К проблеме формирования стратегии национальной безопасности России

С овершенно очевидно, что формированию стратегии национальной безопасности предшествует разработка и решение более общих по отношению к ней проблем, которыми она во многом определяется и обусловливается. К сожалению, эти проблемы в силу их масштабности, значимости, сложности, противоречивости, динамичности и т.п. не имеют простого решения. Например, такое событие конца XX в. как развал СССР, продолжительное время выдававшийся его разрушителями, в том числе «демократическими» силами в России, за победу над «тоталитаризмом» и «советской империей зла», спустя полтора десятилетия получило более адекватную оценку на самом высоком уровне. В своем послании Федеральному Собранию РФ (апрель 2005 г.) Владимир Путин назвал этот развал крупнейшей геополитической катастрофой века¹. Страна оказалась бессильной, отброшенной едва ли не на задворки мирового социума. И только наличие у нее мощных сил ядерного сдерживания и политический статус постоянного члена Совета Безопасности ООН вынудили послушное глобализаторам мировое сообщество считаться с нашей держа-вой².

Общеизвестно, насколько неоднозначным является отношение в российском обществе, включая многих ученых, политиков, профессиональных политологов, общественных деятелей и т.п., к такой сверхважной проблеме, как глобализация. Признавая, что это явление имеет планетарный характер, затрагивает все страны и регионы, а также объективную основу, предопределяющую закономерность его развития, наши граждане, равно как и представители высшей элиты, расходятся в понимании его содержания, направленности и особенно в том, как используются результаты этого процесса ведущими государствами мира в своих целях.

ЛУТОВИНОВ

Владимир Иль ич, профессор РАГС при Президенте Российской Федерации, д. филос. н., академик АВН

Между тем, национальная стратегия любого государства во многом зависит от стратегии вершителей судеб в области глобализационных процессов, которая в различных секторах мирового социума имеет дифференцированный характер. Эта стратегия глобализма, имеющего целенаправленный и избирательный характер, выражается в том, чтобы получить львиную долю благ, порожденных глобализацией, «…на удовлетворение запросов «золотого миллиарда» и закрепить свои господствующие позиции в мире, возведя силу и статус вершителей глобализации на недоступную для других стран и народов в ысоту»³.

• ¹    См.: Путин В.В. Послание Федеральному Собранию Российской Федерации // Российская газета, 2005, 26 апреля.

• ²    См.: Лопата П.П. Глобализм. Главные угрозы международной стабильности и национальной безопасности России (политологический анализ). – М.: СГА, 2007, стр. 77–78.

• ³    Лопата П.П. Глобализм. Главные угрозы международной стабильности и национальной безопасности России (политологический анализ). – М.: СГА, 2007, стр. 70.

Современный период человеческого развития характеризуется постоянным наращиванием усилий США, которые ведут глобальную войну за установление своего контроля над природными ресурсами во всем мире. Великодержавный и агрессивный глобализм «по-американски» тормозит консолидацию человеческих сил, препятствует их единению, без чего все сложнее становится решать огромный груз накопившихся и постоянно нарастающих проблем, груз которых все больше сковывает нормальное развитие государств, народов, цивилизаций. Как отмечает в своем исследовании Э. Азроянц, глобализм « подменяет стратегию общего продвижения всех в одном направлении на основе общности интересов агрессивной стратегией прорыва одних на костях других »¹.

Таким образом, существующие глобализационные факторы не действуют автоматически. Их потенциальное влияние реализуется через определенный политический и стратегический курс. В этом плане на место и роль России в глобализирующемся мире и ее безопасность наибольшее влияние будут оказывать три главных фактора: во-первых, стремление США к мировому лидерству, во-вторых, направленность развития, политика Китая, в-третьих, международный терроризм, который не имеет единых в глобальном масштабе самостоятельных, централизованных структур управления и становится особо опасным при использовании его в своих интересах господствующими в мире международными силами2.

В стратегии национальной безопасности США как ведущей мировой державы со всей определенностью утверждается: «Наша стратегия национальной безопасности формируется исходя из американских интересов и ценностей, США несут глобальную ответственность за защиту демократии в планетарном масштабе, имеют жизненно важные интересы во всех регионах мира». Данная стратегия, постоянно развивающаяся как на концептуальном, так и на программно-установочном уровне еще со времен пресло- вутой доктрины Монро, целенаправленно, с завидной настойчивостью и решимостью проводилась и продолжает проводиться в жизнь, невзирая ни на какие препятствия, неблагоприятные факторы, причины, события и т.п. будь то внешнего или внутреннего характера.

