Кимберлитовый (?) Li-Al турмалин из минералогической коллекции Л. А. Попугаевой

Автор: Силаев В.И., Симакова Ю.С., Кисилева Д.В., Лютоев В.П., Лысюк А.Ю., Филиппов В.Н.

Журнал: Вестник геонаук @vestnik-geo

Статья в выпуске: 1 (181), 2010 года.

Бесплатный доступ

Короткий адрес: https://sciup.org/149129000

IDR: 149129000

Текст статьи Кимберлитовый (?) Li-Al турмалин из минералогической коллекции Л. А. Попугаевой

Посвящается светлой памяти В. fl. Герасименко, минералога и специалиста музейного дела

В процессе исследований минералогической коллекции Л. А. Попугаевой [1, 2] в мономинеральной пробе кимберлитового циркона были обнаружены зерна, оказавшиеся вовсе не цирконом, a Li-Al минералом из группы турмалина [3]. Конкретная привязка упомянутой монофракции не сохрани- нивать только как признак его необычного происхождения.

Турмалин обнаружен в виде трех индивидов преимущественно розового цвета размером от 5 х4х 1 до 8x7x5 мм — двух монокристальных обломков с элементами огранки и одного зерна неправильной формы (рис. 1, а, б). По вариации окраски в этих индивидах обнаруживается довольно отчетливая зональность. Выделяется бледно-розовое ядро, имеющее характерное для турмалиновых призматических кристаллов сечение в форме «сферического» треугольника, которое обрастает более насыщенно розовой оболочкой, сменяющейся на самом краю прерывистой каймой желтого цвета (рис. 1, в, г). Ha поверхности зерен и обломков наблюдаются вкрапления черного минерала (рис. 1, д, е). В сканирующем электронном микроскопе поверхность индивидов турмалина выглядит очень неоднород- лась, но есть некоторые сведения об ее отношении к кимберлитам алмазоносной трубки Мир [4]. Формально рассуждая можно было бы предположить, что зерна Li-Al турмалина в эту фракцию попали случайно в результате ее засорения чужеродным минералогическим материалом. Однако y ʜac, ʙo-первых, нет никаких данных о работе Л. А. Попугаевой с турмалиноносными литиевыми гранито-идами и пегматитами, во-вторых, сама коллекция не дает примеров механического смешивания минералов из разных источников, a ʙ-третьих, обнаруженный розовый турмалин обладает столь своеобразными свойствами, что это можно расце-

Рис. 1. Морфология и цвет зерен турмалина из монофракции кимберлитового циркона: a, б — обломки кристаллов призматического габитуса; в — сечение зонального кристалла с ядром в форме типичного для турмалина «сферического» треугольника; г — смена розовой окраски ʜa желтую ʜa краю зерна; д, е — вкрапления в турмалин черных кобальт-никель-марганцевых оксидов

* Институт геологии и геохимии УрО РАН, г. Екатеринбург

ной, обнаруживая признаки то порис-

то-дендритного, то более плотного строения с локальными участками регенерации (рис. 2, а—в ). В порах выявляются микроиндивиды одного из наиболее типичных для минералов группы турмалина габитусов [5], а именно дипирамидально-призмати-ческого, обусловленного, прежде всего, поясом граней призмы а{11 0}, гранями дитригональной дипирамиды r{21 1} и гранью моноэдра с{0001} (рис. 2, г, д ). В исследованных индивидах выявлены сингенетические, судя по онтогеническим картинам, включения циркона (рис. 2, е ), а также врост-ки очень необычной по составу оксид-но-марганцевой фазы (рис. 2, ж ), выше уже упомянутой как включения черного минерала. Важно отметить, что и в этих вростках, как и в самом турмалине, зафиксированы микровключения циркона (рис. 2, з ).

Фазовая диагностика исследуемого минерала была осуществлена рентгенодифракционным методом (Shimadzu XRD-6000, излучение Cu K α , внутренний эталон — Ge, расчет параметров

