Экологическое воздействие и оценка эколого- экономического ущерба нефтегазовой отрасли

Экологический ущерб (собственно его последствия) проявляется в самых различных отраслях – в частности снижения урожайности в сельском хозяйстве, в росте изношенности оборудования и т. д. Социальный ущерб заключается в ухудшении здоровья человека вследствие снижения качества воды и воздуха, а также и пищевых продуктов. При измерении ущерба природной среде вначале определяются изменения/ухудшения в натуральных показателях, а затем приводится экономическая оценка ущерба [1]. При этом одной из важнейших проблем экологического воздействия является минимизация экологического ущерба. Экологическое воздействие, вызывающее изменение качества жизни, оценивается в основном на расчете потери дохода. Этот расчет аналогичен оценке изменения производительности. При этом, объектом экологического воздействия служит человек, собственно состояние его здоровья. Оно может изменяться в результате изменения окружающей среды (загрязнение воздуха и воды, изменение радиационного фона, шумовое воздействие).

Изменившиеся экономические условия диктуют необходимость по новому оценивать ресурсную базу. Традиционными были геологотектонические критерии с выделением нефтегазоносных районов и областей. В настоящее время в первую очередь необходима оценка ресурсов углеводородного сырья по субъектам Российской федерации, в ведении которых находится нераспределенный фонд недр.

В целом новые условия недропользования определяют комплексный подход к оценке ресурсов Северо-Кавказского региона и зоны шельфа южных морей. Имеющиеся данные (в том числе и анализ структуры запасов нефти) показывают, что в обустроенных нефтедобывающих районах Северного Кавказа и Прикаспия стоимость прироста запасов гораздо ниже, чем в удаленных регионах России.

Несмотря на длительную историю нефтегазодобычи на Северном Кавказе все еще высоки перспективы не только в освоении уже разведанных залежей и месторождений, но и в открытии новых. Достаточно сказать, что по современным прогнозным оценкам степень освоения начальных потенциальных ресурсов едва достигла 50%. Кроме того, выявлены новые направления поисково-разведочных работ в глубинных структурах [2].

Чеченская республика. Разработка тектонически затруднена в связи с большими (более 5 км) глубинами залегания и сложными горногеологическими условиями. Неразведанные ресурсы оценены: по нефти -60,8 млн. т, по свободному газу - 82,5 млрд. м3. В их структуре малодостоверные ресурсы категории Д составляют: нефти - 37,9%, свободного газа - 66,7%, которые сосредоточены в глубоко (более 5 км) залегающих сероводородосодержащих толщах.

Неразведанные ресурсы нефти составляют 110,3 млн. т, из них в южной части республики - 66,9 млн. т, в северной части - 43,4 млн. т. Неоткрытые ресурсы свободного газа республики оцениваются в 179,7 млрд. м³. В структуре ресурсов значительная часть нефти - 47,2% (52,1 млн. т) и свободного газа - 37,3% (67,1 млрд. м³) отнесена к малодостоверной категории Д 2 , которая и приходится на территорию, где залежи находятся в интервале глубин 4-7 км.

Среди основных проблем нефтегазовой отрасли Северного Кавказа можно назвать следующие [3]:

• -    недостаточная инвестиционная активность, особенно в геологоразведке, газовой, угольной промышленности и электроэнергетике;

• -    слабая инновационная активность нефтегазовых, угольных и энергетических компаний;

• -    низкий технологический уровень предприятий нефтегазового и угольного машиностроения;

• -    большие потери энергоносителей и энергии при добыче, подготовке, транспортировке и переработке нефти, газа и угля;

В долгосрочных программах развития ТЭК определяющим параметром служит количественная оценка ресурсной базы. Проводится также экономический анализ, учитывающий мировые цены на нефть и другие экономические показатели. Итоговая комплексная оценка дает возможность рассчитать затраты на освоение различных категорий ресурсов и для каждой в отдельности - потенциальный экономический эффект освоения.

Результат комплексной геолого-экономической оценки -дифференциация ресурсов по уровню потенциальных экономических показателей и возможность наметить приоритеты в лицензировании перспективных площадей (территорий и акваторий), т. е. определить процент рентабельных ресурсов.

