Измерение временем: новая парадигма социально-демографической политики

На наших глазах мир быстро меняется. Экономика будущего и наша повседневная жизнь будут зависеть от новых технологий, которые уже породили такие понятия, как «умный дом», «интернет вещей», «искусственный интеллект» и подобные. И в России объявлен курс на развитие цифровой экономики1, что подтолкнет быстрое внедрение технологий в нашу повседневную жизнь. Дистанционные трудосберегающие технологии создают условия для новых моделей сочетания профессиональных и семейных обязанностей, позволяют экономить время на перемещениях в пространстве, на работе в домашнем хозяйстве. Среда обитания также меняется интенсивно (урбанизация и концентрация населения, рост агломераций), ускоряя ритм жизни, повышая цену времени и создавая дефицит времени для человека. Стремление к экономии в разрастающейся городской среде создает риск отдаления повседневных объектов жизнедеятельности от человека. В условиях разного качества и конфигурации инфраструктурных сетей время может стать мерой расстояния до жизненно важных объектов для человека.

Рынок труда предлагает новые модели и режимы занятости, растет гибкость, интенсивность, конкуренция, неопределенность. Увеличивается число контрактов с нулевыми часами, неполная занятость, самозанятость. Чтобы выдержать конкуренцию, работники постоянно находятся в режиме «онлайн», в том числе в выходные дни, во время отпуска, по дороге на работу и с работы. Отвечая на электронную почту в пути, мы работаем больше (или получаем меньше), чем записано в контракте. Никто не платит за трафик, работу и постоянную готовность ответить на электронную почту. Жесткое деление рабочего и нерабочего времени перестало существовать. Ярким примером является рост нагрузки на преподавателей в период перехода на онлайн-обучение, связанный с коронавирусом в 2020 году. Становится важным определиться в этих новых условиях, сколько и как мы работаем, отдыхаем, занимаемся ведением домашнего хозяйства и экономикой заботы (уходом за детьми, престарелыми и нуждающимися членами семьи). Разговор о пределах рабочего времени должен закончиться новыми трудовыми правилами и нормами.

На стареющие рынки труда во всех странах приглашают новые социальные группы в качестве трудового резерва: где-то женщины стали таким резервом (домохозяйки Японии, арабские женщины), где-то — люди с инвалидностью и пенсионеры. Но женщины с маленькими детьми, инвалиды и пенсионеры — это люди с дефицитом времени или с ограниченной мобильностью, для которых следует продумывать не только специфику рабочих мест, а условия для распределения времени между домом и работой, между дорогой на работу и самой работой. И вновь это область управления временем. Описанные изменения в значительной мере перестроят наши бюджеты времени. Социально-демографическая политика должна учитывать эти изменения и поддерживать спрос населения на новые меры в условиях меняющейся реальности. Это не только вопросы, тесно связанные с задачами повышения рождаемости, но и вопросы охраны здоровья людей в условиях размывания границ времени между работой и семьей и растущим ритмом жизни, а также вопросы производительности труда и новых организационных технологий.

Итак, нас ждет кардинальное изменение образа жизни в ближайшей перспективе. Технологические изменения, концентрация населения и рост агломераций, рынок труда и новые потребительские модели меняют наш образ жизни. Как это коснется социально-демографической и семейной политики? Ответ лежит в расширении политики, балансирующей время человека в семейной и профессиональной сфере или, как было принято писать ранее, политики «сочетания профессиональных и родительских обязанностей». Но семейная жизнь шире родительских обязанностей — это и уход за пожилыми, и ведение домашнего хозяйства, и досуг, и развитие членов домохозяйства. В статье применяется короткий термин «баланс семья-работа». Для аргументации выдвинутых предложений использованы статистические и геоинформационные методы, данные Росстата, Московского департамента труда и социальной защиты, социологических исследований.

