Изучение мифологии как фактор гуманизации образования

Изучение мифологии в средней и высшей школе является важным фактором гуманизации и гуманитаризации образования, поскольку это изучение активизирует и формирует множество когитивных структур и способностей школьников и студентов.

Мифология как особая форма общественного сознания и исторический тип мировоззрения представляет собой не только совокупность мифов, ярких и красочных повествований и метафор, описывающих деяния богов и героев, но и выступает в качестве не осознаваемой полностью основы, своего рода «духовной матрицы», существенно влияющей на когнитивную деятельность человека. Известно, что множество произведений искусства, особенно в литературе, театре и кинематографе построены по образцу мифов о

«культурном герое», преодолевающем трудности, козни богов и враждебные действия чудовищ как воплощения чуждых человеку сил. Многие ученые обращали внимание на то, что даже массовые идеологии, такие как коммунизм, фашизм, либерализм и другие, в своей глубинной основе также воспроизводят древнейшие мифологические сюжеты. И это не удивительно, поскольку в основе человеческого сознания и мышления до сих пор пребывают и активно действуют смысловые сюжеты, структуры и «конструкции», выявленные в яркой и образной, буквально в первозданной форме – в мифологии.

Мифология, как «волшебное зеркало», открывает человеку глубины и тайны его психики, внутреннего мира, указывает общие ориентиры, цели и «векторы» его деятельности, выявляет основные ценности человека и культуры. В мифологии, в отличие от науки, образ человека дан в яркой, динамичной, художественной форме. Миф представляет собой духовное освоение мира с помощью фантазии, творческого воображения.

Проблема рациональной интерпретации мифа и его роли в развитии сознания человека достаточно четко была поставлена уже в Античной Греции. Исследователи выделяют три основных способа истолкования мифов: эвгемеризм, аллегоризм и символизм [5, с. 3335]. Эвгемеризм как течение связан с именем философа III века до н.э. Эвгемера, который считал, что мифические образы есть лишь обожествление реальных исторических и политических деятелей древности. Аллегоризм рассматривал мифы как иносказания, в которых некоторые рациональные знания и истины выражались с помощью метафор и мифологических образов, имеющих всего лишь вспомогательное, облегчающее восприятие значение. Наиболее глубокой и интересна попытка символической интерпретации мифов. Символ по своей природе есть единый «смыслообраз», в котором взаимодействуют идеальные и материальные стороны, универсальность смысла и уникальность художественного образа. В философском смысле символ часто определяют как некий уникальный образ, обладающий общей знаковостью, и вместе с тем как знак, наделенный всей органичностью и неисчерпаемостью образа. Предметный образ и глубинный смысл выступают в структуре символа в качестве двух взаимодействующих полюсов, порождающих многозначность и универсальность символа. И действительно, если мы попытаемся понять смысл самого имени Одиссея, которое стало с древних времен не просто именем собственным, но и одновременно нарицательным, превратилось в определенную загадку и «шифрограмму», в символ любого путешествия, последовательности приключений, жизни и судьбы человека, то в конечном счете мы убедимся, что каждый человек, плывущий по своему «житейскому морю», также заслуживает этого имени и символа. Далеко не случайно, что многие художественные произведения или впрямую называются «одиссеей» (капитана Блада, Улисса и т.п.) или по своей сути являются описанием путешествий и приключений («Путешествия Гулливера», «Песнь о Гайавате», «Моби Дик», «Мертвые души», «Хождение по мукам» и множество других известных книг).

Издревле высказывались мысли о близости мифологии и философии. Еще Аристотель утверждал, что «и теперь и прежде удивление побуждает людей философствовать», и поэтому «тот, кто любит мифы, есть в некотором смысле философ, ибо миф создается на основе удивительного» [1, с. 69].

Для нормального развития личности и общества необходимы и философия как высшее и рациональное мировоззрение, и философствование как самостоятельное исследование и «конструирование» смыслов, идей, теорий, без которых невозможны личностная рефлексия и духовное освоение мира в целом. Именно поэтому для большинства людей характерны самостоятельные размышления в предельно широкой, «смыслообразной» форме, которая определяется нами как мифопоэтическое философствование . Этот способ и особый стиль рассуждения включает в себя наиболее значимые и эффективные формы и приемы духовного освоения мира, такие как мифология в ее разнообразных вариантах и формах, поэзия, исходным эпическим образцом которой является «Одиссея» Гомера, и философия во всем многообразии своих течений и учений, но преимущественно выраженная не в открытой, а в неявной, «закулисной» форме основных идей феноменологии, «имагитив-ной логики», диалектики, герменевтики и т.п.

