Концептуальные проблемы постижения социокультурной идентичности цивилизации

,

,

,

,

,

,

Современный мир находится в процессе перехода от системы глобального доминирования западной цивилизации во главе с США к многополярной конструкции международных отношений. Тренд западнической глобализации и деструктивной унификации цивилизационного разнообразия современных обществ неуклонно меняется на противоположный, в основе которого лежит сохранение и развитие цивилизационной самобытности участников международных отношений и культурного многообразия современного мира. «Многополярный мир – это будущая реальность, которая находится сейчас на стадии формирования» (Силаев, Лолаева, 2023: 210). Р.Д. Гребнев, анализируя стратегические геополитические интересы России, обоснованно замечает, что они «связаны с институционализацией региональных систем многополярного мира» (Гребнев, 2023: 127).

В этом контексте для каждой современной цивилизации особую актуальность приобретает проблема самопознания, сохранения, воспроизводства и развития своей социокультурной идентичности. Для России эта проблема особенно актуальна в контексте геополитической агрессии Запада в форме прокси-войны на Украине. Для идейного противостояния такому натиску мы «должны сместить фокус с “евроцентризма” на себя, чтобы определить свое место в новом многополярном мире» (Силаев, Лолаева, 2023: 210).

Однако эффективное воспроизводство и защита российской социокультурной идентичности невозможны без ее теоретической реконструкции, без ее самопознания национальной общественной мыслью. А такое самопознание предполагает использование эффективной концептуально-методологической базы. Необходимо отметить, что теоретическое воспроизводство российской социокультурной идентичности не тождественно ее произвольному конструированию в каких-либо прагматических целях, расходящихся с реальной социокультурной идентичностью и коренными интересами российской цивилизации. Возможность и потенциальные опасности такого произвольного конструирования фиксирует Т.А. Сенюшкина (Сенюшкина, 2021: 79).

В современном отечественном дискурсе, к сожалению, пока не сложился устойчивый концептуальный аппарат для анализа российской социокультурной идентичности. Г.А. Чупина и В.И. Шерпаев перечисляют наиболее часто встречающиеся термины, используемые для характеристики социокультурной идентичности цивилизации: «цивилизационный код», «культурно-генетический код», «социокультурный код», «ментальность», «архетип», «ядро», «знаковая схема деятельности» и т.п. (Чупина, Шерпаев, 2015: 7). При этом исследователи замечают: «Разумеется, каждое из образований можно спроецировать на российскую историю, но системного образа цивилизационного ядра России пока не создано» (Чупина, Шерпаев, 2015: 7).

Поскольку понятие социокультурного кода как категории, выражающей соответствующую идентичность цивилизации, является неоднозначным в современном научном дискурсе, необходима экспликация его содержания и соотношения с другими понятиями, используемыми в сходных функциях. На основе нее возможно предпринять попытку определения продуктивной концептуальной основы для теоретической реконструкции социокультурной идентичности российской цивилизации.

Начнем с критического обзора категорий, используемых для характеристики социокультурной идентичности определенной цивилизации. М.К. Петров одним из первых предложил использовать в этих целях понятие «социокультурный код», трактуя его как «основную знаковую реалию культуры, удерживающую в целостности и различении фрагментированный массив знания, расчлененный на интерьеры и обеспечивающий институты общения» (Петров, 2004: 39). Важным элементом социокультурной самобытности цивилизации, наряду с социокодом, по мнению исследователя, является специфический для каждой цивилизации способ кодирования, понимаемый как не биологическая, не наследственная, а культурная, языковая, знаково-символическая трансляция социокультурного кода (Петров, 2004: 92).

