Этапы и аспекты изучения парцеллированных конструкций в отечественном языкознании

Парцелляция на протяжении длительного времени остается объектом пристального внимания отечественных и зарубежных лингвистов (М. Коэн, Р. Зелепукин, Ю. Богоявленская и др.). Интерес к данному явлению обусловлен несколькими факторами: 1) отсутствием единого определения понятия «парцелляция», которое удовлетворяло бы всех исследователей; 2) многоаспектностью и полифункциональностью данного явления; 3) вхождением парцеллированных конструкций в систему экспрессивных синтаксических средств; 4) приобретением парцелляцией в научных исследованиях последнего десятилетия статуса «неотъемлемой составляющей авторского дискурса» [5, с. 5].

Ранее мы отмечали, что исследователи подходят к явлению парцелляции с разных точек зрения: парцелляция рассматривается либо как стилеобразующее средство, либо как средство коммуникативной организации, либо как средство синтаксической компрессии [4, с. 216]. Г. Н. Акимова относит парцелляцию к явлениям экспрессивного синтаксиса [1, с. 87].

Однако лингвисты безоговорочно признают, что парцелляция проникает в письменную речь под влиянием разговорной. Парцелляция представлена прежде всего в художественно-публицистических жанрах, которые находятся под значительным влиянием разговорной речи и, подобно разговорной речи, используют весь арсенал экспрессивно-эмоциональных языковых средств. Как отмечает Г.Н. Акимова, «существуют две ступени вхождения разговорных конструкций в литературную речь: на первой ступени разговорные конструкции представлены в художественных произведениях в качестве имитации разговорной речи. Вторая ступень – это употребление разговорных конструкций в авторской художественной или публицистической речи. В художественной прозе конца XIX – начала XX вв. парцеллированные конструкции были распространены более других экспрессивных конструкций» [Там же, с. 100]. Аналогичную периодизацию вхождения парцеллированных конструкций как явления разговорного синтаксиса в литературную речь предлагает Е. А. Покровская: «Первой ступенью было употреблении парцелляции в языке писателей авангардной ориентации, Цветаевой, Маяковского, Олеши, в вошедшем в моду “рубленом синтаксисе”. Второй ступенью можно считать использование парцелляции в художественной литературе 60–70-х гг., причем не только авторами авангардной прозы, но и ориентированными на традицию и классику В. Астафьевым, В. Распутиным, Ф. Абрамовым. Третьей ступенью вхождения парцелляции в русский литературный язык стало ее широчайшее распространение за рамками языка художественной литературы – в публицистическом, научно-популярном и даже в научном стилях» [9]. Н. С. Вал-гина отмечает: «Одной из тенденций в современном русском синтаксисе является расширение круга расчлененных и сегментированных синтаксических построений. Основная причина данного явления – влияние разговорного синтаксиса на письменную речь, главным результатом которого оказался отход от классических, синтагматически выверенных синтаксических конструкций с открыто выраженными подчинительными связями и относительной законченностью грамматической структуры» [2].

Активное проникновение парцелляции в художественную речь в 1960-е гг. стимулировало исследование этого феномена разговорного синтаксиса. В работах о парцелляции отмечается, что впервые термин парцелляция для обозначения сегментированных синтаксических конструкций использовал А. Ф. Ефремов в работе «Язык Н. Г. Чернышевского». Теоретическое освещение данного явления представлено в монографии Ю. В. Ванникова [3, с. 71, 283–289] и в работе Е. А. Иванчиковой [6]. Из-за «расплывчатого» определения парцелляции, данного А.Ф. Ефремовым, в лингвистической литературе 1950–1960-х гг. парцелляцию отождествляли с присоединением: «Ряд сложных синтаксических явлений в организации высказывания, которые трудно объяснить с позиций традиционного синтаксического подхода, описываются с помощью теории присоединения. Для обозначения речевого членения структуры предложения использовались разнообразные термины: “сепаратизация”, “сегментация”, “изоляция”, которые отождествлялись с присоединением» [3, с. 71]. Ю. В. Ванников и Е. А. Иванчикова первыми вывели явление парцелляции из зоны присоединительных конструкций: «В понятие парцелляции мы вкладываем более узкое содержание, чем то, которое можно иметь в виду, когда говорят о присоединении» [6, с. 277]. Однако когнитивно-прагматический подход к механизму организации парцеллированных конструкций у Ю. В. Ванникова и Е. А. Иванчиковой различный.

По мнению Ю. В. Ванникова, необходимость исследования парцелляции возникла в связи с дифференциацией двух аспектов изучения предложения – структурно-синтаксического (предложение – единица языка) и коммуникативно-семантического (предложение – единица речи): предложение как единица речевого уровня может интонационно члениться на отдельные части, которые, как и предложение, могут выражать предикативность. «Парцелляция есть средство актуализации частей предложения» [3, с. 289]. Деление предложения на структурно-семантические сегменты (парцелляты) зависит от коммуникативного задания, прагматических установок адресанта речи. Если Ю. В. Ванников рассматривает парцелляцию через призму коммуникативной организации высказывания, то Е. А. Иванчикова считает ее явлением экспрессивного синтаксиса: «Парцелляция – прием экспрессивного синтаксиса, существо которого состоит в расчленении предложения на интонационно обособленные отрезки, отделяемые знаком точки. В основе парцелляции лежит подражание естественному развертыванию разговорной речи, когда речь формируется по мере течения мысли, а не является заранее обдуманной» [6, с. 300]. Работы В. Ю. Ванникова и Е. А. Иванчиковой надолго определили основные векторы исследования парцелляции: 1) парцелляция как средство коммуникативной организации высказывания; 2) парцелляция как экспрессивный синтаксический прием литературного языка.

