Этнос и ландшафт: новые направления развития проблемы

Проблема взаимодействия в системах «природа — общество» или «этнос — ландшафт» далеко не нова. На нее обращали внимание еще в пору зарождения науки античные натурфилософы. В процессе дальнейшего накопления знаний об окружающем мире она стала одной из важных составляющих географической науки и сопровождала ее на всех этапах развития.

Во второй половине прошлого столетия мнение большинства исследователей сошлось в том, что географическая (природная) среда представляет собой, по крайней мере, один из ведущих, если не решающих, факторов, воздействующих на человеческие общности, в том числе и этносы. Так, Ю. В. Бромлей отмечал, что природная среда «является непременным условием возникновения и функционирования этноса, и ее изменения оказывают существенное влияние на собственно этнические процессы. К тому же географическая среда представляет ту „арену", на которой разворачиваются эти процессы» [1,с. 23].

Об участии географической среды в формировании и функционировании этноса свидетельствуют ее прямые и косвенные следы, которые обнаруживаются в самых различных его компонентах, начиная от материальной культуры и кончая этнонимами. Например, климат во многом определяет особенности одежды, жилища, набор возделываемых сельскохозяйственных культур, транспортные средства в различные времена года и т. д. Почва, рельеф и гидрография отражаются на характере трудовой деятельности, особенно в сельскохозяйственной сфере, на типе сельских поселений и др. Естественные рубежи (горные хребты, пустыни, водные преграды), прежде всего па ранних ступе нях развития общества, играют роль этнических границ. От состава флоры зависят материал жилища и его виды. Специфика фауны сказывается на повседневной жизни и даже культурно-хозяйственном развитии народов.

Влиянием природной среды объясняется и наличие сходных черт в материальной культуре и хозяйстве народов, пребывающих на сходном социально-экономическом уровне и обитающих в примерно одинаковых географических условиях. Именно на этом, в частности, основывается выдвинутая М. Г. Левиным и Н. Н. Че-боксаровым концепция хозяйственно-культурных типов.

Характерные черты географической среды (климата, почвы, рельефа, флоры, фауны и т. д.) оказывают также определенное воздействие на отдельные стороны духовной культуры и психического склада этноса. Это получает косвенное выражение в привычках, обрядах, где проявляется своеобразие быта народа, порожденное факторами среды его обитания. Находит отражение оно и в этническом самосознании. Ландшафты этнической территории запечатлеваются в сознании населяющих ее людей в виде представления о «родной земле». Некоторые элементы ландшафта либо в форме зрительных образов (береза у русских, тополь у украинцев, сакура у японцев и т. п.), либо в сочетании с топонимикой (река Волга у русских, гора Фудзияма у японцев и т. п.) становятся своего рода символами этнической принадлежности.

Соглашаются многие исследователи и с тем, что наиболее ощутимую роль географическая среда играет на ранних стадиях общественного развития, в период формирования этноса, когда он адаптируется, приспосабливается к своей природ-

ной нише. Но при этом подчеркивается, что данный общеизвестный факт не следует абсолютизировать, поскольку процесс трудового взаимодействия человека с природой непрерывен. Нужно помнить, что географическая среда отражается на динамике этноса, как и других социальных общностей, через развитие производительных сил. Сложный механизм влияния связан с тем, что это развитие, вовлекая в сферу производства новые, ранее не использовавшиеся компоненты природы (например, полезные ископаемые, гидроресурсы и др.), само оказывается в определенной зависимости от их потенциальных ресурсов, а потому либо стимулируется, либо тормозится ими. Кроме того, сам этнос через сферу производства определенным образом изменяет природу. Последнее обнаруживает зависимость от исторически накопленных им трудовых навыков, сформировавшихся в его рамках традиций производства и хозяйственного быта. В свою очередь сдвиги географической среды в ходе общественного производства оказывают обратное воздействие на этнос, иногда занимающее весьма существенное место в его судьбах. В частности, расширение степного скотоводства, нередко приводившее в древности к полному истощению пастбищ, становилось причиной перемещения народов. Различного вида миграции этносов могут выступать в качестве фактора, стимулирующего взаимоконтакты природы и общества. Подчеркивая это положение, ГО. В. Бромлей отмечал, что, «хотя в силу устойчивости основных компонентов этноса он и в новой природной среде сохраняет их по инерции сравнительно долго, однако приспособление к ней, в конечном счете, дает о себе знать, особенно в сфере материальной культуры» [1,с. 24].

