Коллекция книг русского зарубежья А. К. Тарасенкова в музее книги Российской государственной библиотеки

Культура русского зарубежья является одним из магистральных направлений гуманитарных исследований. «Народ, страна, государство имеет нравственное право на существование только, если у него есть своя культура, которая обогащает мир и человечество», - писал прорусскую культуру академик Д.С. Лихачёв, отмечая при этом, что она включает не только «материковую культуру» собственно России, но и «островную культуру» русского зарубежья, которая «успешно конкурировала с материковой культурой» и создала богатое культурное наследие1. Прежде всего литературное наследие, хранящееся в различных архивах, библиотеках, музеях России и мира, в том числе в Российской государственной библиотеке, одним из интереснейших собраний которой является «Коллекция книг А.К. Тарасенкова, изданных в русском зарубежье».

Анатолий Кузьмич Тарасенков (1904-1956) был офицером, цензором, литературным критиком и литературоведом, страстным библиофилом и любителем поэзии, собравшим большую и во многом уникальную книжную коллекцию русских поэтических сочинений первой половины XX в. Немалая ее часть была подарена Тарасенкову самими авторами книг, оставлявших на их фронтисписах яркие и запоминающиеся автографы. Так, С. В. Михалков 7 января 1946 г. написал Тарасенкову: «Нет! Ты камень - на тропе! Нет! Ты - критик в ССП», подразумевая Союз советских писателей, а семь месяцев спустя он оставил другое посвящение: «Критику Анатолию Тарасенкову не для разгрома, а для

легкого чтения2» . Параллельно формированию коллекции Тарасенков составлял библиографию русского поэтического творчества, которая была издана спустя десять лет после его смерти3.

Вначале 1970-х гг. Государственная библиотека СССР им. В.И. Ленина приобрела основной массив книжного собрания А.К. Тарасенкова, в том числе коллекцию книг (прозы и стихотворений), изданных в эмиграции. Она насчитывала 190 изданий - от сочинений Георгия Адамовича до сборников Саши Черного, которые сразу же были закрыты в спецхране Отдела литературы русского зарубежья данной библиотеки. Лишь крах СССР и последовавшая за ним ликвидация спецхранов позволили открыть и сделать доступным эмигрантскую коллекцию Тарасенкова, попавшую после расформирования Отдела литературы русского зарубежья сначала в Отдел иностранного комплектования, а затем в Музей книги Отдела редких книг.

Книги, собранные Тарасенковым, были изданы в двадцати пяти городах Европы, Азии, Австралии, Северной и Южной Америки. Одни из издательств принадлежали русским эмигрантам и находились в крупных центрах зарубежной России - Берлине, Белграде, Париже, Праге, Софии, Харбине, Шанхае, Нью-Йорке; другие являлись собственностью иностранцев и располагались в местах пребывания малых русских диаспор - Амстердаме, Брюсселе, Буэнос-Айресе, Вене, Гельсингфорсе, Лейпциге, Стокгольме и др. городах. Не все авторы заграничных русских книг были эмигрантами; некоторые из них жили в Советской России и просто публиковались в иностранных издательствах, например, М. Волошин, Н. Гумилев, С. Есенин, В. Маяковский, Б. Пастернак. Тем не менее, авторство большинства книг коллекции Тарасенкова принадлежало эмигрантам, в т. ч. таким известным, как К. Бальмонт, А. Белый, И. Бунин, Д. Бурлюк, И. Северянин, М. Цветаева.