Мифопоэтический – открытый и синкретический способ мышления и философствования неизбежно носит эвристический и вариативный характер. Сама сущность метафор, символов и аллегорий как бы принуждает человека к многообразию их восприятия, истолкования и понимания. Авторы данной статьи осознают, что их трактовки отдельных сюжетов и героев могут вызывать сомнение и критику со стороны мыслящих читателей. Но задача статьи и опубликованных нами ранее книг «Одиссея разума и разум Одиссея» [7] и «Мифологема женщины: гендерные аспекты» [8] состоит не в навязывании единого мнения или догматической интерпретации мифологем, а, напротив, в неком пробуждении разума, в повышении эвристического потенциала сознания и мышления каждого человека. Мифология как синкретическая форма познания направляет разум читателя в бесконечное странствие, в своеобразную одиссею.

В своей существенной и фундаментальной определенности человек как субъект деяния и познания представляет собой как бы живую мифологию, в большей мере символи-чески-субъективную, чем органически-объ-ективную реальность. Известный русский мыслитель А.Ф.Лосев прямо писал, что «всякая живая личность есть так или иначе миф…». Далее он отмечал, что «личность есть миф не потому, что она – личность, но потому, что она осмыслена и оформлена с точки зрения мифического сознания» [3, с.76]. В этих кратких, но глубоких по смыслу высказываниях можно выявить ряд идей. Фундаментальные структуры личности формируются в детстве, для которого характерно доминирование наглядно-образного и синтетического «смысло-образного» восприятия мира. Детская мифология существует во всех, в том числе и в высокоразвитых культурах. Ранние стадии приобщения к литературе и к основным формам общественного сознания насыщены мифологическими сюжетами в сказках, былинах, эпосе и т.п. Само содержание психических процессов, основные компоненты и структуры субъекта, личности и психики в целом не могут быть полностью осмыслены и поставлены под контроль с помощью научного – объективного, закономерного, дискурсивно-логического познания. «Имагитивная логика», о которой писал Я.Го-лосовкер, основана на активном воображении, творческой фантазии и в этом качестве близка к мифопоэтическому мышлению. Даже для взрослых людей чрезвычайно трудно мыслить о самом себе строго объективно, тяжело признавать, что «мы лишь таковы, каковы мы есть, и более никаковы». Более того, не только современное человечество, но и все сообщества на протяжении обозримой истории постоянно продуцировали и активно распространяли всевозможные мифологемы, особенно в сферах искусства, политики, идеологии и т.п. Процессы и тенденции очередной «ремифологизации культуры», о которых зачастую с тревогой пишут многие ученые, происходили неоднократно.

В современной России также существуют определенные тенденции и метаморфозы в сфере мифологического сознания. Так, министр культуры В.Р. Мединский в своих книгах прямо пишет о необходимости создания и активной пропаганды «позитивной мифологии», которая, по его мнению, «определяет нравственные императивы народа, мотивирует его на свершение дел мощных и добрых» [4, с.657]. И он во многом прав. Дело в том, что Россия как «этнографическая утроба» (А. Герцен) на ранних этапах своего развития и на основе древнеславянской, финно-угорской, тюркской и других мифологий не смогла создать достаточно целостную и красочную мифологическую картину мира, сопоставимую с древнегреческой и древнеримской мифологиями. Христианизация Руси при всех её достоинствах и культурных достижениях приводила к конфронтации с «погаными язычниками». (Слово «поганый» не является оскорбительным, его этимология восходит к римскому понятию «деревенский»). И хотя массовое, характерное для России, явление «двоеверия» сохранялось на протяжении столетий, вплоть до ХХ века, в общественном сознании христианство вытесняло и подавляло мифологию как своего конкурента в «идеологической борьбе».

Как известно, основным содержанием всех дисциплин, преподаваемых в средней и высшей школе, являются отдельные, наиболее значимые науки и все основные формы общественного сознания, исключая мифологию. По каким-то не вполне понятным причинам мифология как исходная и фундаментальная форма общественного сознания ни в средней, ни в высшей (исключая, конечно, узкоспециальное образование для малого количества студентов и профилей подготовки) школе в настоящее время почти не преподается, даже в виде обзорных лекций и факультативных занятий. В классических же гимназиях царской России, судя по художественной и мемуарной литературе, в той или иной форме преподавалось и изучалось основное содержание древнегреческой и древнеримской мифологии.

Значение классической мифологии для гуманизации образования, для развития самосознания и личностных качеств человека трудно переоценить.

