Клады и тайники бронзовых предметов с железными инструментами гунно-сарматского времени со Среднего Енисея

Borodovsky A. P., Oborin Yu. V. Buried Treasures and Hiding Places of Bronze Items with Iron Tools of the Hun-Sarmatian Age from the Middle Yenisei. Vestnik NSU. Series: History and Philology , 2018, vol. 17, no. 7: Archaeology and Ethnography, p. 86–98. (in Russ.) DOI 10.25205/1818-7919-2018-17-7-86-98

Клады металлических предметов Среднего Енисея, включая территории Республики Хакасия и юга Красноярского края, отличаются не только многочисленностью, различием вариантов, но и своей хронологией. Учитывая разнообразие и неоднозначность определений клада, авторы понимают под термином «клад» значительный по количеству и разнообразию предметный комплекс, захороненный в землю, имеющий в ряде случаев одно или несколько вместилищ. «Тайник» – немногочисленный предметный комплекс, часто представленный серией однотипных вещей или их комплектом, захороненный в землю и иногда расположенный в непосредственной близости от клада.

Выявление и изучение кладов и тайников металлических предметов в данном регионе, в составе которых присутствуют комплекты различных железных инструментов, открывает широкие перспективы для решения проблем относительного датирования, интерпретации таких собраний в рамках их функционального назначения, специализации, систематизации и возможностей ритуального использования. Данные параметры кладов могут быть установлены по наличию и повторяемости в них комплектов железных инструментов – различных топоров (часто парных), пешней (ломов), кирок, тесел и др. орудий. Не менее важно и то обстоятельство, что целый ряд вещевых кладов с железными инструментами и без них «сопровождался» расположенными поблизости небольшими тайниками с аналогичным по комплектации набором железных инструментов.

Соответственно, в достижении данных перспектив и заключаются научная значимость, актуальность и новизна настоящей публикации. Ее цель состоит в определении абсолютного и относительного датирования собраний предметов из кладов и тайников как закрытых ком- плексов, что представляет собой достаточно непростую работу. Не менее проблемным в рамках разработки абсолютной и относительной хронологии кладов эпохи железа Среднего Енисея являются возможности и особенности их датировки по вместилищам, в которых они находились. Учитывая, что для большинства кладов Среднего Енисея вместилища не выявлены, сосредоточимся на тех из них, где установлены факты наличия таковых предметов. Прежде всего, в данном отношении следует упомянуть клады Июсский, с острова Гладкий на Красноярском водохранилище (рис. 1), у аала Сапогов и Идринский клад (рис. 2), содержимое которых находилось в медных (бронзовых) котлах на поддонах.

Типология и хронология большинства этих котлов с аркообразными ручками (Июсский клад, клады с о. Гладкий и аала Сапогов) позволяют отнести их по времени бытования к V– III вв. до н. э. Медный котел с грибовидными ручками из Идринского клада был изготовлен явно раньше (VI–V вв. до н. э.). Именно поэтому, если учесть позднюю общую хронологию предметного комплекса, входящего в Июсский клад и клады с о. Гладкий и аала Сапогов, становится очевидным, что медные тагарские котлы различных типов, использованные в качестве вместилищ, не могут быть датирующими предметами, поскольку общая хронология их бытования, как правило, на несколько столетий древнее наиболее поздних предметов, входящих в клад [Бородовский, Ларичев, 2013. С. 48. Рис. 31]. С другой стороны, именно эти предметы (котлы) как вместилища кладов можно достаточно результативно использовать для корреляции и установления относительной хронологии их вещевых комплексов. На основании такого «критерия», при учете общей хронологии содержимого, допустимо выделить более позднюю группу кладов (Июсский и клады с о. Гладкий и аала Сапогов) в сравнении с более ранним Идринским кладом. Более того, для поздней группы кладов в медных тагар-ских котлах можно с некоторой долей вероятности выдвигать предположения об их хронологии относительно друг друга. В частности, отсутствие железных инструментов в Июсском и кладе у аала Сапогов может быть основанием для относительно более ранней их датировки по сравнению с кладом с о. Гладкий.