В полном соответствии с этим неизменно продолжающимся фактически со времени образования США как самостоятельного государства геостратегическим курсом новая стратегическая концепция НАТО ориентируется уже не на оборону (как это было в период противоборства двух сверхдержав и их ближайших союзников), а на превентивные действия за пределами зоны ответственности Североатлантического альянса. Если со времени распада мировой системы социализма и развала СССР в стратегии США говорилось о стремлении «поощрять» демократические режимы во всем мире, то в 2006 г. уже выражена необходимость «насаждать» американскую демократию во всех странах, хотя эта неуемно рекламируемая форма правления давно лишилась своей первоначальной сущности и вследствие этого все более исчерпывает себя.

В настоящее время США все более осознают безуспешность применения обычных средств в военной интервенции вслед за событиями 11 сентября 2002 г., используя которые в качестве повода планировали обеспечить свое глобальное превосходство под видом борьбы с терроризмом. Провал односторонней ставки на военную силу в стремлении в одночасье узаконить однополярный мир путем оккупации Афганистана и Ирака ускорил трансформацию стратегических планов. 11 сентября 2007 г. в США была опубликована Концепция ведения совместных боевых действий, уделяющая особое внимание основам ведения долгосрочных сетевых войн против враждебных стран или вооруженных групп в глобальном и региональном масштабах.

Главная задача таких войн остается прежней – достижение национальных стратегических целей. Основная же идея этой Концепции – не стремление добиться победы над противостоящим государством или другим врагом в ходе ведения военных действий обычными средствами, а проведение долгосрочных региональных и глобальных операций, направленных на изматывание и истощение врага и принуждение его к поражению. Согласно Концепции Вашингтон готовится к долгосрочной глобальной войне, в которой будут применяться главным образом «непрямые», то есть невидимые средства военной стратегии и методы сетевой войны1. Эти стратегические новации будут порождать новые проблемы, связанные с необходимостью обеспечения глобальной и региональной безопасности.

События последних лет и даже месяцев (вооруженный конфликт Грузии против Южной Осетии) показывают – мир не становится безопаснее. Что же касается России, то она, как и прежде, представляет собой средоточие угроз, опасностей и вызовов как целенаправленно исходящих от внешнего мира, так и порожденных изъянами и деформациями внутренней политики2. В результате радикально-либерального реформирования, осуществлявшегося с начала 90-х годов, и действия механизмов ослабления и самоликвидации России как державы-лидера, ее национальная безопасность, равно как и другие важнейшие сферы жизнедеятельности, оказалась в значительной степени подорванной и ослабленной вплоть до самих основ. К середине 90-х годов в результате разрушительных действий этих механизмов в России создалась ситуация «гарантированной опасности»3, в которой не были определены и, соответственно, не закреплены ни в законодательстве, ни в военно-политических документах, ни даже в концептуальном виде границы, пороговые значения, призванные фиксировать и устанавливать результаты ущерба жизненно важным интересам общества, государства, личности, не говоря уже о всестороннем анализе и прогнозировании всей системы внутренних и внешних угроз национальной безопасности.

От последствий разрушительного курса ельцинского режима Россия не оправилась и по настоящее время. Угрозы в области национальной безопасности, колоссальные геополитические и военно-политические потери, понесенные в этот период, являются беспрецедентными за всю историю существования российского государства. Россия оказалась единственной страной из великих держав – победительниц во Второй мировой войне, выступающей в качестве объекта территориальных притязаний как на Западе, так и на Востоке. Более того, ей предъявляются требования финансовых возмещений за так называемую «оккупацию» или даже за ущерб, связанный с пребыванием в свое время на территориях ряда соседних государств (страны Балтии, Грузия) российских (советских) военных баз и других объектов. При попустительстве и даже при завуалированной поддержке бывших союзников СССР по антигитлеровской коалиции инициируется и становится чудовищной реальностью совершенно недопустимая и абсурдная с точки зрения новейшей истории и простого здравого смысла ситуация, когда страну-победительницу пытаются заставить платить контрибуцию, а над памятью и прахом ее воинов, спасших мир от чумы фашизма, кощунственно издеваются4!