Обзор литературы об использовании социально-экономической категории «время»

Время является экономической и социальной категорией. Известные представители экономических школ оперировали данной категорией в своих трудах. Для К. Маркса время — критический аспект классовой борьбы и теории прибавочной стоимости, в рамах которой он подробно разбирает вопросы пределов рабочего дня, измеряет степень эксплуатации рабочих временем [1]. Нобелевский лауреат Т. Щульц в 1960–1979 гг. вносит вклад в теорию человеческого капитала, в целое научное направление — экономику семьи. Среди факторов, влияющих на рождаемость и брачность, он называет трудосберегающие технологии, рост цены времени женщины [2]. Нобелевский лауреат Г. Беккер — автор трудов о распределении времени в домохозяйстве [3], строит модель, в которой индивиды используют время наряду с другими ресурсами при производстве благ и услуг, создавая семейный капитал [4]. Идеи Беккера о производстве внутри домашнего хозяйства развивал Р. Гронау [5].

Советские экономисты изучали вопросы измерения общественного тру- да затраченным временем и подчеркивали важность учета времени, расходуемого на производство товаров и услуг внутри домашних хозяйств. В 1920–1930 гг. С. Г. Струмилин [6] провел первые обследования бюджетов времени различных групп населения, выдвигал положение об общественной стоимости воспроизводства рабочей силы, настаивая на необходимости учета домашнего труда. В 1950– 1960 гг. Г. А. Пруденский [7] разработал методику изучения использования времени работающим населением, которая включала внерабочее время. В 1970–1990 гг. В. Д. Патрушев и коллеги [8] вводят в практику исследования бюджетов времени субъективные оценки условий его использования. Н. М. Римашевская и коллеги [9; 10] глубоко исследуют время, затраченное на ведение домашнего хозяйства и свободное время.

Распределение времени индивидами между различными видами деятельности и количество времени, затрачиваемого на ведение домашнего хозяйства и уход за членами семьи выступают детерминантами человеческого капитала, демографического поведения, качества жизни людей в разных возрастных группах [11; 12; 13; 14]. Качество жизни тесно связано с объемом свободного времени, которым мы распоряжаемся. В современные индексы качества жизни включают переменную располагаемого времени досуга [15; 16].

Не только экономисты используют категорию «время» в базовых теоретических конструкциях. Для Э. Дюркгейма [17] время — социальная рамка и коллективный ритм жизни. М. Вебер [18] рассматривает социальное действие в границах времени, Т. Ченг [19] пишет об экологии социального времени. Становится понятно, что стиль потребления времени определяется институтами, спрос на время возникает в процессе действия, время определяет разделение силы и власти [20]. В концепциях гендерных институтов П. Макдональда [21] и гендерного перехода И. Кала-бихиной [22] в качестве драйвера демографических изменений выступает измене- ние степени гендерного равенства, а главным индикатором этих изменений является использование времени на труд в общественной и домохозяйственной сферах. В институциональном подходе, описывающем тип общественного договора в гендерном фокусе, классификация контрактов базируется на степени сочетания (или отсутствии сочетания) общественного и домашнего труда [23].

В течение жизненного цикла семьи возникают периоды дефицита времени при появлении детей. Женщины в целях компенсации дефицита времени для заботы о маленьких детях сокращают свое время на сон и досуг [24]. В современной России значимый эффект на распределение домашних обязанностей между партнерами оказывают наличие и возраст детей, а также состояние здоровья, статус и режим занятости, вклад женщины в общие доходы, применение в домохозяйстве трудосберегающих технологий, наличие других членов домохозяйства, малое число жилых комнат и размер населенного пункта [25]. Известный факт — сокращение времени досуга и увеличение времени, затрачиваемого на ведение домашнего хозяйства и экономику заботы, влияет на репродуктивные установки современных женщин. Соответственно, демографические перспективы страны в области рождаемости тесно связаны с распределением бюджетов времени в домохозяйствах разного типа. Политика, направленная на достижение комфортного для населения баланса между семейными и профессиональными обязанностями, в Евросоюзе в значительной степени подменила собой всю семейную политику — при прочих равных условиях рождаемость будет выше в странах, имеющих более успешную политику баланса семья-работа [26; 27; 28].