Рис. 1. Комплект предметов из клада с острова Гладкий на р. Енисей: 1 – котел (медь); 2 , 3 – тесла (железо); 4–7 – топоры (железо)

Fig. 1. A set of items from a buried treasure Ostrov Gladkii on Yenisei: 1 – copper (cuprum); 2 , 3 – adzes (iron); 4–7 – axes (iron)

Рис. 2. Котел-вместилище Идринского клада (медь):

1 – наиболее крупный фрагмент котла; 2–6 – обломки котла

Fig. 2. The storage copper from the Idrinskii buried treasure (cuprum): 1 – largest fragment of the copper; 2–6 – fragments of the copper

Обсуждая проблему определения времени сокрытия кладов эпохи раннего железа по их вместилищам на Среднем Енисее, нельзя не упомянуть и о рекогносцировочных результатах естественнонаучного датирования внутренних емкостей из органических материалов, входивших в состав Июсского клада. Эти датировки соответствуют периоду рубежа I тыс. до н. э. – I тыс. н. э., что принципиально не противоречит хронологии данного предметного комплекса, полученной традиционными археологическими методами [Бородовский, Ларичев, 2013. С. 49].

В связи с этими проблемами датирования особое значение приобретают комплекты предметов, наиболее поздних по своему происхождению и бытованию, неоднократно присутствовавших в составе различных кладов. Речь идет о железных инструментах наряду с явно более ранними «тагарскими и хуннскими бронзами».

В частности, вопрос о поздней хронологии железных проушных топоров с округлой петлей обуха и клиновидный лезвием впервые поднимался Л. Р. Кызласовым, который относил такой предмет из Ташебинского дворца и серию аналогичных орудий из Аскыровского клада в Хакасии к ханьской эпохе (206 г. до н. э. – 220 г. н. э.) [Кызласов, 1992. С. 52], синхронной хуннскому времени в Южной Сибири. Этот тип железных изделий из клада на скифском могильнике Бай-Даг-1 в Туве был также отнесен к хуннскому периоду [Худяков и др., 2011. С. 489; 2012. С. 208–210. Рис. 2; 3]. К настоящему времени для территории Среднего Енисея известно и обобщено более двух десятков таких инструментов. В Западно-Сибирской лесостепи аналогичный железный проушной топор присутствовал в сопроводительных материалах элитного кургана 1 (могила 2) могильника Сидоровка в Омском Прииртышье [Ма-тющенко, Татаурова, 1997. С. 43, 143. Рис. 21, 1]; это орудие относится к «сарматскому времени» и имеет широкие территориальные аналогии, хотя датировка предметного комплекса элитного кургана могильника Сидоровка соотносится с периодом от II в. до н. э. до рубежа I–II вв. н. э. [Там же. С. 63, 83].

В рамках одной из задач нашего исследования необходимо привести перечень и описания кладов и тайников с территории Республики Хакасия и юга Красноярского края в хронологической последовательности их обнаружения.

Аскыровский клад был найден в 1950 г. у пос. Аскыровка Усть-Абаканского района Хакасии на левом берегу Енисея [Кызласов, 1960. С. 163; Вадецкая, 1999. С. 72]. Размещался в насыпи кургана в двух местах. Состоял из 11 топоров и ряда бронзовых и железных предметов (черешковый кинжал, удила с восьмерковидными псалиями, железная втулка с кольцами, бронзовые обоймы, сбруйная бляха, ложечковидные подвески, бронзовая пряжка с неподвижным язычком). Общее количество предметов – 19 экз. (рис. 3, 1 ).

Потрошиловский клад обнаружен на правом берегу Енисея у устья р. Туба близ с. Потро-шилово Минусинского района Красноярского края. В состав клада входили три топора, четыре наконечника копий, тесла, секирка и другие железные предметы (рис. 3, 2 ) [Кызласов, 2001. Рис. 4; 17; 19; 20].

