"Культура Сунь Ятсена" - социокультурный бренд для консолидации района большого залива Китая и мира
Автор: Струкова П.Э.
Журнал: Вестник ВолГУ. Серия: История. Регионоведение. Международные отношения @hfrir-jvolsu
Рубрика: Азиатское политическое пространство
Статья в выпуске: 3 т.28, 2023 года.
Бесплатный доступ
Данная статья посвящена описанию феномена, носящего имя китайского революционера и мыслителя Сунь Ятсена, жившего на рубеже XIX-XX веков. Образ этого выдающегося представителя южнокитайской линнаньской (кантонской) культуры уже более 15 лет активно используется правительством Китая с целью объединения населения агломерации района Большого залива (Гуандун - Гонконг - Макао) Южного Китая. В работе обсуждаются культурно-исторический контекст, личность самого политика, предпосылки образования феномена его личной «культуры», а также методы и цели популяризации «культуры Сунь Ятсена» сегодня. Автором восполняются пробелы в понимании связи образа Сунь Ятсена с актуальными китайскими государственными задачами. С этой целью проанализированы работы преимущественно китайских исследователей и публицистов на соответствующие темы, определены характерные черты личности и «культуры Сунь Ятсена», на основе проведенного анализа выявлены ее функции. В результате применения общенаучных методов обзора и анализа автор приходит к выводу, что «культура Сунь Ятсена» позиционируется в первую очередь как региональная визитная карточка, личный культурный бренд и ролевая модель, которая продвигается государством. В перспективе из южнокитайского локального бренда «культура Сунь Ятсена» должна трансформироваться в региональный и далее. Происходит это с целью укрепления социально-культурных связей в районе Большого залива с перспективой дальнейшего объединения представителей «китайского мира» и не только. В статье также показаны примеры средств популяризации нового социокультурного бренда, а также затрагивается вопрос его соотнесенности с идеей «дискурсивной силы» современного Китая.
Южный китай, район большого залива, сунь ятсен, кантонская культура, культура линнань, мягкая сила
Короткий адрес: https://sciup.org/149143758
IDR: 149143758 | DOI: 10.15688/jvolsu4.2023.3.15
Текст научной статьи "Культура Сунь Ятсена" - социокультурный бренд для консолидации района большого залива Китая и мира
DOI:
Цитирование. Струкова П. Э. «Культура Сунь Ятсена» – социокультурный бренд для консолидации района Большого залива Китая и мира // Вестник Волгоградского государственного университета. Серия 4, История. Регионоведение. Международные отношения. – 2023. – Т. 28, № 3. – С. 165–177. – DOI: https://doi. org/10.15688/jvolsu4.2023.3.15
Введение. Сунь Ятсен ( 孙中山 , Сунь Чжуншань, Sun Yat-sen, 1866–1925 гг.) – выдающийся китайский политик, мыслитель и революционер, а также наиболее яркий представитель культуры Линнань 1. Его образ и морально-нравственные ориентиры обретают в Китае и за его пределами особую актуальность в последние годы. Так называемая культура Сунь Ятсена ( 孙中山文化 ) выступает в качестве локального бренда в бурно развивающемся Южном Китае и активно поддерживается государством, в том числе для усиления социально-культурной консолидации не только региона, но и представителей всего китайского мира. По мнению автора, китайский опыт в вопросе активной реализации программ регионального сплочения граждан посредством привлечения образа исторической личности заслуживает пристального внимания в связи с общей актуальностью данного вопроса для каждой страны.
Тема жизненного пути и развития идей самого Сунь Ятсена в российской науке представляется глубоко проработанной, труды по этому вопросу публикуются с середины 1960-х. В этом контексте можно упомянуть работы С.Л. Тихвинского, А.Г. Юркевич, А.И. Картуновой, Н.Л. Мамаевой, А.С. Давыдова и т. д. О южнокитайской культуре Линнань и социокультурных особенностях ее представителей в российском сегменте пишет, например, П.Э. Струкова. Намного шире тема представлена с китайской стороны. Так, особого внимания достойны работы авторов Жуань Бо, Чжан Юаньсю, Чжао Яньмэй, Ху Бо, рассмотренные далее.
В последние несколько лет в Китае также вышел ряд научно-публицистических материалов о необходимости не только экономической, но и культурной консолидации района Большого залива 2 Южного Китая (Ван Ляньцзун, Чжан Лэй и др.). При этом сама «культура Сунь Ятсена» является достаточно новым явлением, ее особенностям и функциям посвящены работы таких исследователей, как Цюй Шухун, Го Фанлин, Чжу Хуэй, Ян Тунлянь, Чжао Юй.
В русскоязычном научном обществе тема данной работы мало затронута, хотя имеет очевидный потенциал, поэтому автору представляется важным вынести на обсуждение вопросы формирования, базового наполнения и применения «культуры Сунь Ятсена» в современном Китае.
Таким образом, для выявления причин формирования, характерных особенностей и функций «культуры Сунь Ятсена», с учетом специфики заявленной темы, в данной работе проводится обзор имеющихся публикаций по вопросу, в число которых вошли как научные, так и общественно-политические материалы последних лет из открытых источников. Также проводится анализ и компиляция точек зрения зарубежных специалистов, при этом приоритет отдан материалам на китайском языке для иллюстрации восприятия нового явления глазами именно китайских авторов, наиболее погруженных в исследуемый контекст.