Новое руководство страны, пришедшее к власти в начале XXI в., сделало крен в сторону усиления государственно-патриотических основ внутренней и внешней политики, приняло ряд необходимых мер по укреплению национальной безопасности и смягчению разрушительных последствий ельцинских реформ. Особое значение при этом имело обращение к собственно стратегическим проблемам развития России, поскольку только через их решение может быть обеспечен выбор обществом, государством и гражданами главных направлений деятельности, соответствующих новым историческим условиям и максимально реализующих их потенциал на длительную перспективу. Однако разработка и решение этих проблем проходит в крайне неблагоприятных условиях, сложившихся после отрицания и забвения советского прошлого и периода безвременья и хаоса 90-х г., характеризующихся полной неопределенностью, волюнтаризмом. Ведь изба- виться от такого, с позволения сказать, «наследия», давящего тяжелым грузом на сознание и волю нового политического лидера – Владимира Путина, было крайне непросто, особенно учитывая всю остроту сложившейся в то время ситуации, грозившей развалом самой России как самостоятельного и суверенного государства.

Тем не менее проблемы, связанные с формированием стратегии обеспечения национальной безопасности, требовавшие незамедлительного, даже экстренного решения, начали рассматриваться и воплощаться в реальную политику сразу же после избрания нового Президента России в 2000 году. В целом, имея возможность проанализировать весь период президентского правления В.В. Путина, можно выделить 2 основных этапа в формировании стратегии обеспечения национальной безопасности Российской Федерации. Их временные отрезки могут дифференцироваться в соответствии с двумя сроками его нахождения на высшем посту государственной власти.

1-й этап – признание существования не только внутренних, но и внешних угроз национальной безопасности России и осознание необходимости ее обеспечения на минимальном уровне, с учетом крайне ограниченных финансово-экономических возможностей страны.

После почти 10-летнего периода игнорирования национальных интересов и проблем национальной безопасности Российской Федерации, ее постоянного разрушения и ослабления, появилось осознание недопустимости дальнейшего осуществления такого курса и необходимости его значительного изменения. Была принята Концепция национальной безопасности России, определившая не только систему угроз, но и национальные интересы, направления и условия обеспечения их реализации в начале XXI в. В этой Концепции, а также в Концепции внешней политики Российской Федерации излагались и обосновывались внешнеполитические приоритеты с учетом различных угроз в международной сфере. Доминирующей среди них после событий сентября 2001 г. признавался международный терроризм. Активизация противодействия ему, особенно на Северном Кавказе, позволила значительно укрепить систему национальной безопасности, в короткие сроки поднять на более высокий уровень дееспособность силовых структур, их эффективность в выполнении ряда сложных, требующих безотлагательного решения задач. Это позволило предотвратить развал России на Кавказском направлении (посредством реализации сценария эскалации внутреннего вооруженного конфликта в Чечне в другие регионы страны). Благодаря сохранению суверенитета и целостности российского государства произошло заметное укрепление стабильности в обществе, авторитета страны в мире, международное признание позитивных изменений и определенных результатов ее внутриполитического курса.

В то же время в целом основы стратегии национальной безопасности России по-прежнему определялись сохранением односторонней ориентации на Запад, зависимостью от геостратегических установок и геополитического и военно-политического курса США и НАТО. Национальная безопасность и, соответственно, все внешние, в том числе военные угрозы рассматривались исключительно через призму борьбы с международным терроризмом и его силами, действующими на территории России. Понимание же истинной сущности и антироссийской направленности американского глобализма еще только зарождалось и проявлялось на официальном уровне лишь изредка, робко и с различными оговорками.

Таким образом, первый этап формирования стратегии национальной безопасности России характеризовался прежде всего стремлением преодолеть катастрофические последствия предшествующего периода (90-х гг.), осознать внешние и внутренние угрозы и создать условия для их нейтрализации в целях сохранения территориальной целостности и независимости государства, основ стабильности в обществе. Сам этот процесс осуществлялся с огромными трудностями, непоследовательно, противоречиво, бессистемно, по отдельным, наиболее угрожающим национальной безопасности направлениям.

