Каспийский регион: модель сотрудничества или раздора?

д о 90-х годов прошлого века Каспийское море называлось внутренним морем (или озером) СССР-. Все международные проблемы, связанные с ним, сводились исключительно к дничеству с Ираном и являлись сферой двусторонних отношений с ним. Правовой статус Каспия определялся двумя договорами: между Р-оссией и Персией от 26 февраля 1921 г. и между СССР- и Ираном от 25 марта 1940 г. В соответствии с этими договорами только суда этих двух стран могли плавать по Каспийскому морю под своим флагом и только они имели право здесь на свободное судоходство и рыболовство.

Положение вещей радикально изменилось после распада СССР-. Вместо двух прежних государств – СССР- и Ирана появились еще три новых прикаспийских государства: А-зербайджан, Казахстан, Туркменистан. Они, претендуя на соответствующие сектора Каспия, выдвинули требования о пересмотре статуса этого закрытого водного бассейна. Сегодня в Каспийский регион включен Кавказский подрегион (или субрегион), в который входят Р-оссия и А-зербайджан (и здесь, бесспорно, нельзя игнорировать влияния других государств Кавказа – Грузии и А-рмении), Центральноазиатский подрегион (или субрегион), включающий Казахстан и Туркмению (при бесспорном тяготении к ним Узбекистана и Таджикистана) и Южный подрегион (или субрегион), центром которого является Иран, а также активно влияюща на события в нем Турция. Кроме того, здесь сошлись противоречащие друг другу, зачастую взаимоисключающие интересы и ряда ведущих мировых держав, которые объявили в 1997 г. Прикаспий зоной своих национальных интересов – США-, Китай, Великобритания, Е-С, Саудовская А-равия и др.

Так в результате развала Союза ССР- оказалась разрушенной не только десятилетиями налаживаемая система социально-экономических, культурных и иных связей, но и, естественно, сложившаяся транспортная, энергетическая, военная инфраструктура, системы товарообмена и распределения труда.

ЛАНДА

Камиль

Гайдимагомедович – к. п. н. кафедры

национальных, федеративных и международных отношений РАГС

Р-оссия, непосредственно входящая в число каспийских государств, естественно заинтересована в эксплуатации сырьевых, транспортных и иных возможностей региона. В этой связи любые геополитические изменения в регионе не могут не затрагивать национально-государственные интересы Р-оссийской Федерации. Тем более она не может оставаться на стороне при принятии каких-либо решений, касающихся каспийского региона, другими мировыми державами. Иными словами, российская геополитика непосредственно опирается на политико-экономические и социально-культурные процессы в каспийском регионе и на них ориентирована.

Стратегическая значимость этого региона, помимо углеводородных ресурсов и наличия мировых осетровых запасов, опреде- ляется его выгодным геополитическим положением, связывающим Е-вропу с Центральной А-зией, А-ТР- и Персидским заливом. Этот регион находится на перекрестке перспективных межконтинентальных и межнациональных транспортных направлений и коммуникаций «восток – запад» и «север – юг», на подвижном стыке сфер господствующего влияния трех мировых религий – христианства, ислама и буддизма. Все это сегодня позволяет странам региона не только стать самодостаточными политическими акторами на геополитической карте мира, но и играть все более важную роль на «великой шахматной доске» геополитики XXI в. И от того, какую направленность примет геополитика этих новых игроков, в немалой степени будет зависеть политическое, экономическое и иное благополучие не только государств региона, но и значительного числа стран Центральной А-зии, Кавказа, Восточной Е-вропы, Дальнего Востока.

Однако уже 15 лет государствам региона не удается не только выработать проект или создать единый механизм для принятия решений, касающихся деятельности каспийских государств, но и по сей день определить правовой статус Каспийского моря.

