Каменный предмет со следами окрашивания со стоянки Гагарино
Автор: Чаукина В.А., Хайкунова Н.А.
Журнал: Краткие сообщения Института археологии @ksia-iaran
Рубрика: Каменный век
Статья в выпуске: 280, 2025 года.
Бесплатный доступ
Статья вводит в научный оборот новое изделие со следами преднамеренного окрашивания с верхнепалеолитической стоянки Гагарино, выявленное в результате работы с фаунистической коллекцией из раскопок Л. М. Тарасова. Миниатюрный предмет изготовлен из известняка или мела и украшен ритмичными линиями, нанесенными охрой. Обсуждаются морфологические особенности находки, орнамент, контекст обнаружения. Особое внимание уделено вопросу сырьевой базы и использования минеральной краски обитателями стоянки. Аналогий рассматриваемому предмету в коллекциях восточнограветтийских памятников на данный момент неизвестно. Предположительно, изделие может быть отнесено к категории символических предметов декоративно-прикладного искусства.
Верхний палеолит, восточный граветт, стоянка Гагарино, следы окрашивания, охра, символическая деятельность
Короткий адрес: https://sciup.org/143185142
IDR: 143185142 | DOI: 10.25681/IARAS.0130-2620.280.40-49
Текст научной статьи Каменный предмет со следами окрашивания со стоянки Гагарино
1 Статья подготовлена в рамках темы № НИОКТР 122011200271-7 (ИА РАН).
диапазон 20–22 тыс. л. н. (некалиброванные значения) ( Тарасов , 1979. С. 150). Исследователи относили Гагаринскую стоянку к памятникам костенковско-вил-лендорфского единства, подчеркивая при этом ее специфические черты (напр.: Тарасов , 1979. С. 158; Гвоздовер , 1998. С. 274-275; Хлопачев , 2006. С. 130; Гро-мадова , 2012. С. 222).
Находки из раскопок Л. М. Тарасова 1961–1969 гг. хранятся в Государственном историческом музее. Помимо основной коллекции, по большей части опубликованной в монографии автора раскопок ( Тарасов , 1979), в музее сохранились также и фаунистические материалы из этих раскопок. Многие находки происходят из мешаного грунта с площади жилища, поскольку Л. М. Тарасовым повторно вскрывались участки старых раскопов С. Н. Замятнина. Однако часть вещей имеет привязку к участкам культурного слоя in situ , выявленного Л. М. Тарасовым в нижней части жилища, и к внешним хозяйственным ямам. Пересмотр фаунистических материалов позволяет значительно дополнить и расширить сведения о памятнике, а также обнаружить новые изделия и их фрагменты, которые ранее не попадали в поле зрения исследователей.
Одним из таких предметов является изделие весьма миниатюрных размеров, светло-коричневого цвета, со следами окрашивания (рис. 1). Оно было изготовлено из известняка или мела. Согласно предварительному анализу, в составе сырья идентифицирован кальцит (СаСО3). Длина изделия составляет 15 мм, ширина – 6 мм, толщина – 2 мм. В плане представляет собой часть диска (сегмент), в профиле имеет вогнуто-выпуклую линзовидную форму. Боковая округлая грань тщательно обработана и заглажена. В верхней части изделия зафиксировано включение минерального образования размерами 1 × 2 × 2 мм, часть которого выходит за плоскость боковой прямой грани. Такие включения могут встречаться в исходном сырье, из которого изготовлен предмет. Сохранность изделия удовлетворительная, на отдельных участках поверхности зафиксировано наличие известкового налета, частично перекрывающего орнамент.
Выпуклая сторона изделия украшена серией линий, нанесенных охрой и направленных от края к центру, которые образуют ритмичную композицию. Минимальное количество линий, зафиксированных на поверхности, – 18. Толщина большинства линий варьирует от 0,1 до 0,2 мм, у единичных достигает 0,38 мм. В центральной части выпуклой стороны линии расположены горизонтально, параллельно друг другу, а ближе к верхней и нижней частям они становятся скошенными от края к центру. Такая особенность их расположения свидетельствует о преднамеренном адаптировании орнамента к форме предмета. Линии имеют ровные четкие края и, по всей видимости, для их нанесения использовалась тонкая кисть (кисти?). При рассмотрении под увеличением отмечено, что некоторые линии слегка изогнуты и загибаются у краев, напоминая дугу. Подобная особенность конфигурации может быть результатом как случайного движения кисти (отдельного ее волоска), так и преднамеренно направленного. Внимание привлекает отличительная черта некоторых линий – в основании прослеживаются заметные просветы, визуально отделяющие их от насыщенных центральных линий (рис. 2: 1 ).