элементарной ячейки производился с помощью программы UNITCELL). Полученные дифрактограммы и рассчитанные на их основе параметры элементарной ячейки оказались близкими к эталонным данным (Интернет-база WWW-МИНКРИСТ) для эльбаита и оленита (табл. 1). Однако при этом для исследуемого минерала устанавливается нестандартное распределение интенсивностей между важнейшими рефлексами, что может быть лишь частично объяснено техническими условиями съемки. В нашем случае наибольшей интенсивностью характеризуется не отражение (50 ) с d/n = 2.57 Е, как это бывает у обычных Li-Al турмалинов, а отражение (10 ) с d/n = 3.45 Е, на фоне которого все другие отражения выглядят почти одинаково малоинтенсивными. Кроме того, для исследуемого турмалина отмечается существенное ослабление до полного исчезновения рефлексов с индексами (hk ) и (hk0), что может быть объяснено специфично закономерным распределением структурных примесей в минерале. Для подтверждения неартефактности полу-

Рис. 2. Микроморфология зерен турмалина: а, б — участки поверхности соответственно пористо-дендритовидного и более плотного строения; в — микроскульптура регенерации; г, д — кристаллографический габитус индивидов в микрозанорышах; е — сингенетическое включение циркона (белое); ж — вростки Co-Ni-Mn оксигидроксидов в турмалине (серое); з — врос-ток Co-Ni-Mn оксида с включением циркона (светло-серое). СЭМ-изображения в режимах вторичных (а—д), и упруго-отраженных (е—з) электронов

Таблица 1

Результаты рентгенодифракционного исследования турмалина

№ п/п

d, нм

I,

У- е.

hkl

1

0.6365

2

101

2

0.4966

2

201

3

0.4185

3

211

4

0.3988

3

220

5

0.3433

10

102

6

0.2926

8

212

7

0.2588

5

501

8

0.2334

1

511

9

0.2033

3

512

10

0.1906

2

43 2

11

0.1646

3

603

Параметры э. я ., нм: ao = 1.5837 ± 0.0016 co = 0.7091 ± 0.0010

Vo = 1.5402

ченных данных нами в тех же условиях был исследован эльбаит из литиевых пегматитов Малханского рудного поля (Восточное Забайкалье). В этом случае рентгеновская дифрактограмма и в части распределения интенсивностей отражений оказалась близкой к эталонной дифрактограмме именно для эльбаита.

В спектре ИК-поглощения (Shimadzu IR Prestige 21, препараты на вазелиновом масле и в таблетке KBr, Е. У. Ипатова) проявились хорошо разрешенные полосы, прежде всего в областях (см‒1): 1) 420—590 (колебания MeO6); 2) 720— 800 (SiOSi); 3) 1010—1100 (SiO4); 4) 1300—1380 (BO3). Все полученные данные практически совпадают с эталонными характеристиками Li-Al турмалинов. Как известно, наиболее информативными для рассматриваемой группы минералов являются полосы поглощения в области колебаний ОН-групп [5—7]. Это обусловлено тем, что в структуре турмалинов существует несколько неэквивалентных позиций гидроксил-иона. Один из этих ионов занимает положение в центре гексагонального кольца в окружении трех (Li, Al)-октаэдров, проявляясь относительно малоинтенсивной полосой поглощения при 3630—3670 см‒1. Каждый из трех других гидроксил-ионов связан с одним (Li, Al)-октаэдром и двумя (Al, Me2+)-октаэдрами, отмечаясь дву- мя интенсивными, хорошо разрешенными полосами в области 3450— 3590 см‒1. Проведенные нами эксперименты показали, что в упомянутой области в спектре ИК-поглощения розового минерала из коллекции Л. А. Попугаевой также регистрируются три четких полосы — наиболее интенсивная и широкая при 3463 см‒1, другая немного менее интенсивная и при этом гораздо более узкая полоса при 3584 см‒1 и третья малоинтенсивная и наиболее узкая при 3649 см‒1. Очевидно, что полученный спектр близко совпадает с эталонным спектром для Li-Al турмалинов, указывая на присутствие в исследованном минерале всех трех отмеченных выше структурных типов гидроксил-ионов.

Состав турмалина и включений в нем определялся рентгеноспектральным микрозондовым методом на аналитическом сканирующем электронном микроскопе (JSM-6400, ЭДС фирмы Link, программное обеспечение ISIS 300). Минерал из коллекции оказался маложелезистым, марганец- и цинксодержащим. Кроме того, на желтоцветных краях зерен в минерале появляется примесь кальция и натрия (табл. 2). Из перечисленных элементов именно марганец отвечает за преимущественно розовую окраску исследуемого турмалина, обусловленную, как известно [5, 8, 9], поглощением в видимой области в связи с разрешенными по спину d‒d переходами в ионах Mn3+. При этом корреляция между интенсивностью окраски и валовым содержанием MnO не выявляется. Последнее обычно объясняют тем, что в турмалинах не весь марганец находится в трехвалентном состоянии. Анализ показал, что вариации состава исследуемого турмалина определяются сильной обратной корреляцией алюминия с группой ионов железа, марганца и цинка (r = ‒0.39…‒0.62). Кроме того обнаруживаются очень сильная положительная связь между ионами железа и цинка (r = 0.93). Все это, очевидно, отражает кристаллохимическую конкуренцию между Al3+ и другими ионами, заселяющими октаэдрические Y-позиции в структуре турмалина.

