Контуры арктических интересов Китая в контексте международной конкуренции в регионе (2016 - 2021 гг.)

Арктическая зона – одна из самых малоосвоенных территорий планеты. Это связано с экстремальными природноклиматическими     условиями,     слабой заселенностью       и       относительной пространственной удаленностью от основных центров производства и рынков сбыта. В то же время в зоне Крайнего Севера и Арктики находится большое количество полезных ископаемых и биологических ресурсов. Только, континентальный шельф российской Арктики содержит более 85,1 триллиона кубометров горючего природного газа, 17,3 миллиарда тонн нефти (включая газовый конденсат) и является стратегическим резервом развития минерально-сырьевой базы страны». 53 % побережья Северного Ледовитого океана принадлежит России. Арктическая зона РФ (АЗРФ) занимает четверть от ее общей площади. Здесь проживает около 2/5 населения всей Арктики. Регион дает 11 процентов российского ВВП, 1/5 объема экспорта, 1/10 инвестиций в основной капитал, 1/10 нефти и 4/5 добычи газа. Также он богат месторождениями олова, вольфрама, ванадия, молибдена, сурьмы и сульфатов, металлов платиновой группы, тантала, титана, железа,

Высока и экологическая ценность Арктики как хранителя уникальных видов животных, колоссальных запасов пресной воды и чистого воздуха.

Полагается, что в XXI веке будет происходить активное освоение Арктики, обусловленное необходимостью разработки новых месторождений, в том числе на арктическом шельфе, а также развития северного транспортного коридора – Северного морского пути. Для этого потребуется проведение комплексных научных исследований, разработка новых технологий и материалов для обеспечения производственной деятельности, создания условий для комфортного проживания населения, выполнения экологических требований, обеспечения прав и сохранения возможностей проживания и деятельности коренных малочисленных народов Севера.

В современных условиях, даже государственный контроль над Арктической территорией, входящей в суверенитет той или иной страны, фактически не является преградой для других государств завуалировано вмешиваться в дела Арктики, как территории общей судьбы планеты. Такие уловки «мягкой силы» прикрыты заботой о климате, сохранения биоразнообразия, традиционной жизни коренных народов. «Зайти в Арктику» на любых условиях стремятся, в том числе, и не арктические государства, такие как, Южная и Северная Кореи, Япония, Индия. Огромный интерес проявляет Китай. В рамках данной работы мы и рассмотрим политику и планы данного государства.

Неарктические страны проявляют большое внимание глобальной климатической повестке. Свою обеспокоенность они заявляют в связи с таянием льдов Арктики, которые имеют огромное значение для климатической системы Земли. Арктические льды играют большую роль в системах циркуляции воды в океанах. Общая масса арктического льда с каждым годом уменьшается, по сравнению с уровнем 1980 - х гг. на 70%. Так, Китай, согласно исследованиям своих ученых, пришел к выводу, что изменения в климате Арктики представляют прямую угрозу наводнения в прибрежных городах страны. Например, по результатам пятой арктической экспедиции 2012 г., китайский исследователь Ма Дэи пришел к выводу, что увеличение таяния льда в

2007 г. вызвало сильный шторм с резким похолоданием на Юге Китая в начале 2008 г. В это же самое время, Китай реализует свою мощную торговую стратегию по маршруту «Один пояс - один путь» и руководство страны рано или поздно должно было обозначить акценты северной стратегии.

Если обратиться к истории участия КНР в арктической проблематике, то еще в период с 2007 по 2010 г. КНР принимал участие в проекте Международный полярный год, это международная научная программа, которая призвана объединить международные усилия в исследовании арктического и антарктического полярных регионов [2]. С 2007 г. Китай является специальным наблюдателем в Арктическом совете, международном форуме, созданном в 1996 г. и представляющий восемь арктических государств (Россия, Норвегия, Канада, Дания, Финляндия, Исландия, Швеция и США) для защиты уникальной природы северной полярной зоны [4].

