Языковые средства выражения эмоций в святочном рассказе Н. С. Лескова «Привидение в инженерном замке»

Эмоциональный мир представляет собой целый комплекс различных состояний человека, которые он переживает в тех или иных жизненных ситуациях, поэтому и способы выражения эмоциональных состояний в языке весьма разнообразны. В настоящее время вопросами, посвящёнными изучению языкового выражения эмоций, занимаются многие учёные-лингвисты (Н. Д. Арутюнова, Л. Г. Бабенко, А. Вежбицка, Ю. С. Степанов, В. Н. Телия, В. И. Шаховский и др.).

И. С. Баженова различает эксплицитное и имплицитное описание эмоциональности в художественном тексте. Эксплицитно описывают эмоциональность лексические и фразеологические единицы, непосредственно обозначающие эмоцию, а также словосочетания, в состав которых входит прямое указание на эмоцию, испытываемую субъектом. Имплицитно эмоциональность передается посредством лексических и фразеологических единиц, в состав которых входит косвенное указание на эмоцию, испытываемую субъектом, и интерпретация эмоционального состояния в таком случае опирается на фоновые знания читателя и на контекст художественного произведения [1, с.4].

В художественном тексте находят отражение различные способы выражения эмоций. Так, В. И. Шахов- ский отмечает языковые способы называния, т.е. обозначения эмоций, способы описания эмоций и способы выражения эмоций. По мысли учёного, способы обозначения эмоций — это наименования эмоций в языке; способы описания возможны с помощью эмоциональных кинем (например, описание лица говорящего). Под выражением эмоций автор понимает их представление в речи, сопровождаемое внутренним и внешним переживанием, т.е. включение их в непосредственную коммуникацию [9, с. 91–98].

Как пишет Н. Р. Санжеева, эмоциональные состояния в языке обозначаются разными видами предикатов, в первую очередь глаголами и глагольными конструкциями: волноваться, радоваться, сердиться и т. п., деепричастиями: благоговея, радуясь и др., прилагательными: спокойный, радостный, сердитый и др., существительными: испуг, восхищение, гнев и др., различными сочетаниями. Состояния, выраженные глаголами, могут прямо их называть, а могут быть интерпретированы говорящим или наблюдателем на основании каких-либо действий, жестов, мимики [7].

Разнообразие эмоций, испытываемых и переживаемых человеком, усложняет процесс классификации эмоциональных глаголов. Их часто классифицируются наряду с глаголами умственной деятельности — в группе «глаголы психической деятельности». И. А. Исаева выделяет в группе глаголов чувств пять семантических подгрупп: глаголы эмоционального состояния, глаголы становления эмоционального состояния, глаголы эмоционального отношения, глаголы эмоционального воздействия и глаголы внешнего проявления эмоций [4, c. 80–84]. В семантическом поле эмоций выделяются базовые эмотивные глаголы и выражения следующих эмоций: желание, гнев, грусть, радость, любовь и страх [2].

В святочных рассказах Н. С. Лескова можно наблюдать весь спектр эмоций, от гнева и страха до удивления и радости. Жанр святочного рассказа предполагает эмоциональное повествование, в котором ярко выражены переживания героев, их беды и чаяния. Как правило, в рассказе присутствует счастливая развязка, которая и создаёт положительный эмоциональный настрой, эмоциональное удовлетворение от всего произведения в целом.

Обратимся к рассказу «Привидение в Инженерном замке», в котором Н. С. Лесков повествует о приключении, случившемся с незадачливыми кадетами. Основные эмоции, испытываемые героями рассказа и показанные автором в развитии, — это испуг и страх. Данные эмоции в тексте чаще всего выражены эксплицитно, и обозначаются разными видами преди- катов. В первой главе, где завязывается действие, находим отправную точку: «Дети очень интересовались подробностями страшных рассказов и напитывались этими страхами, а те, которые успели с ними достаточно освоиться, очень любили пугать других» [7].