За этот период проведены десятки конференций, в том числе и с участием пре-зидентов1, премьер-министров, министров иностранных дел государств региона, симпозиумов и встреч. Так, в А-шхабаде2 23–24 апреля 2007 года состоялось 21-е заседание Специальной рабочей группы (СР-Г)3 по разработке Конвенции о правовом статусе Каспийского моря на уровне заместителей министров иностранных дел прикаспийских государств. Споры об определении статуса самого большо- го внутреннего моря-озера в мире, где сосредоточены огромнейшие запасы углеводородного сырья, а побережье приспособлено для активного туристического отдыха, ведутся между прибрежными государствами с появлением Содружества Независимых Государств, образованных на развале Союза. И процесс поиска консенсуса, по всей видимости, будет продолжаться еще долго.

Р-азногласия по статусу Каспия существуют с самого начала переговоров. Показательно, что если поначалу Р-оссия и Казахстан пытались как-то скоординировать свои действия в рамках этих переговоров и поставить перед остальными участниками дискуссий какие-то конкретные сроки для решения проблемы, то сейчас переговоры по Каспию проводятся больше для обмена мнениями и фиксирования позиций сторон, нежели для четкого и определенного временными рамками разрешения «каспийского вопроса». Можно сделать вывод, что такое положение вещей устраивает многих политиков, занимающихся проблемой Каспия внутри региона и вне его.

На данном этапе из пяти прикаспийских государств только три — Р-оссия, Казахстан и А-зербайджан подписали между собой соглашение по предложенному Р-оссией принципу «справедливости и взаимного уважения интересов» на Каспии. Принцип этот достаточно прост: давайте делить только дно моря, а вода Каспия останется в общем пользовании, причем не только для тех пяти государств, которые выходят на Каспий, но кораблей под флагами других стран. Все они так или иначе должны будут проходить через Волго-Донской канал по российской территории, и Р-оссия должна извлечь из этого максимальную для себя выгоду в случае достижения такого соглашения.

Согласно оценкам специалистов при разграничении Каспийского моря на национальные секторы по так называемому методу срединной линии (его придерживается Р-оссия) Ирану достанется примерно 0,9 млрд. т условного углеводородного сырья (там могут быть и нефть, и газ), Туркменистану — 1,5 млрд. т, Р-оссии — 2 млрд. т, А-зербайджану — 4 млрд. т и Казахстану — 4,5 млрд. т.⁴

Краеугольным камнем в каспийской дилемме стал территориальный вопрос, особенно там, где межгосударственная граница проходит по углеводородным месторождениям. К примеру, Р-оссия и Казахстан первыми из всех прикаспийских стран сумели создать правовую базу для совместной работы, в том числе и по взаимодействию на спорных нефтегазовых участках – Хвалынское, Центральное и Курмангазы1, суммарный запас которых оценивается в один миллиард тонн2.

Ч-то же касается Ирана, то он вообще не приемлет никаких разделов Каспийского моря по срединным линиям и считает, что по справедливости Каспийское море должно быть после развала СССР- поделено на пять равных частей и претендует на пятую часть акватории, с чем, естественно, не согласились остальные прикаспийские страны, так как в этом случае значительные территории, которые потенциально богаты нефтью и газом, отойдут Ирану. К тому же образовались спорные морские участки у А-зербайджана, Туркменистана и Ирана.

В этом плане у других государств Каспия существует некий консенсус относительно контрпродуктивной позиции Ирана, который, требуя разделения акватории и дна Каспийского моря на пять равных частей, фактически создает опасный аналог в мировой практике. А- в Вашингтоне по этому поводу считают, что Иран, претендуя на пятую часть территории Каспийского моря, отнюдь не собирается отказываться от своих территориальных претензий, надеясь и дальше шантажировать и своих соседей, и Р-оссию, и сами Соединенные Штаты.

Тем не менее 15 марта 2006 года в Москве на очередном, 20-м заседании Специальной рабочей группы (СР-Г) по Каспию Иран отказался от своей позиции. Представитель ИР-И в СР-Г Моджтаба Дамирчилу заявил, что позиция Тегерана не сводится к тому, чтобы Каспийское море было разделено на пять равных частей, а Ирану досталось бы 20 процентов от всей акватории. «Мы считаем, что вопрос разделения моря должен решаться на основе международной методики и международного права»3, – сказал он.

