Меч раннего железного века с территории Среднего Енисея

В последние годы база данных по различным видам железного длинноклинкового оружия, происходящего из археологических памятников Южной Сибири, стала активно пополняться за счет информации, полученной из различных источников, в том числе и от разного рода «любителей древностей». К сожалению, исследователям крайне редко удается детально изучить как собрания частных коллекций, так и отдельные уникальные экземпляры. Обычной практикой научных работ стало описание оружия по фотографиям, выложенным в социальных сетях, или по сведениям, переданным авторам по различным каналам от исследователей «кладов» и «тайников» [Соёнов, 2017; Кунгуров, Кунгурова, 2018].

Счастливым исключением можно считать публикацию достаточно крупной коллекции средневекового длинноклинкового оружия с территории юга Приенисейского края. Авторам статьи удалось осмотреть и дать детальное описание восьми палашей и сабель енисейских кыргызов, собранных красноярским коллекционером в пунктах приема металлолома в населенных пунктах Республики Хакасия и юга Красноярского края. Отмечалось, что ввод в научный оборот материалов даже из подобных «открытых» археологических комплексов имеет большое значение с точки зрения статистических характеристик данного вида вооружения. Также данные о внешнем виде предметов позволяют сделать определенные выводы относительно того, когда и в чьих руках они находились перед тем, как попали на погребальный костер [Скобелев, Рюмшин, 2010. С. 145].

Помимо палашей и сабель в состав коллекции средневекового оружия входил железный двулезвийный меч, который даже среди богатых на разнообразие древностей раннего железного века Среднего Енисея можно отнести к уникальным. Одному из авторов данной публикации удалось непосредственно осмотреть его и отметить основные особенности. Отсутствие каких-либо данных относительно условий находки позволяет обозначить его по месту хранения как «красноярский меч».

Ввод в научный оборот описания и метрических характеристик основных конструктивных элементов красноярского меча является, на наш взгляд, крайне актуальным, поскольку ранее подобный тип железного длинноклинкового оружия не встречался среди вооружения эпохи раннего железного века Минусинской котловины. Его публикация позволяет увеличить объем информации по вопросам тактики и общей оценки военного дела, расширить состав соци- альных маркеров населения Минусинской котловины, проследить направления культурных контактов с другими центрами скифо-сибирского мира и внести коррективы в оценку уровня развития металлургии железа.

Материалы и обсуждение

Железный меч из красноярской коллекции имеет широкий прямой клинок, плоскую руко- ять, округлое волютовидное навершие и бабочковидное перекрестие (см. рисунок). Сохран- ность плохая, по всей длине прослеживаются повреждения, следы активной коррозии и от- слоения метала. Однако заметно, что лезвие и рукоять меча выкованы из одного куска металла. Из-за коррозии технология крепления перекрестия и навершия не прослеживается.

Общая длина меча 59,5 см; клинок линзовидный в сечении, его длина 45 см, ширина около 7 см, наибольшая толщина по центру 4 мм. В последней четверти длины прослеживается сужение клинка к острию (вершине), угол которого составляет около 26°.

Перекрестие бабочковидное, узкое, ширина около 9 см, высота до 2,3 см. Рукоять плоская, овальнопрямоугольной формы, длина 8 см, ширина около 3 см, толщина 1,8 см. Навершие изготовлено в форме овала кольцевой формы, ширина 8 см, высота около 5,3 см; в верхней части которого идущие от рукояти дуги образуют небольшие волюты, соприкасающиеся между собой.

