Культурное и конфессиональное влияние Ромейской империи на окружающие народы в IX-X веках

Завоевательный потенциал арабо-исламского мира в IX – X вв. был далеко ещё не исчерпан. Главным противником арабских завоевателей оставались восточнохристианские государства и народы Кавказа, Малой Азии и Сирии, ЮгоВосточной и Южной Европы. Для осуществления своих завоевательных устремлений арабы построили подвижный и быстрый парусно-гребной флот. Главной целью арабов был захват островов и прибрежных городов Средиземного моря, а также морской разбой – пиратство1. Арабская опасность заставила сблизиться с империей славянские города на Адриатическом побережье. В 866 году Дубровник был осажден арабской эскадрой. Го- род упорно сопротивлялся, но стало ясно, что ду-бровчанам своими силами не отразить врага. Тогда в Константинополь было послано посольство ко двору Василия I. Император немедленно откликнулся на просьбу дубровчан. Большая ромейская эскадра была послана в Адриатическое море. Арабы не приняли боя и, сняв длительную осаду Дубровника, отошли в свои воды. В дальнейшем дубровчане, а также хорваты и сербы принимали участие в военных действиях против арабов на территории Италии. Некоторое время спустя Дубровник и другие славянские города Адриатики (Котор, Задар, Сплит) признали суверенитет империи. В 70-х гг. IX века была образована фема Далмация. Правительство Василия I поддерживало связи и с независимыми сербскими князьями-жупанами, стоявшими во главе своих племен. Велись переговоры об отправке в Сербию православной миссии, чтобы завершить крещение сербов, начатое ранее2. Сочинения ромейского императора Константина Багрянородного «О фемах» и «О народах» в разделе «О Далматии и соседних с нею народах» довольно ярко свидетельствуют об этом: «Со временем царствования императора Ромеев Ираклия, … вся Далматия и окружающие её племена, а именно: Хорваты, Сербы, Захлум-цы, Тервуняне, Капалиты (копавляне), Дукляне, Арентане (неречане) и Паганы (некрещенные) были подвластны императору Ромеев. Князей, как говорят, эти племена не имеют, кроме жупанов – старшин на подобие того, как этот обычай имеют и остальные славяне. Но большая часть этих славян не была крещена, а долгое время оставалась некрещеной. В царствование же христолюбивого императора Василия они послали послов, прося и взывая, чтобы он крестил некрещеных между ними, и чтобы быть им, как с самого начала под властью Империи Ромеев. Послушав их, тот блаженной памяти славный император отправил царского человека с духовенством и крестил у названных народов всех некрещеных, а когда они были крещены, поставил им князей, которых они хотели и сами выбирали из наиболее чтимого и любимого ими рода»3.

Отметим, что византийские власти и дипломаты проводили довольно гибкую и тонкую политику в отношениях с обращаемыми в христианство славянскими народами. Важным вектором этой политики был социальный аспект. Стержневым мотивом здесь становилась опора на военно-дружинную славянскую элиту, возглавляемую князьями. В приведенном историческом источнике нет сведений о том, на каком языке греческие миссионеры проповедовали и вели богослужение. Однако, можно с большой долей уверенности утверждать, что «христолюбивый император Василий» использовал опыт миссионерской деятельности святых Кирилла и Мефодия.

Еще одним очень ярким и живым примером миссионерской, культурно-просветительской а равно и военно-политической активности ромеев в землях, заселенных славянами, являются свидетельства Моневасийской хроники (начала IX века), касающиеся истории балканских владений империи в конце VI– начале IX века. В хронике описаны события, связанные с заселением славянами Северной, Средней и Южной Греции и островов Эгейского моря. С данными Монемвасийской хроники совпадают и свидетельства автора «Чудес св. Димитрия Солунского» архиепископа Иоанна» начала VII века. Последний писал, что славяне «решили опустошить всю Фессалию и острова вокруг нее и Эллады, ещё Кикладские острова, и всю Ахайю, Эпир, и большую [часть] Иллирика и часть Асии». Он перечислил и ряд славянских племен: «друговитов», «сагудатов», «велегезитов», «ваюни-тов», «верзитов» («берзитов») и др., которые, осадив Фессалоники, отстроили большую флотилию судов-«моноксилов», для завоевания островов4. Но еще более интересны в этом аспекте данные анонимного автора Монемвасийской хроники. Он также свидетельствовал, что «во время второго вторжения он (враг – Д. А.) захватил всю Фессалию и всю Элладу, как Старый Эпир и Аттику и Евбею. Наконец, напав на Пелопоннес, они (славяне во главе с аварами – Д. А.) овладели имсилой и, отбросив и унизив благородные эллинские народы, поселились на нем сами… тина Багрянородного о сербах и хорватах. Под ред. Грота. СПб., 1880.

