Культура как фактор безопасности страны

Сегодня наблюдается широкая «массовизация» разнообразных форм антисоциального или социально-деструктивного поведения: рост количества и численности разного рода экстремистских организаций, квазирелигиозных сект, национально-сепаратистских движений, негосударственных военизированных структур, паранаучных обществ и «академий» и т. п., вопрос о сохранении основополагающих духовных ориентиров поведения личности в нашем обществе занимает особое место. Насаждение релятивистской модели поведения, неустойчивая система этических и правовых отношений, — приводит к утверждению в практической жизни аморального принципа: «что не запрещено, то разрешено». Результатом воспитания, где творческое начало вытесняется потребительским, является воспитание без границ, принципов, идеалов, традиций. Такая политика в области образования и воспитания однозначно окажется стимулятором девиантного поведения.

Сегодня мы наблюдаем, как человек самодовольно навязывает не определенные и не понятые, «мерки», демонстрируя отсутствие вкуса и чувства меры.

В свое время философ В. С. Соловьев очень точно заметил, что человек призван продолжать начатое природой дело по организации красоты мира. Творчество — душа многообразных форм эстетического освоения действительности, которое есть не просто познание ее, но определенное преобразование, ибо предполагает «встраивание» в нее и произведенного человеком ее образа.

Для человека самой важной, фундаментальной и бесконечной проблемой является он сам; его субъективная реальность, которая фактически ускользает от научного анализа, не может быть адекватно представлена как предмет объективного познания [4]. Человек — субъект и личность — формируется и действует как герой современной культуры.

Среда жизнедеятельности не сама по себе формирует личность — возможности ее воздействия обеспе- чиваются наличием в ней значительных смысловых и ценностных конструктов.

Следует помнить, что духовное восхождение человека есть всегда усилие «вверх». Чтобы это предстояние стало энергией самоосуществления, необходимо преклонение перед «объектом идентификации» — идеалом, который «довершает» и возвышает бытие человека. Именно идентификация обеспечивает духовный рост и самоосуществление человека: предстояние идеалу есть условие отождествления с ним, уподобления, а в пределе — перевоплощение в него. Переживая бытие другого как свое «инобытие», человек творит себя по «образу и подобию» — его положительные качества возрастают в поле резонансного взаимодействия с объектом идентификации.

Изменение происходящие в современном обществе порождают «развязно-агрессивный» тип личности, основными чертами которого являются — демонстративная грубость, наглость и агрессивность, «принципиальная беспринципность» презрение к общепринятым социальным нормам, в первую очередь, к нормам морали, ориентация на законы криминального мира, неуважение к старшим по взрасту и по статусу, публичный мат и др. [4]. В молодежной среде складывается настоящий культ так называемой «раскованности» (по сути, разнузданности), проявляющейся в походке, позах, которые молодые люди принимают в общественном транспорте, стремясь занять как можно больше пространства и создать максимальные препятствия для окружающих, языке общения и т. п. При этом создается впечатление, что они умышленно подавляют в себе естественное для всякого цивилизованного человека стремление считаться с мнением окружающих, те внутренние запреты, которые служат одним из главных порождений цивилизации и одним из основных отличий человека от животных. А соответствующее поведение служит для них способом повышения самооценки, утверждения собственного достоинства, демонстрации своей свободы и значительности. Чем больше социальное неравенсто, тем больше вероятность фрустрации, что, в свою очередь, может привести к агрессии (например, частота совершения преступлений связана с уровнем экономического неравенства. Одним из интересных показателей неравенства в конкретной стране — это соотношение уровня валового национального продукта, которым владеет 10 % населения с наибольшим доходом и 10 % с наименьшим) [5].

