К вопросу о восстановлении петропавловского викариатства и преобразование его в самостоятельную кафедру (1956-1958 гг.)

Одной из актуальных тем современной исторической науки является изучение канонического устройства Русской Церкви в период советских атеистических гонений. Вопросы учреждения и пресечения епархий и викариатств, порядок назначения и перемещения высших иерархов, органы епархиального и приходского управления становятся предметом многочисленных исследований светских и церковных историков. Тем не менее, малоисследованными остаются многие темы региональной церковной истории. Одной из таких исторических тем является вопрос о восстановлении в 50-х гг. XX в. Петропавловского викариатства и последующее преобразование в самостоятельную епархию. Восстановленная церковно- каноническая единица охватывала площадь равную трети территории Казахской ССР. Вследствие чего разработка озвученной темы совершенно необходима для построения цельной и непротиворечивой картины церковной жизни на территории Казахской республики в XX столетии.

История Петропавловской епархии берет свое начало в самом конце синодального периода Русской Церкви. 6 ноября 1914 г. указом Св. Синода в составе Омской епархии было создано Петропавловское викариатство1. Необходимо отметить, что Петропавловский викарий имел весьма обширные полномочия: ему было поручено самостоятельное управление Акмолинским, Атбасарским, Кокчетавским и Петропавловским уездами Акмолинской области2.

После гибели в 1921 г. первого Петропавловского викария епископа Мефодия (Красноперова) церковная жизнь на этой территории в течение нескольких лет была расстроена. Ряд назначенных архипастырей к месту служения не прибыли. Только с назначением в 1924 г. епископа Алексия (Буя) викариатство, наконец, обрело каноническое возглавление3.

При недолгом патриаршем местоблюстительстве Преосвященного Серафима (Самойловича) викариатство «де-факто» получило статус самостоятельной епархии4. 12 марта 1934 г. такое положение вещей было узаконено постановлением Временного патриаршего Св. Синода5.

Годом ранее на Петропавловскую кафедру был назначен хиротонисанный во епископа иеромонах Вениамин (Иванов). К этому времени г. Петропавловск стал центром обширной Карагандинской области, вследствие чего каноническая территория епархии была существенно расширена. Однако после вынужденного перевода Преосвященного Вениамина на Саратовскую кафедру в сентябре 1936 г., Петропавловская епархия фактически осталась без возглавления и пресеклась6.

В последние предвоенные годы власти завершили разгром церковной организации Северного Казахстана, вследствие чего к 1941 г. в регионе остался действующим лишь один храм, расположенный в областном центре — г. Петропавловске. Было практически полностью уничтожено все православное духовенство региона. Реставрация церковной жизни стала возможна лишь после встречи руководителя Советского правительства И. В. Сталина с группой церковных иерархов в сентябре 1943 г. и изменения характера государственно-к онфессиональных отношений.

В начале 1945 г. территория Северо- Казахстанской области вошла в состав IV благочиния Ташкентской епархии. Уполномоченный С. Р. Вохменин в отчете Г. Г. Карпову отмечает, что это произошло без согласования с республиканским Советом, который принципиально стоял на позиции учреждения для Казахстана самостоятельной епархии и включения в оную всех действующих молитвенных помещений7.

В июне этого же года, постановлением патриарха и Св. Синода единственный приход области был вновь переподчинен, вой дя в состав Омского благочиния Новосибирской епархии8. Между тем, 5 июня 1945 г. была сформирована самостоятельная Алматинская и Казахстанская епархия во главе со ссыльным архиепископом Николаем (Могилевским). Несколько позже из восточных регионов Казахской ССР была образована самостоятельная Семипалатинская и Павлодарская епархия, включающая в себя приходы Восточно- Казахстанской, Семипалатинской и Павлодарской областей9. Лишь во второй половине 1946 г. территория Северо- Казахстанской области вошла в состав Алматинской и Казахстанской епархии.

25 октября 1955 г. скончался правящий архиерей Казахстанской епархии митрополит Николай (Могилевский), на долю которого выпали многочисленные труды по восстановлению и укреплению церковной жизни в Казахской республике в первое послевоенное десятилетие. Уже в ноябре Св. Синодом, временно управляющим Казахстанской епархией, был назначен епископ Ташкентский и Среднеазиатский Ермоген (Голубев).