Наиболее сложным вопросом конституции турмалинов является кристаллохимия в нем железа. Для исследования этого вопроса нами был получен мессбауэровский спектр, зарегистрированный на спектрометре MS-1104Em в диапазоне скоростей ‒11 …+11 мм/c при комнатной температуре препарата. Изомерный сдвиг определялся относительно α -Fe. При обработке спектров использовалось стандартное программное обеспечение спектрометра

Химический состав турмалина и ксеноминеральных включений и вростков в нем, мас. %

Таблица 2

Компоненты

Турмалин

Включения циркона*

Mn-Ni-Co оксигидроксиды

1

2

3

4

5

6

7

8

9

10

11

12

13

SiO2

37.50

37.88

38.07

39.08

38.31

36.21

35.02

39.89

36.83

32.15

0.66

0.76

1.05

ZrO2

H.o.

H.o.

H.o.

H.o.

H.o.

H.o.

57.34

24.09

41.82

65.60

H.o.

H.o.

H.o.

НЮ2

«

«

«

«

«

«

H.o.

H.o.

H.o.

1.51

«

«

«

АЬОз

38.77

38.86

38.16

39.45

38.89

41.53

7.17

31.97

18.99

H.o.

2.62

2.62

3.33

Fe2O3

4.42

4.27

4.17

2.56

0.82

1.40

0.47

3.37

1.92

«

1.82

H.o.

1.13

MnO

0.95

0.81

0.88

0.77

1.19

0.51

H.o.

0.68

0.44

0.74

39.98

41.15

36.55

ZnO

0.55

0.51

0.50

H.o.

H.o.

H.o.

«

H.o.

H.o.

H.o.

H.o.

H.o.

H.o.

NiO

H.o.

H.o.

H.o.

«

«

«

«

«

«

«

15.16

14.95

16.59

CoO

«

«

«

«

«

«

«

«

«

«

1.39

1.99

1.36

CaO

«

«

«

«

1.12

0.23

«

«

«

«

2.09

1.90

1.54

BaO

«

«

«

«

H.o.

H.o.

«

«

«

«

0.99

0.77

H.o.

Na2O

«

«

«

«

1.94

2.66

«

«

«

«

H.o.

H.o.

«

Сумма

82.19

82.33

81.78

81.86

82.27

82.54

100

100

100

100

64.71

64.14

61.55

Примечание. Н.о. — не обнаружен. Разности турмалина по окраске: 1—3 — розовая, 4 — желтовато-розовая; 5, 6 — желтая. *Результаты анализа приведены к 100 %. Эмпирические формулы турмалина: 1 — (Al1.01Li1.53Fe0.28Mn0.12Zn0.06)3Al6[(Si5.76Fe0.24)O18] (BO3)3(OH)2.36; 2 — (Al0.97Li1.61Fe0.26Mn0.10Zn0.06)3Al6[(Si5.78Fe0.22)O18](BO3)3(OH)2.24; 3 — (Al0.82Li1.75Fe0.26Mn0.11Zn0.06)3 Al6[(Si5.78Fe0.22)O18](BO3)3(OH)1.96; 4 — (Al0.97Li1.77 Fe0.16Mn0.10)3Al6[(Si5.87Fe0.13)O18](BO3)3(OH)2.17; 5 — (Ca0.19Na0.58)0.77 (Al1.11Li1.68Fe0.05Mn0.16)3Al6[(Si5.96Fe0.04)O18](BO3)3(OH)3.51; 6 — (Ca0.04Na0.84)0.88(Al1.99Li0.85Fe0.09Mn0.07)3Al6[(Si5.92Fe0.08)O18] (BO 3 ) 3 (OH) 5.05 10

«Univem». Малая навеска образца не позволила получить спектр с низким уровнем шумов, хотя длительность накопления спектра со свежим гамма-источником составила 205 часов.