Безусловно, агрессивность и агрессивное поведение детерминированы множеством факторов. В их число входят и биологические (например, уровень тестостерона), социально-структурные (уровень сплоченно- сти семьи, изоляция от родственников, деиндивидуализация), фактор психического возбуждения (обусловленного фрустрацией, просмотром агрессивных передач по ТВ, высоким уровнем конкуренции), климатические факторы (жаркий климат), влияние общепринятых образцов (пример поведения других людей, более высокий статус), гендерная идентификация (различие между мужчинами и женщинами по признаку агрессивности), экономические факторы (неравенство, недостаток ресурсов), фактор социального стресса (инфляция). Отсутствие препятствий к совершению агрессивных действий (доступность оружия) и низкая вероятность возмездия (неопределенность наказания). Многие из этих факторов прямо или косвенно связаны с культурой.

В современном обществе мораль вообще не имеет силы и сводится к набору абстрактных принципов, которые, к тому же, далеко не все разделяют. Хотелось бы, чтобы фраза Джоша Биллингса стала актуальной: «Одна из самых великих побед, которую вы можете одержать над человеком, это превзойти его в вежливости».

Язык как важнейшая культурная форма, которая обеспечивает повседневное общение людей, единство видения ими реалий жизненного мира. Люди, которые принадлежат к той или иной социокультурной общности, включаются в нее при посредстве языка. Многие моменты человеческой деятельности, подчас даже бессознательно, диктуются языком, подчинены его власти. Язык несет на себе печать неискоренимых черт человеческого существования, и прежде всего он выражает его временной характер. Изреченная мысль застывает в языке, сохраняя в себе биение пульса времени. Она становится понятной другому человеку именно потому, что он также пребывает во времени, воспринимает сказанное теперь или в прошлом как затрагивающее его собственной существование.

Язык принадлежит жизненному миру человека и одновременно служит средой, в которой разворачивается культурное творчество и одновременно служит средой, в которой разворачивается культурное творчество. Опираясь на ресурсы жизненного мира, каждая из них предлагает собственный ракурс его преломления, поиска имманентного смыслополагания.

К сожалению, мы наблюдаем, как звуки родной речи подменяются иноязычными, как все больше и больше американизируется наш язык, как все чаще и чаще звучит неправильная речь. В результате человек освобождается от труда следить за своей речью, нежеланием (неумение или усталость) современного человека трудиться душой и умом. В обществе, где серьёзный разговор считается дурным тоном, процветает зубоскальство, которое, как сорняки, душит всякое живое слово, и маска чудака является вернейшим способом произвести впечатление. Суррогат общения, его видимость, речь ради речи — отличительные черты современной культуры. Вульгарный эстетический язык становится нормой нашей жизни. Язык броскости, престижности, карьерности, личного богатства всё больше и больше входит в нашу жизнь. Безыс- кусственность и прямота не ценятся — снобу нужен не характер, а «характерность».

Вульгарность и фамильярность все больше и больше распространяется в обществе, становясь постепенно общей нормой. Это может быть связано как с различиями в социальном статусе, так и разрушением границ (пределов) общения. Всё действительно ценное молодежь уже воспринимает не как идеал, а низводит до уровня иронии из-за нежелания и неспособности это понять. Прежний идеал не воспринимается как ценность, к которой следует приобщиться, до которой нужно «дорасти», он схематизируется, адаптируется, снижается до статуса клише, которое уже не может пребывать в сознании как ценность [3].

В условиях кризиса, когда теряется связь времен, молодежь сама создает ценности, она может сама ощущать себя их истоком. Молодежь, считает Ясперс, — «Обретает «фальшивый вес и вынуждена оказаться несостоятельной, ибо становление человека возможно, только если оно растет на протяжении десятилетия и в строгости формируется посредством последовательности шагов» [7].

Изучая эстетические предпочтения студентов, вспоминаешь слова Онеггера, который сравнивал современных слушателей с людьми, неразборчивыми в пище (Онеггер А. Я — композитор. М., 1963. С. 149– 150).

Девальвация ценностей духовной культуры, практически ведет к полной подмене их ценностями культуры материальной. Речь идет о том, что знания и умения, которые не приносят реальных дивидендов, отбрасываются большинством как ненужные, и о том, что действительно образованные и духовно богатые люди оказываются безработными и невостребованными обществом.

