Изменение национальной структуры населения Кубани под влиянием социально-политических процессов 1930-х гг.

Исторически территория Кубани складывалась и развивалась как многонациональный регион. Эта характеристика населения сохраняется и в рассматриваемый период, однако соотношение этнических групп менялось, и прежде всего вследствие экстремальных экзогенных факторов.

Заметные изменения произошли в численности и русского, и украинского населения Кубани. Удельный вес русских и их абсолютная численность значительно увеличились, тогда как численность украинского населения резко уменьшилась.

Исторически сложилось так, что для Кубани характерным был значительный удельный вес украинцев за счет уездов бывшей Земли Войска Черноморского. В 1897 г. на их долю в Кубанской области приходилось 47,4 %. По данным переписи 1926 г., в четырех округах Северо-Кавказского края – Кубанском, Армавирском, Майкопском и Черноморском, территории которых позже вошли в состав Краснодарского края, украинское население составляло 50,3 % [1, т. 5, с. 57-62, 71-81, 96-100]. Доля русских в 1926 г. была значительно ниже. В Кубанском и Черноморском округах они составляли по 33 % населения [2, т. 5, с. 57-62, 71-81, 96-100], тогда как в Армавирском и Майкопском округах русские численно доминировали (59,54 % населения в обоих округах) [3].

Быстрый рост численности и удельного веса русских и сокращение украинцев в населении Кубани в 1930-е гг. обусловлены рядом обстоятельств. В этот период уровень естественного прироста у всех этносов региона был примерно одинаковым. Численность русских резко повысилась здесь в результате процессов ассимиляции среди украинской части населения края, которые, перейдя на русский язык как родной, сохраняли еще некоторое время свое этническое самосознание, а в 1930-е гг. сменили его на русское.

Другой причиной повышения удельного веса русского населения на Кубани к концу 1930-х гг. стали голод начала 1930-х гг., репрессии, связанные с политикой раскулачивания, и последовавшие вслед за ними компенсаторные миграции, в ходе которых украинское население края замещалось русским (красноармейцами и переселенцами из русских областей страны). Таким образом, в результате этих экстремальных событий украинское население сократилось, а русское стало доминировать.

Однако подобная трансформация была специфична не только для Кубани, но и для всей страны. Доля русского населения менялась в зависимости от региона, но в целом по России с 1926 г. по 1939 г. она увеличилась с 78,03 % до 82,14 %. Доля украинцев, напротив, резко сократилась – с 7,46 % до 2,97 % [4].

Все это указывает на тот факт, что процессы ассимиляции в среде украинцев стоит рассматривать как один из значимых факторов, наряду с социально-политическими, повлиявшими на этническую структуру населения как отдельных регионов, так и страны в целом.

Как отмечает В.М. Кабузан, это «…уникальное явление в истории». «Украинский этнос, некогда преобладавший над русским в этом регионе < Кубани> , полностью утратил здесь свои позиции, причем даже на территории бывшей Земли Войска Черноморского, где доля русских была невелика и украинцы были почти единственными жителями. Около 2 млн. человек украинской национальности сменили здесь свое этническое самосознание на русское» [5, с. 112-113].

Действительно на факт изменения этнического самосознания украинцев на Кубани в 1930-е гг. указывают различные источники. Так, в фундаментальном труде «Кубанские станицы» приводится несколько фрагментов интервью, указывающих на процесс трансформации национального самосо-- 184 - знания в среде украинского населения региона. «Я родом из Полтавской губернии, – рассказывает Г.М. Губенко, 1983 г.р. – Отец привез меня на Кубань восьми лет. По паспорту я сейчас пишусь русским. Я не считаю себя украинцем, так как много лет живу на Кубани» [6, с. 33].

Вместе с тем говорить о тотальном изменении этнического самосознания практически всего украинского населения региона (2 млн. чел.) было бы не верно. Необходимо принять в расчет действие и других не менее значимых факторов.

На этническую структуру населения региона влияли также изменения в национальной политике Советского власти в 1930–1940-х гг. От лояльной политики «коренизации», создания национальных районов власть переходит к преследованиям и репрессиям в отношении отдельных этнических групп. Перед войной нарастающая волна репрессий охватила всю страну. К этому времени относится Постановление Политбюро ЦК ВКП(б) (протокол № 54) от 31 января 1938 г., в котором, в частности, НКВД СССР предписывается «продолжить до 15 апреля 1938 г. операцию по разгрому шпионско-диверсионных контингентов из поляков, латышей, немцев, греков, эстонцев и др.» [7, с. 30].