Касангольский клад (тайник) железных инструментов найден в 2008 г. у одноименной деревни Шарыповского района Красноярского края. Располагался на склоне сопки у места под названием Соколовский разъезд, в 2-х км юго-западнее д. Касанголь. Инвентарь размещался в обложенной камнем ямке, которая сверху была прикрыта плиткой песчаника и засыпана грунтом. Состав клада – три топора, пешня, тесло и бородок. Общее количество предметов – 6 экз. (рис. 3, 3 ).

Первый Уйбатский клад (Усть-Абаканский район Хакасии) найден в 2011 г. на правобережье р. Уйбат в пади Харасуг, в 7 км северо-западнее улуса Чарков. Набор железных предметов включал 11 серповидных ножей, два тесла, один целый заступ и клин еще одного такого инструмента, два сломанных топора, 21 железное кольцо, 2 пары сцепленных кольчатых удил, 3 кинжала, нож, S-образный псалий, 5 инструментов различного назначения, фрагментированные наконечники стрел. Общее количество предметов – 141 экз. (рис. 3, 4 ).

Второй Уйбатский клад-тайник был выявлен при дообследовании места находки первого клада, в 20-ти м южнее от него. Содержимое тайника состояло из железного топора и заступа (рис. 3, 5 ).

Сагархайский клад-тайник обнаружен в 2011 г. у горы Сагар-хая (Усть-Абаканский район Хакасии). Находился в 12 м от входа в пещеру в основании небольшой сопки Хахпахавх, в 2-х км от горы Сагар-хая, в 11 км севернее улуса Чарков. В состав тайника входили три железных обушных топора и две железные пешни. Общее количество предметов – 4 экз. (рис. 3, 6 ).

Клад с о. Гладкий (Усть-Абаканский район Хакасии) найден в 2011 г. на острове Гладкий в 2-х км севернее г. Абакана. На размываемом берегу в грунте был обнаружен бронзовый котел, в котором находились четыре железных топора и два тесла. Железный инвентарь сильно коррозирован. Общее количество предметов – 7 экз. (рис. 3, 7 ).

Ширинский клад-тайник (Ширинский район Хакасии) был найден в 2012 г. на западном берегу оз. Шира в 1,5 км северо-западнее пос. Жемчужный. Состоял из двух железных топоров (рис. 3, 8 ).

Аскизский клад-тайник (Аскизский район Хакасии) обнаружен в 2012 г. в 2-х км южнее станции Аскиз. Представлен двумя железными топорами (рис. 3, 9 ).

Рис. 3. Картография кладов Среднего Енисея с железными инструментами:

1 – Аскыровский (п. Аскыровка, Усть-Абаканский район, Хакасия); 2 – Потрошиловский (с. Потрошилово, Минусинский район, Красноярский край); 3 – Касангольский (д. Касанголь, Шарыповский район, Красноярский край); 4 – Первый Уйбатский (Усть-Абаканский район, Хакасия); 5 – Второй Уйбатский (клад-тайник) (Усть-Абакан-ский район, Хакасия); 6 – Сагархайский (клад-тайник) (г. Сагархая, Усть-Абаканский район, Хакасия); 7 – с острова Гладкий (Усть-Абаканский район, Хакасия); 8 – Ширинский (клад-тайник) (пос. Жемчужный, Ширинский район, Хакасия); 9 – Аскизский (клад-тайник) (станция Аскиз, Аскизский район, Хакасия); 10 – Шарыповский (г. Шарыпово, Красноярский край); 11 – Первый Джиримский (с. Джирим, Ширинский район, Хакасия); 12 – Второй Джиримский (клад-тайник) (с. Джирим, Ширинский район, Хакасия); 13 – Шунерский (с. Шунеры, Шушенский район, Красноярский край); 14 – Лугавский (с. Лугавское, Минусинский район, Красноярский край); 15 – Усть-Камыштинский (клад-тайник) (с. Усть-Камышта, Аскизский район, Хакасия)

Fig. 3. Mapping for buried treasures of the Middle Yenisei with iron tools:

1 – Askyrovskii (vil. Askyrovka, Ust’-Abakanskii District, Khakassia); 2 – Potroshilovskii (vil. Potroshilovo, Minusinskii District, Krasnoyarsk Territory); 3 – Kasangolskii (vil. Kasangol, Sharypovskii District, Krasnoyarsk Territory); 4 – First Uybatskii (Ust’-Abakanskii District, Khakassia); 5 – Second Uybatskii (treasure-cache) (Ust’-Abakanskii District, Khakassia); 6 – Sagarkhayskii (treasure cache) (Sagarkhaya mount, Ust’-Abakanskii District, Khakassia); 7 – from Ostrov Gladkii (Ust’-Abakanskii District, Khakassia); 8 – Shirinskii (treasure-hiding place) (Zhemchuzhnyi settl., Shirinskii District, Khakassia); 9 – Askizskii (treasure-cache) (station Askiz, Askizskii District, Khakassia); 10 – Sharypovski (Shary-povo city, Krasnoyarsk Territory); 11 – First Dzhirimskii (vil. Dzhirim, Shirinskii ‘District, Khakassia); 12 – Second Dzhirimskii (treasure-cache) (vil. Dzhirim, Shirinskii District, Khakassia); 13 – Shunerskii (vil. Shunery, Shushenskii District, Krasnoyarsk Territory); 14 – Lugavskii (vil. Lugavskoye, Minusinskii District, Krasnoyarsk Territory); 15 – Ust’-Kamyshtinskii (treasure-cache) (vil. Ust’-Kamyshta, Askizsky District, Khakassia)

Шарыповский клад (Шарыповский район Красноярского края) был найден в 2013 г. на распаханном поле на южном берегу р. Ожа, в 7-ми км севернее-западнее г. Шарыпово. Удалось собрать 50 бронзовых предметов и два железных – топор и молот. Общее количество предметов – 52 экз. (рис. 3, 10 ).

Первый Джиримский клад (Ширинский район Хакасии) был зафиксирован в 2013 г. в 5-ти км южнее с. Джирим под большим камнем. В основном состоял из большого количества обломков бронзовой посуды и нескольких котлов. Общее количество предметов – 71 экз. (рис. 3, 11 ).

Второй Джиримский клад-тайник найден в 10-ти м восточнее первого и включал железные инструменты – три топора и пешню (рис. 3, 12 ).

Шунерский клад (Шушенский район Красноярского края) обнаружен в 2017 г. на правом берегу Енисея в сосновом бору в 8-ми км западнее с. Шунеры. В составе клада – четыре бронзовых предмета, 25 бронзовых литников и железное тесло. Общее количество предметов – 30 экз. (рис. 3, 13 ).

Лугавский клад (Минусинский район Красноярского края) найден в 2017 г. в 4-х км северо-восточнее с. Лугавское в сосновом бору. Включал связки бус, роговую подпружную пряжку, 28 бронзовых и 20 железных предметов. Железный набор состоял из двух серповидных ножей, ножа с кольцевидным навершием, насадного ножа, шила, трех колчанных крюков, тесла, бородка, двух наконечников стрел, пары удил и пяти элементов конской сбруи. Общее количество предметов – 49 экз. (рис. 3, 14 ).

Усть-Камыштинский клад-тайник (Аскизский район Хакасии) обнаружен в 2017 г. на выходе из ущелья у места под названием Третий Ключ, в 10–12-ти км северо-восточнее с. Усть-Камышта. Состоит из железных топора и пешни (рис. 3, 15 ).

Таким образом, на Среднем Енисее и прилегающих с запада территориях клады и тайники с железными инструментами расположены в Назаровской (Касангольский и Шарыповский клады), Чулымско-Енисейской (Первый и Второй Джиримские, Ширинский клад и клады-тайники) и Минусинской (Аскыровский, Потрошиловский, Первый и Второй Уйбатские, Сагархайский, с о. Гладкий, Аскизский, Шунерский, Лугавский, Усть-Камыштинский клады и клады-тайники) котловинах. Территориальная «плотность» размещения этих археологических объектов существенно снижается с юга на север региона (см. рис. 3).