Налицо искажение исторически сложившейся иерархии этических и эстетических ценностей, отказ от идеи объективных стандартов качества, фальсификация универсальных духовных ценностей истины, добра, красоты.

Существует прямая связь между развитием эмоциональной сферы человека и его нравственным обликом. Кризис духовной культуры, ведущей к эмоциональной бедности её носителей, влечет за собой этическую неразвитость людей. Трудно ждать ответственного поведения от духовно опустошенного и эмоционально ограниченного человека.

Сегодня многие серьёзно озабочены состоянием русского языка, которое можно коротко определить как «интервенция чужеречий» [1], что связано с обилием в нём жаргонных и иностранных слов, которые, кажется, способны заменить такие привычные, родные русские слова.

Наиболее активно реагируют на заимствования, по мнению современного лингвиста В. В. Колесова, средства массовой информации, речь «элиты» и молодежный жаргон, которые «отличаются особым пристрастием к хлёстким и малопонятным выражениям любого происхождения, которые способны выделить их из среды других, показать особую их образованность и «элитарность» [2].

Язык связан с обществом, и что же можно поделать, если ещё вчера неприемлемые слова сегодня уже «вошли в русскую семантическую систему, проникли в ментальность» [2]. Не нужно забывать, что язык представляет собой «саморазвивающийся механизм, действие которого регулируется определенными закономерностями. В частности, наш русский язык умеет самоочищаться, избавляться от функционально ненужного: он это уже неоднократно демонстрировал.

По убеждению А. В. Зеленина, «вместе с проникновением англицизмов и американизмов на национальную языковую почву падают зёрна чужой культуры», которые могут «заглушить ростки национального языка», а это может привести к «лингвистической асимметрии и нарушить культурно-языковую преемственность в развитии данного общества» [1]. Именно поэтому сейчас наблюдается большая обеспокоенность чрезвычайным наплывом английских слов не только у нас, но и в других странах мира.

Ту же мысль находим у В. В. Колесова: «...внедрение подобных слов, и особенно через экспрессивную речь молодежи, приводит к вытеснению соответствующих им русских слов, а вместе с ними и к снятию важных национальных образов, традиционно присущих русской культуре и сохраняемых внутренней формой славянского слова. Проблема настолько важная, что во многих государствах запрещают бездумное тиражирование англицизмов в системе своих национальных языков» [2].

Многие небезосновательно обеспокоены тем, что наш великий язык может остаться лишь языком художественных произведений, уйти безвозвратно в историю, может оказаться вычеркнутым из активного словоупотребления. В нашей современной жизни — много тому предпосылок, главная из которых — падение грамотности, интереса к чтению, глубокому образованию. Вполне закономерно, что, когда обедняется речь, обедняется и сознание. Это прямой путь к духовному оскудению, деградации.

• В.    В. Колесов в книге «Язык и ментальность» представляет и анализирует теоретические проблемы в восприятии и истолковании заимствованных слов. «Усреднение ментальности до бэзик-рашн прямым образом связано с нарушением национальной формы сознания путём разрушения системы русских слов, — пишет В. В. Колесов. — Происходит искривление русского ментального пространства, инициированное непродуманным использованием иностранных слов в значении русских» [2].

Задача, которая стоит перед нами — это воспитание хорошего языкового вкуса. А хороший вкус — главное условие правильного и уместного использования языковых средств, как «чужих», заимствованных, так и «своих», исконных.

В современном обществе на формирование ценностей всё большее влияние оказывает массовая культура, для которой характерна утрата уникальности, общая стандартизация. Поэтому постепенно начинает стираться грань между двумя противоположностями — престижем и вульгарностью. Мы видим, как молодежи начинают насильно навязываться вульгар- ные, опошлённые «нормы» вместо достойных и престижных. У нас пытаются сформировать неправильное понятие о престиже, наблюдается стремление к единообразию и упрощению: еды, устремлений, мыслей, женской красоты.