Региональная инфраструктура территории юга России, позволяет выделить достаточно крупные рентабельные ресурсы в пределах Астраханской и Волгоградской областей (В.И. Назаров, В.Д. Наливкин, Г.П. Сверчков) [4], а также в зоне Предкавказских передовых прогибов.

Несмотря на весьма высокую, хотя и неравномерную по площади и разрезу геолого-геофизическую изученность, неразведанные перспективные и прогнозные ресурсы провинции оцениваются в количестве более трети от начальных суммарных по нефти и 40% по свободному газу. Однако при этом более половины данных ресурсов представлены наименее достоверной оценкой по категории Д 2 и нуждаются в дополнительном региональном и зональном изучении. Тем не менее, наличие в недрах провинции ресурсов категории С₃+Д₁ даже при меньшей достоверности ресурсов категории Д₂, не дает оснований сомневаться в наличии реальной материальной основы проектирования региональных, поисково-оценочных и разведочных работ по приросту новых запасов углеводородов.

В целом новые условия недропользования определяют комплексный подход к оценке ресурсов Северо-Кавказского региона и зоны шельфа южных морей. Имеющиеся данные (в том числе и анализ структуры запасов нефти) показывают, что в обустроенных нефтедобывающих районах Северного Кавказа и Прикаспия стоимость прироста запасов гораздо ниже, чем ГРР в удаленных регионах России.

Региональная инфраструктура территории Северного Кавказа позволяет выделить достаточно крупные рентабельные ресурсы в пределах Краснодарского края, а также в других районах Северного Кавказа.

В пределах Южного региона значительные рентабельные ресурсы углеводородного сырья сосредоточены в Астраханской (1590 млрд. м3 газа) и Волгоградской (150 млн. т. нефти и 675 млрд. м3 газа) областях, а также в пределах Краснодарского края (106 млн. т. нефти и 215 млрд. м3 газа).

Многие месторождения, залежи и пласты в регионе практически выработаны. То же самое свойственно в разной степени и остальным нефтегазовым провинциям России: снижение дебитов, рост обводненности, ухудшение качества коллекторов и рост глубины залегания пластов. На северном Кавказе эти проблемы возникли гораздо раньше и уже давно рассматриваются пути их решения, которые можно определить как экстенсивный (традиционный) и интенсивный [5].

Для экстенсивного подхода – новый приоритет: Северный Каспий и его обрамление. «Лукойл» выявил на Каспийском шельфе 10 перспективных нефтегазоносных объектов. Открыто 2 нефтегазоконденсатных месторождения (Хвалынское и имени Ю.Корчагина).

Однако шельф – дорогостоящий объект, к тому же оценки его потенциала явно завышены. Нефть низкого качества (присутствуют сероводород и парафин), поэтому выявленные в регионе крупные и уникальные месторождения, относятся к категории сложных для добычи. Себестоимость добытой нефти повышается и при низких ценах на нефть, разработка их нерентабельна. Важным также является выделение новых зон нефтегазонакопления в пределах территорий, оставшихся вне поисково-разведочного процесса. В изменившихся социальноэкономических условиях при формировании современной природоохранной политики должен лежать системный подход к анализу всего эколого-экономического комплекса региона. Именно природные ресурсы в одинаковой степени определяют уровень экономического развития, социальные условия жизни людей, а также состояние биосферы земли. Эта исходная методологическая посылка является ключевой при разработке концепции регионального природопользования с целью решения проблем энергообеспечения России [6].

На сегодняшний день существует несколько методик управления природоохранной деятельностью на местах, включающих широкий спектр административно-регламентирующих, организационных, экономических, финансовых, технических и технологических мер воздействия на управляемые объекты. Выбор метода обусловлен текущими или перспективными целями охраны природы, актуальностью и характером проблемных экологических ситуаций, наличием необходимых ресурсов.

