Место изучения квантификации в исследованиях жизненных стратегий современной российской молодежи

И зучение общественных отношений в связи с технологическими новациями – негласная норма для современной социологии. Основы такого изучения заложены М. Маклюэном, предложившим фундаментальный анализ трансформации самовосприятия человека под воздействием «расширений». Несмотря на то что Маклюэн не был первопроходцем в этой сфере, его подход для темы данной статьи наиболее применим. Одной из ключевых идей работы «Понимание медиа» является тезис, что трансформации происходят из-за накопления результатов индивидуальных взаимодействий с технологией: «люди мгновенно оказываются зачарованы любым расширением самих себя в любом материале, кроме них самих» [Маклюэн 2003: 51]. Более мрачную перспективу предлагает Ж. Бодрийяр в работе «Прозрачность зла», где автор развивает мысль о необратимости изменений в индивидуальных ощущениях и оценках в обществе, строящемся на принципах капитализма и технологических новаций [Бодрийяр 2000: 51-53].

Квантификация – термин, который достаточно емко отражает суть части перечисленных изменений. Под квантификацией понимается широкий спектр явлений, связанных с производством и коммуникацией цифр [Espeland, Stevens 2008: 407]. Исследование квантификации сегодня – это скорее трансдисциплинарное научное направление, чем ветвь социологии, однако социологическая перспектива и методология в этой области так же важны, как технологические, экономические и политические аспекты подобных исследований. Социологический взгляд на квантификацию имеет глубокие корни в истории социологии: уже в дюркгемианской традиции «социальная категоризация и социальное исчисление были социальным продуктом особой важно- сти, в связи с чем стали крайне важными объектами социологического изучения» [Diaz-Bone, Didier 2016: 9-10]. В американской социологии (Г. Блумер, Г. Бекер, Г. Гарфинкель, А. Сикурель) ставится под вопрос формирующаяся монополия количественного подтверждения истинности в обществе. Вопрос о роли исчислений и вероятностей в науке поднимают Т. Кун и Л. Крюгель. Сегодня речь идет о том, что численное выражение качественных явлений – неоднозначный подход с точки зрения социальных последствий.

Жизненная стратегия молодых людей – это отражение более общего процесса социальной саморегуляции [Зубок, Чупров 2020: 16]. Исследования трансформации жизненных стратегий, таким образом, являются частью исследования общего социального процесса, и те изменения, которые мы наблюдаем в молодежной среде, имеют объяснительный потенциал для российского общества в целом. В данной статье выполнен аналитический подход к теме изменений традиционно нестабильных и турбулентных жизненных стратегий молодежи с позиции особого воздействия квантификации на эти стратегии в современных условиях.

Социологический взгляд на квантификацию

Социология квантификации опирается на ряд исходных положений, определение которых позволит дать более полную характеристику активно исследуемых в российской и зарубежной социологии реалий молодежных выборов и принципов.

Исследование в данной области должно учитывать комплексный характер использования измерений в общественной жизни. Необходимо как можно более четко представлять себе отношения кодирования, категоризации и оценки в различных сферах общественной жизни, однако такое исследование не должно ограничиваться исключительно анализом практического применения чисел; речь идет о необходимости анализа коренных процессов квантификации и их социально-эпистемологических предпосылок. Об этом речь идет и у Г. Блумера: говоря о применении математических отношений к анализу социальных реалий, он ставит под вопрос саму возможность такого применения. Сомнения вызывает фактическая неограниченность того, что исследователь может считать исчисляемым в обществе; в социальных науках не выделены так называемые общие переменные исчисляемых реалий, наблюдающихся во всех обществах; применение исчисляемых переменных связано с конкретным местом и временем, что также ограничивает их применение в дальнейшей работе представителей научного сообщества [Blumer 1969: 127-132]. Точно так же, как социолог не может придавать цифре абсолютное значение в корреляционном или ином проводимом им математическом анализе, нельзя придавать абсолютные ограниченные значения и смыслы социальным исчислениям.