Язык массовой культуры ведет к деградации способности к самостоятельному поиску, личной оценке и отбору средств для собственного выражения. Массовая культура, несмотря на всю свою внешнюю красочность и многоцветие снижает качественную планку бытия. Как пишет Х. Ортега-и-Гассет, посредственность провозглашает и утверждает свое право на пошлость. Неизбежное снижение эстетического уровня языка при его тиражировании и массовости потребителя приводит к упразднению самой проблемы вкуса. Возможно, что эта эстетическая категория уходит из практики анализа современной жизни: о вкусах перестали спорить, перестали «форматировать» общепризнанный хороший вкус. Не следует забывать, что вкус как эстетическая категория и социально-психологический феномен ориентирует личность в системе духовных ценностей, формирует установки и мотивы. Однако в условиях плюралистичности представлений и относительности критериев размывается основа, на которой возможно соотнесение опыта с какими-либо устойчивыми «эталонами». Трудно говорить о критериях вкуса, когда культурную ситуацию определяет условная и изменчивая мода. Показательным становится язык кича. Как пишет Ортега, само отрицание нормы становится эстетическим удовольствием утверждения на ее место иного. Представляется, что китч — результат крайней «демократизации» культуры Нечувствительность к слову, языковое оскужнение, непонимание стиля дополняются пошлостью чувств и выражений — эти признаки мы наблюдаем в современных песнях о любви. Как не вспомнить слова Ф. Шиллера, который считал пошлым все то, что обращено не к духу и способно возбуждать лишь чувственный интерес. Язык современной массовой культуры рассчитан на внешнеориентированного человека, который и в искусстве ищет только узнаваемые соответствия с жизнью. «Впервые в истории искусственная подделка ориентируется не на изысканность, а на заурядность» [3, с. 213]. Массовый язык стремится лишить человека индивидуальности, сделать его безвольной частицей такого же массового сознания, каждому человеку навязывает единый «общественный» образец для высказываний.

В современной молодёжной среде произошла некая переоценка ценностей, в результате чего престижность и вульгарность как бы поменялись местами: престижным стало непристойное поведение, наркомания, воровство, мошенничество... Массовая культура, будучи отражением общественных тенденций, в свою очередь, становится средством пропаганды вульгарности, хотя в идеале она должна сочетать в себе элементы массовой и элитарной культур и приобщать молодёжь к культурным ценностям. Но, с другой стороны, вульгарность в некоторой степени помогает нам — на её фоне можно отчётливо выделить что-либо действительно достойное, престижное.

Особая миссия лежит на преподавателе, который, обладая рационалистическим, ясным уравновешенным красноречием, подчеркивает гражданственные позиции русского языка.

Правильность, выразительность и точность речи — необходимые атрибуты общей гуманитарной культуры. В прошлом в России они вырабатывались в процессе обучения и высоко ценились. Так, А. П. Чехов в своей заметке о красноречии «Хорошая новость» писал: «В сущности, ведь для интеллигентного человека дурно говорить должно бы считать таким же неприличием, как не уметь читать и писать...». Все лучшие государственные люди в эпоху процветания государств, лучшие философы, поэты, реформаторы были в то же время и лучшими ораторами.

К сожалению, в течение долгих десятилетий необходимые качества культурной речи в нашем обществе формировались в основном за счет индивидуальных усилий и самообразования.

Способность к творчеству позволяет человеку наиболее адекватно реагировать на динамику состояний окружающего мира и тем успешнее вписать свое человеческое бытие в общее бытие мира. Творчество означает совершенствование механизмов предвидения, , планирования, опережающего отражения действительности, без которого человеку было бы просто не- возможно строить свою деятельность целенаправленно, т. е. в расчете на достижение нужного эффекта, в условиях постоянно изменяющегося контекста жизни.

В современной культуре развлечения, в практически сплошной среде гордящихся своей посредственностью потребителей, творчество становится культурным подвигом.

Проблемы языка вышли за рамки филологии и стали в ряд с общедуховными проблемами общества. Необходимо, чтобы за разработанной культурной программы в области языка осуществлялся контроль.

Вот почему сегодня их решение становится одним из условий духовного и нравственного возрождения России.