Развивая идею последнего как целостной знаково-символической надличностной структуры, формирующей сознание и поведение представителей определенной цивилизации, Г.А. Чу-пина и В.И. Шерпаев определяют проблему познания социокультурной идентичности цивилизации как задачу поиска основания целостности определенной социокультурной системы (Чупина, Шерпаев, 2015: 6). Для выражения этой целостности предлагается использовать термин «цивилизационный комплекс», или «ядро цивилизации». Последнее, по мнению исследователей, состоит из двух взаимосвязанных элементов – генотипа как наследственной первоструктуры интеграции индивидов в социум и социокультурного (цивилизационного) кода как исходной мотивационно-смысловой структуры детерминации человеческого поведения (Чупина, Шерпаев, 2015: 6). В данном случае социокультурная идентичность цивилизации сводится к генетическим и социокультурным конструкциям, определяющим поведение представителей определенной цивилизации (Чупина, Шерпаев, 2015: 8–9). Очевидно, что при данном подходе реальная самобытность общества остается вне научного интереса. К тому же обоснование взаимодействия генотипа и социокультурного кода является крайне проблематичной задачей.

Альтернативный деятельностному подход к социокультурному коду цивилизации разрабатывает А.Н. Невраев, сводя последний к коллективным нормативным и аксиологическим представлениям, объединяющим членов конкретного цивилизационного сообщества и определяющим общность их образа жизни и мировоззрения (Невраев, 2023: 174). Ученый подчеркивает, что социокультурный код присутствует в каждой сфере общества – от религии до политики и моды, играет «важную роль в развитии и формировании культуры и идентичности любого народа» (Невраев, 2023: 175).

В контексте этого подхода в целом мыслит и Д.А. Цыплаков, но предлагает другой термин – «национальный культурный код», суть которого состоит в акцентуации нации как субъекта или носителя социокультурного кода. Фактически при этом он отождествляет его с национальным самосознанием, общим языком и культурой (Цыплаков, 2016: 117). На наш взгляд, сведение цивилизационной идентичности к формам коллективного и тем более национального самосознания является такой же односторонней акцентуацией лишь отдельных сторон цивилизационной самобытности цивилизации, как и репрезентация ее в виде специфических форм деятельности и их детерминация.

Попытку объединить ментальные и деятельностные признаки социокультурной идентичности цивилизации предпринял А.И. Дронов в понятии «культурного кода» (К-кода) цивилизации. Субъектом и носителем его, по мнению исследователя, может быть род, племя, нация, цивилизация (Дронов, 2022: 6). В структуру такого кода А.И. Дронов включает три основных элемента: 1) информационную матрицу культуры (символы, тексты); 2) регулятивные нормы и ценности; 3) алгоритмы социального действия (ритуалы, обряды, культы и т.д.) (Дронов, 2022: 5). Безусловно, комплексный подход к определению социокультурной идентичности цивилизации более предпочтителен, чем односторонний. Однако в версии, предложенной А.И. Дроновым, комплексность носит формальный, собирательный характер, что является, на наш взгляд, недостаточным для характеристики социокультурной идентичности цивилизации.

Наиболее эффективным является такой подход к этой проблеме, который стремится выделить некий комплекс интегральных устойчивых параметров социокультурной идентичности цивилизации. Сформулировать концептуальную основу для интегрального анализа социокультурной идентичности цивилизации можно, на наш взгляд, на основе цивилизационного подхода1.

В исследовании истории общества последний изначально сформировался на основе признания уникальности социально-исторических субъектов. Суть цивилизационного подхода, по мнению Ю.И. Семенова, состоит «в отрицании единства человечества и человеческой истории и в раздроблении человечества на совершенно уникальные, не похожие друг на друга и самостоятельно развивающиеся единицы» (Семенов, 2003: 180). Цивилизационный подход всегда был связан с разработкой критериев этой уникальности, поскольку без них невозможно ни выделить, ни описать, ни классифицировать все многообразие локальных цивилизаций, сложившихся в истории человечества.

Рассмотрим вначале основные версии решения проблемы критериев уникальности социально-исторических субъектов (цивилизаций) в истории социально-гуманитарной мысли. Одним из первых проблему критериев социкультурной самобытности уникальных цивилизаций как основных субъектов исторического процесса детально попытался разработать Н.Я. Данилевский. Он предложил в качестве таких критериев использовать четыре разряда культурной деятельности, из которых и складывается историческая жизнь цивилизации: 1) религиозную; 2) культурную деятельность в узком значении слова (научную, художественно-эстетическую, промышленнотехническую); 3) политическую; 4) общественно-экономическую (социальные отношения между социальными группами) (Данилевский, 2003: 507–508).