Как известно, в структуре турмалина ионы железа в двух и трехвалентном состоянии могут занимать оба типа октаэдрических позиций (Y и Z). Трехвалентные ионы могут быть локализованы в тетраэдрических позициях в результате изоморфного замещения ионов кремния [10]. В виду различных возможностей локальной компенсации зарядов при замещениях подобного рода возможно дальнейшее расщепление одинаковых позиций на подтипы с различными сверхтонкими параметрами компонентов мессбауэровских дублетов. В зарегистрированном нами спектре (рис. 3), несмотря на высокий уровень шумов, четко проявляется дублет с большим квадрупольным расщеплением и изомерным сдвигом, соответствующий двухвалентному состоянию ионов железа. Дублет ассиметричен, его компонент в области малых скоростей имеет большую интенсивность и ширину, заметно структурирован, что указывает на присутствие в спектре дополнительного дублета от ионов Fe3+ с относительно малым изомерным сдвигом и квадрупольным расщеплением. Известно, что в мессбауэровских спектрах турмалинов с высоким содержанием железа фиксируется дублет со средними значениями изомерного сдвига и квадрупольного расщепления, что обусловлено зарядовым обменом между ионами Fe2+ и Fe3+, находящимися в соседних Y и Z позициях [11]. В нашем же случае область между компонентами дублета Fe2+ выходит практически на базовую линию, что исключает вероятность заметных количеств обменных пар ионов железа в структуре исследуемого минерала.

Для интерпретации спектра была выбрана модель с минимальным числом компонентов, параметры которых приняты в соответствии с литературными данными, полученными для большого числа образцов турмалина. Для аппроксимации спектра оказались достаточными два дублета — от Fe2+ и Fe3+. Типичный изомерный сдвиг для ионов Fe2+ в разных Y-позициях структуры турмалина составляет 1.1 мм/c, а квадрупольные расщепления — 2.5, 2.2, 1.6 мм/c. В нашем случае главный вклад

Рис. 3. Мессбауэровский спектр розового турмалина из коллекции Л. А. Попугаевой. Сплошная жирная линия — модельный спектр в виде суммы выделенных компонентов (пунктирные линии). В нижней части — разность экспериментального и модельного спектров

Таблица 3

Параметры компонентов мессбауэровского спектра турмалина

Дублеты

IS, мм/с

QS, мм/с

Г, мм/с

S,%

[6]Ре2+

По [10]

1.17о.о1

1.05—1.13

2.2Оо.о2

2.0—2.3

О.35о.о4

0.25—0.5

544

[4]Ре3+

По [10]

0.1 l00i 0.13—0.20

О-52о.оз 0.4—0.6

О-35о.о4 0.2—0.4

465

Примечание. IS — изомерный сдвиг; QS — квадрупольное расщепление; Г — ширина линий спектра; S — относительная площадь компонента в спектре. χ 2 = 0.91.

дает дублет IS = 1.1, QS = 2.2 мм/с. В области малых скоростей выделяется дублет с меньшим изомерным сдвигом и квадрупольным расщеплением около 0.5 мм/c, что соответствует по данным [10] ионам Fe3+ в тетраэдрической позиции. Вариант с другим выбором дублета Fe2+ (QS = 2.5 мм/с) приводит к дублету Fe3+ с нехарактерными для турмалина параметрами.

Результаты аппроксимации спектра в соответствии с выбранной моделью представлены в табл. 3 в сопоставлении с литературными данными. Согласно этой аппроксимации, ионы Fe2+ в октаэдрической Y-позиции ответственны за 54 % общей площади под линиями спектра. На ионы Fe3+ в тетраэдрической координации приходятся оставшиеся 46 %. Параметры дублетов соответ- ствуют определенным ранее. В спектре, возможно, присутствует и дублет от ионов Fe3+ в октаэдрической Y-позиции, но его вклад в суммарную площадь менее 5 %. Добавление в модель такого дублета статистически не оправдано вследствие высокого уровня шумов в спектре.

