Конструирование "права на город" в современной практической урбанистике

В современном мире города становятся все больше и больше, а жители все чаще чувствуют себя в них лишними. Одной из проблем современных городов является то, что обычные люди лишены возможности принимать активное участие в формировании городской среды вокруг себя, т.е. лишены «права на город» [1]. Все решения по проектированию и развитию городской инфраструктуры принимаются без их непосредственного участия или оно крайне ограничено. Это приводит к тому, что горожане не имеют возможности выразить свои предпочтения и пожелания относительно того, как должно выглядеть пространство вокруг них. Городские власти заранее определяют внешний вид застройки районов, какие варианты будут предложены горожанам на голосовании. Даже если проводится опрос общественного мнения, часто выбор предлагается между двумя альтернативами. Например, принимается решение о строительстве нового парка или автомобильной стоянки. Это создает ощущение уже принятого решения и незначимости мнения горожан, что обусловливает ощущение отсутствия связи людей с городом и его инфраструктурой.

Актуальность участия граждан в планировании городов связана с рядом факторов. Во-первых, города являются основным местом проживания большинства людей. Сегодня более 50% людей в мире (и примерно 75% в России) проживают в городах. К 2030 г. население городов увеличится еще на миллиард человек [2]. Всероссийский центр изучения общественного мнения (ВЦИОМ) показывает, что горожане чувствуют бо́льшую удовлетворенность от состояния городской среды, чем жители сельских районов [3]. Во-вторых, города играют ключевую роль в экономическом развитии страны, поэтому важно учитывать мнение жителей при принятии решений о развитии инфраструктуры, создании рабочих мест и т.д. В Москве и Санкт-Петербурге ВЦИОМ зафиксировал низкий уровень участия в жизни своего населенного пункта (46% опрошенных не участвовали в благоустройстве собственного города) [4]. В-третьих, вовлеченность граждан в процесс планирования городов способствует формированию чувства гражданской ответственности и сопричастности общественной жизни. По результатам исследования ВЦИОМ за 2023 г., «люди не воспринимают себя субъектами решения общих социально-значимых вопросов» [3].

В контексте современной урбанистики теории французского социолога Анри Лефевра и американского географа Дэвида Харви играют значительную роль, поскольку они предлагают теоретическую основу для понимания различных аспектов городской жизни и сложностей, с которыми сталкиваются жители. Однако их идеи о праве граждан на управление городским пространством, активно используясь в практической урбанистике, зачастую сводятся к формальным лозунгам, теряя свою глубину и значимость. Декларация «права на город» в реальности оборачивается тем, что он выступает продуктом работы «экспертов» (органов власти, девелоперов, архитекторов и т.д.), которые принимают решения, как его строить и как им управлять. Работает административно-рыночная логика, которая фокусируется на подсчете количества людей, обсуживающихся определенной инфраструктурой, а также на их экономической активности в городском пространстве. При такой системе человек, по сути, являясь статистической единицей, не может участвовать в конструировании пространства, а может только потреблять его. Все это не предполагает подлинного «присвоения» городского пространства с точки зрения концепции «права на город».

Целью данной работы является анализ концепции «права на город» А. Лефевра и Д. Харви в рамках ее практической интерпретации в современной урбанистике.

Современная урбанистика представляет собой комплексное исследование городского пространства, включающее в себя анализ общественных практик по его развитию и управленческих практик государства.

Концепция «право на город» была впервые предложена французским социологом Анри Лефевром и нашла свое отражение в его работах «Производство пространства» [1], «Право на город» [5], «От права на город к урбанистической революции» [6] и «Marxist Thought and the City» [7].

Автор рассматривает город как пространство, где происходит взаимодействие различных социальных групп и классов, и где каждый индивид имеет право на участие в формировании городской среды. Пространство само по себе существует независимо от того, присутствуют в нем люди или нет. Последние, пытаясь изменить его, часто сталкиваются с ограничениями, такими как законы и правила [1].

А. Лефевр предлагает подход к пониманию пространства через категории времени, действия и взаимоотношения, отрицая взгляд на него как на «вещь» или «продукт» потребления: «это не вещь среди других вещей, не продукт среди других продуктов. Оно [пространство] включает произведенные вещи и взаимоотношения между ними в их сосуществовании и одновременности. Социальное пространство является результатом последовательности целого ряда операций и поэтому не может быть сведено к обычному объекту. <…> Являясь результатом действий, совершенных в прошлом, оно само позволяет действиям происходить...» [8]. Согласно А. Лефевру, пространство является не объективной данностью, а скорее продуктом человеческой деятельности и социальных отношений. Он утверждает, что производство пространства включает в себя не только физические объекты, но также социальные, культурные и политические процессы, которые формируют наше восприятие и использование пространства. Соответственно, автор использует термин «производство» как не связанный непосредственно с экономикой или производственными процессами, а понимает производство пространства как процесс, в котором люди создают и изменяют пространственные формы и структуры через свои социальные и культурные действия. В своей кон- цепции А. Лефевр также связывает производство и «присвоение» пространства, утверждая, что люди играют активную роль в конструировании пространства. Развивая идеи К Маркса, он пишет: «У Маркса присвоение (апроприация) четко противостоит собственности, но само понятие далеко не во всем прояснено. <…> Если природное пространство изменяется, чтобы служить потребностям и возможностям данной группы, то можно сказать, что группа его присваивает. Обладание (собственность) было лишь одним из условий и чаще всего отклонением в рамках этой «присвоительной» деятельности, достигающей вершины в произведении искусства» [1]. В марксистском ключе А. Лефевр рассматривает присвоение как процесс, в котором группы людей изменяют пространство в соответствии с их потребностями и возможностями. Таким образом, реконструкция города происходит через активное участие людей в производстве и присвоении пространства с целью создания городской среды, отвечающей их потребностям и интересам. Он подчеркивает, что реконструкция не является естественным процессом, а скорее результатом действий и стратегий определенных групп и институтов.