Кроме того, такая политика во многом определялась позицией Сталина, который поляков, греков, немцев, болгар, евреев, курдов, хемшил и прочие народы относил к «текучим национальным группам», в большинстве своем не имеющим классовой структуры и определенной территории. Такой подход позволял широко использовать различные противоречия, прибегать к антиконституционным манипуляциям в отношении этих народов: у «национальной группы» нет исторической территории, значит, ее можно легко переселить [8, с. 7]. Но эти процессы ярко проявились уже в 1940-х гг. Перепись же 1939 г. показывает в основном масштабы репрессий в отношении славянского населения.

Опираясь на данные переписей населения 1926 и 1939 гг. и прослеживая динамику этнической структуры населения Кубани за межпереписной период, можно выделить несколько групп народов в соответствии с изменениями в их численности и удельном весе.

Первую группу составляют те народы, чья численность в регионе выросла. Это русские, татары, адыгейцы, греки, немцы, евреи. На 245 % увеличилась численность мордвы в крае, вероятнее всего, такой прирост был механическим [9].

Некоторые из этих народов только вступили в стадию демографического перехода к современному типу воспроизводства населения, для них все еще были характерны высокие коэффициенты прироста, причем в отдельных группах этот показатель был более высоким, поскольку они сохраняли традиционный тип воспроизводства, отличающийся высокой рождаемостью. Довольно высокий прирост дали греки и мордва. Численность татар и евреев увеличилась более чем на 10 %. И наконец, совсем незначительный прирост дали адыгейцы и немцы. Все народы, численность которых в крае за период между переписями выросла, увеличили и свой удельный вес.

В другую группу попадают народы, снизившие свою численность и удельный вес: молдаване, поляки, армяне, белорусы, украинцы. Многие из них тяжело пережили последствия голода 1932– 1933 гг. [10, с. 83]. Их численность резко понизилась, убыль превысила 20 %. Потери были связаны с голодом в начале 1930-х гг., коллективизацией и раскулачиванием, репрессиями по национальному признаку. К 1939 г. сократилась более чем в два раза абсолютная численность поляков и их доля в составе населения Кубани [11]. Здесь возможны две причины. Во-первых, процессы ассимиляции. Во-вторых, высылка по этническому признаку в 1936 г., когда польское население было признано «политически неблагонадежным» и депортировано в Казахстан [12, с. 127].

Самой значительной была убыль среди украинского населения. В масштабах страны она составила 15 %, или 5 млн. человек. Доля украинцев среди других народов РФ снизилась с 21 % в 1926 г. до 16 % в 1937 г. В крае эта убыль имела радикальный характер, доля украинцев на Кубани сократилась с 50,2 до 4,9 % [13, с. 84].

Процесс перехода на язык другой национальности происходил на территории края у большинства народов. Вместе с тем среди некоторых народов росла доля лиц, сохранивших родной язык.

В 1920–1930-е гг., признание теми или иными этническими группами языка другой национальности своим родным языком обычно свидетельствовало об их языковой ассимиляции и в большинстве случаев о том, что их этническая трансформация развивается в направлении этнической ассимиляции. Следует отметить, что языковая ассимиляция является, как правило, необходимым условием и важным этапом этнической ассимиляции, она указывает направление этнической трансформации и в массовых проявлениях может характеризовать интенсивность этого процесса, однако сама по себе еще мало что говорит о дальнейшем развитии этого процесса во времени [14, с. 207].

Так, число белорусов с родным белорусским языком увеличилось с 12 % в 1926 г. до 33,6 % в 1939 г., у мордвы – соответственно с 43,5 % до 62,9 % [15]. Вероятно, это произошло в результате притока сюда новых групп представителей данных этносов, не затронутых языковой ассимиляцией.

Процесс языковой ассимиляции в значительной степени зависит от таких факторов, как удаленность от основной этнической территории и степень дисперсности расселения. Это отчетливо видно на примере мордовского населения. Доля лиц с родным мордовским языком составила в Краснодарском крае в городах 62,1 %, в селах – 63,4 % [16], тогда как в Мордовской АССР – 83,2 % и 98,8 %, а в Приморском крае – 35,3 % и 38,4 % [17, с. 244].