Спектр ЭПР турмалина был получен для порошкового препарата на спектрометре SE/X-2547 (RadioPAN) при частоте модуляции 100 кГц и комнатной температуре (рис. 4). В нем фиксируется узкая одиночная линия с g = 4.27, соответствующая ионом Fe3+ в предельно ромбически искаженном кристаллическом поле. Линия наложена на сложную полосу с рядом широких компонентов, также, вероятно, обусловленных ионами Fe3+. Большая

Рис. 4. Спектр ЭПР турмалина

ширина компонентов спектра указывает на значительный статистический разброс параметров окружения этих ионов вплоть до максимально возможных ромбических искажений. Последние и обуславливают сигнал с g = 4.27, имеющий малую ширину и высокую интенсивность вследствие особенностей ориентационного уширения анизотропных спектров ЭПР. Следует также заметить, что в полученных нами спектрах ЭПР не устанавливаются даже следы ионов Mn2+, что, в общем, характерно для маложелезистых розовых Mn-содержащих турмалинов. В таких минералах ионы марганца занимают октаэдрические позиции, находясь в непарамагнитных четырех- и трехвалентных состояниях. Все это дает основание связывать розовую окраска исследуемого турмалина именно с электронными d‒d переходами в ионах Mn3+, появляющихся при захвате электрона ионами Mn4+ в ходе радиационного воздействия [12].

Известно, что содержание в турмалине Fe3+ является хорошим индикатором fO2, поскольку отношение Fe3+/Fe2+ определяется не только кристаллохимией минерала, но и условиями его кристаллизации и последующих преобразований [10, 13]. Так для турмалина из открытых гидротермальных систем c магнезиальными минерализациями отношение Fe3+/Fe2+ не опускается ниже 1.94, в турмалине из золоторудной минерализации, образованной в условиях частичной открытости, не превышает 0.49, а в магматогенных продуктах, отвечающих условиям закрытой системы, опускается ниже 0.05. В изученном нами турмалине зафиксировано относительно высокое содержание ионов трехвалентного железа, 12

соответствующее условиям полуоткрытой физико-химической системы с довольно высоким окислительным потенциалом. Последнее возможно и объясняет появление в зернах исследованного минерала вростков марганцевых оксидов.

Спектроскопические данные о кристаллохимии железа и марганца в исследуемом турмалине открывают возможность для более точного расчета его эмпирических формул. В основу расчетов были положены данные, приведенные в табл. 2, и оценка ионной пропорции Fe3+/Fe2+ в структуре минерала, составляющей 0.86 ± 0.11. Расчет формульного фактора производился на шесть тетраэдрических ионов [Si4++Fe3+] c последующим подбором коэффициента для ионов лития, как это обычно делается в случаях неполного анализа состава турмалинов [5]. Коэффициент при валентном анионе определялся по балансу зарядов при условном определении всего марганца как ионов Mn3+.

Полученные результаты оказались вполне приемлемыми, указывая на существенное преобладание в рассматриваемом минерале алюминия над литием. Последнее отражает величина Li/Al атомной пропорции, колеблющаяся в пределах 0.11—0.26. Прямое определение содержания лития в совокупности с другими минералообразующими элементами было осуществлено масс-спектрометрическим методом (г/т): Li 3767; Al 165702; Fe 2932.14; Mn 1597.76. Эти данные не противоречат результатам микрозондового анализа. Следовательно, исследуемый нами турмалин действительно является относительно малолитиевым.

В исследуемом минерале методом ICP-MS выявлено множество элементов-примесей (г/т, шрифтом выделены элементы, типоморфные именно для Li-Al турмалинов): Be 14.75; Sc 0.90 ; Ti 157.88; V 1.08; Cr 2.72; Co 0.41; Ni 4.04. Cu 7.82; Zn 126.56; Pb 71.83; Ga 115.97; Ge 9.10; As 2.91; Se 1.05; Rb 0.76 ; Sr 2.16; Y 0.18; Zr 524.57; Hf 13.02; Nb 4.53; Ta 2.97; W 0.05Ag 1.11; Cd 0.38; Sn 6.44 ; Bi 95.99; Sb 13.14; As 2.91; Cs 0.13; Ba 16.35; Tl 0.03; Th 0.06; U 0.07; La 0.03; Ce 0.136; Pr 0.012; Nd 0.011; Sm 0.042; Gd 0.016; Tb 0.006; Dy 0.031; Ho 0.007; Er 0.028; Tm 0.005; Yb 0.028; Lu 0.005. Из приведенных данных следует, что при всем многообразии элементов-примесей рассматриваемый турмалин является обедненным ими на один-два порядка по сравнению с обычными Li-Al турмалинами из пегматитов и апограни-тов [7, 14, 15]. Особенно наглядно это видно на примере лантаноидов, общее содержание которых в нашем случае достигает лишь 0.37 г/т, что в десятки— сотни раз ниже суммы лантаноидов в гранитофильных турмалинах. Кроме того, исследуемый минерал характеризуется необычным трендом нормированных на хондрит содержаний REE, о чем свидетельствует величина пропорции La/Yb = 0.72. Обращает также на себя внимание неестественная для турмалинов примесь Zr и Hf, что может быть объяснено присутствием в нашем минерале включений циркона. Последнее подтверждается хорошим совпадением величин Zr/Hf отношения, рассчитанных для турмалина в целом (79) и для микровключений в нем собственно циркона (74).