Дальнейшая пространственная систематизация расположения кладов и тайников Среднего Енисея с железными инструментами возможна также в рамках двух контекстов – гидрографического и орографического. Гидрографический контекст предполагает характеристику размещения клада или тайника у различных водных объектов (река, озеро) магистрального и бассейнового статуса (река и ее притоки). Орографический контекст заключается в расположении клада или тайника в пределах определенного рельефа, связанного с горной местностью (вершины, склоны гор, подножия сопок, горные ущелья, долины). Исходя из этих критериев с территориальной точки зрения клады и тайники Среднего Енисея гунно-сарматского времени можно разделить на две группы, связанные с гидрографическим или орографическим характером залегания. К первой группе относятся такие памятники, как Аскыров-ский, Шарыповский, Ширинский, Лугавский, Шунерский клады и с о. Гладкий (рис. 3, 1 , 7 , 8 , 10 , 13 – 14 ). Ко второй группе следует отнести Касангольский, Сагархайский, Усть-Камыш-тинский, Аскизский, Первый и Второй Уйбатские и Джиримские клады и тайники (рис. 3, 3 – 6 , 9 – 12 ).

При интерпретации назначения кладов и относительного датирования их содержимого особое значение приобретают комплекты предметов, неоднократно встречающиеся в составе различных кладов эпохи железа. К ним относятся «тагарские» и «хуннские» бронзы, а также наборы различных железных инструментов (рис. 4).

Предметный комплекс «тагарских бронз» в кладах Среднего Енисея состоит из нескольких разновидностей бронзовых изделий (котлы, навершия, зеркала с кнопчатой рукоятью на четырех ножках, подквадратные поясные обоймы с прорезями, конические пронизи).

Рис. 4. Комплект железных инструментов в составе кладов Среднего Енисея:

1 – серповидный нож; 2 – молот; 3 – тесло; 4 – заступ; 5 – топор; 6 – пешня; 7 – бородок

Fig. 4. A set of iron tools in the treasures of the Middle Yenisei:

1 – sickle knife; 2 – hammer; 3 – adze; 4 – spade; 5 – ax; 6 – ice pick; 7 – beard

Наиболее часто встречаемой комбинацией таких предметов является сочетание зеркал с кнопчатыми рукоятями на четырех ножках, подквадратных поясных обойм с прорезями и конических пронизей (представлены в материалах Июсского, Саяногорского, Шарыповско-го и Первого Уйбатского кладов) ¹. Наряду с этим следует подчеркнуть, что по отдельности зеркала (Первый Джиримский и Лугавский клады) и конические пронизи (Аскыровский клад) встречаются еще в нескольких собраниях не только на Среднем Енисее (рис. 5, 1 , 2 , 13 ; 6, 17 ), но и на сопредельных территориях, например, в таежном Притомье (Бурбинский клад). В составе этих вещевых комплексов могут присутствовать железные предметы, включая подборки различных инструментов.

Другим значительным массивом предметов, входящих в собрание ряда кладов Среднего Енисея, являются «хуннские бронзы». Среди этих вещей имеются разнообразные пряжки с неподвижным язычком, пластины с противостоящими быками (яками), фрагменты пластин со змеями и решетчатым орнаментом, пластины с драконом, пластина со стоящим хищником с повернутой назад головой, пряжка с головой быка, ложечковидные подвески, скобкообразная подвеска и полусферические пуговицы, многочисленные кольца, «перьевидные» подвески и обломки металлических котлов хуннского типа [Давыдова, Миняев, 2008. С. 23. Рис. 14; С. 56. Рис. 46; С. 57. Рис. 50; С. 99. Рис. 103; С. 105. Рис. 109; С. 107. Рис. 112; С. 116. Рис. 121; Zubchuk, Liesowska, 2007; Степная полоса…, 1992. С. 444. Табл. 94].