Заняв должность временно управляющего, епископ Ермоген принял решение ликвидировать самостоятельную Казахстанскую епархию (что было явным превышением возложенных на него полномочий). Православные приходы Казахской ССР должны были быть разделены на несколько частей и распределены между ближайшими епархиям. Так, приходы Северо- Казахстанской области, как и до революции 1917 г., должны были вой ти в состав Омской епархии. В свою очередь приходы юга республики, включая также крупнейший религиозный центр Среднеазиатского региона г. Алма- Ату, должны были быть переданы непосредственно в возглавляемую епископом Ермогеном Ташкентскую епархию.

Временное церковное руководство Казахстанской епархии не стало бы готовить заведомо выходящие из его компетенции административные решения, не получив соответствующие указания из Св. Синода или лично от патриарха Алексия I. Предположение является вероятным еще и потому, что казахстанский уполномоченный С. Р. Вохменин всегда отстаивал необходимость существования в республике самостоятельной епархии, следовательно, Совет не мог быть инициатором столь масштабного церковно- административного решения: последнее бы существенно затрудняло попытки полностью контролировать религиозные дела советской республики.

С этим также согласуется имеющаяся информация, что непосредственно перед смертью митрополита Николая, у последнего состоялись некие переговоры (по телефонной связи) с епископом Ермогеном. Предмет переговоров доподлинно неизвестен, однако Ташкентский архиерей уже тогда был указан духовенству как временно управляющий еще не вдовствующей епархии10.

Озвученные владыкой Ермогеном планы по разделению епархии вызвали широкий резонанс и породили активное сопротивление со стороны духовенства и приходских Советов по всей Казахстанской епархии. В архиве Совета сохранилась копия телеграммы, направленной на имя патриарха объединенным собранием

Епископ Петропавловский и Кустанайский Иосиф (Чернов)

церковно- приходских советов Петропавловского благочиния в поддержку сохранения самостоятельной Казахстанской епархии. Сами же подписанные протоколы собрания были высланы в канцелярию Московской Патриархии почтовым отправлением. В телеграмме также имеется указание на существование подобных петиций из других благочиний Казахстанской епархии: «присоединяемся к общему ходатайству перед Патриархом»11.

Стоит отметить, что к общему ходатайству духовенства и мирян присоединился также весьма авторитетный священнослужитель Казахстанской епархии настоятель Никольского кафедрального собора г. Алма- Аты архимандрит Исаакий (Виноградов). Белый офицер-«дроздовец», выпускник и постриженик Свято-С ергиевского богословского института г. Парижа, традиционно негативно относящийся к советской власти12, в своем письме уполномоченному С. Р. Вохменину говорит о готовящихся церковно- адми- нистративных изменениях, недовольстве священнослужителей и просит содействия в сохранении самостоятельной Казахстанской епархии13.

Целостность и самостоятельность Казахстанской епархии была сохранена. 31 мая 1956 г. на Казахстанскую кафедру был назначен новый правящий архиерей, которым стал архиепископ Иоанн (Лавриненко)14. Тем не менее, мысли патриарха и Синода о преобразовании Казахстанской епархии нашли свое продолжение самым неожиданным образом.

В апреле 1948 г. в Спасское отделение Карагандинского исправительно- трудового лагеря прибыл приговоренный к 10 годам лишения свободы бывший епископ Таганрогский Иосиф (Чернов). В июне 1954 г., по окончании срока заключение, архиерей был выслан на поселение в пос. Аккудук Кокчетавской области. Однако уже через месяц ему удалось перевестись в областной центр — г. Кокчетав, где после многих затруднений, вызванных нежеланием уполномоченного С. Р. Вохменина выдать справку о регистрации, он был назначен настоятелем городского Михаило- Архангельского храма. В июле 1956 г. последовало неожиданное благословение от патриарха Алексия I занять место почетного настоятеля собора апостолов Петра и Павла г. Петропавловска15.

Как думается, внезапный перевод в г. Петропавловск на почетную, однако совершенно не связанную с церковно- административными делами должность, был частью некогда принятого патриархом решения по преобразованию протяженной Казахстанской

Епископ Петропавловский и Кустанайский Иосиф (Чернов) за богослужением в кафедральном соборе апостолов Петра и Павла г. Петропавловска епархии. Действительно, спустя несколько месяцев, 22 ноября 1956 г., владыка Иосиф был назначен епископом Петропавловским, викарием Казахстанской епархии16.

