Эффект границы в оценке влияния иммиграции на наркопреступность в регионах России

Предмет исследования — демографические и социально- экономические факто ры, влияющие на наркопреступления в российских регионах. Цель заключается в эконометрической оценке воздействия различных видов иммиграции, а также некоторых других факторов на наркопреступность в регионах России с учётом их приграничного статуса. Выдвинуты три гипотезы: 1) рост иммиграции увеличивает уровень наркопреступлений в регионах России; 2) статус приграничности регионов является фактором роста числа преступлений, связанных с незаконным оборотом наркотиков; 3) эффект влияния иммиграции в приграничных регионах на уровень наркопреступлений выше, чем в неприграничных регионах. Для анализа использованы панельные данные 2009–2020 гг. по 83 субъектам РФ. Для устранения проблемы поперечной зависимости данных использован пересчёт стандартных ошибок методом Дрисколла-Крэя. Зависимой переменной выступает доля зарегистрированных преступлений, связанных с незаконным оборотом наркотиков, от общего числа всего зарегистрированных преступлений в регионе. Используется три показателя иммиграции: внутрирегиональная, межрегиональная и международная. Контрольные переменные отражают экономическое развитие, уровень безработицы по возрастным категориям и разводимость. Включены бинарная переменная статуса приграничности региона и перекрёстная переменная как произведение бинарной переменной на иммиграцию. Результаты анализа позволяют принять все выдвинутые гипотезы. Доказано, что увеличение международной иммиграции в среднем приводит к росту наркопреступности в регионах России на 0,03%. Одновременно установлено, что межрегиональная иммиграция оказывает в целом по регионам большее влияние на наркопреступления (рост на 0,05%). Включение в регрессии перекрестной переменной позволило обнаружить эффект границы для каждого вида иммиграции и установить, что в приграничных регионах влияние иммиграции сильнее увеличивает долю таких преступлений. Подтверждено, что разводы и безработица среди молодого населения усугубляют ситуацию с наркопреступностью. Результаты могут быть полезны при разработке системы мер противодействия наркопреступлениям в различных регионах, включая миграционную политику.

: преступления, незаконный оборот наркотиков, приграничные регионы, социально- демографические и экономические факторы, регрессионный анализ.

лючевые слова:

Мотивация исследования

По прогнозам ООН к 2030 г. число наркоманов в мире вырастет примерно на 11%. Неутешительно, но рынок продажи незаконных веществ восстановился одним из первых после пандемии COVID-19 1. Эксперты констатируют, что в России сохраняется напряженная наркоситуация, что «российский наркорынок регулярно пополняется новыми потенциально опасными психоактивными веществами, вызывающими у человека состояние опьянения, опасное для его жизни и здоровья» [1]. Так, по данным правоохранительных органов, в 2020 г. произошёл стремительный рост использования синтетических наркотических средств. Относительно уровня 2019 г. количество обнаруженных подпольных лабораторий возросло на 20%, а рост объёмов наркотических веществ на территории страны составил около шести раз 2.

Отмечается и негативное влияние цифровизации: лиц, занимающихся незаконным оборотом наркотиков, относят «к числу наиболее структурированных и динамично развивающихся сегментов криминального транснационального бизнеса» [2], как следствие, сегодня в этой сфере масштабно используются новые интернет-технологии. Кроме того, незаконный оборот наркотиков является почвой для других преступлений [3], а также самоубийств. Особо тревожна ситуация с несовершеннолетними: сегодня каждый третий наркоман в России — это подросток3. По данным Госнаркоконтроля РФ за период 2018–2022 гг. в стране в 2,5 раза возросло число инцидентов с гибелью несовершеннолетних из-за употребления наркотиков. Так, за 10 месяцев 2022 г. чис- ленность соучастий в наркопреступлениях детей и подростков выросла на 56% по сравнению с аналогичным периодом 2017 года 4. Все это негативно сказывается на достижении национальных целей развития России. В силу этих обстоятельств, «Стратегией национальной безопасности Российской Федерации», утверждённой указом Президента России от 2 июля 2021 г. № 400 5, незаконный оборот наркотиков отнесен к числу основных угроз национальной безопасности, и противодействие ему является важнейшей задачей государственной политики.