В результате проведенного обзора и анализа выявлен контекст возникновения «культуры Сунь Ятсена» в районе Большого залива, содержание и цели дальнейшего продвижения ее вовне; дано описание характерных особен- ностей данной «культуры», сформулированы ее функции и практическая ценность для современного китайского общества; приведены примеры средств популяризации данной «культуры» китайскими властями; затронуты перспективы использования данной социокультурной концепции в качестве «мягкой силы» (или части «дискурсивной силы») для консолидации района Большого залива и других регионов и стран.
Методы и материалы. Теоретическую основу данного исследования составили труды специалистов как по вопросам региональной интеграции в целом, так и занимающихся анализом применения «мягкой силы» Китая. Под региональной интеграцией в широком смысле понимается «сращивание национальных рынков товаров, услуг, капиталов, рабочей силы и формирование единого рыночного пространства с единой валютно-финансовой системой, единой в основном правовой системой и теснейшей координацией внутри- и внешнеэкономической политики» [14, с. 128]. Затронутый в данном исследовании процесс интеграции происходит не столько между странами, сколько в рамках региона Большого залива Южного Китая.
В подробном исследовании эволюции теоретического осмысления региональной интеграции О.В. Сонин неоднократно упоминает связь социально-культурных процессов и интеграции, в том числе в идеях школ структурализма и дирижизма [14, с. 130]. Так как в последние годы социальные аспекты региональной интеграции приобретают все большую важность [14, с. 128], актуальным становится изучение опыта Китая в этой сфере.
Рассматривая место «культуры Сунь Ятсена» в научном поле, необходимо обозначить, что она является примером регионального культурного бренда, входящим в комплексное понятие «мягкой силы» Китая. Так, «китайская мягкая сила» выделяется исследователями наряду с японской, российской, советской, европейской и традиционной (американской) [13, с. 3]. В современном понимании она фокусируется «на репрезентативных (перформативных), смыслообразующих и ценностно-ориентировочных стратегиях, на способности осуществлять ментальное переформатирование посредством культивирования определенных желаний, предпочтений, образов, идей» [12, с. 116] и часто носит название «культурной мягкой силы» или «мягкой силы культуры» [12; 17]. В этом контексте «отдельное явление создания образа-имиджа с привлечением культурных ресурсов и их репрезентации» и составляет понятие «культурный бренд» [12, с. 116], примером которого является исследуемая «культура Сунь Ятсена».
Общее понимание концепции китайских культурных брендов позволяет сформировать знакомство с работой Ни Цзяоцзяо «Творческие культурные бренды как часть международной культурной стратегии КНР» [11]. О перспективах укрепления и расширения зоны влияния «культуры Сунь Ятсена» как культурного бренда рассказано также в нескольких официальных докладах о реализации конкретных шагов в этом направлении в последние годы [23–25; 30]. Важность развития культурных брендов как инструмента «мягкой силы» Китая подчеркивает и председатель КНР Си Цзиньпин [12]. В частности, говоря о КНР, к культурным брендам можно отнести как сугубо материальные и легко узнаваемые (пиво «Tsingtao», панды в Чэнду, чунцинский самовар), так и нацеленные преимущественно на внутреннего потребителя вроде культуры Шанчжай или объектов красного туризма.
В части теоретических основ культурного брендинга данное исследование опирается на работу С.Д. Бакулиной, в которой конкретизируются особенности региональных брендов в области культуры: «Во-первых, он [бренд] складывается на основе культурных феноменов места (этнических, конфессиональных, художественных, политических, исторических, образовательных и пр.); во-вторых, реализуется в социокультурных направлениях развития региона, определяя его сущность в пространстве государства» [1, с. 90]. В этой же работе приводится подробный анализ механизмов формирования культурных брендов, главным из которых является присутствие бренда в информационном пространстве.
Коллектив авторов в монографии «Этнокультурное брендирование территории в контексте стратегии регионального развития: научно-методические подходы и практики» [4] отмечает, что понятийный аппарат этнокуль- турного брендинга регионов пока находится на стадии формирования, а сама тема имеет особенную важность для современной России. Кроме того, авторы утверждают, что «территории, как и любые коммерческие структуры, могут заниматься продажей своих продуктов и услуг, связанных не только с экономическими, но и с историческими, культурными и природными особенностями территорий» [4, с. 6], тем самым стимулируя экономическую и культурную интеграцию как небольших территорий, так и целых государств.
Несмотря на существование термина «культура Сунь Ятсена» в китайском общественно-политическом и научном дискурсе с 2007 г., непосредственно о самой культуре как феномене написано относительно небольшое количество материалов. Как уже было отмечено ранее, существенно больше исследований посвящено фигуре самого Сунь Ятсена, его личным характеристикам и политическим воззрениям.
