«Масторава» - эпос мордовского народа

И. А. Гурьянов

В 1990-е гг. был создан литературный вариант эрзянско-мокшанского героического эпоса под названием «Масторава». На основе древних эрзянских и мокшанских мифов, эпических песен и сказаний его написал А. М. Шаронов. Это труд поистине мирового значения, которому, несомненно, предстоит занять достойное место в ряду многочисленных книжных памятников подобного характера. Его появление обусловлено самим временем. Думается, все дело в том, что как «Калевала» не могла возникнуть в историческом смысле ни раньше, ни позже, чем она в действительности появилась, ибо фигуры леннротовского масштаба всегда выдвигает определенная историческая эпоха с ее особыми задачами, вытекающими из потребностей нации и культуры, так и «Масторава» невозможна была до своего времени [3, с. 59].

«Масторава» воспроизводит в поэтической форме эрзя-мокшанскую историю мокши и эрзи — начиная с мифологических времен и заканчивая вхождением мордвы в состав Московского государства. Она состоит из пяти частей: «Век богов», «Древний век», «Век Тюш- ти», «Век ворогов», «Новый век», которые в свою очередь складываются из ряда сказаний. Каждая часть отражает отдельный период в жизни народа. Поскольку у каждой эпохи свои песни и сказания, проблемы и герои, то они и определили содержание, сюжет и композицию свода.

Всего в «Мастораве» восемнадцать сказаний. В одних частях их больше, в других — меньше. Это объясняется особенностями развития народной поэзии. Названия сказания получили по именам главных героев. В первой части «Век богов» рассказывается о сотворении мира и человека верховными богами, о возникновении эрзянско-мокшанского народа и его жизненных устоях. Сюда же включены семейно-брачные мифы о свадьбах богов и людей. Своеобразием мифолого-эпического миропонимания древней мордвы является единение богов и людей в построении ими совершенного миропорядка. Боги не господствуют над человеком, а служат ему, помогают внести разумные начала в семейную и общественную жизнь [8, с. 328]. Во второй части «Древний век» повествуется о том, как сложились ро- © И. А. Гурьянов. 2007

доплеменные объединения. В этой части мы обнаруживаем традиционные схемы социальных отношений. Каждый из персонажей Составляет основу общества.

В третьей части «Век Тюшти» народ выбирает себе инязора (правителя). После долгих поисков им становится землепашец по имени Тюштя. Он обустраивает жизнь эрзян и мокшан, защищает родную землю от змей и хана Сарды, возводит город на реке Рав. Когда же приходит время, Тюштя покидает землю, оставив людям в память о себе медную трубу, а новым инязором выбирают его младшего сына, который так же, как и его отец, совершает героические подвиги. Но под напором могущественного врага он вынужден уйти со своим народом с родной земли. Так заканчивается золотой век в жизни мордовского народа.

В четвертой части «Век ворогов» говорится о приходе на эрзянско-мокшанскую землю иноземных завоевателей. В ней мы встречаемся с загадочным предводителем эрзян и мокшан Арсой, с прекрасными девушками Каня-вой, Нарчаткой, Кастушей. Все эти персонажи исполнены красоты и очарования, являются прекрасными творениями народного художественного гения. Происходящее здесь исключительно значимо, на наш взгляд, прежде всего в нравственном смысле. Для эрзян и мокшан настает пора самоосмысления, принятия решений, не зависящих от влияния богов, время ответственности перед предками, потомками и перед самим собой [8, с. 330].

В основу пятой части «Новый век» легли эпические песни «Саманька» и «На горах то было на Дятловых», сказание «Медная труба», в котором Тюштя при помощи чудесной медной трубы дает наставления всем эрзянам и мокшанам, как жить на новом этапе их исторического пути. В этом разделе зафиксирован момент серьезной трансформации жизни эрзян и мокшан, их мироощущения, характера, когда они, став частью инонационального сообщества, качественно меняются сами и меняют психологические и духовные свойства другого народа [8, с. 330].

В «Мастораве» эпические песни, разные по тематике и настрою, отражают все важные события, которые пережили эрзя и мокша, В них человек как бы фильтруется, выходит на передний план, но не в качестве божества. Божество само создает, обновляет его. Человек с его мечтами и заботами, горем и радостью, трудом и праздниками — вот что осталось в памяти наших предков, что стало корнем эпоса. Каждая глава, каждое сказание ■— песня человека о человеке, о том, как им надо быть борцом за свою нацию [5].