Один из методических принципов классификации холодного оружия ранних кочевников Евразии связан с выбором эквивалентного определения изучаемых образцов, поскольку фактически установлено, что конструкция скифских мечей и кинжалов абсолютно одинакова, они различаются только размерами. «Скифские мечи (акинаки и кинжалы) были синхронны, совместны и гетерогенны по своему происхождению, т. е. они существовали в одну историческую эпоху» [Кокорина, 2008. С. 77]. В середине прошлого века в отечественной скифологии термины «меч», «акинак» и «кинжал» часто употреблялись как равнозначные. В отдельных случаях использовались названия «длинные мечи», «короткие мечи» и «кинжалы», однако функциональное назначение видов оружия различно, как различна и связанная с ним тактика боевых действий. В отечественном оружиеведении одним из первых исследователей, предложивших разделить три названия исходя из их размеров, была А. И. Мелюкова. Она отнесла к полноразмерным кинжалам оружие, длина которого укладывалась в диапазон от 17 до 40 см. Короткие мечи включали в себя изделия от 50 до 70 см, длинные мечи – свыше 70 см [Мелюкова, 1964. С. 46]. Схожие параметры для обозначения трех видов клинкового оружия предложили А. М. Хазанов [1971. С. 16] и В. М. Клепиков [2002. С. 21]. Ю. Г. Кокорина также выделила три дефиниции для трех классов скифского клинкового

Меч раннего железного века с территории Среднего Енисея (фото С. Г. Скобелева)

Sword of the Early Iron Age from the territory of the Middle Yenisei (photo by S. G. Skobelev)

оружия ближнего боя: кинжал - с шириной клинка от 3 до 4 см и длиной до 24 см, акинак -с шириной клинка от 4 до 5 см и длиной от 24 до 48 см, меч - с шириной клинка от 5 до 6 см и длиной до 72 см [Кокорина, 2008. С. 77]. Двумя вариантами ограничили свою классификацию М. В. Горелик (кинжалы с клинком от 25-30 см до 50 см, мечи с клинком 60-70 см).

Несколько иной подход представил О. И. Куринских. Он проанализировал 51 экземпляр мечей и пришел к выводу, что для определения чистых дискретных групп следует исключить эфес и учитывать только длину клинка, которая и несет функциональную нагрузку [Курин-ских, 2012. С. 83].

Как показывает этот далеко не полный обзор, исследователи так и не пришли к общему мнению. Все различия между кинжалами, акинаками и мечами заключаются лишь в метрических показателях. По нашему мнению, длина (около 60 см) и ширина (около 7 см) меча из Красноярска позволяет отнести его к коротким мечам (по классификации А. И. Милюковой).

История военного дела содержит многочисленные примеры оружия, имеющего подобные параметры. По мнению А. В. Симоненко, короткие клинки были эффективны при нанесении рубящих ударов, а также применялись при защите головы и туловища [1984. С. 130]. В то же время при рукопашной схватке 60-сантиметровый клинок позволял наносить колющие удары как при использовании более коротких акинаков и кинжалов.

Проанализировав метрические данные 99 экземпляров скифского оружия ближнего боя , О. И. Кокорина отметила одну интересную закономерность: интервал длины клинков равен 8 см (24, 48, 72 см) и такой же 8-сантиметровой является длина рукоятей скифских мечей [Кокорина, 2008. С. 76]. У рассматриваемого нами красноярского меча длина рукояти также 8 см. Это очень небольшой размер, поскольку у мужчин средняя ширина ладони около 12 см. Вероятно, округленные очертания навершия и узкого перекрестья позволяют более плотно охватить и удерживать короткую рукоять тяжелого меча. Нельзя исключить и возможность использования хвата овергард («поверх гарды»), получившего широкое применение уже в Средневековье, когда появляются сабли и палаши. При хвате овергард можно было наносить как рубящий, так и режущий удар. В пешем бою этот способ также позволял наносить удары вперед снизу вверх.

Одной из задач исследования мечей и кинжалов является поиск соответствий в типологической классификации, позволяющей определить хронологические границы бытования вооружения. В основе типологии лежат морфологические признаки, в первую очередь связанные с формой элементов рукояти (навершия и перекрестия). Такой подход справедлив для ранних форм скифского клинкового оружия [Мелюкова, 1964; Смирнов, 1961].

Как отмечалось выше, у красноярского меча волютовидное навершие и бабочковидное перекрестие. В литературе присутствуют различные точки зрения не только на разграничение кинжалов, акинаков и мечей, но и на дефиниции его отдельных элементов. Во многом это связано с отсутствием четких форм, что приводит к субъективным определениям, и в публикациях они фигурируют под разными названиями [Сейткалиев, 2013. С. 65]. В данном случае авторы для обозначения навершия, используют термин «волютообразное», поскольку оно оформлено в виде небольших завитков в один оборот. Однако волюты внутри широкого навершия очень небольшие и соприкасаются между собой, что создает впечатление сомкнутого кольца. На наш взгляд, в историко-культурном отношении окончание рукояти красноярского меча является промежуточной формой , и его можно отнести к одному из вариантов как волютообразного, так и кольцеобразнного навершия (см. рисунок).