Доля преступлений, связанных с незаконным оборотом наркотиков, под которыми понимается незаконное приобретение, хранение, перевозка, изготовление, переработка, сбыт наркотических средств, психотропных веществ или их аналогов 6, в общем числе преступлений заметно различается по российским регионам. Так, по нашим расчётам, на основе данных 2022 г. доля наркопреступлений от общего числа преступлений в регионах варьируется от 2,3 до 17,5%. Прослеживается тенденция снижения показателя, поскольку в 2009 г. интервал составлял 3,6–20,5%. Размах доли наркопреступлений сократился с 16,9 до 15,2% в период 2009–2022 гг., однако среднее значение доли наркопреступлений по регионам в 2022 г. выше уровня 2009 г. (8,8% против 8,3%).

Более тревожная ситуация сложилась в приграничных регионах России. На рис. 1 представлено сравнение значений доли наркопреступлений в приграничных и неприграничных субъектах РФ. Отметим, что выбор регионов основан на данных Пограничной службы ФСБ России на 2021 г., где к приграничным регионам отнесены 50 субъектов. Изменения 2022 г. пока в исследовании не учтены.

0,15

0,1

0,05

0,072

0,085

0,094    0,099

Неприграничные регионы

□ 2009 □ 2022

Приграничные регионы

Рис. 1. Среднее значение доли наркопреступлений от общего числа преступлений в регионах России

Fig. 1. Average value of the share of drug crimes from the total number of crimes in the regions of Russia

Источник: составлено авторами на основе: Портал правовой статистики. Генеральная прокуратура РФ. — URL: (дата обращения: 09.08.2023).

Данные на рис. 1 демонстрируют, что в приграничных регионах России уровень наркопреступлений сохраняется более высоким в сравнении с неприграничными. Среднее значение доли наркопреступлений в приграничных регионах на 2022 г. составляло 9,9%, в неприграничных — 8,5%. В число лидирующих по показателю доли наркопреступлений (выше 10%) входят как неприграничные регионы (Рязанская область (14,6%), Ханты-Мансийский АО — Югра (12,5%), Тамбовская область (11,4%), Республика Татарстан (10,5%), Удмуртская Республика (10,3%)), так и приграничные (последних, по нашим расчётам, гораздо больше): республики Ингушетия (17,5%), Северная Осетия — Алания (17,4%), Кабардино-Балкарская (16,5%), Чеченская (15,6%), Дагестан (15,5%), Карачаево-Черкесская (13,3%), Ямало-Ненецкий АО (12,5%), Еврейская АО (11,9%), Тюменская область (11,6%), Челябинская область (11,6%), Приморский край (11,3%), Омская область (11,3%), Республика Крым (11,2%), Магаданская область (10,6%), Алтайский край (10,5%), Санкт-Петербург (10,4%).

Одной из причин повышенных показателей наркопреступлений в приграничных регионах считаются особенности их демографического развития, в частности, миграция населения. Однако влияние этих факторов ещё недостаточно оценено, хотя актуальность таких исследований очевидна. Цель нашего исследования заключается в эконометрической оценке влияния различных видов иммиграции, а также некоторых других социально-демографических факторов на наркопреступность в регионах России с учётом их приграничного статуса.

Факторы наркопреступлений в исследованиях

Социально-экономические и демографические проблемы отечественные и зарубежные исследователи отмечают в качестве основных детерминант роста наркопреступности. Одним из наиболее значимых факторов считается миграция. Миграция не сопровождается притоком высококвалифицированных специалистов на территорию. Например, по данным МВД России за 2022 г. разрешений на работу высококвалифицированным рабочим выдано лишь 33% среди общего количества 7. Быстрый заработок от наркоторговли, не требующий профессиональных знаний и опыта, для части мигрантов может оказаться привле- кательным. Поэтому миграция рассматривается как одна из важных причин роста наркопреступлений.

Р. Стансфилд выявил, что в регионах с большим количеством мигрантов наблюдается более высокий уровень преступлений, связанных с наркотиками. Но процент наркопреступлений, совершенных мигрантами, не всегда выше, чем среди коренных жителей [4]. На примере данных США установлено, что количество осужденных коренных жителей из-за наркотических веществ в 2,5 раза выше количества арестов среди иммигрантов [5].