Этому назначению предшествовало согласование кандидатуры владыки Иосифа с председателем Совета по делам Русской Православной Церкви: 20 ноября патриарх Алексий I в своем письме Г. Г. Карпову пишет о желании назначить Преосвященного Иосифа на должность викарного архиерея в Казахстан. Из этого же документа становится ясно, что упомянутое назначение обдумывалось патриархом еще при жизни митрополита Николая (Могилевского). Причем правящий архиерей Казахстанской епархии ранее уже входил в переговоры с Г. Г. Карповым по данному вопросу17.

Непосредственно перед этим назначением, 5 августа 1956 г. в состав Петропавловского благочиния были включены три православных прихода Кокчетавской области18. Последнее также говорит в пользу того, что уже в августе планы по преобразованию епархии были доведены до правящего архиерея архиепископа Иоанна (Лавриненко).

Весьма неприглядным в этом свете выглядит поступок владыки Иоанна, который своим распоряжением от 7 августа 1956 г. постановил передать часть церковной утвари и иных богослужебных принадлежностей из храма Всех Святых г. Петропавловска в Никольский кафедральный собор г. Алма- Аты и епархиальное управление. В частности были переданы следующие предметы: серебряный литургический набор, состоящий из потира, дискоса, лжицы, звездицы и тарелок. Кроме того, были переданы богослужебные и церковные книги в пользу приходов, расположенных вне Петропавловского благочиния19.

Для исследователя весьма краткой истории Петропавловского викариатства остаются не вполне понятными должностные обязанности вновь назначенного викария. Владыке было поручено церковное управление лишь над восемью приходами Казахстанской епархии (пятью в Северо-Казахстанской и тремя в Кокчетавской области). По крайней мере, документы, проливающие свет на этот вопрос до настоящего времени не найдены и вряд ли вообще когда-либо существовали. Последнее наводит на мысль, что викариатство задумывалась патриархом Алексием I и Синодом лишь как временная административная единица. Возможно, учреждение викариатства было способом легализации находящегося в Казахстане политического ссыльного епископа Иосифа и введение его в состав действующего епископата Русской Православной Церкви. По всей видимости, единственным серьезным поручением за три месяца пребывания епископа Иосифа на должности викария Казахстанской епархии стала попытка неудачной ревизии Никольского собора г. Алма-Аты, поссорившая его с правящим архиереем владыкой Иоанном.

После назначения на Казахстанскую кафедру, архиепископ Иоанн, поборник строгой дисциплины, столкнулся с противодействием весьма почитаемых в среде верующих священнослужителей — настоятеля Никольского кафедрального собора архимандрита Исаакия (Виноградова) и секретаря епархии протоиерея Анатолия Евграфовича Синицына (бывший обновленческий архиепископ Алматинский, в годы политических репрессий осведомитель органов государственной безопасности, а затем и уполномоченного С. Р. Вохменина).

Желая дисциплинировать подчиненных ему клириков, владыка Иоанн решил провести финансово-хозяйственную ревизию в кафедральном соборе. Проведение последней, как уже было сказано, было поручено викарию, который, отслужив литургию в кафедральном храме, принял решение перенести оную на послепасхальный период ввиду возникших сильных церковных нестроений в соборе. О чем и было доложено правящему архиерею в письме от 12 марта 1957 г.20

Стоит привести ответное письмо, направленное архиепископом Иоанном своему викарию, которое наглядно показывает характер взаимоотношений двух архипастырей. Кроме того, письмо хорошо иллюстрирует некоторые особенности приходской жизни Казахстанской епархии периода 1950-х гг.

Архиепископ Иоанн пишет викарию: «Простите меня, но я в корне не согласен с Вашей оценкой сложившейся ситуации. Единственными виновниками сегодняшнего безобразного выступления толпы являются отцы Исаакий и Анатолий, ибо откуда сии взбалмошные защитники “гонимых” могли узнать о назначенной ревизии, как не от отстраненного от сего дела Исаакия, либо от секретаря о. Анатолия.

Ваши “заверения” нисколько меня не убедят, ибо я очень хорошо разбираюсь в создавшейся обстановке и отлично знаю, что о. Анатолий в несколько минут мог бы успокоить и выпроводить настроенную толпу. Но он этого не сделал, ибо и все разговоры об “удалении” отцов Исаакия и Анатолия и пошли от них самих.