Замечание по поводу размытости морфологических признаков относится и к перекрестьям, в отношении которых употребляются термины, считающиеся синонимами: «бабочковидное» (широкое и узкое), «сердцевидное», «почковидное». Тип перекрестия красноярского меча мы определяем как узкое бабочковидное. По классификации О. И. Куринских, мечи с подобными эфесами и волютообразными навершиями входят в группу III и составляют тип II А2 (отдел А, подотдел 2). Время их бытования приходится на конец V - IV в. до н. э. [Куринских, 2012. С. 87. Рис. 1, 2].

При этом наиболее ранняя форма рукоятей мечей с типологически близкими формами перекрестий (почковидными, сердцевидными, бабочковидными) при брусковидных навершиях появилась на Северном Кавказе еще в первой половине VII в. до н. э. [Ворошилов, 2008. С. 93]. На территории Минусинской котловины большинство морфологически близких кинжалов датируются обычно VI–IV вв. до н. э. Что касается мечей, то до недавнего времени там были известны лишь отлитые из бронзы. Среди них случайно обнаруженный короткий меч, отлитый в двусторонней форме. Общая длина сохранившейся части 42,5 см, длина клинка с перекрестьем 37,5 см, ширина клинка 3,7 см. Лезвие сломано пополам, рукоять обломана. Н. Л. Членовой он датирован «карасукско-тагарским» (позднебронзовым, около VIII в. до н. э.) временем [Членова, 1955. Рис. 57, 1 ]. Другой образец позднебронзового оружия, обнаруженный на берегу Енисея, у с. Коркина, значительно уступает в размерах и относится, по классификации Н. Л. Членовой, к кинжалам-мечам [Там же. С. 136].

В ближайших регионах с находками мечей, изготовленных из железа, наблюдается иная ситуация. Три меча скифского времени, также относящиеся к категории случайных, были обнаружены в предгорных районах Алтая. Один из них найден местным жителем вместе с комплексом бронзовых наконечников в разрушенном кургане у д. Новообинка. Меч имеет брусковидное навершие и почковидное перекрестье, общая длина 1,06 см, ширина у основания 4 см. На рукояти и перекрестии сохранились следы инкрустации в виде тонких линий золота. Авторы посвященной ему публикации датировали находки серединой I тыс. до н. э. (концом VI – началом V в. до н. э.) и отметили близость к савроматским и сакским образцам. По их мнению, меч мог попасть на Алтай с запада вместе с другими предметами импорта [Могильников, Медникова, 1985. С. 183–184. Рис. 1].

Второй меч с широким почковидным перекрестием был обнаружен в окрестностях с. Ключи. Несмотря на обломанное лезвие (сохранившаяся часть составляет 86 см, ширина у перекрестья 6,4 см, лезвие имеет уплощенное ромбовидное сечение, толщиной до 0,6 см), по морфологическим и метрическим показателям меч из окрестностей с. Ключи близок к мечу из Новообинки, что подчеркивается украшением рукояти оплеткой из золотой проволоки и накладками из золотой фольги. Отличие прослеживается лишь в форме навершия – ведущему типологическому и хронологическому показателю. У меча из окрестностей с. Ключи зооморфное навершие в виде двух стилизованных голов грифонов. Общая форма ставит его в один типологический ряд с волютовидными навершиями [Фролов, 2016. С. 57–60. Рис. 1, 1 , 2 ; 3; 6]. По мнению Я. В. Фролова, архаичное оформление перекрестья и рукояти позволяет датировать меч временем не позднее V в. до н. э. [Там же. С. 61].