2-й этап – определение и обоснование ряда важных положений, принципиальных позиций по проблемам национальной безопасности с учетом националь- ных интересов России, возрастания ее возможностей и перспектив развития как одного из мировых центров силы, дальнейшее последовательное укрепление безопасности страны, более адекватное по отношению к реально существующим и вновь формирующимся угрозам.

После стабилизации социально-экономического и политического положения в стране, благодаря постоянному улучшению макроэкономических показателей и значительному возрастанию финансовых возможностей более успешно стали решаться некоторые проблемы внутренней политики, в том числе в сфере обеспечения национальной безопасности. Значительно уменьшилась прозападная ориентация отечественной политической элиты, которая стала более самостоятельной, зрелой и в большей степени исходить в своей деятельности из национальных интересов страны. Вследствие более решительного и последовательного отстаивания их во внешней политике возрос международный авторитет России, которая воспринимается мировым сообществом как весьма влиятельный позитивный фактор развития общемировых процессов.

Формирование стратегии национальной безопасности в этих условиях происходило более активно, особенно на завершающем отрезке данного этапа, и нашло конкретное отражение в следующих документах крупных политических мероприятий: в посланиях Президента Федеральному Собранию (особенно 2006 и 2007 г.), на Санкт-Петербургском саммите «Большой восьмерки» (2006 г.), на переговорах с Евросоюзом и лидерами ряда стран либо их объединений (2006– 2008 гг.), в выступлениях Владимира Путина и Сергея Иванова на Мюнхенской Международной конференции по проблемам глобальной безопасности и ответственности (соответственно февраль 2007 и февраль 2008 г.), в материалах заседания Президиума Государственного совета России под председательством В. Путина 19 февраля 2007 г., в подготовленном МИДом России «Обзоре внешней политики России» (М., 2007), в выступлениях и интервью Д. Медведева и В. Путина в СМИ, особенно зарубежных, в связи с действиями России в вооруженном противостоянии агрессии Грузии в отношении Южной Осетии и по обеспе- чению мира и стабильности в регионе и некоторых других.

Среди основных идей и положений, пополнивших и обогативших содержание формирующейся стратегии национальной безопасности на данном этапе, можно выделить следующие:

– неприемлемость модели однополярного мира и невозможность ее реализации в современном мире, невзирая на наличие огромных ресурсов ведущей «сверхдержавы» и поддержку проводимого ею гегемонистского курса сильными и многочисленными союзниками;

– недопустимость дальнейшей экспансии НАТО на Восток, усиления его влияния на постсоветском пространстве, развития военной инфраструктуры вблизи границ России и ее союзников, строительства третьего позиционного района стратегической ПРО и других акций, представляющих военную угрозу для России;

– неприемлемость и бесперспективность агрессивной военной политики, проявляющейся в провоцировании и развязывании очередной гонки вооружений, неконтролируемом и гипертрофированном применении военной силы, дестабилизации военно-политической обстановки в мире и его отдельных регионах, поддержании или стимулировании существующих вооруженных конфликтов и порождении новых, милитаризации космоса и т.д.;

– необходимость строгого соблюдения норм и принципов современного международного права в обеспечении безопасности на всех ее уровнях – глобальном, региональном и национальном, а также статуса, полномочий и механизмов деятельности важнейших институтов, осуществляющих эту деятельность, таких как ООН, ОБСЕ, ШОС, АТЭС и других;

– необходимость прекращения вмешательства во внутренние дела государства, не только прямого, но и косвенного, с помощью самых различных закамуфлированных способов и средств, какими бы высокими целями и благовидными предлогами это вмешательство не оправдывалось и не прикрывалось, начиная с распространения «самых прогрессивных ценностей» (особенно так называемой «демократии») и кончая финансированием западных или прозападных проектов и программ, подрывающих внутренние основы развития общества, его важнейших сфер жизнедеятельности;

– стремление определить главные, приоритетные угрозы человечеству, международной и региональной безопасности, не зацикливаясь на терроризме, а исходя из всестороннего анализа их источников и реальных проявлений в связи с политикой глобализма, целенаправленно осуществляемой конкретными силами и средствами и ориентированной на мировое господство и ликвидацию России не только как мирового центра силы, но и как самостоятельного независимого государства;

– обоснование правомерности поиска и создания новой «архитектуры глобальной безопасности», обеспечивающей «разумный баланс между интересами всех субъектов международного общения», то есть формирования «альтернативного фактора глобализации в лице государств и народов, борющихся за интеграцию на базе принципов демократии, добровольности, равноправия, справедливости и равной доступности к благам и плодам глобализации для всех, а не только для избранных»1. Здесь имеется в виду прежде всего «треугольник» Россия – Индия – Китай, лидеры которых все более активно обсуждают проблемы международной стабильности и безопасности и противодействия агрессивным устремлениям глобалистских сил в мире.