В России удельный вес преступлений мигрантов, связанных с незаконным оборотом наркотических средств, в первом квартале 2022 г. составил 17% [6]. В первую очередь влияния миграции проявляется в приграничных регионах и регионах, находящихся на пути наркотрафика [7; 8]. Основная проблема кроется в низкоэффективной процедуре проверки граждан стран ближнего зарубежья по причине достаточности использования при пересечении границы России лишь национальных гражданских паспортов [9] и нелегальной миграции. Таким образом, облегчённый безвизовый режим для населения дружественных стран может усугублять проблему распространения наркотиков в России [10]. Также авторами отмечается формирование устойчивых преступных этнических группировок на территории России, что, в свою очередь, может создавать удобный проверенный путь наркотическим веществам вглубь страны, тем самым снижая эффект влияния наличия границы на наркопреступность [10]. Помимо этого, рост нелегальной миграции может нивелировать влияние официальной миграции на наркопреступления.

При анализе ситуации с наркопреступностью в России авторы чаще всего используют статистический подход, описывая основные тенденции показателей регионов или федеральных округов [11; 12; 7], а также рассматривают проблему со стороны юридических аспектов [13]. Интерес российские эксперты проявляют к Дальневосточному федеральному округу, характеризующему- ся и высоким уровнем преступлений, связанных с оборотом наркотических средств, и большим притоком иностранных мигрантов [10; 14]. В поле зрения попадают и другие приграничные регионы, где также отмечался рост наркопреступлений [15]. Эконометрические исследования по региональным данным России, изучающие влияние различных предикторов на наркопреступления, не обнаружены.

Важным фактором преступности является экономическое благосостояние региона и граждан. Ухудшение уровня жизни, экономический кризис, действительно, могут приводить к увеличению количества действий криминальной направленности [16–20]. Стоит отметить, что регионы, имеющие низкий уровень ВРП, в большей степени подвержены росту наркопреступности по сравнению с развитыми регионами [21]. Отдельно выделяется безработица, которая считается одним из главных факторов различных преступлений, в том числе и связанных с незаконным оборот наркотических средств [22; 23]. Безработица, помимо ухудшения благосостояния, может повлечь за собой дезадаптацию личности, послужить причиной употребления наркотических средств. Общий уровень безработицы не всегда может в полной мере улавливать эффект влияния на преступность [24]. Поэтому в исследованиях используют дифференциацию безработицы, например, по возрастным группам или уровню образования, что позволяет выявить различное влияние [25]. Помимо этого, может играть роль и продолжительность периода безработицы. Например, было обнаружено, что безработица на начальных этапах (до 30-ти дней) приводит к росту преступности в большей степени, чем затяжная безработица населения [26].

Фактором, сдерживающим наркопреступность, выступает институт семьи [27]. Формирование здоровых жизненных ориентиров, семейных ценностей в детском возрасте препятствует девиантному поведению в подростковом возрасте и дальнейшей жизни [28; 29]. Поэтому количество разводов авторы выделяют одним из пре- дикторов наркопреступности [27]. В работе Е. В. Васкэ и О. М. Лебедева представлена характеристика лиц, понёсших наказание из-за наркотических веществ. Лишь около четверти от всех осужденных (23%) состояли на тот момент в браке [30]. Ценность семьи снижается в современном обществе, всё большее количество подростков считает разводы нормой [31]. По данным Росстата, в России в 2020 г. количество разводов среди семей увеличилось на 39% относительно уровня 2015 г. — соотношение (на 1000 браков) составляет 733 и 527 в 2020 и 2015 гг. соответственно 8. Развод родителей из-за ощущения недопонимания, ненужности сможет провоцировать проявление криминальных наклонностей у ребёнка, особенно подростка, в том числе связанных с наркотиками [32; 33].

На основе анализа литературы были выдвинуты следующие гипотезы: 1) рост иммиграции увеличивает уровень наркопреступлений в регионах России; 2) статус приграничности регионов является фактором роста числа преступлений, связанных с незаконным оборотом наркотических средств; 3) эффект влияния иммиграции в приграничных регионах на уровень наркопреступлений выше, чем в неприграничных регионах.

Данные и методология

Информационной базой исследования послужили данные Росстат, ЕМИСС и портала правовой статистики МВД РФ. Для анализа использованы панельные данные 2009–2020 гг. по 83 субъектам России. В выборку не вошли Республика Крым, г. Севастополь и новые регионы по причине отсутствия данных за рассматриваемый период. Выбор указанного временного интервала обусловлен, во-первых, доступностью значений зависимой переменной только с 2009 г.; во-вторых, отсутствием на момент проведения расчётов в ЕМИСС данных по ВРП на душу населения после 2020 года.