Встает вопрос, что считать коренным процессом квантификации, а что можно отнести к практическому применению численных выражений. В отечественной литературе коренными чаще всего описываются процессы в сфере информации (коммуникации), безопасности, урбанизации, труда, включе-ния/исключения, мобильности, управления. Англоязычные авторы добавляют к этому списку изменения, потребление (синтез экономического, культурного и социального), распределение ресурсов, соотношение индивидуального и коллективного, разметка социального пространства. Квантификация в этих процессах является основой для других проявлений, следовательно, ее изучение будет приоритетнее и результативнее, чем изучение отдельных случаев. Следствием этого принципа является принцип относительности кодирования, категоризации, оценок и измерения: как и другие символические реалии, они задаются обществом в процессе взаимодействий, определяются и переопределяются участниками общественных отношений [Blumer 1969: 67].

С точки зрения процесса в ходе общественной квантификации происходят одновременно и количественная оценка, и категоризация, что также необходимо учитывать при проведении исследований этого процесса. Результаты квантификации могут носить самый разнообразный характер в зависимости от того, кто и как квантификацию реализует, в связи с чем в анализе применяется принцип принятия последствий, отказа от их избегания и критики. Этот принцип связан с принципом избегания секретности в представлении результатов социологического труда в сфере квантификации: запрос на секретность часто связан с характером привлекаемых данных или с управленческими решениями, однако сегодня речь идет о необходимости выноса результатов исследований эффектов квантификации на публичное обсуждение [Burawoy 2021: 38].

Исследователи, занимающиеся концептуализацией сущности и предметного поля социологии квантификации, выделяют пять сфер, в которых изучение квантификации сегодня и в будущем особенно актуально: это сфера труда и занятости, принципы реагирования, дисциплина, власть и эстетика [Espeland, Stevens 2008: 431]. Так как квантификация имеет большой социальный эффект, но требует большого количества ресурсов и организации, в дополнение к «естественной» социальной квантификации существует «искусственная» государственно-управленческая система исчисления, исследование которой также находится в сфере социологии квантификации. И естественная, и управляемая квантификация задействуют упрощение, исключение и интеграцию информации, за счет чего социальные феномены становятся более понятными и сравнимыми, что, в свою очередь, создает условия для строгого и дисперсно распределенного в обществе наблюдения [Burawoy 2021].

Проведенный анализ демонстрирует многокомпонентность социальной квантификации. На основе рассмотренных принципов и элементов рассмотрим аспекты жизненной стратегии молодежи в современной России.

Квантификация в процессе формирования жизненной стратегии

С опорой на методологию, систематизированную российскими специалистами в области социологии молодежи Ю.А. Зубок и В.И. Чупровым, можно выделить ряд элементов социальных характеристик практик, относящихся к области жизненной стратегии, таких как индивидуальные возможности, индивидуальные устремления, требования внешней среды, смена статусов в процессе взросления (транзиция), риск, агенты ценностно-нормативного производства. Цифровизация, коммодификация образования и прекаризация труда, феномен «новой взрослости» (самостоятельность и опора на личные контакты), краткосрочность планирования на фоне трансформации социокультурных смыслов – все эти изменения свидетельствуют о востребованности исследований современной молодежи с целью понимания возможных результатов для других сфер общественной жизни.

Определение коренных процессов лежит в основе методологии обоснованной теории (grounded theory), связанной с поиском и определением смыслов, генерируемых в ходе общественных взаимодействий. Применение данной методологии к массиву вторичных данных возможно, если акцент сделан не на приписывании данным новых смыслов со стороны респондентов, а на интерпретации исследовательских взглядов [Glaser, Holton 2005: 2]. Методология предполагает постановку исследовательских вопросов, формирование теоретической выборки, многоэтапное кодирование и сравнение новых частей выборки с массивом кодов, выделение общего принципа и итоговое теоретическое предположение. В данном тексте представлены первые результаты авторского качественного контент-анализа с применением выбранной методологии, предполагающей длительное итеративное изучение отбираемого материала.

Общей исследовательской проблемой стал вопрос о соотношении значения и эффекта социальной квантификации относительно других факторов, воздействующих на жизненные стратегии молодежи. Для ответа на этот вопрос было отобрано 10 высокоцитируемых отчетов об исследованиях российской молодежи, опубликованных в индексируемых изданиях. В ходе просмотра отчетов формировалась система категорий, относящихся к одной из трех групп: 1) отражение квантификации, 2) ключевые общественные процессы, 3) жизненные стратегии молодежи. Анализ отобранных публикаций позволил выявить примерную структуру исследуемого поля через определение содержания групп.