Анализ вышеизложенных и других положений, позиций по важнейшим проблемам обеспечения безопасности в мире и в России свидетельствует о переоценке ценностей в их понимании, о значительно изменившемся видении новых реалий, которое не только адекватно, но и соизмеримо с национальными интересами страны. В первую очередь это относится к источникам и направленности основных угроз международной и национальной безопасности, их весьма принципиальной оценке и осознании необходимости их сдерживания, предотвращения с использованием имеющихся возможностей, сил и средств, естественно невоенных. Налицо стремление выстроить новые основы взаимоотношений с США и Западом, лишенные прежней односто ронней зависимости и даже к формированию альтернативного вектора мировой политики в обеспечении безопасности на всех ее уровнях.

В то же время, при всей несомненной очевидности позитивного «прорыва» в формировании стратегии обеспечения национальной безопасности, происшедшего на данном этапе, не следует преувеличивать его реальное значение во избежание неоправданных иллюзий и преждевременных ожиданий. Действительно, определены контуры, составные элементы будущей стратегии национальной безопасности, но до ее полного содержания, включающего не только концептуальную, но и реализационную часть, еще далеко. Новый подход к пониманию национальной безопасности России оказал должное воздействие на более целенаправленное и активное решение ряда вопросов, связанных с ее обеспечением как во внутренней, так и во внешней политике, однако существенных, а тем более кардинальных изменений здесь пока не произошло.

Совершенно очевидно, что российское общество и государство находятся в преддверии третьего, главного этапа формирования стратегии обеспечения национальной безопасности. События вокруг Южной Осетии и Абхазии, активная и безоговорочная поддержка агрессивной антироссийской политики Грузии со стороны США, НАТО и большинства их союзников показали ту пропасть, которая в действительности отделяет всех этих «стратегических партнеров» от нашего государства, впервые за многие годы отстоявшего в очень непростой ситуации не только свои национальные интересы, но и принципы и нормы современного международного права, конкретные действия и решения, направленные на установление мира и безопасности не только в отдельном регионе, но и в международном масштабе. Затянувшийся процесс создания собственной стратегии должен найти свое достойное завершение в виде разработанного лучшими интеллектуально-профессиональными силами документа, в котором все основные проблемы будут всесторонне решены не только на концептуальном, теоретическом, но и на реализационном, практическом уровне. Речь идет о том, что соответствующая деятельность в сфере обеспечения наци- ональной безопасности должна осуществляться на качественно ином уровне, с участием всех имеющихся сил и средств, в том числе военных, системно, стратегически, перспективно, исходя не только из существующих реальностей, но и корректируясь научно обоснованными прогнозами.

Стратегия национальной безопасности должна преодолеть все недостатки, ограниченность и условность Концепции национальной безопасности России и быть вполне сопоставимой со Стратегией национальной безопасности США, других ведущих государств мира, особенно в плане ее действенности, реализуемости ими собственных интересов и целей. Принципиальное отличие может состоять лишь в том, чтобы достигать их не за счет других государств и не в ущерб им, как это делается США и их союзниками со времени развала СССР.

Следует отметить, что начало третьего этапа формирования стратегии национальной безопасности Российской Федерации приходится на президентское правление избранного в марте 2008 г. на высший государственный пост Дмитрия Медведева, которому и предстоит сделать все возможное для успешного решения столь непростой задачи. Ее сложность объясняется не только трудностями разработки совершенно новой стратегии (которой у России, как известно, никогда не было), не только политикой конфронтации и противодействия новому российскому курсу по реализации собственных национальных интересов, что со всей решимостью проявилось в ходе противостояния с Западом в период и по завершении вооруженного конфликта с Грузией, но и необходимостью решения ряда других очень непростых, давно назревших и связанных с ней проблем. Среди них можно выделить следующие.