По наличию и повторяемости комплектов железных инструментов (различных топоров – часто парных, а также пешней, кирок, тесел и др.) для Среднего Енисея можно выделить целую группу небольших (тайников) и значительных по количеству предметов кладов. Такие изделия представлены в нескольких комплексах: Усть-Камыштинский (2 экз.), Ширинский (у пос. Жемчужного) (2 экз.), Второй Уйбатский (2 экз.), Аскизский (2 экз.), с о. Гладкий (6 экз.), Касангольский (6 экз.), Сагархайский (5 экз.), Второй Джиримский (4 экз.), Шары-повский (2 экз.), Аскыровский (11 экз.) и Лугавский (5 экз.) клады. Необходимо также

Рис. 5. Предметы из Первого Джиримского клада (медь, бронза):

1 , 2 – зеркала с кнопчатой рукоятью на четырех ножках; 3–7 – скобкообразные подвески; 8 – дисковидное зеркало с петельчатой ручкой; 9 – обломок пряжки с драконом; 10 – сосудик; 11 , 12 – обломки котлов; 13 – обломок зеркала с кнопчатой рукоятью

Fig. 5. Items from the First Dzhirim buried treasure (cuprum, bronze):

1, 2 – mirrors with a button handle on four legs; 3–7 – staple suspensions; 8 – discoid mirror with a looped handle; 9 – a piece of buckle with a dragon; 10 – vessel; 11, 12 – fragments of coppers; 13 – a fragment of a mirror with a button handle отметить, что эти клады и тайники различаются не только по количеству предметов (от двух экземпляров орудий до десятка инструментов), но и по сочетанию в них нескольких комплектов изделий: пары проушных топоров (Аскыровский, Ширинский клады и клад с о. Гладкий); дополнение топоров пешневидными орудиями (Сагархайский, Касангольский, Второй Джиримский, Усть-Камыштинский клады); молотами, тяпками-заступами, теслами и бородками (желобчатыми инструментами) (Касангольский, Шарыповский, Лугавский, Второй Уйбатский клады и клад с о. Гладкий). Таким образом, для этой группы кладов характерна как взаимовстречаемость различных инструментов, так и разные варианты их комплектации. На основании этого можно сделать ряд выводов.

Так, полный комплект инструментов мог состоять из одной или нескольких пар топоров, пешней, тяпки, молота, тесла и желобчатой стамески (бородка). Комплекты таких инструментов в различных вариантах сочетания представлены как в тайниках, так и в значительных по количеству вещевых кладах, имеющих или не имеющих своих вместилищ. Присутствие этих предметов в кладах как наиболее поздних изделий позволяет синхронизировать данные вещевые комплексы.

Следует отметить, что наличие сочетания рубящих и пешневидных орудий имело место уже с раннего тагарского времени. В частности, это представлено в вещевых комплексах Первого и Второго Терских кладов. Признаки преемственности можно выявить и на уровне морфологии конкретных предметов, например пешней. Форма этих инструментов практически не изменилась на протяжении очень длительного промежутка времени (от тагарской

Рис. 6. Комплекс предметов из Лугавского клада:

1 – кольца; 2–4 – удила; 5 , 6 – крючки; 8–12 – ножи; 13 – бородок; 14 – тесло; 15 – стержень; 16 – пряжка; 17 – зеркало с кнопчатой рукоятью; 18 – кольца; 19 – ложечковидные подвески; 20 – обоймы; 21 – пронизи; 22 , 24 – поясные пластины со змеями; 23 – пряжка; 25–27 – обломки; 28 – бусы ( 1–6 , 8–15 – железо; 16 – рог; 17–27 – бронза; 28 – стекло)

Fig. 6. A complex of items (objects) from the Lugavskii buried treasure:

1 – rings; 2–4 – bit; 5 , 6 – hooks; 8–12 – knives; 13 – beard; 14 – adze; 15 – rod; 16 – buckle; 17 – mirror with a button handle; 18 – rings; 19 – spoon-like suspensions; 20 – clips; 21 – penetrate; 22 , 24 – belt plates with snakes; 23 – buckle; 25–27 – fragments; 28 – beads ( 1–6 , 8–15 – iron; 16 – horn; 17–27 – bronze; 28 – glass)

культуры к хуннскому времени). Изменился лишь материал для их изготовления – произошел переход от меди к железу. При этом особенно важно, что на территории Среднего Енисея есть клады, в которые не входили эти изделия. Среди них Июсский и клад у аала Сапогов. Такие особенности вполне могут быть связаны как со специализацией, так и с хронологической принадлежностью упомянутых кладов.