Деятельность в Арктическом совете

играет важную роль в осуществлении арктической политики КНР. Долгое время Пекин добивался статуса постоянного наблюдателя в Арктическом Совете. На всех министерских встречах форума с 2007 г., Китай заявлял о своем желании понять статус. Но члены совета неохотно отзывались об этом, особенно Норвегия из-за похолодания в отношениях с Китаем после скандалавокруг вручения Нобелевской премии мира китайскому диссиденту Лю Сяобо в 2011 г. Однако в 2013 г., когда трудности с Осло были преодолены и заручившись поддержкой других стран-участников, КНР вместе с Индией, Италией, Японией, Республикой Корее и Сингапуром получил статус постоянного наблюдателя в Арктическом совете [5].

Таким образом, Китай видит себя государством, которое имеет право присутствовать в Арктике, опираясь на положения Конвенции ООН по морскому праву и Шпицбергенского договора.

Так, Председатель КПК Си Цзиньпин начал дискуссию о китайской арктической стратегии еще 4 июля 2017 г. В Москве, где пребывал с визитом. Тогда замысел был обозначен, как «Ледяной шёлковый путь», а основное содержание было сосредоточено на совместных с Российской Федерацией исследованиях и освоении северных акваторий и, прежде всего, морских проходов. Годом 26

января 2018 г. позже упоминание «Китайской арктической стратегии» можно встретить в Белой книге Китая, в рамках которой контуры стратегии четко оформились в существующую концептуальную инициативу «Один пояс — один путь» (Yi dai — Yi lu). Как известно, концепция шелково пути подразумевает наращивание мягкого: экономического, а затем и культурного влияния КНР во всем мире, не смотря на то, что ряд регионов построения шелкового пути лежат в спектре интересов других государств [3].

Очевидно, что Арктика представляет интерес для КНР в двух понятных стране направлениях: первое - это сокращенный по протяженности Северный морской путь доставки товаров из Китая в Европу, а второе -это обеспечение военно-политического противовеса США и другим государствам в данном регионе. Кроме того, Китай понимает, что важно включиться и стать членом экологической, социальной, технологической и региональной деятельности в регионе. Это отразилось на комплексе аспектов, включенных в арктическую стратегию. Появление китайской арктической стратегии, с одной стороны, демонстрирует «открытые карты» Китая относительно своей позиции по отношению к другим, даже дружественным странам. Например, Россия должна стать важным партнёром в обеспечении доступности рациональных маршрутов в Арктике и расширении горизонта знаний Китая об Арктическом регионе [3].

Милитаризация Арктики - это еще один процесс, обусловленный географическим положением региона. «Ледяной шёлковый путь» как основной замысел КНР в Арктике был анонсирован во время встречи главы Китая Си Цзиньпина и премьер-министра России Д.А. Медведева и на глобальном уровне он был предложен китайскими и российскими лидерами в рамках сотрудничества и развития в Арктике. Однако, в условиях существующего кризиса в отношениях России с государствами Западной и Северной Европы, США и Канадой, курс на Восток, который был взят в 2014 году, нашел свое продолжение в совместных арктических проектах России и Китая, что является оптимальным решением дипломатов и экономической целесообразностью.

Китай же, принимает на себя роль младшего товарища, которому требуется передача опыта работы в Арктике, как некогда требовалась передача опыта, технологий и политической поддержки в период становления республики с 1949 года. В тот момент СССР обеспечил технологический рывок КНР и во многом заложил те геополитические преимущества, которыми КНР обладает и сегодня. Сегодня, Китай также желает получить содействие прохождению Северного морского пути через Северный Ледовитый океан. Более того, пока в оффшорном бурении Китай зависит от иностранных технологий — даже в прилегающих к нему теплых морях. Технологии для добычи природных ресурсов в арктических водах намного сложнее, и в этой сфере Китай достаточного опыта не имеет.