• 1.    Формирование и обоснование национальной идеи, определяющей высшее назначение России как мировой державы и главную цель ее развития в первой половине XXI в. Преодоление скепти-чески-иронического отношения к национальной идее в высшем руководстве страны. Пора, наконец, осознать простую истину, высказанную бывшим президентом Франции Валери Жискар д’Эстеном в своей книге о демократии: «Никакое общество не может существовать, если у

• него нет идеала, который его вдохновляет, если оно не вооружено ясным пониманием принципов, которым руководствуется его устройство»1.

• 2.    Разработка и обоснование общероссийской идеологии, утверждающей высшие духовные социально значимые и иные ценности, национальные цели и интересы общества и государства взамен господствующей в настоящее время либерально-рыночной идеологии, прозападных ценностей и псевдоценностей, космополитизма, тотально и агрессивно насаждаемых СМИ, массовой культурой, книгоиздательством, рекламой и т.п., являющихся по сути инструментами глобализма.

• 3.    Разработка и определение новой стратегии развития России, основными направлениями реализации которой видятся следующие:

• •    нейтрализация негативного воздействия глобализма, особенно космополитизма, на общественное сознание, защита и развитие духовности, всемерное укрепление традиционного самосознания народа, его исторически сложившегося мировоззрения и идентичности;

• •    разработка и создание условий для реализации стратегии социально-экономического и политического развития в соответствии с высшими национальными интересами и приоритетами России как независимой державы;

• •    преодоление финансовой зависимости России, особенно посредством дедолларизации ее национальной валюты;

• •    развитие реального сектора экономики, основных видов производства на основе новейших технологий, преодоление энергетическо-сырьевой направленности в экономике;

• •    обеспечение реальной социальной защищенности основной части населения во всех основных сферах жизнедеятельности, уменьшение его зависимости от произвола чиновничества, преодоление разрыва между самой обеспеченной и наименее обеспеченной категориями граждан;

• •    интеллектуализация и патриотиза-ция информационного, образовательного и культурного пространства, создание условий для формирования духовности и

  • ¹    Карпычев А., Трунов С. Соединенные одной судьбой на одной земле // Российская газета, 1996,

патриотизма у подрастающего поколения на всех уровнях воспитания;

• •    подъем и ускоренное развитие науки, современных технологий, способствующих успешному решению проблем российского общества и государства в основных сферах и на приоритетных направлениях прогресса;

• •    разработка и реализация системы мер по обеспечению национальной и особенно информационной и военной безопасности России как мировой державы, улучшение ее геополитического и геостратегического положения.

4. Значительная патриотизация правящей элиты, глубокое осознание ею национальных интересов, их безусловную приоритетность по сравнению с групповыми, корпоративными, личными и т.п. интересами, проблем, требующих всестороннего решения во благо развития общества и укрепления государства. Правящая элита должна стать гораздо более дееспособной, эффективно функционирующей, профессионально зрелой, компе-тентной¹. Главным критерием ее деятельности должно быть достойное служение своему Отечеству – России. От решения данной проблемы в огромной степени зависит решение трех предыдущих и, соответственно, проблемы обеспечения национальной безопасности Российской Федерации. От того, насколько успешно сможет правящая элита справиться с этими исключительно важными проблемами, зависит не только ее состоятельность в плане способности выполнить свое предназначение – дать достойный ответ на грозные вызовы наступившего тысячелети я, но и само будущее России.

Следует отметить, что Вооруженные силы России в ходе вооруженного конфликта с Грузией до конца не смогли продемонстрировать готовность к ведению военных действий с высокооснащенным противником, который на сей раз уступал численно, обладал низкими морально-психологическими качествами и был лишен возможности получения необходимой поддержки со стороны США и НАТО. Совершенно очевидно, что даже в последние годы Минобороны сделало далеко не все для того, чтобы боеспособность Вооруженных сил России в большей мере, чем, например, во время внутреннего вооруженного конфликта в Чечне, соответствовала требованиям современной войны. По-прежнему вызывает настороженность, а порой и недоумение чрезмерно компромиссная, глобально ориентированная позиция руководства МИД России, которая в экстремальных условиях, в обстановке ведения военных действий и по их завершении должна быть гораздо более решительной, целенаправленной, наступательной и, соответственно, более действенной и убедительной.