Расстояния между охристыми линиями варьируют в среднем от 0,29 до 0,49 мм. При этом в центральной части выпуклой стороны предмета отмечен
Рис. 1. Каменный предмет со следами окрашивания со стоянки Гагарино
Рис. 2. Линии, нанесенные охрой, на выпуклой поверхности предмета (увеличение × 2,5). Микроскоп Olympus MX51 (MPlan FL N-5x), объектив DP73
участок с более плотным расположением линий, где расстояние между ними составляет 0,13–0,23 мм (рис. 2: 1 ).
Цвет пигмента варьирует от вишневого до красного оттенка, причем некоторые линии отличаются более насыщенной окраской (рис. 2: 2 ). Окончания ряда линий заходят на боковую округлую грань предмета и имеют более блеклый оттенок.
На вогнутой стороне изделия при рассмотрении под увеличением также прослеживаются линии, нанесенные охрой, но для них характерна меньшая длина, и они фиксируются ближе к краям (рис. 1). Это может быть связано с плохой сохранностью внутренней поверхности предмета. Толщина линий составляет около 0,15–0,17 мм.
Можно предположить, что изначально в плане изделие имело округлую форму диаметром около 15 мм, и рассматриваемая находка является его фрагментом (половиной). Однако наличие нескольких четких охристых линий на прямой грани изделия (предположительном сломе) ставит эту гипотезу под сомнение. Если бы округлый предмет был расколот после нанесения охры, на поверхности излома не были бы зафиксированы четкие линии. Более вероятно, что линии могли быть нанесены охрой на предмет уже после его фрагментации.
Благодаря сохранившемуся шифру на вогнутой поверхности предмета (№ 2106) представляется возможным сопоставить номер с описью, сопровождавшей коллекцию при ее передаче в музей. Согласно описи, предмет был найден в ходе раскопок 1962 г. и происходил из мешаного заполнения жилища, не будучи связанным с какой-либо из хозяйственных ям. К сожалению, установить более точную привязку по имеющимся данным невозможно.
Сырьевая база
На данный момент рассматриваемый предмет является единственным изделием в коллекции Гагарино, изготовленным из известняка или мела. Известняк использовался обитателями стоянки для сооружения и обустройства жилища. Плиты известняка, часть из которых занимала вертикальное положение, вместе с бивнями мамонта и крупными костями были зафиксированы по краю линзы культурного слоя, имеющей округлые очертания диаметром около 5 м. Кроме того, единичные плиты известняка были обнаружены в яме, примыкающей к жилищу с северо-западной стороны ( Замятнин , 1935. С. 37; Тарасов , 1979. С. 48). Аналогий конструкции гагаринского жилища неизвестно на памятниках восточного граветта Русской равнины ( Сергин , 1998. С. 173). Использование известняка при строительстве жилища, вероятно, можно связывать с адаптацией к местным природным условиям. Территория Задонского района Липецкой области входит в состав Придонского известняково-карстового района типичной лесостепи Среднерусской возвышенности ( Михно, Кучин , 2005. С. 20). Долина Дона в данном районе разработана в девонских известняковых породах, и русло современной реки подмывает коренные отложения известняка. В Задонском районе, а также граничащих с ним Елецком и Краснинском районах Липецкой области известен ряд крупных месторождений известняка, два из которых расположены наиболее близко к стоянке: в 16 км выше по течению р. Дон, на противоположном берегу, и в 14 км ниже по течению, на правом берегу р. Сосны, впадающей в р. Дон. В непосредственной близости от стоянки выходов известняка не найдено, однако они известны в ее окрестностях, например, в 1 км южнее стоянки, в обнажениях коренного берега Дона ( Замятнин , 1935. С. 34; Тарасов , 1979. С. 161). Подтвердить или опровергнуть тезис об использовании ближайших выходов известняка в качестве сырья для изготовления рассматриваемого предмета и строительства жилища представляется возможным лишь после проведения специальных естественно-научных анализов и сравнения минерального состава сырья.