Успокаивать обезумевших псевдоверующих могут только сами отцы Исаакий и Анатолий, а они сего не хотят, а пребывание и служение Вашего Преосвященства только унизят святительский сан: для таких людей не должно быть архиерейской службы, а поэтому Вам, владыка Святый, лучше всего ехать домой, так как Вы не смогли защитить авторитет Епархиального Архиерея, ни перед отцами Исаакием и Анатолием, ни перед верующей паствой собора.

Прошу не гневаться на меня за правдивое слово. Зла я Вам не желаю и знаю, что Вам скоро будет совсем хорошо в Вашем же Петропавловске.

С братской во Христе любовью недостойный архиепископ Иоанн»21.

Действительно, спустя всего два дня, 14 марта 1957 г., из северных и центральных частей Казахской ССР была образована самостоятельная епархия с центром в г. Петропавловске, во главе которой был поставлен епископ Иосиф (Чернов). Впрочем, одновременно с этим и сам архиепископ Иоанн совершенно неожиданно был переведен на Челябинскую кафедру22. Во вновь образованную епархию вошли православные приходы Северо- Казахстанской, Акмолинской, Карагандинской, Кокчетав-ской и Кустанайской областей — все северные регионы Казахской ССР23.

Выделение новой епархии должно было способствовать активизации церковной жизни в упомянутых областях республики, находящихся на значительном удалении от Алматинского епархиального управления (от 1000 до 2000 км). Кроме того, из-за сокращения властями числа епархий в 1955 г. фактически утратила свою самостоятельность Семипалатинско- Павлодарская епархия, приходы которой были присоединены к Казахстанской епархии24. Вследствие чего открытие новой епархии в республике должно было несколько компенсировать эту потерю.

В этой связи необходимо более подробно остановиться на личности Петропавловского епископа Иосифа (Чернова), поскольку зачастую именно характер действий того или иного архипастыря по преодолению антирелигиозного законодательства советского государства, напрямую влиял на взаимодействие епархии с региональной властью и местным уполномоченным Совета по делам Русской Православной Церкви. Также вполне ожидаемо, что характер этих взаимоотношений пропорциональным образом отражался на успешности тех или иных мер, проводимых церковным руководством для укрепления приходской и религиозной жизни в епархии25.

В известном списке, составленном в 1974 г. заместителем председателя Совета по делам религии В. Г. Фуровым, владыка Иосиф (Чернов) отнесен к той группе архиереев, «которые и на словах и на деле подтверждают не только лояльность, но и патриотичность к социалистическому обществу, строго соблюдая законы о культах, и в этом же духе воспитывают приходское духовенство, верующих, реально сознают, что наше государство не заинтересовано в возвышении роли религии и церкви в обществе и, понимая это, не проявляют особенной активности в расширении влияния православия среди населения»26.

Между тем в фондах Совета по делам Русской Православной Церкви Казахской ССР отложился довольно обширный эпистолярный архив епископа Иосифа в бытность того правящим архиереем Петропавловской епархии, который, не считая поздравительных телеграмм и кратких деловых информационных сообщений, составляет 54 единицы. Адресатом писем является уполномоченный Совета С. Р. Вохменин. Переписка дает основной материал к изучению жизнедеятельности как новоучре-жденной Петропавловской епархии, так и поведения епископа Иосифа по отношению к властям в период с 1956 по 1960 гг.

Так, владыка Иосиф в обязательном порядке согласовывал с Советом все перемещения духовенства во вверенной ему епархии: в телеграммах на имя уполномоченного С. Р. Вохменина часто встречается весьма характерная фраза «прошу санкционировать»27.

16 июня 1957 г. престольный праздник храма Всех Святых г. Петропавловска совпал с областным фестивалем, в связи с чем архиерей благословил, вопреки обыкновению, отслужить только одну литургию. Владыка пишет в своем письме уполномоченному: «Изменили мы обычное и в сей день и ограничились ранней обедней, окончив ее к 8 утра! Пусть и старики пойдут на фестиваль — они более молодежи любознательны — так и было»28. Призывал архиерей духовенство и верующих и к исполнению гражданского долга: «участвовать в выборах и отдать свои голоса лучшим представителям нашего народа — кандидатам блока коммунистов и беспартийных»29.

Впрочем, перечисленные аспекты деятельности Петропавловского Преосвященного не были чем-то уникальным для архиерея «советской» эпохи. Напротив, они отражали сложившуюся ситуацию, когда все значимые решения даже на приходском уровне, не говоря уже о делах епархиальных, нуждались в согласовании с Советом по делам Русской Православной Церкви30. Далеко не все епархиальные архиереи могли эффективно отстаивать интересы Церкви и противостоять нажиму Совета31.