Эпос, написанный на основе произведений разных жанров, предстает как художественно обобщенная картина песенного мира эрзян и мокшан. «Масторава» являет собой целый мир народной жизни с ее религиозно-мифологическими обрядами и традициями, семейнобытовым и общественным планом, нравственными, социальными и военными конфликтами, философскими и эстетическими воззрениями поколений — мир сложный, противоречивый, трагический и вместе с тем прекрасный, ибо над всеми несчастьями и трагедиями возвышается все преодолевающий человек, исполненный высокого разума и благородства. В «Мастораве» сделан синтез сюжетов, наряду с сохранением чисто фольклорных материалов включены некоторые песни, существенно переработанные автором, но не утратившие народный колорит и своеобразие.

Материал расположен в таком порядке, в каком он наилучшим образом сочетается друг с другом, образуя целостное повествование о мордовской истории. Но нужно при этом иметь в виду, что «Масторава» не исторический документ: это прежде всего художественное произведение, повествующее о древней жизни эрзянско-мокшанского народа. Эпос обнаруживает значительное сходство с классическими эпоса-ми других народов, так как отражает типологически близкие общественные процессы: возникновение и развитие этноса и государственности, обычаев, традиций, устоев жизни [4, с. 6].

В 2004 г. в Республиканском национальном театре был показан спектакль «Тюштя» по мотивам эпоса «Масторава». Прекрасный эрзянский язык, усиленный могучей мыслью произведения, превосходная искренняя и экспрессивная игра актеров, замечательные костюмы, великолепные декорации и весь ход действа помогли публике перенестись на несколько столетий назад. В основу спектакля положена идея объединения народов в стремлении создать мир, построенный на любви, благоденствии и уважении.

Нужно отметить и то, что автор «Мастора-вы» постоянно помнит о ведущем принципе:

I поэзия есть искусство формы, искусство ело-■ ва. И в эрзянском тексте он добился предель-i кого совершенства языка и стиха, их гармонии j с содержанием. Лексика истинно народная, богатая метафорами, удачными сравнениями.

На эрзянском языке «Масторава» была из-1 дана в 1994 г., на мокшанском — в 2001 г. В 2003 г. эпос вышел на русском языке. Перевод осуществил сам автор. Если в исходном произведении А. М. Шаронов выступил как великолепный эрзянский поэт, то в русском переводе предстал как первоклассный русский поэт. Простота и ясность — вот что характерно для языка «Масторавы» в ее эрзянском и русском вариантах. Это настоящий эрзянский язык. Не будет преувеличением сказать, что А. М. Шаронов внес значительный вклад в совершенствование эрзянского литературного языка [6]. Нельзя не вспомнить и об иллюстрациях к эпосу, которые выполнил заслуженный художник России Н. С. Макушкин: они «содержат богатый познавательный материал, дают оригинальное толкование сюжетов, органически вписываются в поэтический строй произведения» [9]. Поэтому «Мастораву» можно рассматривать и как замечательное произведение изобразительного искусства.

Вместе с тем наряду с положительными откликами на выход в свет эпического свода «Масторава» появились и критические высказывания. По мнению Н. Ф. Мокшина, «А. М. Шаронов поставил перед собой по существу невыполнимую задачу, что во многом и обусловило не просто произвольное обраще ние составителя с исходным материалом, разного рода натяжки, но и грубейшие ошибки. Попытка связного эпического изложения в одном, пусть и в очень обширном произведении древней и средневековой истории мордвы не удалась. Она и не могла удасться, ибо мордовский фольклор, чрезвычайно богатый и многоплановый, нельзя подогнать под единый сюжет [7, с. 154]. С точкой зрения К. Ф. Мокшина нельзя согласиться, ибо при создании свода автор исходил непосредственно из самих эпических произведений, собранных X. Паасоненом, М. Е. Евсевьевым, А. А. Шахматовым, П. И. Мельниковым-Печерским, другими фольклористами и самим автором. «Масторава» снабжена комментариями, в которых указаны использованные источники.

Хотелось бы верить: как с «Калевалы» началось в свое время национальное и духовное возрождение финского народа, так и «Масторава» положит начало возрождению эрзян и мокшан [2, с. 107]. Обладая огромной культурно-исторической ценностью и способствуя утверждению национального сознания, «Масторава» А. М. Шаронова стала свидетельством того, что народ, к которому принадлежит автор эпоса, обладает единственной, ни с чем не сравнимой сокровищницей народного творчества |1]. А. М. Шаронов показал также, как в свое время Э. Леннрот, что на основе фольклорного материала при наличии таланта и обширных знаний возможно создание такого монументального литературного произведения, каковым является «Масторава».