Начинать совершенствование системы управления природопользованием нужно с перехода на принципы программно -целевого планирования средозащитной деятельностью. При определении стратегии социально-экономического развития необходимо повышать роль экологического фактора, применять разумный баланс регламентирующих и стимулирующих методов, оптимальное соотносить природоохранные интересы региона и производственные цели предприятий.

Вместе с правовой, организационной и экономической базой, нужно также разработать и соответствующую нормативно-методическую базу, отвечающую новым взглядам на реализацию управления природопользованием. Она должна включать систему экологоэкономических показателей и оценок, отображающих характер производственных и природоохранных отношений. На сегодняшний день освещается лишь меньшая часть проблем и, следовательно, решаются только некоторые задачи управления (введение платежей за загрязнение окружающей среды и использование природных ресурсов). Таким образом, современное нормативно-методическое обеспечение природопользования пока только частично отвечает требованиям рыночно-ориентированной экономики.

Теоретическое обоснование рационального недропользования В.П. Орлов [7] определяет практические подходы различных стран к обеспеченности собственными запасами сырья. Существует прямая зависимость обеспеченности собственными запасами от удельного веса сырьевой отрасли в экономике государства - чем выше значение сырьевой отрасли в ВВП страны, тем значительнее и надежнее должна быть обеспеченность. Сопоставление обеспеченности запасами российских и зарубежных компаний затруднено в связи с отличием российской классификации запасов от зарубежных. Расхождение в оценке запасов связано с методикой расчета, при которой в России учитывают не только доказанные запасы, но и запасы недостаточно изученные (менее достоверные). Доказанные запасы определяются достоверностью их наличия в условиях рентабельной отработки традиционными методами.

В зарубежных компаниях на баланс ставят только доказанную часть извлекаемых запасов, подсчитанных на естественном режиме истощения. Отсюда вытекает понятие «темп отбора нефти», который в среднем составляет 4-5% запасов в год. Эта оптимальная величина для крупных месторождений снижается до 2%, а для отдельных средних и мелких доходит до 7-8%. Отработка месторождений в таком режиме осуществляется в среднем за 20-25 лет. Обеспеченность запасами должна опираться на эти параметры. Доказанные запасы, судя по итогам мировой практики, составляет около 20-25% суммы всех запасов и ресурсов. В этих условиях коэффициент извлечения нефти принимается достаточно низкий. В процессе эксплуатации и последующей доразведки он может повышаться до 45-55%.

Отечественные компании используют иную классификацию. Запасы распределяют по четырем категориям А+В+С 1 +С 2 , причем расчет по ним ведется на принудительном режиме истощения с определенным набором мер искусственного воздействия на пласт. В этом случае коэффициент извлечения нефти (КИН) принимается максимальным, а задачей становится извлечение предельно возможного количества продукции. При этом только запасы категорий А и В могут быть сопоставлены с доказанными запасами по классификации США, т. е. запасы с допустимой ошибкой ±10%. Для категории С 1 средняя погрешность при оценке запасов принята ±30%. Для категории С₂ - допустимая погрешность достигает 50%. Анализ структуры запасов сырьевой базы России в 2000 году доля категории А+В составляла только 20%. Расчеты В.П.Орлова [7] показывают, что анализ доказанных запасов по методике, принятой в США, определяют коэффициент кратности запасов России категории А+В равный интервалу 10-17 лет.

Анализ состояния государственного фонда недр субъектов Северного Кавказа показывает, что повышение эффективности использования ресурсов углеводородного сырья связано, с одной стороны с планомерным геологическим изучением территории регионов Северного Кавказа, а с другой - с вопросами обеспечения наиболее полного извлечения минерального сырья из недр. Для устойчивого сбалансированного развития минерально-сырьевой базы Северного Кавказа потребуется как увеличение затрат федерального бюджета на ранних стадиях геологоразведочных работ для выявления новых объектов и площадей, так и широкое привлечение недропользователей к поискам, оценке, разведке и подготовке к разработке месторождений. Результативность социально-экономического развития во многом определяется состоянием эффективности и рациональности использования имеющегося федерального фонда недр, организация которого является одним из приоритетных направлений деятельности системы государственного регулирования недропользования в России.