Итак, авары (во главе славян – Д. А.), завладевшие Пелопоннесом и поселившиеся на нем, удержались [здесь] в течение двухсот восемнадцати лет, не подвластные ни василевсу Ромеев, ни кому-либо другому, а именно с 6069 года от сотворения мира (ок. 588 г. н. э. – Д. А.), который был шестым годом царствования Маврикия, вплоть до 6313 года (ок. 805 г. н. э. – Д. А.), который был четвертым годом царствования Никифора Старшего…

Но так как восточная часть Пелопоннеса, от Коринфа до Малеи, была – из-за скалистости и труднодоступности свободной от славян, в эту часть и был послан василевсом Ромеев стратиг Пелопоннеса…совершив военное нападение на славянский народ, захватил [их] … окончательно и позволил [тем самым] прежним обитателям (грекам – Д. А.) снова обосноваться в родных местах. Узнав об этом, вышеназванный василевс Никифор, исполненный радости, позаботился также о том, чтобы обновить тамошние города и отстроить церкви, которые варвары сровняли с землей, а самих варваров превратить в христиан. …Он своим повелением водворил их (греков – Д.А.) снова на прежнем месте с их собственным пастырем, … Поэтому и варвары, внемля проповедям, при помощи Божией и по милости [Его], крестились и присоединились к вере христианской – во славу и благодарение Отца и Сына и Святого Духа ныне и присно и во веки веков»5.

На исходе иконоборческого периода ромейские политики и миссионеры повели активную деятельность, направленную на ассимиляцию и обращение в христианство многочисленных славянских племен, заселивших Грецию еще в VI–VII веках. Так было заложено основание для того, чтобы начался новый этап приобщения к восточнохристианской ойкумене окрестных народов Европы.

Отметим и то, что «Славянская иммиграция принесла с собой новыя правовыя воззрения и чуждыя греко-римскому обществу формы земельного владения. И это всё должно было ярко отразиться в новом законодательстве. Вот почему при изучении различных юридических актов империи славянский элемент должен быть принимаем во внимание… Многочисленныя списки этого закона на славянском языке, равно как и включе- ние его в древние русские юридические сборники придает ему важное значение в вопросе культурного обмена между Византией и славянами», – писал отечественный исследователь М. Г. Попружен-ко еще в 1917 году6.

С начала X столетия всё более важную роль в международных отношениях на территории Восточной и Юго-Восточной Европы начинает играть ещё одно крупное языческое государство – Киевская Русь. В ту эпоху началось активное проникновение в Восточную Европу морских «варяжских» (западнославянских и, возможно, норманнских) дружин. По рекам Восточной Европы варяги и славяно-россы смогли проложить более короткий и удобный, путь в Константинополь и в крупнейшие города Ромейской империи – путь «из варяг в греки». На протяжении X-XI веков этот путь имел огромное культурно-религиозное, торгово-экономическое и военно-политическое значение как для Ромейской империи, так и для соседних с ней народов и государств. Зачастую уже в X – IX веках варяж-ско-славяно-росские дружины нанимались на военную службу в империи. Норанее – в VIII– первой половине IXвека отношения между славя-но-россами и варягами с одной стороны и ромеями с другой носили скорее враждебный характер.

Есть сообщения о том, что ещё в VIII веке руссы нападали на северо-черноморские колонии империи: Херсонес, Керчь и даже захватывали Судак. В первой половине IX века славяно-росские дружины совершили ещё два похода на земли Ромейской империи и даже овладели богатым торговым портом империи Амастридой в 842 году. Русский флот проходил через Босфор, но брать приступом мощные оборонительные сооружения Константинополя руссы ещё не решались. Но уже и тогда закладывались основы дружеских отношений между Русью и Империей Ромеев. Так в 838 году к императору Феофилу прибывало посольство из Киева, которое, скорее всего, вело переговоры о взаимной торговле и союзе против хазар. Затем это посольство отбыло в Западную Европу вместе с ромейским посольством ко двору германского короля Людовика Благочестивого. Арабский писатель Ибн-Хордадбех в 40-е годы IX века сообщал, что русские купцы «вывозят меха белок, чернобу- рых лисиц и мечи из крайних пределов славянства к Румскому морю, и берет с них десятину румский властелин»7. Правда, большие торговые пошлины, взимаемые с руссов в Херсонесе, часто возбуждали недовольство русского купечества, что служило причиной для новых военных столкновений. Это был период формирования и становления культурных, экономических отношений, время рождения русской средневековой дипломатии. Отношения Руси с Византией были в ту эпоху далеки от совершенства. Странам предстояло ещё пройти более чем вековой путь в деле культурного, религиозного и экономического сближения и взаимопонимания.