Тем не менее, в некоторых случаях удавалось ограничить произвол, казалось бы, всесильных уполномоченных32, например, управляющий Казахстанской епархией архиепископ Иоанн Лавриненко достаточно эффективно боролся с порочной практикой сотрудничества духовенства с уполномоченным С. Р. Вохмениным33, а иногда и прямого доносительства.

Как кажется, взгляды епископа Иосифа (Чернова) на церковно- государственные отношения в первые годы архипастырского служения в Казахстане могут быть хорошо проиллюстрированы разговором последнего с будущим секретарем патриарха Московского и всея Руси по г. Москве протопресвитером Владимиром Диваковым, тогда — клириком столичного храма святителя Николая в Хамовниках. В частности, описывая визит к патриаршему местоблюстителю митрополиту Московскому и Коломенскому Сергию (Страгородскому), владыка Иосиф вспоминает: «Повели меня к митрополиту, тот пригласил к себе домой — пообщались, вместе поплакались. Я в то же время посмотрел: в Елоховском соборе на Рождество Христово сотня человек, для Елохова это пустой собор. Думаю: “Врата адовы не одолеют Церковь… Как не одолеют? Уже одолели — архиереев осталось только четверо на свободе. И то они ходят отмечаться каждые две недели. Если не придет отмечаться — будет сидеть. Церкви нет…” Митрополит Сергий ответил: “Владыка, давайте не будем отчаиваться, слова Господа непреложны”. Направили владыку Иосифа на служение <…> приехал, а там положение еще хуже — одни обновленцы и пустые храмы… Только слезы. “Думал ли я, — говорил он мне, — что пройдет несколько месяцев — и храмы не смогут вместить молящихся. Началась Великая Отечественная вой на, народ хлынул в храм, храмы были переполнены. С тех пор, как Петр, плачу, оплакиваю свое маловерие. Вы увидите лучшие времена, которых мы не видели, увидите!”»34

Видевший и переживший революцию, Гражданскую вой ну и красный террор, дважды прошедший через сталинские лагеря владыка Иосиф ставил своей главной целью сохранение Церкви во враждебных условиях тотального контроля атеистического государства. И хотя, как показывает анализ упоминаемых выше документов, в своей епархиальной деятельности епископ Иосиф не конфликтовал с уполномоченным, понимая сколь крепок контроль над Церковью, он своим мягким и податливым обращением старался сгладить хотя бы некоторые отрицательные моменты советской антирелигиозной политики для верующих Петропавловской епархии. Архиерей понимал бесплодность прямой конфронтации с существующим государственным строем, более в свое архипастырской деятельности уповая на промысел Божий, хорошо уяснив слова Христа, что «врата ада не одолеют Церковь» (Мф 16:18).

Впрочем, трагедию своего архипастырского служения лучше всего описал сам Преосвященный Иосиф в разговоре с архиепископом Брюссельским и Бельгийским Василием (Кривошеиным) в мае 1971 г.: «Часто я себя спрашиваю: “правильно ли мы делаем, что молчим и не изобличаем открыто то, что творится в Церкви и какие она переживает трудности?” Другой раз мне становится противно, и я хочу все бросить и уйти на покой. И совесть меня упрекает, что я этого не делаю. Но потом та же совесть говорит мне, что нельзя бросать верующих и Церковь. А ведь выступить с обличением или даже открыто критиковать церковные порядки, это значит, в лучшем случае, быть сразу же отстраненным от всякой церковной деятельности, а все равно ничего не изменится. Вот я и стараюсь, пока есть силы, тихо трудиться для Церкви. Служу часто, каждый раз проповедую, объезжаю приходы. <…> Стараюсь назначать хороших священников, удалять плохих. А главное — служить часто литургию и молиться за всех»35.