Однако надо учесть, что, по оценкам геологов, именно на шельфе Казахстана и Туркменистана находятся самые перспективные залежи нефти и газа, а посему именно Казахстан и Туркменистан могут быть самыми заинтересованными сторонами при подобном решении проблемы разграничения Каспийского моря. В то же время Иран будет почти гарантированно противостоять всем российским инициативам по разделу моря, поскольку его в этом случае попросту обойдут в плане и нефте-, и газодобычи4. Таким образом, каждый член пятерки упорно отстаивает свои интересы и не проявляет стремления поступиться ими во имя консенсуса.

Совершенно очевидно, что США- превращаются в ведущего геополитического игрока в Ч-ерноморско-Каспийском регионе. Планы США- по освоению Каспия вписываются в национальную энергетическую стратегию администрации Дж. Б-уша-младшего, которая предусматривает установление контроля за основными районами нефтедобычи в мире, официально именуемого как «контроль над глобальным энергетическим равновесием». Значимость Ч-ерноморско-Каспийского региона стала для США-настолько весомой, что проблемы Каспия американская администрация выделила в отдельное направление внешней политики. Б-ыли созданы специальный отдел по региону и целевая группа в составе Совета национальной безопасности при президенте США-, учрежден пост специального советника президента и госсекретаря по вопросам энергетики Каспийского региона.

А-мериканцы особенно активно хотели бы поучаствовать в обсуждении вопроса о разделе Каспия именно сейчас, когда Вашингтон и ряд стран Е-вросоюза пытаются протолкнуть идею о прокладке нового газопровода под Каспием. Эта труба подаст природный газ из Казахстана и Туркменистана в А-зербайджан и далее по трубопроводу через Турцию – в Средиземноморье, на рынки стран Западной и Восточной Е-вропы. Кстати, Соединенные Штаты считают, что статус Каспия может стать некой разменной картой и в игре Ирана по продолжению своей ядерной программы. При усилении давления Запада и США-, а также МА-ГА-ТЭ на Иран эта страна вполне может полностью заблокировать любые инициативы по Каспию, похоронить все попытки того же Е-С как-то оживить идеи прокладки трубопроводов из Центральной А-зии через Закавказье к берегам Средиземноморья.

На сегодня на Каспии много нерешенных проблем и они накапливаются с каждым днем: экология, биоресурсы, спорные территории, транзит углеводородов, наркотрафик и т. д. И это будет продолжаться, так как нет организации, делегированной всеми государствами для решения возникающих проблем. Ядром этой структуры мог бы стать международный договор о статусе Каспийского моря, и если его удастся заключить, тогда можно будет говорить, что Каспийское пространство превратилось в организованный регион. Только так выходили из ситуации в других территориальных пространствах, например, Организации Ч-ерноморского экономического сотрудничества (ОЧ-ЭС), ГУА-М, Дунайская конвенция и т. д.

В конце 2005 г. подали заявку и получили статус наблюдателей при Организации черноморского экономического сотрудничества (ОЧ-ЭС) Соединенные Штаты А-мерики. Семь из двадцати пяти членов Е-вросоюза являются наблюдателями, и теперь идут дебаты о том, какому еще европейскому институту можно стать наблюдателем или даже членом ОЧ-ЭС. В феврале 2006 года прошла сессия Института исследований по вопросам безопасности Е-вропейского союза официального института Е-вросоюза – полностью посвященная черноморскому вопросу, в частности проблеме, нужна ли стратегияЕ-вросоюзапоПричерноморью. Р-азрабатывается евро-атлантическая стратегия по Ч-ерноморью. 5 июня 2006 года в Б-ухаресте прошла вторая сессия рабочей группы под эгидой фонда Маршалла. В ходе этого Ч-ерноморского форума Немецкий Фонд Маршалла США- (GMF) объявил о создании

Ч-ерноморского Траста (Black Sea Trust) в регионе1. Ч-ерноморский траст активно развивает опыт, приобретенный по итогам двухлетней деятельности GMF в регионе Ч-ерного моря. Проводятся ознакомительные визиты для политиков, исследователей и журналистов, встречи и мероприятия в Вашингтоне и европейских столицах, постоянно отмечается геостратегическая важность региона, инициирован ряд публикаций в пользу формирования более крепкой региональной идентичности.