Зависимой переменной в модели выступает доля зарегистрированных преступлений, связанных с незаконным оборотом наркотиков, от общего числа всего зарегистрированных преступлений в регионе.

В модели используется три показателя иммиграции населения: внутрирегиональная, межрегиональная и международная иммиграция. Детализация объясняющих переменных позволит определить силу влияния каждого вида иммиграции на уровень наркопреступлений в регионах России. В качестве дополнительного фактора используется бинарная переменная — является ли регион приграничным или нет.

Контрольные переменные отражают экономическое развитие региона (ВРП на душу населения), уровень безработицы и сохранение семейных ценностей (коэффициент разводимости). В исследовании использован не общий уровень безработицы, а в разбивке по возрастным категориям. Считаем, что безработица среди молодых возрастных когорт окажет большее влияние на зависимую переменную, нежели когорты среднего возраста, потому что именно среди молодого населения чаще совершаются преступления, связанные с незаконным оборотом наркотических веществ. Все переменные представлены в табл. 1. Описательная статистика переменных, используемых в анализе, представлена в табл. 2.

В результате теста Песарана в выборке была обнаружена проблема поперечной зависимости данных, свойственная региональным выборкам, для решения которой использован пересчёт стандартных ошибок методом Дрисколла-Крэя. На основе размера выборки оптимальным было выбрано количество лагов равное двум. Уравнение регрессии оценено методом МНК, позволяющим оценить влияние неизменяющейся во времени переменной приграничности. При использовании модели фиксированных эффектов оценка данной переменной была бы невозможна.

По причине того, что переменные миграции взаимосвязаны между собой, построены отдельные регрессии для каждой переменной иммиграции населения (мо-

Таблица 1

Описание используемых в анализе переменных

Table 1

Description of variables used in the analysis

Обозначение	Зависимая переменная
Y narko	Удельный вес зарегистрированных преступлений, связанных с незаконным оборотом наркотиков, в общем количестве зарегистрированных преступлений в регионе, %
Объясняющие переменные
migrat city	Процент прибывших в пределах региона от общего числа прибывших в регион, % (внутрирегиональная иммиграция)
migrat region	Процент прибывших из других регионов от общего числа прибывших в регион, % (межрегиональная иммиграция)
migrat country	Процент прибывших из зарубежа от общего числа прибывших в регион, % (международная иммиграция)
d border	Бинарная переменная (1 — приграничный регион, 0 — нет)
Контрольные переменные
divorse	Коэффициент разводимости — число разводов на 1000 человек населения
unem 19	Удельный вес безработных в возрасте 15–19 лет, %
unem 29	Удельный вес безработных в возрасте 20–29 лет, %
unem 39	Удельный вес безработных в возрасте 30–39 лет, %
unem 49	Удельный вес безработных в возрасте 40–49 лет, %
unem 59	Удельный вес безработных в возрасте 50–59 лет, %
unem 69	Удельный вес безработных в возрасте 60–69 лет, %
GRP	ВРП на душу населения в ценах базового года, руб.
Fe time	Фиксированный эффект времени, бинарные переменные для каждого года

Источник: составлено авторами на основе данных Росстата.

Таблица 2

Описательная статистика переменных

Descriptive statistics of variables

Table 2

Переменная	Число наблюдений	Среднее	Стандартное отклонение	Мин	Max
Y narko	996	9,486	3,874	2,168	26,486
migrat city	996	49,677	15,247	0	87
migrat region	996	39,01	13,029	11,7	90,6
migrat country	996	11,313	7,632	0,1	41
divorse	996	4,482	1,091	0,3	8,3
unem 19	996	5,351	3,694	0	31,5
unem 29	996	33,55	6,918	0,1	66,5
unem 39	996	23,756	5,794	0,1	51,7
unem 49	996	19,702	4,489	0,1	44,7
unem 59	996	15,72	4,802	0,1	41,4
unem 69	996	2,674	2,39	0	23,3
lnGRP	996	12,896	0,668	10,837	16,057
d border	996	0,506	0,5	0	1

Источник: составлено авторами c помощью Stata.

дели 1–3). Для исключения проблемы мультиколлинеарности переменная безработицы среди группы населения 60–69 лет была исключена из регрессий. Во всех моделях были включены фиксированные перемен- ные времени 2009–2019 гг. (Fe time). Один год был исключён также для предотвращения проблемы мультиколлинеарности переменных. Полученные результаты представлены в табл. 3.