Наиболее позитивным элементом замысла Н.Я. Данилевского является комплексная характеристика самобытности цивилизации, ее материальных и духовных элементов и социальных подсистем. Однако сам мыслитель при содержательном применении этих критериев фактически акцентирует внимание на трех моментах: форме политической организации, специфике отношений между основными социальными группами общества и особенностях религиозной веры и церковной организации.

О. Шпенглер использует термин «культура» для характеристики локальных, уникальных цивилизаций, а термин «цивилизация» у него обозначает высшую, последнюю стадию развития локальной культуры. В основу характеристики самобытных культур ученый кладет понятие «душа культуры». Но точного определения этого термина у него нет, как нет и системного описания специфических «душ» восьми основных типов культур (локальных цивилизаций), которые он выделил. О. Шпенглер попытался свести сущность души самобытной культуры к «числовому типу», особенностям математического мышления этой культуры. «Средством для понимания мертвых форм служит математический закон» (Шпенглер, 1998: 37). Ученый пытается, правда, не слишком успешно, установить связь между душой конкретной культуры и ее «специфическим числовым типом». Конечно, этот смутный критерий самобытности цивилизации О. Шпенглер вынужден дополнять целым набором более содержательных параметров, но «выводя» их из числового типа культуры, который остается не определенным с достаточной ясностью и точностью понятием, как и душа культуры. Последняя, по О. Шпенглеру, обнаруживается и в народной психологии, и даже в антропологическом типе этноса, в его языке, истории, в государственных формах, искусстве, науке, праве, мировоззрении и хозяйстве (Шпенглер, 1998: 37). Но все эти проявления не есть сама душа культуры.

Один из крупнейших представителей цивилизационного подхода в XX в. А. Тойнби выделял три главных элемента в жизни общества: политику, экономику и культуру (Тойнби, 1991). Это подчеркивает В.Ж. Келле (Келле, 2008). Однако специфику цивилизации, по мнению П. Сорокина, выражает наиболее ярко именно культура: она представляет собой душу, кровь, лимфу, сущность цивилизации (Сорокин, 2006). В структуре самой духовной культуры цивилизации особое значение А. Тойнби придавал религии, усматривая именно в ней главное основание цивилизационной самобытности и основывая на различии религий свою классификацию локальных цивилизаций (Тойнби, 1991).

П. Сорокин, исследуя социокультурную динамику, разрабатывал тему социокультурной идентичности с точки зрения исторической смены глобальных суперцивилизаций, рассматриваемых как специфические типы культуры. Хотя предметом его исследования не были как таковые локальные цивилизации, тем не менее, он разработал ряд критериев для характеристики трех выделенных им типов суперцивилизаций: чувственной, идеациональной и идеалистической. Он различал их по типу ментальности, который характеризуется у него сочетанием четырех элементов: 1) представлений о природе реальности; 2) природы целей и потребностей личности; 3) степени удовлетворения этих потребностей; 4) способов их удовлетворения (Сорокин, 2006: 62).

К этим четырем критериям П. Сорокин добавляет девять дополнительных, которые являются уточнением и конкретизацией типа ментальности как основного критерия самобытности исторического типа суперцивилизации. В этот список входят: 1) тип мировоззрения; 2) способ контроля над поведением личности; 3) тип активности индивида; 4) тип его самосознания; 5) форма знания; 6) форма истины; 7) тип моральных ценностей; 8) тип эстетических ценностей; 9) тип социальных и практических ценностей (Сорокин, 2006: 78–80).

Фактически П. Сорокин самобытность цивилизации как социальной системы сводит к самобытности менталитета личности и нормативно-ценностной системе регуляции менталитета личности.

Как видим, практически все классики цивилизационного подхода, определяя критерии самобытности локальной цивилизации, отдают приоритет духовным характеристикам, и, в особенности, форме религии, но не исключают и материальных параметров, характеризующих экономическую, политическую и социальную системы самобытных цивилизаций.