Продолжая идеи А. Лефевра, Д. Харви говорит, что городская среда должна быть организована таким образом, чтобы способствовать развитию социальной справедливости и равенства возможностей. Д. Харви одной из причин реконструкции городов называет стремление к накоплению капитала. Крупные корпорации и акторы с различными экономическими интересами используют изменение городской среды для создания условий получения прибыли и инвестиций. Это может проявляться в форме сноса старых зданий и замены их новыми коммерческими или жилыми комплексами. Политические элиты и властные структуры таким образом укрепляют власть и контроль над определенными территориями. Д. Харви подчеркивает, что реконструкция может иметь негативные последствия для общества, особенно для бедных и маргинальных групп населения, приводя к выселению и разрушению существующих общин, создавая социальное и экономическое неравенство [9]. Джентрификация – процесс превращения бывших районов с низким уровнем доходов в модные и престижные районы, доступные только для состоятельных слоев населения, также вытесняет бедных жителей, приводя к утрате их культурной и социальной идентичности, к ухудшению доступа к основным услугам и ресурсам. Таким образом, реконструкция города часто имеет негативные последствия для маргинальных групп населения.

Поскольку одной из основных целей организации пространства является прибыль, оно конструируется так, чтобы «изгонять» часть общества и ориентироваться на «правильного» потребителя. Частным, но ярким примером служат разделители на скамейках. Из-за них на лавке больше нельзя лежать, а значит бездомные не смогут на ней спать [10]. Необходимо учитывать эти социальные аспекты и предпринимать меры для защиты интересов и прав уязвимых слоев населения в процессе конструирования городской среды, т.к. концепция «права на город» включает всех его жителей. Д. Харви пишет: «Поскольку процесс урбанизации является основным каналом размещения излишков капитала, установление демократического управления городским развитием восстановит право на город» [11].

Примерами современных программ и проектов, которые направлены на вовлечение граждан в процессы городского развития, могут служить такие, как, например, «Умный го-род»1, одной из основных целей которого ставится увеличение доли жителей в процессе управления городом (до 60% к 2024 г.). Однако проект фокусируется на технологическом аспекте городского развития, а не социальном, и не гарантирует, что участие жителей в управлении городом будет реальным и эффективным, а не формальным и символическим. Основными акторами в рамках реализации проекта выступают власть, бизнес и научное сообщество. Проект «Активный гражданин»2 можно назвать платформой вовлечения граждан в управление городом, которая позволяет жителям голосовать по поводу различных предло- жений по его развитию (названия новых улиц, парков и других объектов, определение приоритетных направлений развития). Но это скорее видимость участия, т.к. оно определено выбором между заранее предложенными вариантами при отсутствии возможности формирования собственной повестки. Также этот проект не обеспечивает равного доступа к информации и возможности выражения мнения всеми слоями населения, что скорее способствует разделению, чем солидарности и сотрудничеству.

Программы по формированию комфортной городской среды, в рамках которых жители могут участвовать в обсуждении проектов благоустройства, например, «Комфортный го-род»3 (г. Санкт-Петербург), часто не учитывают интересы и потребности жителей, а опираются на стандартизированные критерии, которые разработаны без внимания к гражданским инициативам. Кроме того, они не способствуют преодолению социальной несправедливости, а иногда даже усиливают ее, т.к. ориентируются на создание привлекательных для инвестиций и туризма зон, а не на удовлетворение потребностей местного населения.

В некоторых городах проводятся общественные слушания, на которых граждане могут высказывать свое мнение по вопросам градостроительства. Однако, по данным опроса ВЦИОМ об оценке россиянами состояния городской среды, самой популярной из семи изучаемых проблем стали градостроительные решения, принятые без учета мнения жителей (например, строительство торгового центра, транспортных развязок) [3].

Исследования А. Лефевра и Д. Харви позволяют нам понять, что «право на город» – это не просто абстрактное понятие, но и право каждого горожанина на управление развитием своего города и контроль над этим развитием. Оба автора подчеркивают социальную и политическую природу процесса формирования и преобразования пространства [12]. Однако Д. Харви сосредоточивается на роли капитализма и экономической системы в этом процессе, в то время как А. Лефевр акцентирует внимание на социокультурных аспектах и роли людей в создании пространственной действительности.

Примеры показывают, что существующие практики городского развития в России не соответствуют идеям концепции «права на город», т.к. они не учитывают интересы и потребности всех групп населения, не способствуют демократизации управления городом и созданию справедливого и устойчивого города, а скорее конструируют другую интерпретацию идей А. Лефевра и Д. Харви. Для действительной реализации права на город необходимо изменить подход к планированию и проектированию городов, сделав его более открытым. Также необходимо развивать гражданское общество и общественные движения, которые могут выступать за интересы горожан и защищать их права.

Конструирование городской реальности при активном участии горожан в процессе формирования городской среды и управлении городом способствует развитию социальной ответственности, повышению уровня вовлеченности граждан в общественную жизнь и созданию условий для устойчивого развития города.