Актуальной для современного Китая представляется тема симбиоза идей Сунь Ятсена и линнаньской культуры, в которой рос и развивался будущий идейный вдохновитель и организатор борьбы китайского народа за освобождение. В данном контексте следует отметить книгу историка Ху Бо «Культура Линнань и Сунь Ятсен» [18] о взаимном влиянии линнаньской культуры и личности Сунь Ятсена, где в девяти главах подробно раскрываются философские идеи Сунь Ятсена и их связи с культурой Линнань, а также отслеживается процесс формирования личностных особенностей революционера сквозь призму культурного фона и, что немаловажно, с учетом влияния зарубежной культуры.
О специфике сочетания традиционного и инновационного в современной идеологической повестке Китая пишет Р.М. Зигань-шин [9]. В своей работе он показывает, насколько важное место в китайском обществе сегодня занимают конфуцианские ценности, а также избирательность в плане реализации стратегий модернизации, подчеркивая позицию китайских лидеров в отношении восприятия и содержания «мягкой силы».
Для отслеживания заложенных в новую «культуру» задач и самой ее специфики был проанализирован ряд работ китайских ис- следователей, обосновывающих важность и объединяющую силу «культуры Сунь Ятсена» как социокультурного бренда. Например, автор Цю Шухун в своих работах «Культура Сунь Ятсена и строительство района Большого залива Гуандун – Гонконг – Макао» и «Культура Сунь Ятсена: одна важная государственная тема» [19; 20] выносит региональную культуру на государственный уровень. Далее он же в соавторстве с историком по имени Го Фан-лин публикует материал [21] о современном значении «культуры Сунь Ятсена». В работе «Культурные характеристики и ориентиры развития городской агломерации района Большого залива Гуандун – Гонконг – Макао» автора Ван Ляньцзун [2] подробно обсуждается специфика региональных социокультурных связей. Все названные выше материалы в той или иной мере раскрывают содержание вынесенного на обсуждение вопроса, но должны восприниматься именно в сочетании, так как комплексных исследований «культуры Сунь Ятсена» на данный момент не представлено.
Материал автора Чжу Хуэй «Продвижение культурного духа Сунь Ятсена и реализация “китайской мечты”3» [23] в числе подобных посвящен перспективам дальнейшего международного распространения «культуры Сунь Ятсена» на другие азиатские страны, на «единый китайский мир» в целом (включая Тайвань, Гонконг, Макао и зарубежных китайцев), а также на страны, входящие в проект «Одного пояса и одного пути»4.
Также доступно большое количество материалов, описывающих в деталях социокультурный аспект уже идущих в районе Большого залива интеграционных процессов, частью которых и является «культура Сунь Ятсена». Статьи таких исследователей, как Чжан Лэй [22], Чэнь Вэйцзюнь [27], Чэнь Чэнь и Ло Сылян [28], несомненно, проливают свет на региональные особенности данного культурного кластера и использованы в настоящей работе.
Детальное изучение доступных материалов позволяет сделать выводы в рамках поставленных задач данного исследования и сформировать общее понимание места и роли «культуры Сунь Ятсена» на данном этапе развития китайского общества.
Контекст: южнокитайские региональные особенности. Активно развивающийся
Южный Китай отличается от других регионов страны интеграционными процессами, идущими в регионе с 80-х гг. прошлого века на разных уровнях и в разных сферах. В рамках реализации проекта района Большого залива культурная интеграция общества служит основным средством соединения трех ключевых точек этого района – провинции Гуандун, а также специальных административных районов (САР) – Гонконг и Макао. В настоящее время это наиболее интенсивно развивающаяся городская агломерация Китая [15, c. 91; 28].
Специфические традиции приморского региона Южного Китая ярко представлены в культуре Линнань, возникшей и распространившейся на данной территории с древних времен. Кантонская культура, превалирующая в районе дельты р. Чжуцзян, как одна из локальных репрезентаций культуры Линнань на протяжении веков поддерживала местную торговую культуру, ставшую когда-то отправной точкой Великого шелкового пути. Предполагается, что сегодня эта концепция приобретает статус основы для «Морского Шелкового пути XXI века» и Южного Китая как его части [22, с. 1].
Исследователи Чэнь Чэнь и Ло Сылян подчеркивают, что в документе «План проекта развития района Большого залива Гуандун – Гонконг – Макао», опубликованном в феврале 2019 г., четко указано, что Большой залив южного Китая – это «район совместного строительства цивилизации (человеческой культуры)» ( 共建人文湾区 ) [28, c. 45; 29]. Вместе с этим исследователь Чжан Лэй отмечает, что, согласно официальной риторике, сегодня ведущая роль в социально-культурной консолидации района Большого залива отведена именно культуре Линнань. Он пишет: «Культурное и национальное самоопределение, а также культурная самобытность жителей района Большого залива и вдохновили [проект]. Так, широкие народные массы [принадлежащие культуре Линнань] проявляют смелость и выполняют историческую миссию в духе патриотизма» [22, c. 1].
Действительно, как считает ряд исследователей, в силу исторических и географических факторов представителей линнаньской культуры объединяет и отличает от жителей других регионов страны целый набор качеств.
Среди них: прагматизм, предприимчивость, эклектизм, толерантность, гибкость, новаторство, приверженность гуманистическим идеалам и прогрессивным идеям, а также любознательность, многослойность общества, клановость, вовлеченность масс в общественную жизнь [7; 15; 18]. Кроме того, подчеркивают «политизированность, революционность, открытость, практичность и уникальную [самобытную] культуру» [30, с. 42].