Свидетельства использования охры
Свидетельства использования охры зафиксированы в культурном слое стоянки Гагарино. Минеральная краска была встречена в различных формах – как отдельные кусочки охры, как порошок и как выветрившиеся обломки болотной руды бурого железняка. Скопление охры было обнаружено у северо-западной стены ямы, примыкавшей к жилищу с северо-восточной стороны. С. Н. Замятнин отмечает, что на некоторых более плотных кусочках охры были видны следы скобления. Цвет встреченной охры варьировался от темного буро-коричневого, вишневого и ярко-красного (преобладал) до светло-желтого. По мнению С. Н. Замятнина, в качестве красителя мог употребляться и местный известняк, который в пережженном виде давал розовато-палевый оттенок ( Замятнин , 1935. С. 61). В целом культурный слой имел красноватый оттенок, особенно интенсивно была окрашена его нижняя часть ( Замятнин , 1935. С. 36; Тарасов , 1979. С. 122). Л. М. Тарасов считал, что это могло быть связано с тем, что вместе с водой минеральная краска в растворенном виде просачивалась вниз и скапливалась на более плотной поверхности, подстилающей культурный слой ( Тарасов , 1979. С. 39).
Помимо рассматриваемого предмета с охристыми линиями на Гагарино также обнаружено несколько находок, по всей видимости, преднамеренно окрашенных охрой. С. Н. Замятнин отмечает раковину Spirifer , одну из наиболее распространенных окаменелостей местного верхнедевонского известняка, у которой «под тонкой коркой известкового налета, покрывшего раковину в результате почвенных процессов, можно хорошо различить темно-красную окраску, безусловно искусственную» ( Замятнин , 1935. С. 61).
В коллекции из раскопок Л. М. Тарасова можно отметить несколько предметов со следами окрашивания. Из материалов фаунистической коллекции происходят фрагменты расслоившейся бивневой пластины (всего 12 фрагментов), обнаруженные в 1965 г. при выборке мешаного грунта в северо-западной части жилища. По всей видимости, фрагменты были найдены в одном месте и составляли часть одного изделия. Сохранность и мелкие размеры (каждый фрагмент имеет размеры не более 2 × 2 см) не позволяют сделать вывод о том, что представляло собой изделие. Красочный пигмент нанесен на внешнюю сторону всех пластинок, внутренняя представляет собой поверхность расслоения по естественной структуре бивня. Цвет красителя варьирует от оранжевого и бледно-коричневого до красного. Можно отметить неравномерный характер окрашенности бивневых пластинок, также на некоторых из них прослеживаются отдельные мазки или края окрашенных участков. Ряд пластинок покрыт косыми или поперечными царапинами, на одном прослежены следы резания поперек естественной структуры бивня. Поверхность всех фрагментов хорошо заполирована, причем заполировка лучше фиксируется на выступающих участках микрорельефа.
Можно предположить, что к преднамеренно окрашенным предметам могли относиться также один клык песца с прорезанным отверстием, найденный в мешаном грунте в восточной части жилища, и одна раковина брахиоподы, также происходящая из мешаного заполнения. Кроме того, в коллекции стоянки есть фрагмент плитки песчаника размерами 4 × 3 × 1,2 см со следами растирания красной охры. В настоящий момент данные предметы находятся в процессе изучения и готовятся к публикации.
Аналогии
Аналогии рассматриваемому каменному предмету с нанесенными охрой линиями на данный момент не выявлены. Отметим, что приведенные ниже находки, несмотря на определенные морфологические сходства, не могут быть отнесены к прямым аналогиям предмета со стоянки Гагарино. Тем не менее дисковидные изделия, вариабельные по материалу, технологии изготовления и своему назначению, широко известны на стоянках верхнего палеолита Европы и охватывают разные культурные традиции и хронологические этапы.
В этом контексте можно упомянуть находки со стоянки Сунгирь, относящейся к раннему этапу верхнего палеолита: здесь обнаружены четыре прорезных диска из бивня диаметром от 2,8 до 10 см, происходящие из детского погребения. Также в культурном слое найден диск из бивня диаметром 3,1 см с центральным сквозным отверстием, от которого на обеих сторонах отходят восемь лучей из лунок ( Житенев , 2021. С. 61–63).