Среди других явлений, отраженных в материалах переписи 1939 г., обращает на себя внимание резкое снижение процента евреев, показавших своим родным языком еврейский (в основном – идиш), – с 40,5 % до 20 %, поляков с родным польским – с 39,8 % до 13,9 %, чехов – с 80,5 % до 69 % [18].

И, наоборот, многие народы, особенно те, что преимущественно проживали компактно в сельской местности, сохраняли достаточно высокий процент лиц с родным национальным языком. Это армяне (72,2 % в городах и 92,5 % на селе), греки (78,8 % и 80,1 %), немцы (61,8 % и 91,8 %), молдаване (41,5 % и 71,6 %) [19].

Число лиц, владеющих родным языком своей национальности в городе, как правило, ниже, чем в селе. Но у одних народов, например, у русских, адыгейцев, мордвы, эти показатели практически не отличаются. У других, разрыв между долей владеющих родным языком в городе и селе оказывается более значительным. Разница более чем в 10 % во владении родным языком среди горожан и селян обнаруживается у представителей таких этнических групп, как чехи (33,3 %), немцы (30,1 %), армяне (20,3 %), грузины (19 %), татары (16,2 %), белорусы (15,7 %) [20].

В большей степени языковой ассимиляции оказались подвержены мужчины в силу свойственной им большей мобильности, специфики профессиональной деятельности и более высокой частоты социальных контактов. Однако у представителей таких народов, как белорусы, грузины, евреи и поляки, доля мужчин с родным языком своей национальности и в городе, и на селе была выше.

Таким образом, динамика численности и удельного веса народов региона в рассматриваемый период сложна и неоднозначна. Поскольку еще немногие народы вступили в стадию демографического перехода к современному типу воспроизводства населения, то объяснить естественным путем резкие перепады в численности отдельных групп не удается. Действительные причины этих изменений объясняются влиянием внешних факторов, таких как коллективизация, раскулачивание и насильственные выселения, голод 1932–1933 гг., охвативший значительную территорию страны, репрессии, масштабы которых все более разрастались.

Ссылки и примечания:

• 1.    Рассчитано по: Всесоюзная перепись населения 1926 года. М., 1928.

• 2.   Всесоюзная перепись населения 1926 года. М.,

  • 3.   Там же.

  • 4.    Население России в ХХ веке. Исторические очерки: в 3-х т. М., 2000.

  • 5.    Кабузан В.М. Население Северного Кавказа в XIX–XX веках. Этностатистическое исследование. СПб., 1996.

  • 6.    Кубанские станицы: этнические и культурно-бытовые процессы на Кубани / отв. ред. К.В. Чистов. М., 1967.

  • 7.    Бугай Н.Ф., Коцонис А.Н. «Обязать НКВД СССР… выселить греков». М., 1999.

  • 8.    Коцонис А.Н. Депортация греков Кавказа // Бюллетень Центра содействия развитию и правам расовых, этнических и лингвистических меньшинств (Краснодар). 2000. № 2.

  • 9.    Рассчитано по: Всесоюзная перепись населения 1926 г. М., 1928. Т. 5 ; Всесоюзная перепись населения 1939 г. Основные итоги. М., 1940.

  • 10.    Жиромская В.Б., Киселев И.Н., Поляков Ю.А. Полвека под грифом «секретно»: Всесоюзная перепись населения 1937 года. М., 1996.

  • 11.    Всесоюзная перепись населения 1926 года. М., 1930. Т. 39 ; Всесоюзная перепись населения

    1939 года: основные итоги. М., 1940.

• 12.    Казьмина О.Е., Пучков П.И. Основы этнодемографии. М., 1994.

• 13.    Жиромская В.Б., Киселев И.Н., Поляков Ю.А. Указ. соч.

• 14.    Козлов В.И. Национальности СССР (этнодемо-графический обзор). М., 1975.

• 15.    Рассчитано по: Всесоюзная перепись населения 1926 года. Т. 39 ; Итоги Всесоюзной переписи

  населения 1939 года. Национальный состав населения по районам Краснодарского края. М., 1940.

• 16.    Рассчитано по тем же источникам.

• 17.    Козлов В.И. Национальности СССР… С. 244.

• 18.    Рассчитано по: Итоги переписи населения 1939 г. Распределение населения Краснодарского края по отраслям народного хозяйства, по возрасту, грамотности, образованию, числу учащихся по отдельным национальностям. М., 1940.

• 19.    Рассчитано по: Итоги переписи населения 1939 года. Национальный состав населения по районам Краснодарского края. М., 1940.

• 20.    Там же.