Новый виток интереса к явлению парцелляции в конце XX – первом десятилетии XXI вв. связан с усилением в языкознании антропоцентрического начала, интереса к дискурсивному аспекту организации текста, когнитивно-психологическим и коммуникативно-прагматическим установкам адресанта речи, к особенностям восприятия и понимания содержания речи адресатом (Р. О. Зелепукин, О. П. Каркошко), а также с рассмотрением языковых фактов в лингвокульторологическом аспекте (Е. А. Покровская). Анализ структуры, семантики, функций парцеллированных конструкций невозможен без установления их синтагматических и парадигматических связей в структуре текста, а также экстралингвисти-ческих факторов – прагматических, социокультурных, психологических, ср.: «Парцелляция не может рассматриваться вне текста, так как смысл парцеллирования текстовой единицы опирается на смысловое понимание всего текста» [5, с. 7].

В настоящее время значительно расширился круг исследуемого материала. В работах 1950–1970-х гг. рассматривались в основном художественные тексты. В конце ХХ – начале ХХI вв. большую роль стали играть СМИ. Публицистика получила название «летописи современности», так как она освещает важные проблемы общества: политические, социальные, бытовые, морально-этические, вопросы воспитания, культуры, искусства. Акценты при выборе материала исследования перемести- лись с художественной речи на публицистическую.

Отметим диссертацию А. Э. Цумарева «Парцелляция в современной газетной речи». Ее автор в качестве нового материала вводит «православную газетную публицистику» и отмечает, что «православные авторы ставят перед собой задачу совместить сдержанность и строгость в подаче материала с ощущением близкого соприкосновения со святостью» [11, с. 5]. Православная литература, православная публицистика отличаются приверженностью языковым канонам, жестким соблюдением языковой нормы, тем не менее парцеллированные конструкции стали неотъемлемым «средством выражения приподнятой тональности и положительной оценочности в православной публицистике» [Там же, с. 7].

В XXI веке информационное поле из печатных средств массовой информации перемещается в Интернет. По данным сайта «Статистика. Современный Интернет в цифрах», по состоянию на 01.01.2019 в России насчитывалось 109,5 миллионов пользователей; 75,4 % населения ежедневно выходит в сеть, из них 53 % – с мобильных устройств [10]. Наиболее популярным жанром интернет-публикаций является блог. Блог состоит из постов, публикующихся один за другим. У каждой записи свой автор, есть ощущение «присутствия» автора, речевые обороты, характерные только для этого автора, его неповторимый стиль, особая, доверительная или агрессивная, манера общения с читателями [7].

Рассмотрим тексты постов блогера Лены Миро [8] с точки зрения использования в них парцеллированных конструкций. Выбор блогера не случаен: у Л. Миро своя манера общения с читателями: идейная концепция ее публикаций лежит на поверхности, поскольку главная задача – буквально «навязать» свою точку зрения, ср.: 1. Но я нашла подобный пример. Когда без грязи, без мата и дешевого эпатажа артист собирает полный зал («Хороший пример». 13 декабря 2019). 2. И вот полиции, которая занята делом, нужно искать мнимых антифанатов бабы Яги. Ради хайпа. Чтобы о ней говорили («Неприятная семейка». 13 декабря 2019). 3. Действительно много денег – это совершенно иная реальность, другая жизнь. Без тех проблем, которые есть у вас сейчас. Но с другими, неизвестными вам пока, радостями («Много денег». 12 декабря 2019). Для дискурса Л. Миро характерен разрыв сильных подчинительных связей при создании парцеллированных конструкций. Причем это характерно как для простых предложений, в которых от базовой части отделяется второстепенный член предложения (примеры 2, 3), так и для сложноподчиненных, в которых парцеллятом становится придаточная часть (примеры 1, 2). Парцелляты для автора являются своеобразными акцентами, маркерами правильного (с точки зрения блогера) подхода к тому или иному явлению, событию общественной жизни: в статье «Хороший пример» блогер осуждает действия Яны Рудковской, обратившейся в полицию с жалобой на угрозы жизни и здоровью ее сыну, Александру, со стороны неадекватных фанатов. По мнению Миро, это заявление написано только «ради хайпа», «чтобы о ней говорили». Соответственно, чтобы усилить смысловую значимость тех сегментов предложения, которые являются экспликаторами точки зрения блогера, Л. Миро отделяет их от базовой части конструкции и оформляет как самостоятельные высказывания. Сравнивая функции парцеллированных конструкций в традиционных, печатных СМИ и в блогах, приходим к выводу, что и в интернет-публи-кациях, имеющих авторство, «парцелляция относится к тем средствам, с помощью которых автор речи может выражать свое отношение к героям публикации или к анализируемой ситуации, свои интенции, коммуникативные намерения, взаимодействует с читателем, пытается заинтересовать его, привлечь его внимание к публикации, то есть эксплицировать весь комплекс когнитивно-прагматических парадигм организации авторского дискурса» [4, с. 222].

Таким образом, парцелляция, которая в 1950–1960-е гг. рассматривалась как проявление «модернистской прозы», в последнее время стала обычным явлением, становится неотъемлемой часть авторского дискурса в интернет-публикациях. Огромную роль в формировании «языковой моды на парцелляцию» сыграли СМИ [9]. Многоаспектность подходов к исследованию парцелляции, полифункциональность, возможность использования в текстах разных стилей и жанров открывают широкие перспективы изучения явления парцелляции.

Об авторе:

Tver State University the Department of Russian Language with Primary Education Methodology