Назрело время нового договора о распределении времени в повседневной жизни

Перемены в технологиях, социально-экономической среде, образе жизни за- ставляют вернуться к вопросу о времени и его использовании различными социальными группами. Назрело становление нового общественного договора власти, бизнеса, населения — договора об измерении и распределении времени людьми в повседневной жизни. Исследование экономики домохозяйства и экономики заботы сегодня оперирует понятием времени как ресурса. Но современные реалии требуют учета времени и в других направлениях экономико-демографического анализа. Почему сегодня учитывать время особенно важно?

Во-первых, потому, что для населения ресурс времени становится важным фактором качества жизни, собственной успешности. Это осознание приходит в общество с ценностями и стилем жизни постмодерна. В оценку повседневных событий и стратегического планирования собственной жизни мы стали вносить элемент свободного времени, элемент творческого времени и условия для балансирования времени на работу и семью как важные детерминанты нашего благополучия. Социологические опросы начинают отражать это явление. Росстат, например, выявляет, что россияне испытывают неудовлетворенность в том, как социальная политика учитывает фактор ресурса времени в контексте удаленности учреждений, времени предоставления услуг. В исследовании Росстата 2015 г. (Выборочное наблюдение качества и доступности услуг в сферах образования, здравоохранения и социального обеспечения, содействия занятости населения) среди 19% не получивших медицинскую консультацию 11,3% в том или ином контексте говорят про время (ожидание, удаленность, неудобный график работы врачей). В исследовании 2019 г. 66% респондентов, посещавших медицинские учреждения, не удовлетворены длительностью ожидания в очередях. Среди респондентов, отказавшихся от услуг дошкольного образования 18-27% в разные годы говорят про отсутствие учреждений/мест поблизости. Московское исследование «Содействие про- фессиональной занятости женщин с маленькими детьми» [29] показало, что при росте чисел рождений в Москве от 100 до 140 тыс. рождений в год в 2010-х гг. программой повышения квалификации для женщин с детьми до 3-х лет (Указ Президента России № 606 от 2012 г.) пользовались ежегодно в 2013–2016 гг. всего 500– 900 женщин. Причины низкой популярности программы: дефицит времени, недостаточная информированность, содержание программ. Дефицит времени у родителей с маленькими детьми порождает спрос на управление временем на уровне предоставления государственных услуг.

Во-вторых, потому, что эффективность социальной политики все в большей степени будет зависеть от учета времени, от приоритетов программ «подари время» (а не «подари деньги», как сейчас). Отдельный вопрос в рамках нового общественного договора о времени — разработка новой парадигмы социально-демографической политики, одним из принципов которой (а не только одним из направлений) является «баланс семья-работа». Напомним, что в большинстве европейских стран политика баланса «семья-работа» уже проводится, отмечен позитивный эффект на рождаемость мер баланса. Собственно эффект семейной политики измеряется успешностью реализации мер баланса семейной и профессиональной жизни. А это — работа с ресурсом времени населения. Основными направлениями политики «баланс семья-работа» являются: 1) инфраструктура общественной заботы о детях и долгой старости, 2) дружественная среда на рынке труда по отношению к работникам с семейными обязанностями и 3) эгалитарное распределение заботы в домохозяйстве [22].

Причины необходимости смены парадигмы социальнодемографической политики

В России сегодня реализуется материальная парадигма демографической и семейной политики — акцент сделан на де- нежных выплатах семьям с детьми (материнский капитал, различные пособия). Эффективность самой яркой меры (материнского (семейного) капитала) оценивается в 15% роста суммарного коэффициента рождаемости [30]. На третьем этапе мы продолжаем делать акцент на парадигму «материальной поддержки», а не парадигму «подари время». И серьезно рискуем потерять позитивную динамику, поскольку первые два этапа демографической политики были достаточно успешными по ряду причин (и выбранная парадигма — не главная причина). Рост суммарного коэффициента рождаемости и ожидаемой продолжительности жизни наблюдался с очень низкого старта после отложенных рождений и кризиса смертности 1990-х годов. Помог экономический подъем 2000– 2013 годов. Еще не было привыкания к материальным мерам — сказывалась новизна мер в совокупности с пропагандой семейных ценностей. Текущий и последующий этап демографической политики не имеют этих фоновых факторов. С высоких уровней показателей труднее продвигаться дальше, развивается экономический кризис (санкции, пандемия), наступило привыкание к материальным мерам. Приведу восемь причин, почему в России важно менять подход к социально-демографической политике.