Таблица 1

Категориальное содержание смысловых групп, определенное на основе анализа 10 высокоцитируемых публикаций в российских академических журналах

В отобранных текстах глубоко разработаны проблемы содержания понятия «жизненные стратегии молодежи» и связи этих стратегий с ключевыми общественными процессами. Особенно ярко в текстах выражен акцент на положении двойной нестабильности, в которой находятся молодые люди. Им одновременно приходится формировать личные, социальные и культурные ориентации с позиции собственной личности и с точки зрения соответствия этих ориентаций общественным установкам [Лунина 2008: 35]. Противоречие между личным и коллективным за счет этой двойной нестабильности особенно обостряется, т.к. речь идет уже не о давлении коллективного интереса на эгоистические установки, а о всеобщей индивидуализации, одиночном положении молодого человека перед лицом глобальных вызовов и рисков, пониженного уровня определенности общественной структуры. Все общественные процессы и механизмы, упоминаемые в отобранных статьях, становятся жертвами неуправляемых процессов, которые были порождены политическими, экономическими, технологическими новациями, после внедрения усиливающихся индивидуальными попытками сформировать жизненный путь и обеспечить себе и будущим поколениям спокойные условия существования. В этих условиях конформность и инфантилизм, о которых говорят исследователи, вполне понятны: молодой человек сегодня, согласно исследованиям, даже будучи движим высокими мотивами достижения социальной значимости и самореализации [Волокитина 2010: 219], вынужден взращивать в себе прагматичность, эгоцентричность и успешность ради получения конкурентных преимуществ и повышения адаптационного потенциала [Осипова, Энвери 2016: 120].

Центральным принципом становится рациональность, теряющая те ценные структурирующие свойства, которые приписывали ей классики экономических и социальных наук. Рациональность в ее экономическом, измеримом, продуктивном смысле становится ориентиром и способом организации труда, сознания и повседневности. Яркий термин «макдональдизация» (Дж. Ритцер) хоть и собирает основные черты данного процесса, но иногда может быть недостаточным для отражения глубины проникновения рациональных принципов в общественные отношения. Речь идет уже о том, что человеческий фактор – это ошибка, нуждающаяся в контроле, в то время как технология и саморегулирующиеся общественные системы – это общественно одобряемые механизмы поддержания объективности. В проанализированных текстах такие акценты также встречаются: респонденты сообщают исследователям о рациональности следования тем стратегиям, которые сегодня пользуются наибольшим спросом в обществе [Синягин 2010: 31], а также о рациональности всего, что способствует обеспечению материальной стабильности.

На основе проведенного анализа можно сделать два основных вывода. Первое : квантификация – это проявление глобальной неолиберальной тенденции сведения общественных процессов к измеримым контролируемым процедурам, приведение этих процедур к образцу экономических, финансовых рынков и потоков.

Второе : для молодежи опора на квантифицированные стратегии – это реакция на указанную глобальную тенденцию. Как демонстрирует широкий круг исследовательских результатов, молодежь находится в эпицентре общественной системы, являясь ее продуктом и локомотивом. В разделе актуальности многие авторы говорят, что исследование жизненных стратегий молодежи сегодня особенно востребованно, т.к. общество в целом проживает эпоху нестабильности, и молодежь через свойственные ей радикальные, преувеличенные проявления дает ответ на многие вопросы об общественном устройстве. Осуществляя своего рода постоянный «гарфингелинг» в силу психосоциальных особенностей, она дает возможность исследователям обнаружить структуру общественных взаимодействий и ее слабые места. Это особенно заметно в результатах региональных исследований, где есть возможность увидеть эффект географии на такие глубинные личные структуры, как идентичность [Тишков, Бараш, Степанов 2017].

Таким образом, проведенное исследование в очередной раз демонстрирует невозможность анализа жизнедеятельности современной молодежи без включения экономических, технологических и ключевых социальных процессов современности. Квантификация занимает среди этих процессов одно из наиболее значимых мест: как молодежь является отражением общества в целом, так и квантификация отражает саму суть комплекса неолиберальных преобразований. Соединение этих предметов в едином исследовании экономит ресурсы исследователя и позволяет сосредоточиться на главном – поиске закономерностей, трендов развития и рекомендаций.