Стоит отметить, что названные качества южан-приморцев позиционируются сегодня в китайском внутриполитическом дискурсе и массовой культуре не как противопоставленные самосознанию «материковых» китайцев. Наоборот, выделение этих характеристик как бы объясняет быстрый экономический подъем юга [27].
Личность Сунь Ятсена. Одним из наиболее широко почитаемых представителей линнаньской (кантонской) культуры в Китае был и остается революционер, политик и мыслитель – Сунь Ятсен, внесший значительный вклад в становление современного Китая.
Родился будущий революционер 12 ноября 1866 г. в деревне Цуйхэн уезда Сяншань (ныне г. Чжуншань провинции Гуандун) в бедной крестьянской семье и с детства усердно трудился [18, c. 94]. По окончании традиционной китайской школы Сунь Ятсен был отправлен на Гавайи к старшему брату, где учился в английской миссионерской школе в г. Гонолулу. В возрасте 17 лет Сунь Ятсен вернулся на родину, где сразу же начал свою революционную деятельность [5, c. 176], значительное влияние на которую оказала война с Японией в 1894–1895 годах. В отличие от многих современников он много путешествовал по Европе и США, где знакомился с передовыми идеями социалистической мысли того времени. Позже он также учился в медицинском институте в британском Гонконге, расширяя кругозор [5].
Результатом поездок и обучения стала разработка Сунь Ятсеном политической доктрины «Три народных принципа» ( 三民主义 ) 5, «в которой нашли место идеи национальной борьбы китайцев с маньчжурами, демократизм и идеи западноевропейских социалистических теорий» [16, с. 6].
В конце 1911 г. Сунь Ятсен был избран первым временным президентом Китайской
Республики. За короткое время своего правления он инициировал целый ряд указов общенационального значения: против опиумо-курения, торговли людьми, физических пыток арестованных, ношения мужчинами длинной натуральной косы (символа маньчжурского правления) [5].
Духовную культуру человека Сунь Ятсен рассматривал как «культуру разума и природных свойств» личности ( 心性文明 ). Он же считал, что материальный достаток лишь облегчает бытовые вопросы, а настоящего развития можно достичь только путем самообразования, познания нового. Максимальная экономическая независимость представлялась Сунь Ятсену базисом, без которого общество не могло продвигаться вперед [26], при этом в обществе должна была сохраняться и сословная система [8, с. 75].
Проведя анализ написанных Сунь Ятсеном текстов, Э.А. Замов приходит к выводу, что развитие его идей изначально базировалось на монархистско-конфуцианских взглядах, затем он выступал как республиканец-западник, а к концу своей карьеры снова «вернулся к некоторым принципам конфуцианства» [8, с. 70] и легизму (школе законников). Сунь Ятсен действительно был «связан с конфуцианством, традиционной китайской культурой, но в то же время и с западной культурой», которые взаимно переплетались в его картине мира [18, с. 84; 19].
Немаловажен и тот факт, что Сунь Ятсен был протестантом, что позволяло ему, например, говорить о насильственном свержении маньчжурской династии, а это было недопустимо для строгих приверженцев конфуцианства; он отличался нехарактерным для китайцев того времени восприятием истории [3, с. 113]. В.С. Кузнецов и вовсе называет революционера транслирующим «воинствующий ханьский национализм» [10, с. 151].
Образ Сунь Ятсена в работах китайских коллег более «светлый»: духовный лидер Китая отличался «феноменальной смелостью и при этом легкомысленностью, даже некоторой грубостью, [что выдавало в нем обычного человека], он славился упрямством и сильным чувством долга, находчивостью и энергичностью» [18, с. 164–169]. Сегодня именно эти качества в сочетании с патриотизмом, склонностью к самообразованию, космополитизмом, альтруизмом, практичностью и т. д. предлагаются в качестве ролевой модели современным китайцам в рамках «культуры Сунь Ятсена» [18, c. 110].
Особенности и функции «культуры Сунь Ятсена». «Культура Сунь Ятсена» – это предложенная в 2007 г. Южному Китаю и в перспективе миру модель поведения человека в социуме, ссылающаяся на личностные качества Сунь Ятсена как исторической фигуры. Как и любой другой культурный бренд, данная «культура» способна как минимум «выступить механизмом формирования региональной идентичности и консолидации населения» [1, с. 92]. Кроме того, «культуру Сунь Ятсена» уже называют «посредником и связующим звеном, образцом и брендом» Китая [30].
Создаваемый сегодня образ революционера-интеллектуала, конечно, не полностью отражает личностные характеристики взятого за образец исторического персонажа. Автор предполагает, что данный образ и, как следствие, продвигаемый политический и региональный бренд транслируют набор наиболее выгодных для Китая ценностей нового времени. Так, через фигуру Сунь Ятсена происходит «олицетворение» идеи реализации личностного потенциала с пользой для страны и народа.
В одной из своих публикаций Цю Шухун приводит 10 особенностей «культуры Сунь Ятсена», формулируя их при этом довольно сумбурно, ниже они даны в прямом переводе с китайского языка:
«1. Дух бесстрашия, уверенность перед неизведанным.