В связи с этим следует подчеркнуть, что синхронизация и датировка собраний предметов кладов по наличию в них железных проушных топоров [Кызласов, 1992. С. 52; Вадецкая, 1999. С. 72] исходя из условий их нахождения (Ташебинский дворец и Аскыровский клад) является не однозначной и дискуссионной.

Начнем с того, что для Ташебинского дворца в Минусинской котловине к настоящему времени не существует общепризнанной даты, поскольку достижению консенсуса исследователей в этом вопросе препятствует ряд факторов.

Во-первых, проблемность возможностей достоверной корреляции письменных и археологических источников для Южной Сибири в рамках абсолютного датирования.

Во-вторых, затрудненность однозначной идентификации характера обнаружения железных проушных топоров в помещениях Ташебинского дворца и в Аскыровском кладе. Если для дворцового комплекса такой инструмент обнаружен в верхних слоях холма над руинами здания [Вадецкая, 1999. С. 72], то серия из Аскыровского клада происходит из двух мест в насыпи кургана.

Однако следует заметить, что корреляция комплектов предметных комплексов кладов остается более перспективной в рамках их относительного датирования [Бородовский, Ларичев, 2013. С. 50. Рис. 33; С. 55. Рис. 38; С. 57]. В частности, при определенном сходстве ряда предметов (втульчатого навершия с кольцами, копытовидного втока, конических пронизей и ложечковидных подвесок) в Июсском и Аскыровском кладах очевидны и явные хронологические различия этих вещевых собраний. Например, втульчатое бронзовое навершие с кольцами из Июсского клада явно более архаично в сравнении с близким по форме предметом из Аскыровского клада, но изготовленным уже из железа с золотой инкрустацией. Если еще учесть практически полное отсутствие в первом других железных изделий, то разница в их относительной хронологии становится вполне очевидной. Поэтому в рамках относительного датирования особое значение приобретает недавно выявленный Первый Уйбатский клад. По своему вещевому комплекту это собрание имеет целый ряд параллелей с Июсским, но в его состав входят железные проушные топоры. Это позволяет считать Уйбатский клад относительно поздним в сравнении с Июсским, а также условно соотносить его (Уйбатский клад) с Аскыровским кладом и железным проушным топором с холма над Ташебинским дворцом.

Суммируя выявленные особенности расположения и комплектации кладов и тайников Среднего Енисея с железными инструментами, можно сделать ряд выводов.

Учитывая, что отдельные железные орудия и их наборы достаточно часто сочетаются в различных кладах с «устоявшимся» комплектом предметов «тагарских» и «хуннских» бронз, можно использовать такую особенность для конкретизации временных интервалов бытования этих вещей. Кроме того, относительная хронология кладов может определяться на основе сочетания в них нескольких различных по времени своего бытования предметных комплексов – «тагарских», «хуннских» изделий из бронзы и железа. Не менее важно и то, что для целого ряда кладов Среднего Енисея, включавших железные инструменты, неоднократно выявлены случаи нахождения в непосредственной близости от них тайников, дублирующих состав наборов инструментов. В целом, такая особенность для кладов Среднего Енисея, скорее всего, будет общей, поскольку уже неоднократно фиксировалась на примере целого ряда кладов (Июсский и еще не опубликованный клад у поселка Красный Июс, а также Первый и Второй Косогольские клады), в состав которых не входили комплекты железных инструментов. Наличие железных инструментов и их комплектов в составе самого клада или в «сопутствующем» тайнике может быть непосредственно связано с характером его производст- венной «специализации» (клад литейщика или подборка инструментов (шанцевых), пригодная для горнорудной деятельности).