К вопросу о сопоставительном изучении интонации в русском и мордовских языках

Статья затрагивает проблему сопоставительного описания интонации русского и мордовских языков. Проведенный авторами эксперимент выявил различия в восприятии студентов — носителей языка и студентов-билингвов релевантных интонационных элементов, участвующих в маркировании коммуникативных и эмоциональных типов простого предложения русского языка. Результаты эксперимента могут получить дальнейшую лингвистическую интерпретацию.

Внимание лингвистов к живой речи обострило интерес к интонации. Учеными неоднократно предпринимались попытки выделить интонационные единицы и охарактеризовать основные отличительные черты интонации разных по типу и эмоциональной окраске предложений- Остается нерешенным ряд вопросов сопоставительной инто-нологии. Так, необходимость специального исследования интонации простого предложения в зависимости от коммуникативного типа и эмоциональной окраски высказывания в эрзянском языке вызвана тем, что интонационный уровень морДовских Чмок-шанского и эрзянского) языков, в отличие от русского, пока слабо изучен.

В лингвистике традиционно сложились следующие основные подходы к пониманию интонации-.

• 1)    синтаксический, при котором интонация включается в систему средств передачи синтаксических отношений и функционирует только внутри предложения [9].

• 2)    фонетический, при котором интонация рассматривается как средство оформления высказываний, создания их целостности и как средство членения речевого потока на минимальные в смысловом отношении единицы — синтагмы или такты [5].

• 3)    фонологический, при котором интонация представляется как система оппозиций, а ее единицы дополняют список фонологических единиц [10].

Стоит отметить, что уже в 70-х гг. XX столетия проводились специальные исследования интонации в рамках особого раздела языкознания, называемого инто-нологией. В этом случае интонация призна ется самостоятельным уровнем языковой структуры, обладающим формальными и смысловыми единицами. Интонационные единицы отличаются от линейных тем, что не могут существовать отдельно от звуков речи (сегментов). Отсюда их название — суперсегментные.

Е. А. Брызгунова в «Русской грамматике» рассматривает интонацию с точки зрения выполняемых функций: «Интонация — это звуковое средство языка, с помощью которого говорящий и слушающий выделяют в потоке речи высказывание и его смысловые части, противопоставляют высказывания по их цели (повествование, волеизъявление, вопрос) и передают субъективное отношение к высказываемому* [3, с. 98].

В «Словаре лингвистических терминов* О. С. Ахмановой интонация трактуется как «сложный комплекс просодических элементов, включающих мелодику, ритм, интенсивность, темп, тембр и логическое ударение, служащих на уровне предложения для выражения как различных синтаксических значений и категорий, так и экспрессивных и эмоциональных коннотаций» [1, с. 180 — 181].

«Лингвистический энциклопедический словарь» определяет интонацию как «единство взаимосвязанных компонентов: мелодики, интенсивности, длительности, - темпа речи и тембра произнесения». Далее подчеркивается, что некоторые исследователи включают паузы в состав компонентов интонации. Вместе с ударением интонация образует просодическую систему языка [8, с. 89].

Как видим, у ученых нет единого мне- мия о том, какие компоненты включать в состав интонации, и общепринятой точки зрения по поводу названий тех или иных ее составляющих.

Ранее в данной работе мы рассматривали так называемое широкое понятие интонации. Узкая трактовка обоснована еще Л. В. Щербой, который относил к интонации лишь мелодику. Сравним у Г. Н. Ивановой-Лукьяновой: «Принято различать два значения термина „интонация" — широкое и узкое. В узком смысле он используется для обозначения мелодики, методического контура, движения тона. Широкий смысл термина включает в понимание интонации ударение, паузирование, темп и т. д.» [7, с. 6]. Одно из наиболее подробных описаний системы интонационных единиц, разработанное Е. А. Брызгуновой, основывается на узком понимании термина. При выделении в речи так называемых «интонационных конструкций» (ИК) автор учитывает только мелодику, или мелодический контур [2]. ’

Мы склонны понимать интонацию в широком смысле и рассматривать в ее составе только те элементы, которые способны выражать языковые значения: «интенсивность, методика, логическое ударение, пауза, темп, тембр, диапазонная высота и эмфатическая долгота» [12, с 10].

Заметим, что язык обладает определенными интонационными конструкциями, распределенными между разными видами сообщения и сложно взаимодействующими с синтаксической структурой предложения и его лексическим составом.

С точки зрения цели (установки) сообщения (коммуникативного задания) все предложения делятся на нсоопроситель-ные и вопросительные. Их различие состоит в том, что первые заключают в себе то или иное сообщение, направленное к тому (тем), к кому обращена речь; говорящий (или пишущий) обладает информацией и передает ее другому (другим): он повествует о чем-то реальном или ирреальном, выражает желание, требует или просит. Невопросительные предложения в свою очередь объединяют посестоопатсльные и побудительные. Исследователи подчеркивают, что побудительная интонация отличается от интонации повествовательных предложений отсутствием резкого падения тона к концу предложения. Во всех случаях характерный мелодический рисунок выделяется одинаково отчетливо. Побудительная интонация всегда заключена в том слове, которое передает значение побуждения [6]. С точки зрения эмо циональной окраски различают восклицательные и невосклицателъные предложения.