Третий железный меч с почковидным перекрестием из Степного Алтая был обнаружен в районе с. Горьковское. Длина 64 см, ширина 4,3 см, навершие серповидной формы [Могильников, 1997. С. 45. Рис. 39, 1 ]. Однако наибольшая близость меча из окрестностей с. Ключи прослеживается с мечом из с. Зевакино в Восточном Казахстане. На конце его рукояти помещены две головы животных с оскаленной пастью [Фролов, 2016. Рис. 5, 3 ].

В целом география распространения железных мечей с морфологически близкими бабочковидными и сердцевидными перекрестиями очень широкая. Они известны в сакских памятниках Казахстана, в Государственном каталоге музейного фонда Российской Федерации можно отметить очень близкое сходство среди скифских древностей Приуралья, Поволжья (номера в Госкаталоге 22711262; 27335626) 1, в оружейных коллекциях на электронном портале Большой Российской энциклопедии 2, на сайте кладоискателей в Причерноморье 3 и в ряде других информационных источников.

Заключение

Практически все известные аналогии дают основание для датировки железного меча из Красноярска в пределах конца V – IV в. до н. э. Однако, учитывая культурно-историческую особенность тагарской археологической культуры, можно выдвинуть альтернативные гипотезы о его хронологии и происхождении. Первая, подтверждающая приведенную датировку, ориентирована на потенциальную возможность импортного происхождения меча. При этом косвенным фактором является отсутствие в Минусинской котловине в середине I тыс. н. э. развитой металлургии железа. На подгорновском этапе (VII–V вв. до н. э.) тагарское население использовало бронзовые кинжалы, чеканы, секиры и проушные топоры, восходящие к карасукским формам [Членова, 1967. С. 39]. На сарагашенском этапе (IV–III вв. до н. э.) вместе с полноразмерным оружием появляются его уменьшенные копии, которые отливались для сопровождения умерших в загробный мир. Бронзово-железные и железные кинжалы из состава случайных находок известны лишь на тесинском этапе (по Ю. Н. Кузьмину – тесинской культуре), когда в конце I тыс. до н. э. оружие, как и большинство орудий труда, начинают изготавливать из железа [Кузьмин, 2011].

Технологический анализ красноярского меча не проводился. Визуальный осмотр позволил лишь отметить, что перекрестие тщательно проковывалось. Макро- и микроструктурные методы исследования железных кинжалов из музейных коллекций, включая коллекцию музея археологии и этнографии Томского государственного университета, позволили установить, что они были изготовлены из низко- и высокоуглеродистой стали, при этом клинки на-углерожены неравномерно. Н. М. Зиняков считал, что у тагарских мастеров не было опыта производства железа, в процессе которого должны были бы изготавливаться предметы из чистого железа и низкоуглеродистой стали, образовавшейся при применении сыродутного метода. Железо, а также определенные эмпирические знания о нем проникали в Минусинскую котловину от соседних народов и позволили начать производство непосредственно с применением стали и цементации [Зиняков, 1980. С. 70–73].

Вторая гипотеза связана с тем, что красноярский железный меч – это технологическая модификация традиционной формы тагарских кинжалов, производство которых с середины I тыс. до н. э. было поставлено на серийный поток. Потенциальная вероятность местного производства позволяет ограничить его хронологические рамки периодом конца III – II в. до н. э, когда шел активный поиск новых технологий использования железа.

Как известно, для эффективного развития военного дела противопоказаны любые формы консерватизма. Изготовление оружия быстрее всего реагировало на передовые технологические достижения своего времени. Сохранение архаичных форм минусинскими мастерами может объясняться тем, что бабочковидная форма перекрестья является оптимальной для оружия из бронзы. Как считают уральские исследователи, она не была обоснованной с позиции утилитарной потребности, а длительное ее существование в скифо-сарматское время обусловлено традиционностью в области материального производства [Гаврилюк, Таиров, 1993. С. 84]. Что касается навершия, то, как отмечалось выше, его можно отнести к переходной форме кольцевидных окончаний рукоятей мечей и кинжалов, характерных уже для гунно-сарматского времени. На наш взгляд, красноярский меч является одним из «экспериментальных» образцов, форма которых не закрепилась в дальнейшей практике производства клинкового оружия ближнего боя.

Received

15.03.2021