Китай, в этой связи, заявил, что до сих пор не существует единого всеобъемлющего договора, который мог бы объединить вопросы Арктики в целом. Более того, КНР заявляет, что географически является «приарктическим государством», указывая на тот факт, что его территория расположена близко к Полярному кругу. Однако, в соответствии как с

национальными и с международными законами КНР должен запрашивать разрешение на использование акватории арктического побережья для своих грузовых судов. В этой связи для реализации инициатив «Ледяного Шелкового пути» могут возникнуть реальные препятствия. О растущем интересе Китая к Арктике говорит и то, что в последнее время он активно наращивает свой ледокольный флот В июне Госкомитет по развитию и реформе и Государственное океанографическое управление КНР назвали Арктику одним из направлений проекта "Один пояс, один путь". В "Концепции сотрудничества на море в рамках инициативы Пояса и Пути" сказано о необходимости привлекать китайские компании к коммерческому использованию арктических транспортных маршрутов. Так, например, в 2010 г. гонконгское судно MV Nordic Barents доставило железную руду из норвежского Киркенеса в Шанхай по Севморпути, что позволило сократить транспортные издержки на 180 тысяч долларов, а в 2013 г.датский сухогруз Nordic Orion перевез уголь из Канады в Финляндию через Северо-Западный проход, сократив время доставки на четыре дня и сэкономив 200 тысяч долларов [1].

Китай наращивает и свой ледокольный флот, что является прямым фактором существования плана присутствия в регионе. Ранее флот был представлен только двумя исследовательскими ледоколами: «Снежный дракон» («Сэлуюн») (транспортное плавсредство ледового класса). В 1993 г. КНР приобрела у Украины это бывшее советское судно типа "Иван Папанин" и неоднократно модернизировала его. За последние два года к ее северному флоту присоединились еще два ледокола. С участием финской компании Aker Arctic Technology КНР строит свой первый ледокол собственного производства. Планируется, что "Снежный дракон — 2" будет способен преодолевать лед до полутора метров на скорости три узла и сможет также двигаться во льду задним ходом. Китай имеет четыре станции исследований в Антарктике, включая две, работающие круглый год.

Что касается региональных экономических аспектов в сотрудничестве отдельных субъектов двух стран, то, например, трасса Севморпути проходит через зону реализации совместного российско-китайского проекта «Ямал СПГ», который предусматривает добычу природного газа и строительство завода по его сжижению мощностью 16,5 миллиона тонн СПГ и 1,2 миллиона тонн газового конденсата, поставляемого на рынки стран Азиатско-Тихоокеанского региона и Европы. Перспективно взаимодействие по проекту железнодорожной магистрали «Белкомур» из Архангельска через Белое море, в республику Коми и далее на Урал. Крупнейшие китайские госкорпорации намерены вложиться в него. Вероятно, Архангельск и Мурманск станут главными транспортными узлами в Европе, которые свяжут арктический морской путь, север Европы и внутренние регионы России. Предполагается, что Китай будет ежегодно получать с Ямала два десятка танкеров, доставляющих три миллиона тонн сжиженного природного газа.

Резюмируя, важно отметить, что Китай стремится закрепиться на северных морских маршрутах, в том числе реализуя свою глобальную цель — снижение стратегического влияние США. С ростом интереса Китая к обеспечению безопасного торгового прохода через Северный Ледовитый океан и диверсификации энергоснабжения роль России в китайских экономических инициативах будет только возрастать. Использовать момент «северного сближения» выгодно для двух государств в условиях продолжения санкционной политики, России необходимо предметно продемонстрировать, что ключевой

экономический партнер как раз находится с ней в одном блоке. Учитывая энергетическую зависимость Европы и попытки найти новые решения, вероятно, российско-китайское сотрудничество в Арктике станет полновесной альтернативой и стимулом для возвращения Европейского Союза к конструктивному диалогу.