Культура, отраженная в зеркалах

В музеях Сибири хранятся многочисленные коллекции древностей, археологических артефактов, собранные поколениями исследователей. Далеко не все то, что сконцентрировано в экспозициях и запасниках музейных хранилищ, доступно современным ученым, стремящимся к самому широкому охвату и проведению сравнительного изучения материалов. Поэтому каждая публикация, издание альбома, каталога или статьи, посвященной собраниям из музейных хранилищ, представляют большой интерес как для российских, так и зарубежных специалистов. Особое внимание находкам зеркал (в первую очередь, китайского происхождения) уделяют археологи КНР, занимающиеся проблемами кочевых культур Северного и Северо-Западного Китая. Вполне закономерно их внимание обратилось к монографии А. А. Тишкина и Н. Н. Серегина [2011], посвященной коллекции древних и средневековых металлических зеркал из собрания Музея археологии и этнографии Алтая (Алтайский гос-университет), поскольку это первая работа монографического уровня для данного региона.

Публикация осуществлена в рамках Задания № 2014/139 на выполнение государственных работ в сфере научной деятельности по базовой части государственного задания Минобрнауки РФ.

Комиссаров С. А. , Черемисин Д. В. Культура, отраженная в зеркалах // Вестн. Новосиб. гос. ун-та. Серия: История, филология. 2014. Т. 13, вып. 4: Востоковедение. С. 228-233.

ISSN 1818-7919

Вестник НГУ. Серия: История, филология. 2014. Том 13, выпуск 4: Востоковедение

Ранее наиболее полные сведения об «археологических» зеркалах Алтая были представлены в статье В. Д. Кубарева [2002], пазы-рыкская коллекция из раскопок которого превышает 100 экземпляров.

Зеркала из археологических памятников Южной Сибири, Центральной Азии и Северного Китая давно привлекали внимание исследователей. Бронзовые зеркала анализировались как показатели этнокультурных контактов в древности (см.: [Лубо-Лесниченко, 1975; Ва-ренов, 1985; Комиссаров, 2000; Филиппова, 2000; Сэкия, 2011] и др.), как источник сведений о культах, ритуалах и верованиях их владельцев, о сюжетах изобразительного искусства, магии и мифологии, палеоастроно-мических представлениях и т. п. (см.: [Хазанов, 1964; Кубарев, 1994; Уманский, 1999; Уманский, Шульга, 1999; Алкин, 1999; Ермоленко, 2001; Худяков, 2001; Ларичев, Комиссаров, 2002] и многие другие). Традиция изучения зеркал скифского времени насчитывает не одно столетие; и зеркалам, относящимся к категории «общескифских» вещей, посвя-

Обложка книги А. А. Тишкина и Н. Н. Серегина, изданной в Китае [Тишицзинь, Селецзинь, 2012]

щены продолжительные дискуссии, многочисленные статьи, а также фундаментальная монография Т. М. Кузнецовой [2002].

Что касается Китая, то там бронзовые зеркала являются предметами престижного коллекционирования, а следовательно, и внимательного изучения на протяжении более тысячи лет. Поэтому количество как академических, так и популярных изданий измеряется многими сотнями книг 1.

Наибольший интерес всегда вызывали пазырыкские зеркала с изображениями, а также серия импортных восточных («индийских») зеркал из элитных курганов скифской эпохи [Шульга, 1997]. Таким образом, издавая материалы коллекции университетского музея, в значительной мере происходящих из недавних раскопок, авторы монографии продолжили и расширили традицию научного изучения данной категории находок, справедливо указав на особое культовое значение зеркал в культуре ранних и средневековых кочевников. Древнейшие зеркала в собрании АлтГУ представлены майэмирскими образцами, большая серия связана с пазырыкской культурой, китайский импорт появляется в материалах булан-кобинской культуры, а средневековые зеркала – в древнетюркской и сросткинской культурах. Наиболее поздние экземпляры относятся к так называемому монгольскому времени. Каталог коллекции представляет 34 зеркала и состоит из цветных фотографий, описаний, атрибуции как целых изделий, так и их фрагментов. В особую главу выделены результаты изучения зеркал методами рентгенофлюоресцентного анализа и определения химического состава металла, полученные в результате сотрудничества со специалистами Государственного Эрмитажа. Проведенные исследования позволяют более предметно судить о специфике рудных месторождений, об источниках сырья, центрах производства зеркал, направлениях культурных связей, о распространенности импортных изделий и о традиции копирования престижных инокультурных предметов (прежде всего зеркал) в разные исторические эпохи.

Заключительный раздел представляет собой удачный синтез полученных сведений о роли зеркала в культуре населения Алтая в широком историческом диапазоне. Приведен широкий круг аналогий и представлены наиболее интересные артефакты; подробно рассмотрен архео- логический контекст нахождения зеркал, социокультурные и мировоззренческие аспекты, связанные с интерпретацией находок металлических зеркал. Наиболее убедительны заключения, как представляется, могут быть получены на основании изучения больших предметных серий из неразграбленных захоронений. На Алтае это пазырыкская коллекция, раскрывшая роль зеркал как обязательного атрибута погребального ритуала, общего для всех категорий общества той эпохи.

Авторами монографии в очередной раз убедительно выявлено значение зеркала как предмета, обладающего высоким семиотическим статусом в среде номадов – носителей различных культур на протяжении разных эпох. При этом справедливо отмечено, что многие аспекты проблематики, связанной с изучением зеркал, остаются дискуссионными. Без сомнения, публикация данной монографии на китайском языке позволит существенно расширить круг участников дискуссии и тем самым даст толчок к более глубокому изучению древностей Алтая (в широком понимании этого топонима), Центральной Азии и Северного Китая.

Книга была переведена, отредактирована и напечатана в рекордно короткий срок – всего за несколько месяцев [Тишицзинь, Селецзинь, 2012], что свидетельствует о значительной востребованности как приводимых в ней материалов, так и предлагаемых методик исследования. Презентация издания состоялась в рамках работы представительной международной конференции «Ранний Шелковый путь и ранняя циньская культура» в Ланьчжоу (см.: [Цзао-ци…, 2012]). В целом, можно констатировать устойчивую тенденцию в современной китайской историографии по переводу и использованию российской археологической литературы для сопоставительного анализа и создания общих схем развития древних культур [Ван Пэн, Кэмисалофу, 2013].

В заключение следует особо отметить высокий профессиональный уровень перевода на китайский язык, основа которого была выполнена Ли Цзяньлян, доцентом факультета русского языка Сианьского института иностранных языков, а научное редактирование блестяще осуществлено доктором Чжан Лянжэнем, научным сотрудником Института культурного наследия Северо-Западного университета, которому оказывали необходимое содействие коллеги из НИИ археологии пров. Шэньси.