Говоря о создании Петропавловской епархии, необходимо отметить, что владыка Иосиф в своей переписке не скрывает, что не доволен самостоятельной, да еще и Петропавловской, кафедрой и лучше ему было и впредь оставаться викарным архиереем: «Так тяжкий мне крест возложил Святейший — формирование епархии. Так я рад был викариатству!» — пишет Преосвященный в мае 1957 г.36

Впоследствии он и вовсе ждет от патриарха Алексия I и Св. Синода пересмотра принятого решения, упразднения епархии и даже перевода на лучшую кафедру. Так, владыка прилагал неоднократные усилия, чтобы оказаться на епископской кафедре в г. Фрунзе Киргизской ССР. Сложно объяснить, чем было обусловлено данное желание, возможно лишь обозначить, что церковно- приходская жизнь в Киргизской ССР к этому времени была достаточно хорошо обустроена. По крайней мере, Киргизский благочиннический округ был самым крупным в Ташкентской и Среднеазиатской епархии, насчитывая 33 православных прихода37.

Однако все предпринятые попытки оказались тщетны. Как считал сам соискатель новой кафедры, виной неудач был архиепископ Ташкентский и Среднеазиатский Ер-моген (Голубев)38. Последнее весьма вероятно, поскольку сложно предположить, чтобы архиепископ Ермоген желал расстаться со столь значительной и хорошо организованной частью своей епархии.

Стремления правящего архиерея покинуть новосозданную епархию не могло не дойти до сведения патриарха Алексия I, который в иронической форме передал епископу Иосифу через архимандрита Исаакия (Виноградова) благопожелание, чтобы тот «за свою епархию был покоен». «Утешил!!! Я все мечтал что-нибудь иметь взамен скромнейшего Петропавловска, а тут вот тебе…» — весьма эмоционально описывал свою реакцию Петропавловский Преосвященный на слова патриарха в своем письме уполномоченному С. Р. Вохменину39.

С ожиданием перевода связана некоторая прослеживаемая в документах и отмечаемая неоднократно самим епископом Иосифом медлительность в делах по формированию новой епархии. Тем не менее, Патриархия требовала от Преосвященного Иосифа конкретных шагов по строительству новой епархии. Открытие новой епархии требовало больших финансовых средств на обустройство епархиального управления, резиденции для правящего архиерея, покупки автотранспорта и прочих неотложных расходов. В мае 1957 г. был нанят бухгалтер и открыт финансовый счет40. Однако необходимыми средствами ни епископ Иосиф, ни Епархиальный Совет не обладали. Выход был найден, и после предварительной консультации с патриархом на приходы епархии было выслано распоряжение о необходимости скорейшего перечисления денежных средств на счет епархии: «Промыслу Божию через соизволение святейшего патриарха Алексия, угодно было открыть новую Петропавловско-К  устанайскую епархию. Вполне понятно, что в г. Петропавловске нет ни дома для жительства епархиального архиерея, ни для его канцелярии, ни помещения для приезжающих по церковным делам к Архиерею духовенства и мирян. Для приобретения всего этого потребуются средства, которых в епархии нет. Ежемесячные взносы рассчитаны были только на содержание епархиального управления в г. Алма- Ате, в готовом виде. В заботах о приобретении всего необходимого для епархии, епархиальное управление обратилось к святейшему патриарху Алексию, с просьбой разрешить путем единовременных отчислений от церквей епархии собрать необходимую сумму для всего вышесказанного. Святейший патриарх Алексий в своем ответе от 3 июня 1957 г. за № 1082 благословил это. Епархиальный Совет надеется, что каждая церковь с радостью откликнется и внесет следуемый ей единовременный взнос на устройство епархии»41. Необходимо отметить, что отчисления должны были переводиться исключительно через сберегательную кассу на счет епархии; причем для каждого прихода был установлен индивидуальный взнос.

И впоследствии, заботясь о церковной дисциплине Петропавловской епархии, правящий архиерей обращался к теме денежных взносов. Так, некоторые приходы отчисляли в епархию лишь 5–6% от финансового оборота, в то время как взнос других достигал 25%. С 1 августа 1957 г. архиерейским распоряжением был установлен для всех приходов единый процент взноса на содержание епархии в размере 20%42.

Дифференцированный (в зависимости от доходов того или иного прихода) процент финансовых отчислений на церковные нужды был достаточно распространен в первое послевоенное десятилетие в епархиях Русской Церкви. Введение епископом Иосифом фиксированного процента можно рассматривать в качестве исключения из существующего порядка вещей и было обусловлено относительно большим числом малообеспеченных приходов в епархии. Сообразно с этим и покупка автомашины за счет приходских средств была повсеместным явлением для всех без исключения епархий исследуемого периода43.