Ч-то касается инициативы создания ГУУА-М2, то она непосредственно связана с идеей Б-алто-Ч-ерноморского альянса, органически включающей в себя и идею возникновения ГУУА-М. Тем не менее, эксперты в области международных отношений учреждение региональной международной организации связывают с деятельностью США-. Это государство инициировало создание ГУУА-М как способ «привить геополитический плюрализм на постсоветском пространстве», а также «содействовать укреплению демократии и безопасности в этих странах».

Этот проект является также одной из составляющих Соглашения о черноморском сотрудничестве (ОЧ-ЭС), которое успешно реализуется всеми странами-участницами. ГУА-М – это группа государств постсоветского пространства, имеющих непротиворечащие политические и экономические ориентации. Страны ГУА-М решительно поддерживают идею создания новых взаимовыгодных структур кооперации. Е-сли к этому добавить возрастающие масштабы сотрудничества Украины с Польшей и странами Б-алтии, а также образование в мае 1997 г. Б-алто-Ч-ерноморского альянса (Украина, Польша, Латвия, Эстония, Литва), то тенденции развития интеграционных процессов в постсоветском пространстве становятся вполне очевидными.

Главными темами Б-акинского саммита ГУА-М, состоявшегося 19 июня 2007 г., стали все те же альтернативные российские маршруты поставок углеводородов в Е-вропу и региональные конфликты на постсоветском пространстве. ГУА-М медленно, но верно становится военнополитическим блоком против Р-оссии. С возможным вступлением в эту организацию Польши и Литвы данное предназначение ГУА-М будет окончательно оформлено. Б-олее того, организация развивается в статике: стоило только объявить о модернизации ГУА-М, Польша, Б-олгария и Р-умыния заявили о намерении стать учредителями организации.

У каждого из участников саммита были свои цели и задачи. Например, Украина и Польша больше беспокоились об энергетическом сотрудничестве. «Для Польши очень важно сотрудничество с организацией, которая добилась успеха. Мы хотели бы, чтобы из Б-родов нефть пошла в Гданьск. Для этого нужны не усилия, а нефть, и в ГУА-М ее можно найти», – сказал экс-президент Польши Лех Качиньский, естественно, подразумевая азербайджанскую нефть. В ответ Ильхам А-лиев заметил: «А-зербайджан превратился в серьезного экспортера нефти и газа, у нас есть значительные месторождения и мы уже экспортируем энергоресурсы в трех различных направлениях, – сказал он. – А-зербайджан уже начал играть свою роль в обеспечении энергетической безо- пасности Е-вропы»1. Можно сказать, что в случае присоединения Польши, Литвы, Б-олгарии и Р-умынии «санитарный кордон» против Р-оссии будет материализован в лице расширенного ГУА-М.

Все государства, вошедшие в эти организации, ощущали в свое время необходимость создания региональных альянсов и эта деятельность вела к выработке консенсуса по управлению спорными проблемами. При этом на формирование региональных альянсов в Восточной Е-вропе и на постсоветском пространстве влияют определенные интересы США-как доминирующей державы. Хотя и сохраняется возможность некоторое время нивелировать противоречия на Каспии, время для «деклараций» нельзя растягивать до бесконечности. Именно это обстоятельство и становилось уже не раз главной проблемой на пути успешного развития тех или иных регионов и геополитических пространств.

Вместе с тем масштабы и темпы интеграции в рамках СНГ свидетельствуют о его слабой эффективности. Б-олее того, поиск новых форм сотрудничества порой ведет к снижению уровня согласованности в действиях участников Содружества.

Вокруг всего Прикаспийского региона и Каспийского моря сложился принципиально новый геополитический и геоэкономический расклад, Каспийский регион приобрел статус регионального геополитического пространства, в связи с этим и сама «природа» сегодняшнего политического расклада на Каспии требует создания некой структуры или организации объединяющей прикаспийские государства.