Анализ попыток определения критериев самобытности цивилизаций на примере классиков цивилизационного подхода показывает, что этот вопрос является наименее проработанным и наиболее проблематичным элементом цивилизационного подхода. Во всяком случае очевидно, что эти критерии должны быть комплексными и охватывать все сферы жизни локальной цивилизации. Об этом пишут, например, Н.Ю. Жуковская и Е.В. Калинина, указывая, что «суть цивилизационного подхода состоит в рассмотрении всего многообразия форм жизнедеятельности конкретного общества - материальной, духовной, культурной, религиозной, нравственной и т. д. – в их неразрывном единстве, историческом развитии и преемственности» (Жуковская, Калинина, 2020: 66–67).

В современном отечественном дискурсе также предпринимаются попытки разработки критериев социокультурной идентичности цивилизаций на базе цивилизационного подхода. Для характеристики интегральных параметров их самобытности В.Н. Ильин предлагает использовать цивилизационные константы, включая в их список шесть: 1) приоритет в соотношении материальных и духовных ценностей; 2) основы нравственности; 3) понимание социальной справедливости; 4) понимание свободы; 5) тип государственно-политического устройства; 6) отношение к другим нациям, религиям, странам и цивилизациям (Ильин, 2020: 22–26). Конечно, предложенный список параметров идентичности, очевидно, является неполным и разнокачественным и нуждается в уточнении.

Более детально интегральный подход представлен в работах В.Ф. Шаповалова, который вместо термина цивилизационных констант предложил термин цивилизационных инвариантов, понимаемых им как устойчивые структуры ментальности и поведения (Шаповалов, 2003: 28). Очень важным элементом концепции В.Ф. Шаповалова являются идеи о многообразии, универсальности и исторической стабильности, устойчивости цивилизационных инвариантов. Они «могут быть обнаруживаемы повсюду, в самых различных проявлениях цивилизации» (Шаповалов, 2003: 30).

Развивая данный подход, Л.В. Мельникова уточняет понятие социокультурной идентичности. Она рассматривает его как «синтез двух элементов: 1) реальной культурной самобытности и индивидуальности субъекта и 2) осознания этой самобытности самим субъектом»1.

Носителями культурной идентичности могут быть: личность, микро- и макросоциальная группа, этническая общность, цивилизация2.

Реальная культурная самобытность цивилизации трактуется Л.В. Мельниковой как набор индивидуальных социокультурных особенностей организации ее материальных и духовных си-стем3. Самосознание реальной самобытности цивилизации существует на уровне общественной психологии и идеологии4.

Устойчивые качественные, интегральные параметры реальной самобытности цивилизации Л.В. Мельникова определяет как социокультурные инварианты, в то же время признавая относительность их устойчивости. Устойчивым является сам цивилизационный комплекс инвариантов, но формы его выражения в социальной практике и баланс инвариантов исторически меняются5.

Л.В. Мельникова предлагает четыре типа цивилизационных инвариантов, образующих общий комплекс социокультурной идентичности цивилизации: «1) тип социальной идентификации цивилизации; 2) тип геополитической ориентации цивилизации; 3) тип идеологической ориентации цивилизации; 4) тип политической ориентации цивилизации»6.

Попытаемся определить нашу позицию по проблеме выбора концептуальной основы для теоретической реконструкции социокультурной идентичности определенной конкретной цивилизации. Такая реконструкция возможна, во-первых, лишь на основе цивилизационного подхода, признающего плюрализм и уникальность социальных систем. Ю.И. Семенов предложил специальный термин для обозначения уникальности социальных систем – социально-исторический организм («социор»). Под ним исследователь понимает «отдельное конкретное общество, которое представляет собой относительно самостоятельную единицу исторического процесса» (Семенов, 2003: 21). Во-вторых, такая реконструкция должна опираться на адекватный концепт цивилизационной социокультурной идентичности. При определении последней нужно исходить из неоднозначного соотношения между чертами ее реальной самобытности и их отражением в цивилизационном самосознании. Характеристика неповторимости социальной организации определенной цивилизации должна включать в себя особенности экономической, юридической, политической и других материальных подсистем общества, а также духовных подсистем – от педагогики до религии. В-третьих, необходимо четко определить основные параметры или интегральные черты социокультурной идентичности цивилизации. Они должны быть выделены в соответствии с ключевыми параметрами, определяющими ее самобытность. В-четвертых, такая реконструкция невозможна без признания принципа устойчивости интегральных черт социокультурной самобытности цивилизации. Это должна быть устойчивость их сущности, сочетающаяся с исторической динамикой и трансформацией феноменальных проявлений базовых интегральных черт. В-пятых, такая реконструкция должна исходить из единства черт социокультурной идентичности конкретной цивилизации, образующих в совокупности уникальный комплекс цивилизационной социокультурной идентичности.