Так 18 июня 860 года русско-варяжские дружины напали на Константинополь. Нападение руссов было неожиданным для ромеев. Император Михаил был вынужден срочно вернуться из похода против арабов и с трудом пробился в осажденный город. Часть русского флота грабила в это время Принцевы острова, да и руссы не думали о штурме столицы. 25 июня они внезапно сняли осаду и ушли из-под Константинополя. Вскоре последовали переговоры, после чего патриарх Фотий в окружном послании извещал, что не только болгары, но и «пресловутые русские» приняли христианство, что этот народ, ещё недавно дерзнувший поднять руку на Ромейскую державу, ныне причислил себя к «подданным и друзьям» ромеев и принял к себе христианского иерарха. В «Жизнеописании Василия I», составленном его внуком Константином Багрянородным, утверждается, что Василий добился дружбы языческого народа русских, заключил с ними соглашение и склонил к принятию христианства. Это были первые шаги приобщения Руси к христианству и культурного сближения с Ромейской империей.

Конечно, христианство в IX веке принимала лишь значительная часть дружинного и купеческого слоя руссов и варягов, т.е. тех, кто непосредственно общался с ромеями и их миссионерами. Представители государственной власти на Руси – великие Киевские князья и их окружение в то время ещё не прониклись идеями христианства и не оценили его значения с государственных пози- ций. В 907 году русский флот и сухопутное войско во главе с князем Олегом вновь подошло к Константинополю. Ромеи замкнули гавань Золотой Рог цепью, и не пропускали русские корабли. Но затем ромеи запросили мира. Русский князь и император Львом VI заключили выгодный для Руси договор о беспошлинной торговле на ромейских рынках и продовольственном содержании русских послов и купцов. Руссам предоставлялось подворье в предместье Константинополя близ храма св. Мамы. В 911 году условия этого договора были дополнены и подтверждены.

С этого времени славяно-русские наёмные дружины начали активно участвовать в боевых действиях против арабов. В 911–912 годах 700 русских воинов участвовали в походе ромейского флота на о. Крит под руководством Име-рия. В 913-914 годах отряд руссов совершил поход к берегам Каспия против арабов Закавказья. В 934– 935 годах отряд руссов числом в 415 воинов на семи ладьях в составе ромейской эскадры из 18 кораблей под руководством патрикия Косьмы сражался против арабов в Италии, а затем в составе эскадры протоспафария Епифана ходил в поход к берегам Южной Франции. Вторжение в Причерноморье печенегов обострило и усложнило ромейско-русские отношения. Однако, в первой половине IX в. руссы прочно укрепились в устье Днепра и распространили свое влияние вплоть до границ причерноморских владений империи.

С начала X века сильно ухудшились хазарско-ромейские отношения. Ромейское правительство предприняло попытку опереться на соседей Хазарии – племя аланов. На Северный Кавказ к аланам была послана христианская миссия. В 920-е годы аланы приняли христианство. Здесь была образована епархия, подчиненная Константинополю. Но в 932 году аланское войско потерпело поражение от хазар и положение греческого священства в Алании стало очень тяжелым. Алания признала зависимость от иудейской Хазарии, хотя сохранила христианство. Хазарские отряды усилили набеги на крымские владения Империи Ромеев.

Важным событием в истории отношений восточнохристианского и западнохристианского миров стало крещение Моравии. Одним из наиболее авторитетных исторических источников, раскрывающих эту тему, являются «Жития святых просветителей славянских Кирилла и Мефодия». Рассказ о крещении Моравии связан с появлени- ем письменности на церковно-славянском языке, ставшем основой всей церковной, культурной и литературной жизни в большинстве славянских стран. Он поднимает завесу над целым рядом проблем этнокультурного плана, очерчивает, выявляет важнейшие направления ромейско-славянских отношений. Строки данного агиографического сочинения являются ценнейшим историческим источником. «Ростислав, князь моравский, по Божьему наущению… послал к цесарю Михаилу, говоря: “Хоть люди наши язычество отвергли и держатся закона христианского, нет у нас такого учителя, чтобы нам на нашем языке изложил правую христианскую веру”. И цесарь, собрав собор, призвал Константина Философа (Кирилла) и дал знать ему об этом деле… И сказал цесарь Михаил Философу Константину: “Слышишь ли Философ эту речь? Никто другой сделать этого не сможет, кроме тебя. Вот даю тебе дары многие и иди, взяв брата своего игумена Мефодия. Вы ведь солуняне (жители Фессалоники), а солуняне все чисто говорят по-славянски”.