Таблица 3

Оценка регрессий МНК со стандартными ошибками Дрисколла-Крэя

Table 3

Estimating OLS Regressions with Driscoll-Kraay Standard Errors

Переменная	Модели
	(1)	(2)	(3)	(4)	(5)	(6)
migrat_country	0,029** [0,010]			0,081*** [0,018]
migrat_region		0,054*** [0,006]			0,059*** [0,008]
migrat_city			-0,048*** [0,006]			0,033*** [0,005]
divorse	1,551*** [0,163]	1,382*** [0,132]	1,479*** [0,124]	1,434*** [0,173]	1,431*** [0,112]	1,393*** [0,166]
unem_59	-0,033 [0,040]	-0,036 [0,038]	-0,054 [0,033]	-0,082 [0,055]	-0,019 [0,043]	-0,036 [0,043]
unem_49	-0,079** [0,029]	-0,078** [0,030]	-0,090** [0,029]	-0,096*** [0,025]	-0,067* [0,032]	-0,076** [0,028]
unem_39	-0,007 [0,034]	-0,020 [0,033]	-0,019 [0,037]	-0,006 [0,040]	0,001 [0,032]	-0,012 [0,035]
unem_29	0,085*** [0,021]	0,062** [0,026]	0,051** [0,020]	0,089*** [0,021]	0,084*** [0,024]	0,106*** [0,327]
unem_19	0,035*** [0,011]	0,027** [0,010]	0,033** [0,014]	0,039*** [0,010]	0,030*** [0,09]	0,029*** [0,009]
lnGRP	-0,794** [0,263]	-0,369** [0,186]	-0,363* [0,154]	-0,528** [0,211]	-0,141** [0,054]	-0,169* [0,068]
d_border	2,218*** [0,166]	2,097*** [0,321]	2,106*** [0,320]	-	-	-
_cons	13,142*** [4,231]	16,598*** [3,232]	21,320*** [2,309]	22,151*** [1,976]	14,004*** [4,094]	15,013*** [4.289]
Fe time	Да	Да	Да	Да	Да	Да
R-sq	0,36	0,37	0,38	0,32	0,38	0,38
N	996	996	996	996	996	996

Примечание: *** p < 0,01, ** p < 0,05, * p < 0,1. В квадратных скобкахуказаны стандартные ошибки коэффициентов регрессии.

Источник: составлено авторами c помощью Stata.

Помимо включения в регрессии переменной, отражающей статус пригранично-сти региона, была использована перекрёстная переменная — бинарная переменная приграничности, умноженная на переменные иммиграции (модели 4–6). Это позволило получить оценку влияния эффекта границы с учётом вида иммиграции населения на наркопреступность в регионах России.

Обсуждение результатов

Рассмотрим результаты моделей 1–3. Как и ожидалось, международная иммиграция увеличивает уровень наркопреступлений в регионах России. Эффект значим на 1% уровне, и увеличение переменной на 1% приводит к росту наркопреступлений на 0,03%. Эффект от межрегиональной иммиграции также значим на 1% уровне, он немного выше предыдущего и составляет 0,05%. Переменная внутрирегиональной иммиграции также значима на 1% уровне, но имеет обратное влияние на уровень наркопреступлений в регионах. Причина отрицательного знака коэффициента может заключаться в природе зависимой переменной. В нашей работе уровень наркопреступлений является долей наркопреступлений от общего числа преступлений в регионе. Следовательно, отрицательный знак коэффициента переменной может свидетельствовать о том, что внутрирегиональная иммиграция снижает долю наркопреступлений при увеличении доли других преступлений в среднем по регионам. Очевидно, что на рост наркопреступлений в регионах России оказывает влияние межрегиональная и международная иммиграция населения. Статус приграничного региона увеличивает уровень наркопреступлений. Эффект значим на 1% уровне во всех моделях (1–3). Для приграничных регионов процент наркопреступлений в среднем выше на 2–2,2% относительно неприграничных регионов.

Количество разводов также выступает значимым предиктором наркопреступлений. Коэффициент при переменной поло- жителен во всех моделях (1–3). Увеличение разводов приводит к росту наркопреступлений в среднем на 1,3–1,5% в регионах России. Стоит отметить, что тут допустима и обратная зависимость переменных — разводы возможны по причине наркозависимости супруга, которая часто выступает триггером наркопреступления.