В павловьене Центральной Европы распространены находки шлифованных каменных дисков ( Škrdla , 1997), аналогии которым известны в Костенков-ско-Борщевском районе на Дону (Костенки 4, Костенки 9, Борщево 5). В Ко-стенках 4 обнаружена значительная серия таких находок на разных стадиях изготовления, планиграфически связанная с жилыми объектами ( Лисицын и др ., 2020; Желтова, Лисицын , 2023). Диски, изготовленные из различных пород камня (сланец, мергель, песчаник и т. д.), имели преимущественно двояковыпуклую форму, хотя встречались и плоско-выпуклые. Лишь у единичных изделий было отверстие по центру. По одной из версий, такие диски могли использоваться в качестве ретушеров ( Семенов , 1953. С. 453).
Интересны две находки из Костенок 21 (3 слой), представляющие собой плоско-выпуклый песчаниковый диск с гравированным зооморфным изображением диаметром около 9 см и «чашечку» из ископаемой раковины выпукло-вогнутой формы, диаметром около 5 см (Палеолит Костенковско-Борщевского района…, 1982. С. 209).
На стоянках среднего и позднего мадлена Западной Европы широко распространены диски плоской или двояковыпуклой формы с отверстиями (perforated rondelles), изготовленные из кости, камня (сланца, песчаника, гагата), гематита (напр.: Sieveking , 1971; Bosinski , 1977; Schwendler , 2005; Peschaux et al ., 2025). Каменные диски украшались нечасто, в то время как костяные могли иметь гравировки на поверхности, в том числе в виде фигуративных изображений. Такие диски относились исследователями к категории украшений, хотя другие версии также рассматривались ( Sieveking , 1971).
Более половины всех мадленских дисков найдено во Французских Пиренеях. Обнаруженная на стоянке Пинсеван (Франция) крупная серия дисков позволила исследователям выявить их закономерные особенности. Размеры дисков варьировали от 15 до 25–35 мм при толщине 5–11 мм. Примечательно, что помимо законченных дисков с отверстием и ровной обработанной поверхностью также были обнаружены диски с отверстием на разных стадиях его изготовления или вовсе без него, но имевшие форму, аналогичную готовым изделиям. При этом зависимости технологии производства от используемого сырья не прослежено (Peschaux et al., 2025). На памятниках граветта и эпиграветта подобные диски встречаются достаточно редко, а примеры их украшения единичны (Khlopachev, 2013; Kozłowski, 1992; Paris et al., 2017), как, например, диск из мела с поперечными бороздками по периметру из граветтийской стоянки Амьен-Ренанкур 1 (Франция) (Paris et al., 2017. P. 433–435). На верхнепалеолитических стоянках Восточной Европы не зафиксировано серий предметов, полностью аналогичных мадленским западноевропейским дискам.
Выводы
В коллекции предметов из твердых органических материалов стоянки Га-гарино процент предметов искусства весьма значителен, несмотря на компактность самой коллекции и контекст одного, сравнительно небольшого, жилища с примыкающими к нему объектами. Предметы искусства представлены женскими статуэтками из бивня и их фрагментами, двойной антропоморфной статуэткой из бивня, украшениями из зубов, украшениями-имитациями. Новое каменное изделие с орнаментом из охристых линий расширяет спектр категории предметов искусства со стоянки Гагарино.
В окрестностях стоянки находятся выходы известняка, и он использовался для сооружения жилища, однако археологические находки из данного вида сырья ограничиваются только рассматриваемым предметом. Нанесение ритмичных охристых линий на поверхность миниатюрного предмета указывает на применение тонких кистей и мастерство художника в проработке мелких деталей, а также приспособление орнамента под форму изделия. Важно подчеркнуть, что на стоянке Гагарино зафиксированы и другие примеры использования охры для окрашивания различных предметов.
Отсутствие полных аналогий рассматриваемой находке в коллекциях верхнепалеолитических памятников делает ее уникальной в своем роде. Исследование подобных предметов позволяет расширить представления о различных аспектах символической деятельности древних людей и подчеркивает важность пересмотра материалов фаунистических коллекций памятников.
Авторы выражают глубокую благодарность доценту МГУ им. М. В. Ломоносова В. С. Житенёву за обсуждение результатов; сотруднику ГИМ А. А. Симоненко за возможность изучения предмета под микроскопом; сотрудникам ВХНРЦ им. академика И. Э. Грабаря Л. В. Гетьман и И. В. Бурцевой, сотрудникам ГИН РАН Е. В. Щепетовой и П. Д. Фролову за консультации при написании работы.