 2012. Vol.  18.  Iss.  6. P.  1781–1796. DOI:  10.1111/j.1365-

23     soil organic matter by interactions with minerals as revealed by mineral

36     management for soils with contrasting mineralogy and carbon quality //

12     systems on soil organic matter and soil hydrophobicity // Soil and Tillage

15     soil organic matter: implications for C-saturation of soils // Plant and soil.

18     Rothamsted organic carbon turnover model (RothC ver. 26.3), using

19     measurable soil organic carbon pools. Soil Research. 2004. Vol. 42. Iss. 1. P.

26     classification system for naming soils and creating legends for soil maps,

29     between soil structure and runoff/soil loss after 24 years of conservation

30     tillage // Soil and Tillage Research. 2007. Vol. 92. Iss. 1–2. P. 122–128. DOI:

33     efficient method for the collection of root mucilage from different plant

34     species: A case study on the effect of mucilage on soil water repellency // J.

35 Plant Nutr. Soil Sci. 2016. Iss. 179. P. 294–302. DOI:

38     organic matter fractions can be related to pools in the RothC model //

39 European Journal of Soil Science. 2007. Vol. 58(3). P. 658–667. DOI: 40    10.1111/j.1365-2389.2006.00855.x.

12     temperate agroecosystem, Soil Science Society of America Journal , 2008, Vol.

15 holding properties of cross-linked lignite humic acids, Geoderma , 2014, Vol.

18     matter fraction meet the criteria for a model soil organic matter pool?

19     Pedosphere , 2019, Vol. 29, Iss. 2, pp. 195–203, DOI: 10.1016/S1002-

22     C.J., Use of olive mill wastewater (OMW) to decrease hydrophobicity in

25     matter turnover is governed by accessibility not recalcitrance, Global Change

26     Biology , 2012, Vol. 18, Iss. 6, pp. 1781–1796, DOI: 10.1111/j.1365-

29     soil organic matter by interactions with minerals as revealed by mineral

30     dissolution and oxidative degradation, Organic Geochemistry , 2003, Vol. 34,

35     biological characteristics of physically uncomplexed organic matter, Soil

36 Science Society of America Journal , 2006, Vol. 70, Iss. 3, pp. 975–985, DOI:

17 systems on soil organic matter and soil hydrophobicity, Soil and Tillage 18 Research , 2009, Vol. 105, Iss. 1, pp. 44–48.

25 79–88, DOI: 10.1071/SR03013.

40 Plant Nutr. Soil Sci. , 2016, Iss. 179, pp. 294–302, DOI: 41 10.1002/jpln.201500511.