Не менее специфичным оказался и состав выявленных в исследуемом турмалине черных вростков. Судя по данным микрозондового анализа (табл. 2), эти образования представляют собой устойчивую по составу марганцевую оксигидроксидную фазу с необычно высоким содержанием примеси NiO и CoO, колеблющимся в пределах 16.5— 18 мас. %. В настоящее время такие фазы выявлялись только в тесной связи с мантийно-магматогенными субстратами основного и ультраосновного состава [16].

Как известно, в настоящее время группа турмалина рассматривается как система практически гомогенных многокомпонентных твердых растворов, в рамках которой выделение минеральных видов производится на основании так называемого правила

Рис. 5. Видовая диагностика турмалина из коллекции Л. А. Попугаевой (А) и тренд в нем нормированных на хондрит концентраций лантаноидов (Б)

50 % [17—19]. В части розовых турмалинов их подразделение на виды осуществляется по пропорции между октаэдрическими катионами Li+, Al3+ и Me2+ c помощью хорошо обоснованной треугольной диаграммы [20]. Использование последней показывает, что изученный нами минерал может быть отнесен либо к олениту (рис. 5), открытому в свое время лишь как анатомический фрагмент зонального эльбаита [21], либо к его безнат-риевому эквиваленту россманиту, зарегистрированному в качестве отдельного минерального вида только в 1998 г. [18].

Обобщая полученные данные, мы приходим к следующему заключению. По всей совокупности своих свойств обнаруженный в коллекции Л. А. Попугаевой оленит аномален, существенно отличается от обычных гранито-фильных Li-Al турмалинов. Это, в сочетании с вероятной его ассоциацией с очевидно кимберлитовым цирконом, дает основание предположить кимберлитовое происхождение и для изученного нами минерала. Известно, что в якутских кимберлитовых трубках уже находили бораты, в отношении которых предполагался мантийный источник вещества [22]. А недавно бор наряду с Li, Al и Na был установлен в 60 % кимберлитовых трубок flкутской провинции, в которых он варьируется по содержанию от 28 до 310 г/т [23]. Проведенные нами расчеты показали, что между упомянутыми элементами в алмазоносных кимберлитах имеется сильная прямая связь (rB+Li= 0.69, rB+Na= 0.35, rLi+Na = 0.65), которая может указывать на присутствие в них именно Li-Al турмалинов. Фактическое подтверждение этого будет означать, что литосферная мантия в действительности характеризуется гораздо более значительным, чем это считается в настоящее время, обогащением как элементами-минерализаторами, так и летучими элементами вообще.

Список литературы Кимберлитовый (?) Li-Al турмалин из минералогической коллекции Л. А. Попугаевой

  • Силаев В. И., Шанина С. Н., Петровский В. А., Плоскова С. И. Минералогическая коллекция Л. А. Попугаевой как культурно-исторический феномен и актуальный объект исследований // Вестник Института геологии Коми НЦ УрО РАН, 2009.№ 1. С. 13-21.
  • Силаев В. И., Киселева Д. В., Филиппов В. Н. Таллий в мантийных производных: новый геохимический индикатор алмазоносных кимберлитов? // Вестник Института геологии Коми НЦ УрО РАН, 2009. № 8. С. 2-8.
  • Силаев В., Трейвус Е. Историческая коллекция мантийных минералов Л. А. Попугаевой как актуальный объект научного исследования // Минеральное разнообразие. Исследование и сохранение. Доклады на V Международном симпозиуме «Сохранение минерального разнообразия». София, 2010. С. 149-157.
  • Масайтис В. Л. Где там алмазы? Сибирская Диамантина. СПб: Изд-во ВСЕГЕИ, 2004. 216 с.
  • Золотарев А. А. Ювелирный и коллекционный турмалин с Памира (кристалломорфология, окраска, кристаллохимия) // Записки ВМО, 1996. Ч. 125. № 4. С. 32-46.
Статья