Во-первых, настала пора введения новой яркой меры, если мы хотим продолжать результативную политику. Материнский капитал улучшил демографический климат в стране, но происходит привыкание населения даже к ярким мерам. Нужна новая яркая мера — лозунг «подари время» может стать такой идеей.

Во-вторых, период экономической стагнации и кризисов характеризуется сокращением бюджета на социальную политику, а многие меры новой парадигмы «баланс семья-работа» относительно недороги или их финансирование растянуто во времени.

В-третьих, мы входим в эпоху быстрого старения населения. С 2018 до 2035 г. доля пожилых вырастет с 25% до 29%, а на- селение в возрасте 25–44 года сократится с 31,1% до 22,7% (средний вариант прогноза Росстата 2017 г., более поздние прогнозы не меняют сути тенденций). Это значит, что нужно одновременно поддерживать уровень рождаемости и рынок труда, сохраняя присутствие на нем женщин репродуктивных возрастов.

В-четвертых, в 2020–2035 гг. детское население в дошкольном возрасте сократится с 9% до 7% (в абсолютном выражении — с 13 до 10 млн). Это позволит безболезненно реализовать одно из основных направлений политики «баланс семья-работа» — обеспечение детей дошкольного возраста (в том числе ясельного) местами в детских садах. В настоящее время эта задача решена для детей от 3-х лет, но не для детей ясельного возраста. При грядущем сокращении численности дошкольников обеспечение местами этой возрастной группы — вопрос времени, но не дополнительных вложений в строительство детских садов.

В-пятых, растет вклад зрелого материнства в рождаемость. Если в 1990-е гг. доля женщин в возрасте 35–44 года среди рожениц составляла 5%, то сегодня — более 13%. При этом численность женщин репродуктивного возраста в ближайшие годы будет снижаться, а численность женщин в старших репродуктивных возрастах — расти. Это значит, нужно активизировать меры, комфортные для этой возрастной группы мам. Для состоявшихся женщин такие меры лежат в сфере политики «баланс семья-работа».

В-шестых, в экономике заботы в России, как и в других странах, возник феномен «поколения сэндвич», когда женщины средних возрастов испытывают двойную нагрузку домашним трудом, ухаживая одновременно и за детьми, и за пожилыми родственниками. При неготовности социальной инфраструктуры помочь семьям в такой ситуации вся нагрузка ложится на женщин. Это влияет на их поведение на рынке труда и репродуктивные решения. Развитие инфраструктуры общественной заботы о долгой старости — часть политики «баланс семья-работа». На эмпирических данных [25] подтверждается тезис о незавершенном гендерном переходе [22], когда наряду с экономическими мотивами в распределении домашнего труда сохраняются рудиментные социокультурные мотивы. Высокий уровень занятости и доходов женщин сокращает их участие в домашнем хозяйстве только в будни, но в выходные дни они стремятся компенсировать свою роль главного поставщика домашних услуг для домочадцев. Таким образом, самые перспективные с точки зрения уровня человеческого капитала женщины имеют высокий риск быть перегруженными.

В-седьмых, 2 раза демографическая политика в России «раскачивала качели» чисел рождений: и в 1980-е гг., и в 2000-е гг. политика стартовала на тренде растущей численности потенциальных родителей. Числа рождений за короткий период времени (15 лет) могут различаться до 0,8 млн человек. Это обстоятельство «лихорадит» социальную инфраструктуру и формирует спрос на такие направления политики «баланс семья-работа», как дружественная среда на рынке труда к работникам с семейными обязанностями и эгалитарное распределение заботы в домохозяйстве, поскольку эти меры позволяют расширить горизонт планирования жизненных событий (рождение детей, брак, работа, обучение) по сравнению с краткосрочными материальными мерами.