-
2. Действовать согласно обстановке, классическое стремление к прогрессу.
-
3. Никогда не изменять своему чувству, настроение патриотизма.
-
4. Материальные условия жизни народа как основа, польза людям как эталон.
-
5. Поднебесная есть всеобщее достояние, дух человеколюбия.
-
6. Обращать взор на весь мир, душевная открытость.
-
7. Свобода и равенство, широкая душа.
-
8. Больше помогаешь, больше располагаешь, настойчивость.
-
9. Приносить пользу другим, не щадя себя.
-
10. Гуманизм, сочетающий китайскую и западную цивилизации» [19].
Как показывает анализ данных особенностей, в значительной степени они повторяют характерные черты культуры Линнань, носящей региональный характер. Более того, по мнению ряда китайских культурологов и историков, именно из-за присущего ей космополитизма и гуманизма эта новая культура имеет все шансы впоследствии стать всемирной. Сам же Сунь Ятсен уже стоит в одном ряду с великими – Конфуцием, Мао Цзэдуном и Си Цзиньпином [20; 24; 26].
Рассуждая о глобальной долгосрочной цели, Чжун Се пишет о создании культурнотворческой демонстрационной площадки, а также о «привлечении для этого китайских эмигрантов ( хуацяо ), отличающихся культурной самобытностью и сплоченностью» [24, с. 12]. Уже сейчас упор в этом делается на зарубежных специалистов в области китайской литературы и искусства [19].
Профессор Сямэньского университета Хуан Шуньли считает, что «культура Сунь Ятсена» имеет особую практическую ценность для Китая по трем причинам: во-первых, Сунь Ятсен выступал за расцвет китайской нации; во-вторых, возврат к его идеям – это историческая необходимость при интенсивном развитии страны сегодня; в-третьих, идеи Сунь Ятсена органично продолжают концепцию мирного совместного развития Тайваня, САР Гонконг и Макао с материковым Китаем [23].
О глобальной консолидирующей функции «культуры Сунь Ятсена» пишет и Чжу Хуэй в своей работе «Продвижение культурного духа Сунь Ятсена и реализация “китайской мечты”». Помимо упомянутой выше стратегии социально-культурного объединения стран «Одного пояса и одного пути», здесь упоминается также «стимулирование совместного развития материкового Китая и Тайваня» в контексте реализации социокультурного потенциала идей также почитаемого на Тайване политика. Фигурирует и задача «сконцентрировать дух китайских эмигрантов [ хуацяо ] и других китайцев по всему миру» и «реализовать “китайскую мечту”» [21, с. 37].
«Культура Сунь Ятсена» также вписывается в рамки нового формата внутренней и внешней политики КНР, которую детально описывают И.Е. Денисов и И.Ю. Зуенко в докладе «От мягкой силы к дискурсивной силе: новые идеологемы внешней политики КНР» [6]. В частности, приходящая на смену «мягкой силе» «дискурсивная сила» имеет множество репрезентаций и базируется на принципе сочетания китайских и западных учений, чтобы иностранные реципиенты могли легче «солидаризироваться с Китаем в его взглядах на современный миропорядок» [6, с. 11]. Так, сегодня «конфуцианство рассматривается в Китае как основа, а западная наука носит лишь сугубо прикладной характер» [9, с. 54]. Именно такое сочетание китайского и западного характерно и для «культуры Сунь Ятсена».
Рассуждая о специфике китайских культурных брендов как части «мягкой силы» Китая, Ни Цзяоцзяо и Т.Н. Кучинская отмечают тенденцию сочетания традиционного и новаторского. Они же подчеркивают и опору на локальные культурные особенности в качестве специфических черт брендов [12], что характерно для изучаемого феномена «культуры Сунь Ятсена».
В.А. Смирнов, рассматривая функции китайской «мягкой силы», пишет: «Внутри страны – трансформирующиеся ценностные традиции придают китайской цивилизации высокую внутреннюю гомогенность и устойчивость» [13, с. 3]. Кроме того, развитие культурного бренда является ключевым фактором проявления «конкурентоспособности культурной индустрии» Китая в целом [12], будь то южная «культура Сунь Ятсена» или, например, культура «Шанчжай», используемая для интеграции района Пекин – Тяньцзинь – провинция Хэбэй (так называемый столичный регион КНР).
Популяризация бренда и практика применения. Принимая во внимание наличие более тысячи культурных кластеров в Китае, в качестве инструмента «мягкой силы» культурные региональные бренды, каковым является и «культура Сунь Ятсена», в сравнении с другими крупными группами культурных брендов, опирающимися на обширное культурно-историческое наследие, обладают конкурентными преимуществами и пользуются активной поддержкой правительства [11].
Сегодня на родине Сунь Ятсена, в г. Чжуншань на юге провинции Гуандун, идет активная урбанизация: здесь на территории 1 770 кв. км проживает 3,2 млн человек. При этом за границей проживает еще более 800 тыс. выходцев из этой местности [2, с. 132], поэтому в мероприятиях действительно активно участвуют не только местные культурологи и историки, но и приглашенные зарубежные специалисты китайского происхождения.