Переменные безработицы проявили различное влияние в моделях в зависимости от возрастной группы. Увеличение уровня безработицы среди групп 15–19 и 20– 29 лет способствует росту преступлений, связанных с наркотиками. Переменная безработицы среди 20–29 лет значима во всех трех моделях, ее увеличение на 1% приводит к росту наркопреступлений в регионах в среднем на 0,05–0,08%. Меньшее влияние у переменной безработицы среди 15–19 лет, увеличение которой на 1% приводит к росту доли наркопреступлений на 0,027–0,033% в регионе. Переменные безработицы среди 30–39 и 50–59 лет оказались незначимыми в моделях. Полученные результаты логичны и подтверждены формирующимися тенденциями — именно молодое население в большей степени замешено в преступлениях, связанных с незаконным оборот наркотических средств. Неожиданный эффект был обнаружен у переменной безработицы среди 40–49 лет. Коэффициент значим, но с отрицательным знаком. Следовательно, по нашим результатам увеличение безработицы среди указанной группы населения снижает уровень наркопреступлений в регионах в среднем на 0,08–0,09%. Допускаем, что отрицательный знак может свидетельствовать о том, что безработица среди населения 40–49 лет снижает долю наркопреступлений, тем самым увеличивая долю других преступлений в регионе. Этот вывод находит своё косвенное подтверждение, потому что на возрастную когорту лиц 30–49 лет приходится около половины от общего числа преступлений [34].

Коэффициенты при переменной ВРП значимы во всех моделях (1–3) и имеют отрицательный знак. Таким образом, увеличение ВРП на 1% приводит к снижению наркопреступлений в среднем на 0,04–0,08% в регионе, что подтверждает сдерживающий эффект экономического благосостояния региона на преступность.

В моделях 4–6 переменные ведут себя устойчиво. Коэффициенты и значимость переменных сохраняются при включении перекрёстной переменной государственной границы с соответствующим видом иммиграции населения. Изменения заметны в интересующих нас коэффициентах иммиграции населения, которые приобрели положительный знак, в том числе и у перекрёстной переменной внутрирегиональной иммиграции. Наибольший эффект границы заметен при международной миграции, коэффициент составляет 0,08% (модель 4). Меньший эффект границы наблюдается при межрегиональной иммиграции и составляет 0,06% (модель 5). Самое низкое значение — в модели внутрирегиональной иммиграции (модель 6), эффект равен 0,03%. Таким образом, для каждого вида иммиграции эффект границы положителен. Рост иммиграции населения в приграничных регионах увеличивает уровень наркопреступлений в них. Этот результат можно оценить, как дополнительный сигнал для соответствующих структур, связанных и с миграционными процессами, и с контролем уровня наркопреступности.

Заключение

Результаты анализа позволяют принять все три выдвинутые гипотезы. Доказано, что увеличение международной иммиграции в среднем приводит к росту наркопреступности в регионах России на 0,03%. Это актуализирует усиление пограничного контроля и проведение более жёсткой мигра- ционной политики. Особенно, если учесть, как показали результаты оценки, что в приграничных регионах доля наркопреступлений в среднем на 2–2,2% больше, чем в неприграничных. Одновременно установлено, что межрегиональная иммиграция оказывает в целом по регионам большее влияние на наркопреступления (рост на 0,05%). Это уже вопросы эффективности внутренней социально-экономической политики страны и её регионов.

Было обнаружено, что безработица среди молодого населения (в среднем на 0,05– 0,08%) и особенно разводы (в среднем на 1,3–1,5%) усугубляют ситуацию с наркопреступностью в субъектах РФ. Поэтому особое внимание следует уделять повышению занятости среди населения до 30 лет, а также формированию и закреплению семейных ценностных ориентиров. Дополнительно подтверждено влияние на наркопреступления темпов экономического роста — однопроцентное повышение ВРП в среднем на 0,04–0,08% снижает наркопреступность.

И наконец, включение в регрессии перекрёстной переменной позволило обнаружить эффект границы для каждого вида иммиграции и установить, что в приграничных регионах влияние миграционных потоков сильнее увеличивает долю наркопреступлений — в среднем на 0,03–0,08% по сравнению с неприграничными субъектами. Наибольший эффект границы возникает при международной иммиграции. На этом фоне еще раз хочется подчеркнуть необходимость повышения эффективности мер миграционной политики, уделив внимание в том числе и довъездной проверке мигрантов из других государств, целей пребывания в нашей стране, а также их окружения и связей.