Личные глагольные конструкции со значением болезненного состояния в диалектной русской речи

Феномен боли изучается представителями разных наук с разных точек зрения, в частности, существует большое количество лингвистических исследований, посвящённых рассмотрению феномена боли и его номинации в разных языках мира: так, А. В. Гребнева в статье «Понятие о боли на русском, английском и французском языках» описывает концепт боли на базе русского, английского и французского языков: во французском языке основные предикаты боли – составные (2 основных + всё остальное); в русском – 5 групп глаголов, различающихся по характеру боли и по способу воздействия; в английском – 3 глагола с семантикой боли и много заимствований [1]. В. И. Коротина в диссертации о семантических типах предикатов состояния сосредотачивает внимание исключительно на английском языковом материале [3, с. 16]. Подобные исследования есть и на материале славянских языков: так, в статье С. А. Кабановой рассмотрены глаголы со значением болезненного состояния на материале сербского и русского языков; автор приходит к выводу о том, что в сравниваемых дальнеродственных языках болезненное состояние выражается, в основном, глаголами (кроме безлично-предикативных слов) [2]. Нам показалось интересным рассмотреть номинацию подобного состояния в диалектной речи, иллюстративный материал был извлечён путём сплошной выборки из «Словаря русских говоров на территории Республики Мордовия»: так, было выявлено 29 личных глагольных конструкций со значением состояния нездоровья, причём один глагол ( мозжат ь) выступает как в личном, так безличном употреблении: Ноги што-тъ можжат , г дожжу што ль (Супод, Ар). - ср. Фчярась цэльный день мажжалъ ноги (Кул, Тенг) [5, т. 4, с. 26].

Выбранный материал можно разделить на 2 большие группы:

• 1)    глаголы со значением собственно нездоровья, которые можно сгруппировать в зависимости от наличия общего определенного смыслового компонента: так, сема ‘обусловленность болезненного состояния’ присуща глаголам задряхлеть, разладиться, скляпить, лядеть, скомлеть, выступающим в конструкциях, номинирующих нездоровье, вызванное внешними обстоятельствами, которые указаны предшествующим контекстом: Платок накинь, ветир какой. Зъдряхлеш ишшо (С Фёд, СШ) [5, т. 2, с. 97]. Старухъ нашъ пръстудилъсь и скляпилъ (Пот Сл, Инс) [5, т. 9, с. 52]. Тепли удёвайсъ, простудиссъ, будиш скомлеть (Ред, Ар) [5, т. 9, с. 57].

Глаголы разладиться , сдрейфить и сизнуть имеют общий семантический компонент ‘становление состояния нездоровья, переход от нормального состояния к болезненному’: Как сыночик умир, я сразу сизнулъ (Стр Сл, Руз). Ср. сдрейфить . [5, т. 9, с. 40]. Она уш софсем здрейфилъ , скоръ помрёт (Бер Сыр, Ич). Ср. сизнуть . [5, т. 9, с. 23].

Глаголы киснуть , мозгнуть, жёлкнуть , похикать содержат общую сему ‘нахождение в состоянии нездоровья в течение некоторого временного отрезка’, причём в первых трех случаях случае это продолжительный временной отрезок, в последнем - неопределенный период времени, ср.: Што старухъ-тъ у тибя? - Дъ мозгнит другой гот: ни луччи и ни хужы (Кулиш, Руз) [5, т. 4, с. 26]. - Он иё избил сильнъ, ана пахикълъ , пахикълъ , и пъмирла (Ям Инс) [5, т. 7, с. 103].

Глаголы ханжить и хизнуть содержат сему ‘ощущение нездоровья’: Плохоя у ёво здоровья-тъ, он давно уш ханжыт (Гор, БИ) [5, т. 12, с. 9]. Он хизнит , а миня пазвали вместъ лекъря (Старод, Е) [5, т.12, с. 15].

Глаголы распериться, растележиться, скопытнуться, лежать имеют общую сему ‘высокая степень проявления нездоровья’: Ты ръстележылси , видать, надолгъ (Ред, Ар) [5, т. 8, с. 41]. Сафсем скъпытнулъсь дефкъ, чють ходит (Чел М, Инс) [5, т. 9, с. 58].

Глагол измогаться содержит сему ‘страдание’, причём называется фактор, провоцирующий данное ощущение как долговременное: Мужык у миня больнъ измагаццъ язвъй (С Ков, Тем) [5, т. 2, с. 159].

Вторую группу представляют глаголы, номинирующие функциональные нарушения организма, связанные как с внешним воздействием, так и с внутренними факторами:

• а)    глаголы с исходным значением ‘наличие ноющей боли в части организма’ (обычно ноги или руки) ( мозжать , тосковать, натягивать , отзвыкаться ): Я, как чижало пъработъю, руки так таскую т, силох маих нет (Гр, Кр) [5, т.10, с. 44]. У миня што-тъ пъясницъ натягъвът , видать, прастылъ (Пок, ЗП) [5, т. 5, с. 49] ;

• б)    глаголы со значением ‘наличие давящей боли в части организма’ ( тушеваться ), причём налицо метафорическое употребление глагольной формы, как и обычном 3

повседневном употреблении глагола сжиматься в аналогичном контексте: Дочинькъ мая фсё балет. Как гляну нъ ниё, аш серцъ тушуиццъ (Сиал М, Инс) [5, т. 10, с. 66].

• в)    глаголы с семой ‘приведение в болезненное состояние путём повреждения или длительного воздействия’ ( изломить , убивать) : Упалъ ф погрип, руку изломилъ , в больницу попалъ (Бут, Ат) [5, т. 2, с. 159].

Как показывает рассмотренный материал, признаки болезненного состояния могут передаваться синонимичными глаголами, ср. например, ханжить и хизнуть, а также сдрейфить и сизнуть. Глаголы, называющие состояние нездоровья, выступают обычно в сочетании с именными или местоименными формами, номинирующими носителя состояния; в случае характеризации болевого ощущения налицо сочетаемость с субстантивами-соматизмами. Указание на название конкретного заболевания, в основном, отсутствует – нам встретился пример с глаголом измогаться в сочетании с существительным язва . В процессе анализа словарных материалов нам не встретилось контекста с описанием жгущей или пекущей боли.