Восьмая причина — отсутствие альтернативы современной социально-демографической политике в силу структуры жилого фонда России: большая часть квартир являются малогабаритными. Доля жилых единиц с числом комнат менее 3-х составляет в России 63,2% (в Евросоюзе — 20%, США — менее 2%, Казахстане — 54%, Эстонии — 49%). В двух- и однокомнатных квартирах затруднительно принимать решение о рождении второго и третьего ребенка. Количество построенных квартир за период 2000–2012 гг. выросло в 2 раза, но средний размер квартиры вырос только с 81 до 85 м2 в 2000–2009 гг. и упал с 85 м2 до 79 м2 в 2009–2011 годах. В 2012–

2019 гг. строительство малогабаритного (табл. 1). Преимущество последнего типа, жилья наращивалось.                     на мой взгляд, очевидно.

Можно выделить три альтернативных типа семейно-демографической политики

Таблица 1

Типы социально-демографической политики с точки зрения основного приоритета

Table 1

Types of socio-demographic policy in terms of the main priority

Тип политики (основной приоритет)	«Цена» вопроса	Ожидаемая эффективность для роста рождаемости	Примечание
Денежные выплаты.	Относительно дешево.	Низкий уровень.	Воздействует в большей степени на население, для которого зависимость от материальной помощи высока. Есть привыкание населения к этим мерам.
Жилищные программы.	Дорого.	Высокий уровень.	Нужны крепкие институты для реализации этого направления (ипотека и пр.). Нужно время для перестройки имеющейся структуры жилого фонда. Нет привыкания.
«Баланс семья-работа».	Дешевле всех типов, финансирование растянуто во времени и имеет накопительный эффект.	Высокий уровень.	Соответствует установкам молодых поколений. Воздействует на социальные группы с высоким уровнем человеческого капитала. Нет привыкания.

Источник: составлено автором.

Примеры оценки социальнодемографической политики в единицах времени

Как учитывать время в социальной политике? Рассмотрим некоторые подходы. Начнем с того, где находится информация, которая может быть использована для измерения времени, используемого на разные виды деятельности и его распределения между людьми в домашних хозяйствах, на рабочем месте, в период досуга. Серьезным вкладом в оценку распределения времени и его использования населением вносят обследования бюджетов суточного времени Росстата (2014 и 2019 гг.); Выборочное наблюдение качества и доступности услуг в сферах образования, здравоохранения и социального обеспечения, содействия занятости населения; Комплексное обследование уровня жизни населения и другие периодические обследования. Есть также неправительственные социологические исследования (панельные, лонгитюдные; отечественные и международные), которые могут дать информацию об используемом времени — РМЭЗ НИУ-ВШЭ, Пол и поколение (Gender and Generation) и другие. Колоссальный потенциал у геоинформацион-ных систем. Большое будущее у цифровой информации, отражающей работу систем здравоохранения, образования, социальных служб, городского и междугороднего транспорта.

Важность оценки социально-демографической политики в единицах времени представляется очевидным. Однако перестройка всей системы оценки политики — дело непростое. С чего начать? Выделю несколько основных направлений по измерению политики в единицах времени: 1) расчет эквивалента денежных выплат по линии социальной политики в единицах времени; 2) оценка доступности социальных учреждений (шаговой и/или транспортной) в единицах времени; 3) длительность получения услуги в единицах времени; 4) оценка рабочего времени родителей в сфере профессиональной занятости. Приведу несколько примеров.

Пример 1. Эквивалент денежных вы- плат. Рассчитаем, сколько минут времени няни можно купить на детские и семейные пособия (использованы данные за 2016 г.). В таблице 2 указаны заработные платы государственных и частных нянь, в таблице 3 — размер некоторых федеральных и региональных выплат, связанных с рождением ребенка, в таблице 4 — размер указанных выплат в единицах измерения времени услуг няни. Видно, что

Таблица 2

Заработная плата в системе дошкольного образования, 2015-2016

Wages in the system of preschool education, 2015-2016

Table 2

Заработная плата	Руб./месяц	Руб./час
Средняя заработная плата. Дошкольное и начальное общее образование, работники, Росстат, октябрь 2015.	11500	69
Заработная плата няни. Частные услуги в Москве, обзор популярных профильных сайтов, 2016.	43000	270

Источники: данные Росстата, информация с сайтов объявлений о найме нянь.