Еще великий философ Античной Греции Аристокл, более известный по своему «говорящему» прозвищу – второму имени как Платон, что означало «обширный», «широкий», утверждал, что «Гомер воспитал всю Грецию». И хотя Платон писал о нежелательности для идеального государства «подражательной поэзии», он все же вынужден был признать свою

«любовь к Гомеру и уважение к нему», владеющие им с детства, а также высказать мысль о том, что Гомер – «первый наставник и вождь всех великолепных трагедийных поэтов» [6, с. 421].

Известно, что всем культурам и цивилизациям присущи некие фундаментальные исходные и сакральные тексты, лежащие в основе систем ценностей, идей, доминирующих метафор и представлений данных культур. Библия, Трипитака, Веды, Коран, И Цзин и другие знаменитые книги до сих пор существенно воздействуют на духовную культуру человечества в целом и отдельных стран и народов.

Многие ученые считают, что первоосновой разнообразной, динамичной европейской культуры в историческом и духовном аспекте является культура Античной Греции, а также своеобразный «диалог Афин и Иерусалима». При этом свод «сакральных» текстов и книг, дошедших до нас, размыт и неопределенен, поскольку античная мифология начала формироваться еще в дописьменный период и прошла длительный путь развития в неявной форме устного творчества и воспроизводства традиций. Гесиод в своих поэмах «Теогония» и «Труды и дни», а также Гомер в «Илиаде», «Одиссее» и менее известных массовому читателю гимнах создали первые эпические произведения, в которых нашло свое выражение миросозерцание античных греков VIII – VII в.в. до новой эры. Сочинения более поздних, в том числе и современных авторов – философов, историков и литераторов – широко используют образы, идеи и сюжеты Гомера и Гесиода.

Из яркого и богатого спектра древних и сакральных текстов выделяется «Одиссея» Гомера в силу своего гуманизма, «соразмерности» человеку и близости к жизни каждого из нас. Трудно поставить себя на место Сиддхартхи Гаутамы, ставшего Буддой и Татхагатой, почти невозможно сравнить и тем более отожествить себя с Иисусом Христом или Магометом, но очень легко и просто можно представить себя Одиссеем, плывущим мимо острова сирен, разговаривающим с Афиной Палладой и своим отцом Лаэртом, сражающимся в Трое, ослепляющим Полифема и т.п.

Гениальность великих поэм Гомера многомерна и проявляется в их поэтическом совершенстве, глубине и яркости мысли, в понимании тайн человеческого бытия, в их гармонии и «соразмерности» человеку. Именно поэтому А. Нейхардт в предисловии к «Одиссее» пишет, что «среди многочисленных литературных произведений античного периода, дошедших до наших дней, ни одно не оказало такого глубокого и всеобъемлющего влияния на дальнейшее развитие общечеловеческой культуры, как гомеровские «Илиада» и «Одиссея» [2 , с.8].

Мифология, как известно, преобразует сущ- ности в существа, персонифицирует различные силы, стихии и сферы бытия. В этом аспекте поэму Гомера можно рассматривать как мифологический по форме и философский по смыслу и сущности «путеводитель» по мировоззренческой проблематике, своего рода прото-учебник по основным проблемам жизни человека и его отношениям с окружающим миром. Герой любого мифа, есть, прежде всего, субъект деяния. Появление мифов о культурном герое показывает степень зрелости самосознания человека античной культуры. Задолго до появления Сократа и изречения дельфийского оракула «Познай самого себя» мифология ставила и разрешала своими образно-метафорическими, аллегорическими и символическими средствами и способами проблему самопознания и адекватного самосознания. «Одиссея», по нашему мнению, – первая в истории культуры и до сих пор во многом непревзойденная, буквально героическая попытка самопознания человека, действующего, страдающего и странствующего не только по «лазурнокудрявому» Средиземному морю, но и по «морям и океанам» смысла, фундаментальных ценностей, идей и идеалов.

Реально в нашей психике, жизни и судьбе ежедневно происходит зарождение организованного, упорядоченного, в идеале – прекрасного Космоса – из первозданного и темного Хаоса. И каждый из нас, как Тесей, неоднократно вступает в борьбу и поражает своих Минотавров – чудовищ и монстров, живущих в лабиринтах и подвалах нашей психики. Человек – субъект и личность – формируется и действует как мифический культурный герой и герой современной культуры. По-видимому, в понимании тесной связи мифологии и нашей жизни и состоит важная задача ремифологизации нашего сознания и пробуждения наших творческих возможностей.