Все литературные издания зарубежного собрания А.К. Тарасенкова охватывают период с 1914 по 1946 гг. - один из сложнейших и трагических периодов русской истории, включающий революцию и гражданскую смуту, две мировые войны и масштабную эмиграцию. Не случайно многие книги имеют печальные заглавия: «На паперти дорог» Л. Гребнева, «Горечь» В. Кобякова, «В никуда» А. Кусикова, «По следам бездомных» Б. Новосадова, «Стихи об утерянном» Г. Росимоваили «Горний путь» В. Сирина (Набокова), который в 1920 г. написал «Панихиду» по России и громко заявил: «Корчится черная Русь! / Обойдемся и так, - без Руси!»4 Для многих русских людей эмигрантство превратилось в «рыдающее изгнанье», когда «в пустой душе звенит не умолкая, / Надрывный голос пережитых бед»5. Они ощущали себя «гостями странными везде, / Чужими - средь различных станов / И не любимыми нигде...»6; и былине только «у времени в плену», но и во враждебном мире, где «ни Бога, ни счастья, ни вечности нет»7.

Практически на всем поэтическом творчестве русской эмиграции т.н. первой волны лежала печать подавленности и депрессии: «За все, за все спасибо. За войну,/ За революцию и за изгнанье,/ За равнодушно-светлую страну,/ Где мы теперь “влачим существованье”», -писал Г. Адамович8. Так же чувствовал и А. Тыкоц-кий, считавший, что «путь наш размыт ненастным дождем... /И пусто на шаре земном.../ О том, что минуло, - скорбеть ли напрасно? /Свирепый все снес ураган...»9. В свою очередь, А. Формаковв стихотворении «Без Родины» восклицал: «Я убиваюсь, ибо я потерял Родину,/ Я потерял Родину, слышите ли вы!?», поясняя, что он «весь - предчувстье васильковых встреч:/ Только б к сроку не утратить веры,/ Только б сердце любящим сберечь!», ибо «С каждым го- дом примиренной тризна,/ Ожиданья - с каждым днем печальней»10.

В ситуации, когда, казалось, «растеряны все пути и мечты», царская Россия стала восприниматься частью русской эмиграции как райская страна, где, по словам И. Северянина, «и убогое богато», и где не только «земли неземные», но и «разбойники святые»11. Ностальгия, сочетавшая тоску по родине с тоской по светлому прошлому, породила в душах соотечественников образ идеальной России - богатой, сильной, свободной, страны-мечты без войн и страданий, и этот образ процветающей родины вопреки реальному положению дел долгие годы служил им опорой и надеждой. В. Сирин одно из своих стихотворений, посвященных родине, так и назвал - «Белый рай»: «Рай - широкая пустая/ Оснеженная страна:/ Призрак неба голубого,/ Тишь и белизна», добавляя с надеждой -«Там блаженствовать я буду...»12. В другом стихотворении - «Россия» - поэт утверждал: «Ты - в сердце, Россия! Ты - цель и подножие, / Ты - в ропоте крови, в смятенье мечты! / И мне ли плутать в этот век бездорожия? / Мне светишь по-прежнему ты...»13

Но если одним было вполне достаточно нести Россию в своем сердце, то другим этого явно не хватало, и они мечтали вернуться на родину - советскую, сталинскую, - все равно, главное - Родину. Так, Я. Тарле писал из Нью-Йорка: «Исстрадав все мечты по дорогам,/ Где мраком скрыта заря,/ Дай к твоим мне приникнуть порогам,/ К розам красным Октября»14. А шанхаец В. Тюрин, говоривший, что «ныне сердце стынет/ и счастья нет, и цели жизни нет,/ и силы нет остаться на чужбине», спрашивал: «Простит ли мне Россия окаянство,/ простишь ли ты меня, родная мать?/ Быть может, я не получу гражданства/ и не простите? Заживу опять,/ сегодня и всегда мечтой одной / как послужить моей стране родной»15.

В общей сложности, как видно из всего вышесказанного, коллекция книг зарубежной России А.К. Тарасенкова, воссоздающая яркий и многогранный поэтический образ русской эмиграции, является не только ценным литературным памятником первой половины XX в., но и важной частью отечественного культурного наследия, ныне бережно хранящего в Музее книги Российской государственной библиотеки.