Видный исследователь проблемы взаимодействия этноса и ландшафта Л. Н. Гумилев полагал, что последний становится «плавильным котлом», в котором возникает этнос. При этом он указывал, что условие, облегчающее пуск этногенеза, состоит в сочетании разнообразных ландшафтов, в то время как «монотонные ландшафты с однородным этническим заполнением и объединяющей людей традицией» [3, с. 216] не могут послужить ареной создания новых социальных общностей. Этнос и ландшафт, по Л. Н. Гумилеву, подчинены обратной функциональной зависимости, но ни этнос не является постояннодействующим ландшафтообразующим фактором, ни ландшафт без постороннего вмешательства не может быть причиной этногенеза [3].

Идеи Л. Н. Гумилева органично укладываются в главный постулат современной естественной географии о взаимосвязанности всех компонентов природы в рамках географической оболочки, в том числе и биосферы. А поскольку человек представляет собой биологический вид, то и все природные изменения будут в той или иной степени сказываться на его развитии.

При рассмотрении разнообразных ритмических процессов Е. В. Максимов выделял однотипный характер их динамики. Вначале происходит довольно резкий подъем (усиление), затем обозначаются точка перелома в пике развития и последующий более медленный спад (ослабление), который может длиться значительно дольше, чем подъем [5]. Подобную же картину последнего оледенения на Европейской части России приводит А. А. Величко [2]. Именно по такому же сценарию, согласно теории Л. Н. Гумилева [3], развивается история этносов. Что это, чистая случайность? Маловероятно. Скорее всего, мы имеем общую закономерность в течении природных процессов, которым подчиняется этногенез. Это дополнительное доказательство верности взглядов Л. Н. Гумилева.

Основываясь на этих положениях, можно отметить, что этнос зависит от ландшафта и является его преобразователем. Сейчас, когда на земном шаре почти не осталось ландшафтов, не затронутых деятельностью человеческого общества, и угрожающими темпами продолжает нарастать экологический кризис, эта проблема вновь оказалась в фокусе интересов многих исследователей, прежде всего геогра-фов-ландшафтоведов. В конечном счете усилилась тенденция гуманитаризации ландшафтоведения. В этом русле сложилось новое направление — исследование антропогенного ландшафтогенеза. Развивается концепция культурного ландшаф- та, под которым понимается целостное проявление национальной культуры в определенных географических условиях. Антропогенный ландшафтогенез (антропогенная эволюция ландшафтов), по В. А. Ни-зовцеву, предназначен для анализа формирования отношений человека и ландшафта, оценки изменений, характера и масштабов их взаимовлияния во времени и пространстве [6; 7]. В данном случае предполагается применение понятия природно-хозяйственной системы, т. е. открытой сложной системы, состоящей из двух блоков: природного и хозяйственного [8]. Различия во взаимоотношениях природы и общества каждого региона находят отражение в смене определенных природно-хозяйственных систем.

Понятие культурного ландшафта употребляется гораздо шире: в профессиональном и мировоззренческом смысле. Культурными принято считать не все антропогенные ландшафты, а только те из них, которые действительно отвечают высоким экологическим требованиям ра ционального природопользования. По мнению В. Н. КалуцковаиТ. М. Красовской, культурным следует называть такой ландшафт, который создан на определенной территории в результате проживания на ней сложившихся групп населения. Это могут быть моноэтнические и полиэтнические группы [4J.

Культурный ландшафт является лри-родно-хозяйственно-этнической территориальной системой. В. А. Николаев отмечает, что освоенные человеком ландшафты во многом представляют собой продукт истории населяющих их народов. Поэтому очевидно, что при изучении их должна учитываться не только природная и производственная, но и социокультурная подсистема [8]. Несмотря па географическое соседство национальных ландшафтов и сходство природных условий, им свойственна ярко выраженная этнокультурная специфика, исследование которой и выражает новый аспект развития проблемы взаимодействия в системе «этнос — ландшафт».