Пошел же Философ и по старому обычаю стал на молитву с иными… И вскоре открыл ему Бог, что внимает молитвам рабов своих, и тогда сложил письмена, и начал писать слова Евангелия: “Вначале было Слово”… и прочее.

И когда дошел до Моравии, принял Ростислав его с великой честью и, учеников собрав, отдал их учить. И отверзлись по пророческому слову уши глухих, чтобы услышали слова книжные, и ясна стала речь косноязычных.

Прошло много дней, и Философ, уходя на Суд (Божий), сказал Мефодию, брату своему: “Вот, брат, были мы с тобой парой в одной упряжке и пахали одну борозду, и я на поле падаю, окончив день свой. Ты же не смей оставить учительство своё, ибо чем иным можешь ты лучше достичь спасения”. Послали же к апостолику (папе римскому – Д. А.) с просьбой, чтобы отпустили блаженного Мефодия, учителя… И сказал апостолик: “… Всем тем землям славянским посылаю его учителем от Бога и от святого апостола Петра, первого наместника”», - свидетельствуют «Жития» .

В начале 60-х годов IX века союзником Византии в Центральной Европе стало Великоморавское княжество – молодое славянское государство, сложившееся на левобережье Дуная. Князь Ростислав Моравский, стремившийся освободиться от германского вмешательства и опасавшийся своего южного соседа – болгарского князя, обратился в 862 году в Константинополь с просьбой о поддержке. Славяне Моравии ранее уже частично приняли христианство от германских епископов по латинскому обряду, и западное духовенство захватывало земли, взимало десятину и подготавливало полное подчинение Моравии германскому королю.

В начале 863 года в самый разгар церковной борьбы с латинским духовенством Запада духовная миссия из Константинополя двинулась в столицу Великоморавского княжества. Эту миссию возглавляли опытные дипломаты братья Константин и Мефодий, происходившие из Фессалоники и с детских лет владевшие славянским языком. Этот аспект очень интересен в том плане, что вскрывает широкую панораму этнокультурного состояния византийского общества на протяжении ряда столетий. Дело в том, что значительная часть сельской округи городов в Северной, Средней и частично Южной Греции была сплошь славянской, говорившей на различных диалектах старославянского языка. По свидетельствам Моневасийской хроники, славяне Пелопоннеса и других частей Греции «крестились и присоединились к вере христианской», не позднее начала IX века. Население городов, вероятно, здесь говорило на греческом языке. Естественно, что и экономическое, и бытовое, и культурное общение славян и греков-византийцев происходило и на греческом, и на старославянском языках. Южные славяне Греции, со временем ассимилировались. Но эта ассимиляция растянулась на века и позволила византийцам выработать широкомасштабную методологию общения и миссионерства не только в славянских странах, но и в других регионах Евразии.

С деятельностью фессалоникийских братьев связано создание письменности на церковно-славянском языке. Константин ещё до отъезда в Моравию разработал алфавит и вместе с братом перевел ряд богослужебных текстов. Это положило начало формированию старославянского литературного и церковно-славянского богослужебного языков (понятных всем славянским народам). Но положение просветителей скоро изменилось к худшему. В 864 году князь Ростислав вынужден был признать вассальную зависимость от Германского короля. Ромейское правительство перестало оказывать поддержку Моравии. Видимо, братья-просветители решили обратиться за поддержкой к папе римскому Адриану II.