Наконец, в июле 1957 г. дом под епархиальное управление и комната для проживания архиерея были найдены, в связи с чем у уполномоченного С. Р. Вохменина испрашивалось разрешение на приобретение оных44. Однако от этого помещения по не вполне понятным причинам епархия отказалась. Дом, в котором первоначально располагалось епархиальное управление Петропавловской епархии, сохранился до настоящего времени (ул. Коминтерна, д. 36). Лишь в мае 1958 г. под нужды епархиального управления было куплено новое строение по ул. Мира, д. 184. Вскоре возле него был разбит сад, построены баня и гараж45. Также в самое ближайшее время планировалась покупка легкового автомобиля46.

Другое распоряжение архиерея касалось искоренения все еще существовавшей в епархии практики допуска настоятелями к отправлению богослужений лиц, не имеющих паспортов и регистрации упол-номоченного47. Вскоре настоятель храма Всех Святых г. Петропавловска протоиерей Сергий Ногачев-ский был назначен на должность секретаря епархии и члена Епархиального Совета48. Через несколько месяцев, 21 августа 1957 г., по ходатайству Преосвященного Иосифа, о. Сергий был награжден благословенной грамотой за подписью патриарха Алексия I49.

В связи с протоиереем Сергием Ногачевским будет уместным упомянуть о посещении г. Петропавловска и его храмов известными и почитаемыми иерархами Рус-

Епископ Петропавловский и Кустанайский Иосиф (Чернов) и секретарь епархиального управления протоиерей Сергий Ногачевский

ской Православной Церкви XX столетия митрополитом Мануилом (Лемешевским) и его секретарем иеромонахом Иоанном (Снычевым), будущим митрополитом Санкт-Петербургским и Ладожским.

Приезд состоялся в конце сентября 1957 г. В публикациях, посвященных владыке Иосифу, указывается, что священнослужители прибыли в г. Петропавловск исключительно с целью посетить правящего архиерея и сослужить ему за архиерейским богослужением50. Однако сам владыка Иосиф определенно пишет, что гости прибыли к секретарю епархиального управления протоиерею Сергию Ногачевскому. Действительно, протоиерей Сергий некогда был поставлен владыкой Мануилом ключарем кафедрального собора Оренбургской епархии, где после нескольких лет совместного служения между ними установилась духовная связь. Гости дважды молились за богослужениями в соборе апостолов Петра и Павла и единожды в храме Всех Святых, однако, они не проповедовали и не приступали ко Причастию. Интересна характеристика, данная митрополиту Мануилу и иеромонаху Иоанну, владыкой Иосифом в письме уполномоченному: «оба они весьма реально и духа, и идеологии, и психологии “мануильщены” (ленинградское вырождение)»51.

Как видно, отношение епископа Иосифа к владыке Мануилу (Лемешевскому) было далеко не однозначным. Это подтверждается и последующими, намного более поздними воспоминаниями, датированными 1974 г.: «С митрополитом Куйбышевским были вдвоем в камере 4 месяца на Лубянке. Потом он — на свободу, а я — в Челябинск на 5 лет. Читали два правила монашеских — это я. А он читал прекрасно, легко и скоро светскую литературу, которую нам давали. Под Преображение и Успение я обе службы (бдение) читал, что помнил и знал»52.

И хотя митрополит Мануил ко времени описываемых событий уже отбыл свой срок в исправительно- трудовом лагере и готовился к освобождению, взгляд на него, как на сотрудника чекистских органов, как можно полагать, был отнюдь не редок у современного ему епископата53.

Между тем верующие Кустанайской области обратились к патриарху Алексию I с ходатайством о переносе административного центра новосозданной епархии в их одноименный областной центр, в противном случае они настаивали на полной ее ликвидации. Прошение содержало также и нелестные характеристики Петропавловского архиерея.

Необходимо отметить, что ходатайство для дачи заключения было переслано не правящему архиерею, а архиепископу Алматинскому и Казахстанскому Алексию (Сергееву)54. Как можно полагать, ходатайство кустанайских верующих было поддержано последним в достаточно неприемлемой для епископа Иосифа форме. По крайней мере, владыка Иосиф в достаточно резкой манере охарактеризовал личность и позицию алматинского архиерея: «Много-нервный и психо- больной архиепископ Алексий воюет с новорожденной Петропавловской епархией: все силы и возможности мобилизует на этот странный фронт. Ведь П атриарх-то дает себе отчет, что делает и что надо сделать! Чудеса, но чудеса антицерковные и печальные»55. Как показало дальнейшее развитие событий, позиция архиепископа Алексия не была принята во внимание священноначалием, и перенос епархиального центра в г. Кустанай был признан нецелесообразным.