Рассмотрим примеры, непосредственно связанные с «культурой Сунь Ятсена», в контексте механизмов формирования культурных брендов в регионе. Как пишет С.Д. Бакулина, основополагающей задачей в данном процессе является «обеспечение присутствия бренда в информационном пространстве на основе его узнаваемости» [1, с. 92], что, в свою очередь, состоит из финансового и информационного аспектов.
С момента первого упоминания членом постоянного горкома партии и министром пропаганды города Чжуншань Цю Шухуном в 2007 г., концепция «культуры Сунь Ятсена» проявила себя в обоих этих аспектах. В первую очередь Неделя памяти исторического деятеля была переименована в Неделю культуры в 2008 г., а имя Сунь Ятсена стало употребляться как символ культурности, уважения к личным качествам. Далее, осенью 2011 г. в городе Чжуншань прошел первый крупный национальный Фестиваль культуры Сунь Ятсена с привлечением большого количества участников [19].
В наши дни для популяризации нового культурного бренда и в городе Чжуншань, и по всей стране ведется активная работа по сбору и сохранению богатого исторического наследия революционера [19], учреждены премии его имени, публикуются статьи и информационные брошюры о «культуре Сунь Ятсена» [25]. Ряд таких мероприятий, как литературные конкурсы и театральные выступления, популяризующие лучшие качества представителей культуры Линнань, также носят имя Сунь Ятсена [2, с. 135].
На данном этапе «культура Сунь Ятсена» непосредственно связана с г. Чжуншань и рассматривается в контексте его регионального значения. Чжун Се заявляет: учитывая, что все города, входящие в проект Большого залива, имеют свою «задачу» (например, г. Гуанчжоу – образовательный центр, г. Шэньчжэнь – логистический хаб и т. д.), развитие г. Чжуншань должно фокусироваться прежде всего на «активизации историко-культурных ресурсов» и подготовке кадров [24, с. 11].
Также, по его мнению, в качестве промежуточной цели пять аспектов местной экономики (в числе которых культурное производство, интеграция культурного туризма, развлечения, полиграфия, выставки) должны достичь 5 % ВВП, чтобы послужить драйвером развития для других отраслей. В числе первоочередных шагов значится разработка и создание медийного образа «культуры Сунь Ятсена», а также улучшение инфраструктуры объектов, где проводятся мероприятия [24, с. 12].
С 2012 по 2019 г. только в г. Чжуншань под руководством и при поддержке Народного политического консультационного совета Китая (НПКСК) было проведено более 100 мероприятий. В рамках проекта «История великой литературы» ( 大文史 ) изданы книги «История литературного [творчества] Чжуншаня» ( 中山文史 ), «Академический Чжуншань» ( 学术中山 ), «Собрание сочинений Сяншань 6» ( 香山文库 ) и проведена соответствующая работа по распространению информации [30].
В будущем планируется популяризация «культуры Сунь Ятсена» за счет включения важнейших исторических локаций по всей стране в список объектов «красного туризма». На данный момент в Китае уже насчитывается 300 точек революционно-коммунистического исторического наследия, а также других культурных брендов, которые пользуются особой популярностью среди китайских туристов [25, с. 30].
Таким образом, становится очевидным, что в настоящее время в Китае идет создание персонифицированной культурной «визитной карточки» всего южного региона, визитной карточки «Морского Шелкового пути XXI века» [2, с. 134], а данный региональный бренд, наряду с другими, «выступает в качестве транслятора культурных ценностей Китая вовне главным образом посредством культурно-туристских ресурсов» [17].
Заключение. Основываясь на вышеизложенном, можно заключить, что на сегодняшний день в целом «культура Сунь Ятсена» расширяется с локального на региональный уровень, в перспективе выходя на государственный. Средствами государственной популяризации по возможности всюду подчеркивается исключительная роль линнаньского (кантонского) мыслителя и революционера в китайской истории. Неприятие Сунь Ятсеном одновременно культурного консерватизма и «тотальной вестернизации», а также другие его идеи отлично вписываются в концепцию социализма с китайскими особенностями.
Можно с уверенностью утверждать, что образ политического и культурного деятеля Сунь Ятсена в глазах политтехнологов Южного Китая стал концептуальным историческим культурным брендом. Официальная китайская пропаганда позиционирует фигуру Сунь Ятсена как ролевую модель для современной интеллигенции, в общих чертах описывая его как человека, впитавшего прогрессивные зарубежные идеи и при этом унаследовавшего традиционную китайскую культуру. По большому счету, это все те же перечисленные ранее качества представителей культуры Линнань, но с более явным проявлением космополитизма, патриотизма, альтруизма, стремления к самоообразованию.
Последователи идей Сунь Ятсена в Китае, как и сто лет назад, ценят просвещение, науку и благотворительность, а также предъявляют высокие требования к самим себе. Они же говорят о «возрождении китайской нации», моральные ценности которой и постулируются данной культурой. Сочетание в самой фигуре Сунь Ятсена восточного и западного, внутреннего и внешнего, революционного и традиционного, живой человеческой природы и строгих моральных рамок предлагается в качестве примера для подражания современной китайской (и не только) интеллигенции, направленной на диалог с миром.