Возникает естественный вопрос, почему Константин и Мефодий не отправились в Константинополь, чтобы там получить поставление для своих учеников и поддержку своей деятельности? Ведь именно империя направила их в Моравию. Но не исключено, что Константин и Мефодий надеялись склонить римского понтифика на свою сторону и тем самым получить поддержку от высшего духовного лица, которому подчинялось всё латинское (в том числе и немецкое) духовенство. В конце 867 году братья прибыли в Рим, где их принимал только что ставший папой Адриан II. Он сразу расположился к славянским просветителям и, по рассказу Житий, даже вышел за город встречать моравских миссионеров. Такой почёт объясняется тем, что Константин повёз в Вечный город мощи Святого Климента, обретённые им в Херсонесе. Адриан II благословил привезённые братьями славянские книги и совершил над ними Божественную литургию в римском храме Санта Мария Маджоре. Учеников Константина посвятили в духовный сан два римских епископа, а затем «ученики славянские» служили литургию на славянском языке в нескольких римских храмах, в том числе и в соборе Святого Петра. В Риме Константин и скончался 14 февраля 869 года. Незадолго до смерти он принял иночество с именем Кирилл. Под этим монашеским именем он и вошёл в историю. Кирилл был похоронен в Риме в церкви того самого Святого Климента, чьи мощи он привёз в Рим. Могила Святого Кирилла сохраняется в столице западного христианского мира и по сей день. В самом Риме фессалоникийские братья совершили несколько богослужений на церковно-славянском языке. Мефодий же, получив официальное разрешение отправлять богослужение на славянском языке, уехал в Моравию.

В это время германские войска были разгромлены князем Ростиславом. Поэтому папа Адриан II даже создал новую Паннонскую епархию и поставил во главе её Мефодия как архиепископа. Но положение дел оказалось слишком неустойчивым. В 870 году собор баварских епископов в присутствии германского короля осудил Мефодия (несмотря на решения папы Адриана II) и заключил его под стражу во Фрейзингенский монастырь. В 873 году папа римский отправил своего легата в Германию и добился освобождения и восстановления Мефодия. Хотя Мефодий вновь стал руководить церковной жизнью в Моравии, но был постоянно скован интригами немецкого духовенства. После смерти Мефодия в 885 году церковно-славянское богослужение в Моравии постепенно стало ущемляться латинским священством Германии. Ученики Мефодия были изгнаны из страны и нашли пристанище в Болгарии.

Болгария приняла христианство в правление царя Бориса по восточному обряду в 864 году. Этому немало поспособствовали проповедь и богослужение на церковно-славянском языке, проводимые там учениками Кирилла и Мефодия. В то время в Болгарии наблюдались резкий подъём церковной жизни, расцвет богословской и исторической литературы, чему в дальнейшем особо покровительствовал царь Симеон. С этим временем связано появление многих переводных произведений с греческого на болгарский язык. Среди них: «Златоструй» (проповеди Иоанна Златоуста), «Богословие» Иоанна Дамаскина, «Толкование на книгу Бытия», «Шестоднев» и др. Болгары живо интересовались всемирной историей, и болгарский пресвитер Григорий перевёл известную «Хронику» Амартола и «Хронограф» Малалы. Однако, к середине X в. наметился застой литературной деятельности, продолжавшийся до XIV века.

В Сербии христианство стало распространяться уже с VII века, но укрепилось не ранее IX века, когда император Василий Македонянин прислал миссию и крестил сербов вторично. Затем Сербская Церковь была подчинена Константинопольскому патриарху. Но с XI века Сербия всё упорнее пыталась добиться независимости от Ромейской империи. В 1042 году великий жупан Стефан Бо-ислав, воспользовавшись восстанием в Болгарии и дворцовыми интригами в Константинополе, изгнал ромеев. Сын Боислава Михаил (1050-1084) провозгласил себя «кралем» по примеру западноевропейских монархов. Он испросил у папы Григория VII королевский венец и подчинил папе Сербскую Церковь. В своих посланиях папа называл короля Михаила «Сыном возлюбленным». Покорным сыном римского престола стал и сын Михаила Константин Бодин (1084-1100). Сербское королевство находилось в ту эпоху под бдительной опекой Рима и складывалось как раннефеодальное государство подобно Хорватии, Венгрии, Чехии, Польше. Однако дело просветительского приобщения Сербии к культурно-историческому наследию отртодоксального христианства было возобновлено в XII веке в правление династии Неманичей.

Несмотря на события, принявшие неудачный для Византии оборот в Моравии и частично в Сербии, плоды просветительской миссии Кирилла и Мефодия всё равно были сохранены там. По сути дела Кирилл и Мефодий, разрабатывая систему церковно-славянской письменности и проводя миссионерскую работу, опирались на мощную базу практического опыта своих предшественников в сфере этнокультурного общения со славянами и иными народами. Это очень ярко и точно отмечено строками агиографического источника. Проповедь этих святых в славянских землях имела огромное значение, т. к. являлась значительной частью широкомасштабной миссионерской работы греческого духовенства, направленной на обращение в христианство и приобщение к высшим достижениям культуры многочисленных язычников-варваров, окружающих империю.