Таблица 3

Некоторые выплаты, связанные с рождением ребенка в 2016 г., рублей

Some payments related to childbirth in 2016, rubles

Table 3

Выплаты	Минимальная граница (или размер) выплат	Максимальная граница выплат
Единовременное пособие по беременности и родам	15512,65	60892,28
Москва дополнительно (то же пособие)	1500	4500
Пособие по уходу за ребенком до 1,5 лет в месяц	2908,62	21554,82
Москва дополнительно (то же пособие, адресно)	1500	2500
Материнский капитал (МК)	453026	-
Региональный МК в Нижегородской области	25000
Региональный МК в Ненецком АО	350000	-

Источники: данные федеральных и региональных документов в области семейной и демографической политики.

Таблица 4

Некоторые выплаты, связанные с рождением ребенка в единицах времени, количество дней в услугах государственной и частной няни в 2016 году

Some payments related to childbirth in units of time, number of days in care of public and commercial nanny in 2016

Table 4

Выплаты	Количество дней в услугах государственной няни, Россия		Количество дней в услугах частной няни, Москва
	минимальная граница (или размер) выплат	максимальная граница выплат	минимальная граница (или размер) выплат	максимальная граница выплат
Единовременное пособие по беременности и родам	28	110	7	28
Москва дополнительно	3	-	1	-
Пособие по уходу за ребенком до 1,5 лет	5	39	1	10
Москва дополнительно (адресно)	3	8	1	2
МК	821	-	210	-
Региональный МК в Нижегородской области	45	-	12	-
Региональный МК в Ненецком АО	634	-	162	-

Источник: расчеты автора.

мама маленького ребенка в Москве даже на федеральный материнский капитал условно может купить всего 210 дней (примерно 10 месяцев) услуг частной няни. А ежемесячное пособие по уходу за ребенком до 1,5 лет «стоит» 5–39 дней среднероссийской государственной няни или 1–10 дней частной московской няни. Можно сделать матрицу федеральных и региональных выплат, связанных с рождением ребенка, в единицах времени. На этом условном примере видно, что в единицах времени выплаты довольно скромны, не решают задачу компенсации времени матери в такой степени, в которой это необходимо для выхода на рынок труда.

Пример 2. Доступность медицинских и образовательных услуг в регионе (на основе ГИС-программ и геоданных). Анализ транспортной доступности медицинских услуг в Ставропольском крае (Роман Приходько и коллеги, географический факультет МГУ) показал наличие значительного количества территорий с более чем 1,5-часовой доступностью. Социально-демографический атлас Ямало-Ненецкого АО (кафедра народонаселения экономического факультета МГУ для правительства Ямало-Ненецкого АО, 2019 г.) показал время, требуемое медицинской авиации для оказания помощи в населенных пунктах АО.

По материалам исследования «Содействие профессиональной занятости женщин с маленькими детьми» (рук. Калаби-хина И. Е., 2016 г., результаты публикуются впервые) было рассчитано время, которое женщины тратят на поездку от дома до места обучения по программе профессионального обучения и переобучения женщин с детьми до трех лет. На основе данных Московского департамента труда и социальной защиты с использованием карт GOOGLE и программы ARCGIS2 были даны оценки среднего времени, затрачиваемого женщинами с маленькими детьми на дорогу от дома до учреждений с курсами по повышению квалификации.

Затем это время мы сравнили с временем, затрачиваемым в среднем жителями Москвы по пути на работу. Время на дорогу молодых женщин, посещающих курсы повышения квалификации, составило в среднем 66 минут. Тогда как жители Москвы тратят в среднем 55 минут на дорогу от дома на работу. Таким образом, социальная группа с самым большим дефицитом времени тратит на дорогу до образовательного учреждения больше времени, чем средний житель мегаполиса.