Изученный в рамках данного исследования китайский опыт социально-культурного объединения жителей отельного региона представляется позитивным, соответствующим актуальному пониманию «мягкой силы» («дискурсивной силы»). Показаны причины формирования «культуры Сунь Ятсена» в современном Китае. Выделены цели трансформации исторического образа в региональный
«очеловеченный» бренд, сфокусированный на таких позитивных качествах, как космополитичность, открытость, инклюзивность, практичность, жизнелюбие, патриотизм, уважение к традициям, смелость, находчивость и т. д., а приведенные примеры популяризации «культуры» иллюстрируют интерес правительства Китая к поддержанию данной темы.
Необходимо отметить, что изучаемые в рамках данной работы китайские авторы пишут про грядущий международный резонанс и глобальное расширение «культуры Сунь Ятсена» на другие страны, однако примеров этому пока не найдено. Кроме того, подавляющее большинство авторов так или иначе связаны с муниципалитетом и СМИ г. Чжун-шань, при этом отсутствуют исследования «культуры Сунь Ятсена» широким научным сообществом.
В будущих исследованиях, вероятно, появятся описания и примеры грамотного позиционирования фигуры Сунь Ятсена в иностранных медиа для более широкого распространения данного социально-культурного бренда. Также представляется актуальным изучение неоднозначного отношения к политической деятельности революционера со стороны жителей разных стран. Особый интерес представляет изучение примеров продвижения данного бренда современными техническими средствами в условиях модернизации и цифровизации.
Список литературы "Культура Сунь Ятсена" - социокультурный бренд для консолидации района большого залива Китая и мира
- Бакулина С. Д. Культурный брендинг как стратегия трансляции культурной памяти и механизм формирования региональной идентичности // Вестник Сургутского государственного педагогического университета. 2013. № 6 (27). С. 89–94.
- Ван Ляньцзун 王廉总. Юэганъао даваньцюй чэншицюнь вэньхуа тэсэ юй фачжань дуйбяо 粤港澳大湾区城市群文化特色与发展对标 [Культурные характеристики и ориентиры развития городской агломерации района Большого залива Гуандун – Гонконг – Макаo]. Гуанчжоу: Хуачэн чубань, 2018. 165 c.
- Виноградов А. В. Китайская модель модернизации. Поиски новой идентичности. М.: НОФМО, 2008. 363 с.
- Горлова И. И., Коваленко Т. В., Бычкова О. И. и др. Этнокультурное брендирование территории в контексте стратегии регионального развития: научно-методические подходы и практики / отв. ред. Т. В. Коваленко. М.: Институт Наследия, 2020. 114 с.
- Давыдов А. С. К 150-летию Сунь Ятсена // Проблемы Дальнего Востока. 2017. № 1. С. 175–177.
- Денисов И. Е., Зуенко И. Ю. От мягкой силы к дискурсивной силе: новые идеологемы внешней политики КНР. М.: МГИМО-Университет, Ин-т междунар. исслед., 2022. 24 с.
- Жуань Бо 阮波, Чжан Юаньсю 张远秀, Чжао Яньмэй 赵颜梅. Лю Сыфэнь дэ сюэшу сысян юй вэньи цзиншэнь 刘斯奋的学术思想与文艺精神 [Академическая мысль и литературный дух Лю Сыфэня] // Юэхайфэн. 2021. № 5. С. 126–131. DOI:10.16591/j.cnki.44-1332/i.2021.05.023
- Замов Э. А. Общественная мысль стран Востока. Екатеринбург: Изд-во Урал. ун-та, 2017. 150 с.
- Зиганьшин Р. М. Традиции и модерн в идеологии и современной политике Китая // Китай в год проведения XX съезда КПК : сб. ст. на основе докладов ежегод. всерос. науч. конф. «Современное китайское государство» (Москва, 16–18 марта 2022 г.). М.: ИКСА РАН, 2022. 260 с. DOI: 10.48647/ICCA.2022.73.94.005
- Кузнецов В. С. Смута в Китае и Сунь Ятсен // Общество и государство в Китае. 2009. T. 39, № 1. C. 144–151.
- Ни Цзяоцзяо. Творческие культурные бренды как часть международной культурной стратегии КНР // Общество и государство в Китае. 2019. Т. 49, № 1. С. 540–546.
- Ни Цзяоцзяо, Кучинская Т. Н. Культурный брендинг в репрезентативных практиках китайской мягкой силы // Дискурс-Пи. 2017. Т. 14, № 3–4. С. 115–120.
- Смирнов В. А. Социокультурные измерения «мягкой силы» в контексте современных политических практик // Ученые записки Новгородского государственного университета имени Ярослава Мудрого. 2019. № 3 (21). С. 1-4. DOI: https://portal.novsu.ru/file/1525497
- Сонин О. В. Теоретические концепции региональных интеграционных процессов // Вестник Московского института лингвистики. 2011. № 2. С. 126–141.
- Струкова П. Э. Историко-культурные предпосылки создания района Большого залива в Южном Китае // Вестник Московского университета. Серия 8: История. 2020. № 4. С. 88–113.