Как можно полагать, столь несдержанные и даже оскорбительные эпитеты по отношению к архиепископу Алексию были вызваны не только его позицией по перемещению епархиального центра в г. Кустанай, но главным образом его личностью, далекой от евангельского идеала православного пастыря56. Широко освещаемое светской прессой, так называемое «калининское дело», связанное с крупной кражей денежных средств и предметов антиквариата из квартиры архиепископа Алексия, в бытность оного на Калининской кафедре, было очень хорошо известно в середе духовенства и верующих СССР57.

Основные усилия владыки Иосифа были сконцентрированы на юге епархии, особенно на ситуации в Карагандинской области. В указанном регионе ширились церковные нестроения, существовала открытая вражда между группами священнослужителей и верующих; сложным был и вопрос существования полулегального молитвенного дома без согласования с Советом основанного иеромонахом Севастианом (Фоминым)58.

Напротив, сводка по центральному благочинию епархии, как правило, умещаются в короткой фразе «в Петропавловске тишина»59. Тем не менее, в Петропавловском благочинии достаточно остро стоял кадровый вопрос, особенно это касалось замещения вакантных должностей в соборе апостолов Петра и Павла. После учреждения епископской кафедры храм приобрел статус кафедрального собора. Однако храм располагался на самой окраине г. Петропавловска, в отдалении от административного центра и маршрутов общественного транспорта, в связи с чем материальное обеспечение такого крупного собора на протяжении всего советского периода было весьма скудным (в отличие от второго городского храма в честь Всех Святых). Этот факт самым отрицательным образом действовал на клириков благочиния и ставленников в священный сан, не желающих служить в обозначенном храме. Кроме того, в число священнослужителей попадали и лица недостойные пастырского служения, заменить которых зачастую было некем.

Характерный пример последнего приводит сам епископ Иосиф в одном из своих писем уполномоченному С. Р. Вохменину: «В Петропавловский собор охотников нет иереев: 1. Боятся, что денег мало. 2. Не любят старика настоятеля Гладкого. Противный старик! Иеромонаха Платона (Конина), что в Всехсвятской церкви г. Петропавловска приняли на заочный сектор Ленинградской Духовной Академии в 3 класс! Запоздал старик! Но не запоздал летом здесь дочь смастерить! Такая ошибка была покойного архиепископа Новосибирского Варфоломея его постричь в монашество! Без монастыря монахи и тем более иеромонахи, что птица без воздуха или рыба без воды»60. После принесения покаяния иеромонах Платон был возвращен к священническому служению, однако уже через год он вновь нарушил монашеские обеты и был запрещен епископом Иосифом окончательно. Это однако не помешало многочисленным почитателям отца-иеромонаха устроить народное возмущение против правящего архиерея61.

Не приходится говорить и о сколько- нибудь широкой миссионеркой и религиознопросветительской деятельности в новообразованной Петропавловской епархии. Все действия епархии в этом направлении без промедления пресекались Советом. Так, потерпела неудачу попытка владыки Иосифа размножить в г. Петропавловске фотокарточки с изображением Христа, Богородицы, святых для ведения миссионерской деятельности. Уполномоченным было отказано на основании того, что «такие фотокарточки епархия может получить через Патриархию и нет необходимости их размножить»62.

Необходимо отметить, что во время управления Петропавловской епархией епископом Иосифом практически не встречается ходатайств об открытии новых приходов. Единственный подобный случай мы находим в 1958 г., когда жители с. Арык-Былык в количестве 95 человек обратились напрямую к председателю Совета по делам Русской Православной Церкви Г. Г. Карпову с заявлением об открытии молитвенного дома. Однако их ходатайство не было удовлетворено63.

Таким образом, планы по реорганизации Казахстанской епархии вынашивались высшим руководством Русской Православной Церкви на протяжении целого ряда лет. В результате чего в 1956 г. было воссоздано Петропавловское викариатство, через год преобразованное в самостоятельную епархию. Несмотря на ряд трудностей объективного и личного характера правящему архиерею Петропавловской епархии Преосвященному Иосифу (Чернову) к 1958 г. удалось обеспечить штатную работу органов епархиального управления, а также нормальное функционирование церковноприходской жизни в регионе.