Для реализации обозначенных нами условий теоретической реконструкции социокультурной идентичности определенной конкретной цивилизации необходимо разработать специальное понятие. Проанализированные нами различные концепты, используемые для комплексной характеристики социокультурной идентичности цивилизации, на наш взгляд, не удовлетворяют всем этим условиям.

Для разработки адекватного концепта мы используем термин «социокультурный код», но с уточнением его субъектности. Социокультурная идентичность конкретной цивилизации, очевидно, может быть реконструирована на основе обозначенных нами принципов с помощью понятия «социокультурный код цивилизации», обозначающего систему устойчивых метаисторических интегральных характеристик, определяющих социокультурную самобытность цивилизации. В число этих параметров входят способы политической, социальной и духовной организации общества. Первый из названных определяется как исторически инвариантные специфические формы организации власти, формы отношений между властью и народом и формы организации политического процесса. Способ социальной организации цивилизации определяется исторически инвариантными формами отношений между социальными группами, основаниями и способами общественной стратификации, спецификой организации социальной мобильности, отношений между личностью и общественными группами, межэтнических контактов. Способ духовной организации цивилизации характеризуется специфическим инвариантным набором и иерархией духовных ценностей, ориентаций и норм, а также основанных на них моделей поведения.

Выделенная нами триада интегральных цивилизационных инвариантов должна быть дополнена развернутой характеристикой конкретных особенностей самобытной цивилизации во всех сферах ее существования – от экономики до общественного сознания. Это позволит воспроизвести цивилизационную самобытность в ее целостности и полноте. Вполне эффективным приемом может стать сравнение по всем нами обозначенным элементам цивилизационной организации двух или нескольких конкретных цивилизаций, ведь оно позволяет лучше понять не только различия этих цивилизаций, но и оценить уникальную самобытность каждой из них.

Нельзя не упомянуть также еще об одном важном условии эффективного теоретического постижения социокультурной идентичности конкретной цивилизации – соблюдении принципа историзма. Социокультурная самобытность локальной цивилизации, опираясь на исторически устойчивые интегральные инварианты, сложившиеся в ранний период ее формирования, проходит ряд стадий исторического развития, на которых феноменальные формы реализации этих инвариантов меняются, раскрывая в истории этой цивилизации глубинный потенциал данного комплекса социокультурной идентичности, в том числе и во взаимодействии с другими цивилизациями во всемирно-историческом процессе.

Естественно, предложенный нами концепт нуждается в практической проверке на материале конкретной цивилизации, что позволит установить его эвристический потенциал, а также ограничения, выявление которых станет основой для его коррекции, уточнения и развития.

Подводя итоги анализа концептуальных проблем теоретической реконструкции социокультурной идентичности цивилизации, можно сделать некоторые выводы. В современном научном дискурсе не сформирована пока единая, общепризнанная, целостная концептуально-методологическая основа для такой реконструкции. Напротив, имеет место плюрализм альтернативных подходов и концептов. В современном отечественном дискурсе сложились нормативно-аксиологический, деятельностный, комплексный и цивилизационный подходы к постижению социокультурной идентичности цивилизации. Одним из популярных терминов, используемых для характеристики социокультурной идентичности цивилизация является «социокультурный код». Но его содержательная интерпретация также весьма разнообразна.

Эффективная теоретическая реконструкция социокультурной идентичности конкретной цивилизации, на наш взгляд, возможна лишь на основе цивилизационного подхода и признания исторической устойчивости комплекса интегральных черт социокультурной самобытности цивилизации. Эти черты можно разделить на три группы, характеризующие способ политической, социальной и духовной организации общества. Совокупность их можно обозначить как социокультурный код цивилизации. Данная концептуальная модель теоретической реконструкции социокультурной идентичности конкретной цивилизации, безусловно, требует практической апробации.