К сожалению, в настоящее время интонационный уровень мокшанского и эрзянского языков остается слабо изученным разделом мордовского языкознания. В отличие от финского и венгерского языков в вопросительных и побудительных предложениях эрзянского языка интонация восходящая. В повествовательных предложениях и в эрзянском, и в финском, и в венгерском, и в русском языке интонация нисходящая. Тон первого гласного повествовательных предложений в эрзянском языке выше, чем в русском. Ударение в эрзянском языке падает на любой слог.

Проблема интонации в эрзянском языке обычно рассматривается в связи с изучением эмоциональной окраски предложения. Так, по мнению Н. И. Рузайкина, как в русском, так и в эрзянском языке, с одной стороны, употребление/неупотребление восклицательного знака во многих случаях является условностью, с другой — это нередко связано с особенностями стиля отдельных писателей, избегающих употребления восклицательного знака даже в тех случаях, когда его необходимость очевидна. Описывая эмотивные конструкции в эрзянском языке, ученый вскользь касается особенностей интонации [И].

И. С. Бузаков, исследуя особенности интонации сложноподчиненного предложения, отмечает, что интонация выполняет немаловажную роль при выражении смысловых и синтаксических отношений между частями сложноподчиненного предложения. Она служит прежде всего для объединения частей сложного предложения в одно целое, поскольку отдельные его компоненты не обладают интонационной законченностью [4, с. 60].

В. С. Щемерова, сопоставляя отрицательные предложения в мордовских и русском языках, значительное внимание уделяет и интонации. Согласно работам автора в разговорном стиле сильное, энергичное отрицание выражается весьма эмоциональным «пучком» близких друг к другу интонаций, связанных с определенным кругом устойчивых синтаксических моделей. При этом особая, во многом близкая интонация таких конструкций выступает тем общим грамматическим признаком, который объединяет столь разнообразные по внешней форме конструкции в категориальную группу интонационно-отрицательных предложений [13].

С целью восприятия интонационных элементов, маркирующих разные коммуникативные виды простого предложения в речи носителей русского и эрзянского языков, мы решили провести эксперимент среди студентов-филологов первого курса русского и национального отделений. Им было предложено прослушать аудиозапись на русском языке и определить коммуникативный и эмоциональный тип трех предложений: повествовательного невосклицательного («Книга была интересной»), вопросительного невосклицательного («Книга была интересной?») и повествовательного восклицательного («Книга была интересной’»). Все студенты правильно указали вид предложений. В определении элементов интонационного оформления предложений мнения двух групп значительно разошлись. Например, в повествовательном предложении («Книга была интересной») студенты русского отделения выделили диапазонную высоту (30 %), мелодику, паузу, темп (20 %), интенсивность (10 %). Некоторые из них в определении релевантных интонационных элементов указали на понижение тона высказывания, что соответствует интонационной характеристике простого повествовательного предложения. Большая часть студентов национального отделения в определении этого же предложения выделили ритм (50 %), мелодику и паузу (по 20 %). Многие указали на ударение.

На подлежащем вопросительных предложений в эрзянском языке подъем мелодики выражен более резко, чем в русском. Интонация же в обоих языках восходящая. Возможно, поэтому практически все студенты—носители русского языка (90 %) в определении характерных интонационных элементов вопросительного предложения («Книга была интересной?») на первое место поставили логическое ударение. Того же мнения придерживались только 35 % студентов-билингвов; 35 % посчитали важным элементом интенсивность, 30 % — мелодику.

При прослушивании повествовательного восклицательного предложения («Книга была интересной!») все студенты определили вид предложения как восклицательное. Многих студентов-билингвов (40 %) заставила обратить на себя внимание пауза в передаче эмоционального состояния, в то время как студенты —носители русского языка не отметили ее как наиболее важную. По мнению 50 % из них, существенную роль в данном случае играет мелодика. Этот же элемент поставили на первое место половина студентов — носителей русского языка. Результаты эксперимента представлены в таблице.

Таблица

Восприятие интонации простого предложения русского языка студентами — носителями языка (1) и студентами-билингвами (2) (по данным эксперимента)

Наше исследование показало, что у студентов— носителей языка и студентов-билингвов наблюдаются расхождения в выявлении определяющего интонационного элемента коммуникативного типа и эмоциональной окраски данных предложений. Можно предположить, что участники экспе-ремента по-разному «слышали» интонацию русского языка. На восприятие интонации простого предложения в русском языке студентами-билингвами повлияли релевант ные признаки оформления интонации тех же предложений родного языка, однако вопрос, каким образом, требует дальнейшего изучения.

На наш взгляд, результаты исследования послужат материалом для дальнейшей разработки проблем сопоставительного изучения интонации, а также могут быть полезны при рассмотрении вопросов методики обучения интонации студентов —носителей языка и студентов-билингвов.