Пример 3. Оценка рабочего времени родителей в области профессиональной занятости. Время, потраченное на работу в профессиональной сфере, также должно входить в систему оценки социально-демографической политики в единицах времени. Не только заработная плата, но и «подаренные» часы (дополнительные отпуска, дни, часы для работников с семейными обязанностями) должны быть учтены в комплексной оценке социально-демографической политики с многосторонними участниками (государство, работодатель, некоммерческие организации). В этой связи можно привести оригинальный пример. В условиях неолиберального наукометрического подхода к оценке научной деятельности, который мы переживаем сегодня (учет цитирования, индекса Хирша, число статей) Н. Клокер и Д. Дроздевски посчитали через единицы времени скольких научных статей стоит ребенок [31]. Для регулирования социально-трудовых отношений и одновременно проведения семейной политики это может быть очень ценная информация. Включение некоммерческих организаций и локальных сообществ в систему социально-демографической политики, ядро которой составляет «баланс семья-работа», также необходимо. Пример практического внедрения измерения времени — банк времени локального сообщества, который придумал в 1980 г. Эдгар Кан в США3.

Заключение

В заключении хотелось бы подчеркнуть, что кардинальные перемены в технологиях, социально-экономической среде, образе жизни являются драйверами формирования новой парадигмы социальной политики, одним из принципов которой является принцип признания времени как основного ресурса человека, а основой семейной и демографической политики становится политика «баланса семья-работа». В этой связи особо следует подчеркнуть два момента. Во-первых, сегодня уже недостаточно вести разговор о политике «баланса семьи и работы», как составной части государственной семейной политики. Необходим новый общественный договор государства с населением о распоряжении временем как основным ресурсом каждого человека. Возможно, стоит говорить не о балансе, а об интеграции времени на семью и работу, поскольку границы между работой и семьей начинают стираться. Во-вторых, всю социальную политику нужно измерять ресурсом времени, которое государство и бизнес может «подарить» людям.

Основные направления по измерению социальной политики в единицах времени: 1) расчет эквивалента денежных выплат и услуг по линии социальной поддержки в единицах времени; 2) оценка доступности (шаговой и/или транспортной) социальных учреждений, рабочего места в единицах времени; 3) длительность получения услуги в единицах времени; 4) оценка рабочего времени родителей в сфере профессиональной занятости. Измерение временем социально-демографической политики откроет новые возможности сотрудничества с населением в вопросах демографического развития и рынка труда [29]; смягчит вызовы, связанные со старением населения и расши- рением экономики заботы; повысит качество жизни населения, включая людей с семейными обязанностями; стимулирует создание системы, комфортной для людей с высоким уровнем человеческого капитала, нацеленных на сочетание профессиональных и семейных обязанностей.

Эта статья дописывалась в дни самоизоляции в апреле 2020 г., когда стало очевидным, насколько быстро может меняться распределение времени при серьезном социальном потрясении, и вновь не в пользу женщин, поскольку нагрузка, очевидно, возрастает в первую очередь у женщин при закрытии сервисных предприятий, при сужении сервисной экономики. При этом потери в доходах и снижение в уровне жизни мы почувствуем через месяц или несколько месяцев (в зависимости от уровня сбережений и типа занятости). А вот растущую нагрузку рутиной домашних дел, часто совместно с растущей нагрузкой, связанной с резким переходом на дистанционный формат работы, мы чувствуем с первых дней самоизоляции. Время, особенно время женщин, является резервом выживания семей в периоды экономических и социальных потрясений. И это всеобщая ситуация в мире, затронутом пандемией. Экономисты говорят о деглобализации, наблюдая нарушение торговых цепочек, а социологи смогут констатировать единую резервную модель выхода из кризиса за счет времени женщин (за исключением немногих стран, добившихся устойчивого адаптивного механизма балансирования семейной и профессиональной сфер человеческой жизни для разных групп населения), что позволяет говорить о возможной глобализации стран в обмене идеями о новом общественном договоре по поводу использования ресурса времени и управления временем в рамках социальной политики.