В первой части рассказа испуг (состояние внезапной, неожиданной опасности [3]) — основная эмоция. Источник этой эмоции кадет, любивший подшутить над своими друзьями: Особенно было в моде пугать новичков или так называемых «малышей», которые, попадая в замок, вдруг узнавали такую массу страхов о замке, что становились суеверными и робкими до крайности. Более всего их пугало , что в одном конце коридоров замка есть комната, служившая спальней покойному императору Павлу… [6]. Постепенно испуг, как характеризует это писатель, перерастает в более сильную и устойчивую эмоцию — страх: Исполняя таким образом роль привидения, кадет действительно успел навести страх на многих суеверных людей, живших в замке… [6].

Эмоциональное состояние героев в рассказе чаще всего названо прямо (эксплицитно) и выражено в равной мере как глагольными (простыми, включая фразеологизмы разных типов, и составными), так и составными именными сказуемыми.

Замечая это нарушение субординации, генерал начинал ещё более сердиться и наказывал их; По обычаям, которые тогда существовали, кадетам надо было посменно дежурить у гроба, и вот тут-то и произошла страшная история, испугавшая тех самых героев, которые долго пугали других; Тут и пошла заматываться какая-то беспокойная жуть: все начали чувствовать что-то беспокойное и стали чего-то побаиваться ; Он постыдил их за радость по случаю кончины генерала и как-то коротко, но хорошо умел их тронуть и насторожить их чувства; Он просто обезумел (от страха); …офицер, подходя к двери, или испугался своих собственных шагов, или ему казалось, что его кто-то обгоняет; Стоявшие у гроба кадеты ясно замечали… и чего-то пугались , а страх на всех действует заразительно; ходил слух, будто злополучный кадет имел несчастие испугать своим появлением в окне одно случайно проезжавшее мимо замка высокое лицо, за что и был наказан не по-детски; а потом и сами говорили то же самое, от чего унимали других, и к ночи уже становилось всем страшно [6].

В корпусе же говорили, что сам по себе генерал был бы ещё более зол…; Это заманчиво и страшно , и чем более страшно , тем более заманчиво и завлекательно...; Было известно, что это происшествие привело покойного Ламновского в крайнюю гневность …; Но они же не достоят здесь до полуночи, — их сменят, да и притом им ведь страшна не «нежить», а серый человек, которого пора — в сумерках; Ламновского в шутку называли иногда «папкою», но шутка на этот раз не смешила товарищей, а, напротив, увеличила жуть…; Движение это было ужасно [6].

Встречаются случаи описательного выражения эмоций, через представление состояния, когда по ряду характерных признаков читатель ощущает страх героев рассказа: …кровь, приливая к голове, ударялась им в виски, и слышалось что-то вроде однообразной мельничной стукотни; Кадеты это как-то взяли глубоко к сердцу и, чуть только начало в тот день смеркаться, они так и оглядываются: нет ли серого человека и в каком он виде; мертвец в гробу, и вокруг самое жуткое безмолвие...; Увидав это грозное привидение, три оставшиеся на ногах стража окаменели и замерли в своих оборонительных позициях крепче К-дина, который лежал пластом с прицепленным к нему гробовым покровом. [6]. Реже эмоции проявляются с помощью мимики и жестов героев: Разумеется, вслед же за этим он оправился и, торопливо окинув беспокойным взглядом; Шалун лежал, уронив свое ружьё, и, закрыв от ужаса лицо руками, издавал ужасные стоны [6].

Большая часть эмоций, описанных в рассказе, относится к отрицательному полюсу (гнев, испуг, страх, ужас). Страх — это эмоция, направленная на источник действительной или воображаемой опасности [3]. Именно данное эмоциональное состояние, которое сопровождает героев на протяжении всего рассказа, создаёт напряжённую мистическую атмосферу, интригует читателя, способствует развитию действия. Кадеты, любившие подшучивать, переодеваясь приведениями, сами стали жертвами. Они оказались наказаны за своё непочтительное поведение, пережив страх и ужас от встречи с «приведением», за которое приняли убитую горем вдову. Используя различные виды предикатов, писатель показал широкий спектр эмоций, переживаемых героями рассказа, их нарастание и развитие. Лишь осознав свои ошибки, герои обрели спокойствие и бодрое расположение духа: Оживительная перемена впечатлений заставила кадет ободриться [5]. Таким образом, в святочном рассказе Н.С. Лесков преподал урок уважительного отношения к памяти усопших: С этого случая … всем нам стало возмутительно слышать, если кто-нибудь радовался чьей бы то ни было смерти [5].