- Cунь Ят-Сен. Записки китайского революционера : Программа национального строительства Китая. М.; Ленинград: Гос. изд-во, 1926. 142 с.
- Тарабарко К. А., Кучинская Т. Н. Культурные практики реализации «мягкой силы» Китая // Общество: философия, история, культура. 2017. № 1. С. 22–24.
- Ху Бо 胡波. Линнань вэньхуа юй Сунь Чжуншань 岭南文化与孙中山 [Культура Линнань и Сунь Ятсен]. Гуанчжоу: Чжуншань дасюэ чубаньшэ, 2017. 329 c.
- Цю Шухун 丘树宏. Сунь Чжуншань вэньхуа: игэ чжунъяо дэ гоцзя минти 孙中山文化:一 个重要的国家命题 [Культура Сунь Ятсена: одна важная государственная тема] // Туаньцзе бао. 2017, 9 нояб. (№ 007).
- Цюй Шухун 丘树宏. Сунь Чжуншань вэньхуа юй Юэганъао даваньцюй цзяньшэ 孙中山 文化与粤港澳大湾区建设 [Культура Сунь Ятсена и строительство района Большого залива Гуандун – Гонконг – Макао] // Чжунго ишу бао. 2019. 11 марта (№ 007).
- Цюй Шухун 丘树宏, Го Фанлин 郭昉凌. Сунь Чжуншань вэньхуа цзи ци дандай цзячжи 孙 中山文化及其当代价值 [Культура Сунь Ятсена и ее современное значение] // Юньнань шэхуэй чжуи сюэюань сюэбао. 2016. № 4. С. 32–39.
- Чжан Лэй 张磊. Цзоусян чжунхуа вэньхуа дэ сецзоуцюй – Юэганъао даваньцюй цзяньшэ юй Линнань вэньхуа 奏响中华文化的协奏曲 – 粤港澳大湾区建设与岭南文化 [Концерт китайской культуры – Строительство Большого залива Гуандун – Гонконг – Макао и культура Линнань] // Культура Линнань. 2019. № 2. С. 1.
- Чжу Хуэй 朱晖. Хунъян Сунь Чжуншань вэньхуа цзиншэнь, шисянь «Чжунго мэн» 弘扬孙中山文化精神,实现“中国梦” [Продвижение культурного духа Сунь Ятсена и реализация “китайской мечты”] // Чжуншань Жибао. 2015. 17 дек.
- Чжун Се 钟谐. Чунчжэнь хувэй: тишэн вэньхуа жуаньшили дэ ‘ши гэ и’ 重振虎威:提升文化软实力的“十个一” [Возрождение величия: “десять идей” для усиления культурной “мягкой силы”] // Чжэнсе Чжуншань ши вэйюаньхуэй баньгунши. 2019. № 4 (28). С. 10–13.
- Чжун Се 钟谐, Вэнь Луи 文露漪, Лю Сяона 刘晓娜, Суй Шэнвэй 隋胜伟, Хуан Ляньцзе 黄廉捷. Ши чжэнсе чжундянь тиань баньли чжиди юшэн市政协重点提案办理掷地有声 [Ключевые предложения НПКСК звучат звонко и ясно] // Чжэнсе Чжуншань ши вэйюаньхуэй баньгунши. 2019. № 4 (28). C. 30–31.
- Чжуншань Дасюэ 中山大学. Сунь Чжуншань юй чжунхуа вэньхуа де фусин 孙中山与中华文化的复兴 [Сунь Ятсен и возрождение китайской культуры] // Гуанмин жибао. 2016, 12 дек.
- Чэнь Вэйцзюнь 陈伟军. И линнань вэньхуаханши даваньцюй жэньвэнь диюнь 以岭南文化夯实大湾区人文底蕴 [Объединение культурного наследия Большого залива посредством культуры Линнань] // Жэньминь луньтань. 2019. № 19. URL: http://www.rmlt.com.cn/2019/0717/552116.shtml
- Чэнь Чэнь 陈晨, Ло Сылян 罗嗣亮. Шилунь Юэганъао даваньцюй дэ вэньхуа чжэнхэ 试论粤港澳大湾区的文化整合 [О культурной интеграции района Большого залива Гуандун – Гонконг – Макао] // Чжунгун Чжухай ши вэйтансяо Чжухай шисинчжэн сюэсяо сюэбао. 2019. № 4. С. 45–49.
- Юэганъао даваньцюй фачжань гуйхуа ганъяо 粤港澳大湾区发展规划纲要 [План проекта развития района Большого залива (Гуандун – Гонконг – Макао)]. ЦК КПК, Госсовет КНР. 2019. URL: http://www.mofcom.gov.cn/article/b/g/201904/20190402851396.shtml
- Ян Тунлянь 杨统连, Чжао Юй 赵瑜. Гуандун шэн Чжуншань ши Чжэнсе: чжили дацзао ‘жэньвэнь син’ чжэнсе дэ Чжуншань янбэнь 广东省中山市政协:致力打造“人文型”政协的中山样本 [НПКСК, город Чжуншань, провинция Гуандун: образец Чжуншаня, приверженный созданию “гуманистического” НПКСК] // Чжунго чжэнсе. 2019. № 22. С. 42–43.