Металлургическая продукция в Среднем Прикамье по материалам Тарасовского могильника I-V веков

Изучение предметов из черного и цветного металла , встречающихся в материалах прикам ских археологических памятников , позволяет ответить на вопросы об их хронологии , этнической принадлежности и другие и поставить новые : об особенностях металлургического и кузнечного производств , этапах их развития , региональной специфике . Часть этих вопросов к настоящему вре мени рассмотрена достаточно полно , однако ряд аспектов производственного процесса ещё недос таточно хорошо изучен . Используя выражение из « Очерков по истории древней железообработки в Восточной Европе » [Терехова и др., 1997], можно определить ситуацию так : науке известно , что производили , в какой - то мере известно – как и где производили , но остается вопрос о том , из чего производили .

Находки металлургической продукции на территории Прикамья концентрируются в основ ном на территории городищ – металлургических центров . Неожиданно много их и в погребальных памятниках первой половины I тыс ., самый крупный из которых – Тарасовский могильник .

Памятник находится в среднем течении р . Кама , в 240 км к юго - западу от г . Перми , в 87 км к юго - востоку от г . Ижевска , в 310 км к востоку от г . Казани . Могильник расположен на мысу высокой (20 м ) коренной террасы правого берега р . Камы , образованном впадающим в нее ручьем , в 1 км к юго - востоку от с . Тарасово Сарапульского района Удмуртской Республики и в 2 км к юго - западу от современного течения р . Кама . На протяжении 18 лет (1980–1997 гг .) Тарасовский могильник изу чался участниками Камско - Вятской археологической экспедиции Удмуртского государственного университета под руководством Р . Д . Голдиной [Сабиров, 2011]².

В данной работе предпринята попытка охарактеризовать продукты первичных стадий обра ботки черного и цветного металла , найденные в погребениях Тарасовского могильника I–V вв .: же лезные крицы , дроты и слиток цветного металла ( см . прил . 1).

Металлургическая продукция как часть погребальной обрядности

Крицы и слитки цветного металла являются одними из наиболее редких находок в погребе ниях Тарасовского могильника : они найдены только в 6 из 2096 захоронений . Исследователь при камских древностей III–V вв . Т . И . Останина выделяет мужские « погребения с оружием , удилами , крупными орудиями труда » как показательные и статусные захоронения с предметами , « представ ляющими наибольшую ценность в жизни населения » [Останина, 1997, с . 136]. Среди таких пред метов , несомненно , особое место занимают слитки чёрного и цветного металлов , ведь они относят ся к таинственной области – металлургии [Перевощиков, 2009, с . 149–152] и вместе с тем являются показателем богатства и высокого социального статуса умершего .

Все шесть погребений с металлургической продукцией находятся в самой северной части

могильника , которую можно датировать концом IV – V в . ( см . прил . 2). Область распространения этих погребений практически полностью совпадает с областью концентрации так называемых « во инских » захоронений – глубоких богатых могил мужчин - воинов с большим количеством оружия , положенного рядом [Сабиров, 2011, с . 114]. Погребальный инвентарь захоронений с предметами металлургической продукции представлен в основном предметами вооружения ( шлем , меч , секи ровидный предмет , коса - горбуша , наконечник копья ). Удалось определить пол умерших в погребе ниях 782 и 1679 ( мужской ), из остальных погребений только погребение 238 ( см . прил . 3), судя по сопроводительному инвентарю , можно считать женским . Возраст умерших также установлен не во всех случаях : в погребении 782 возраст умершего – 18-20 лет , в погребениях 156 и 1679 – 30–50.

Все погребения , за исключением погребения 156 и ограбленного захоронения 1679, относят ся к богатым захоронениям , доля которых на могильнике составляет только 3% [Сабиров, 2011, с . 50]. Погребение 782 совершенно чётко определяется как могила молодого воина - всадника , кото рый мог быть мигрантом , а мог находиться в составе местного военного отряда , воспринявшего « прогрессивные формы вооружения » [Волков , Сабиров, 2005, с . 14]. Не вызывает сомнений военная профессия умершего из погребения 1850. В нем помимо предметов вооружения найдены бронзо вый дрот и импортная латунная пряжка . Самое насыщенное металлургическими предметами по гребение 1679. В могиле были найдены две из трёх криц и не имеющий аналогов на могильнике латунный слиток . Кстати , подобного предмета не обнаружено и на других памятниках Прикамья . Погребение было ограблено еще в древности , так что нельзя сказать , был ли умерший металлургом или же находки были частью его военной добычи .

Чёрный металл

В отличие от Западной Европы , где крицы и прочие полуфабрикаты найдены в больших ко личествах , в Восточной Европе , особенно на территории Прикамья , их обнаружено немного . Боль шинство восточных находок территориально и хронологически связано с Киевской и Новгородской землями : это товарные крицы , реже – полуфабрикаты и в единичных случаях – горновые крицы . В Камско - Вятском междуречье , в значительном количестве исследованных поселений с функцией производственного центра , подобных находок нет . То , что принималось за крицу , чаще всего ока зывалось кусками металлургического шлака с большим содержанием железа , иногда повторяющим округлую форму пода печи ( например , шлаки с Буйского или Еманаевского городищ на р . Вятка ). Вероятно , в эпоху раннего железного века и раннего средневековья крица являлась весьма ценным продуктом . Сразу же после изготовления она поступала к потребителю ( кузнецу ) и шла в обработ ку . Об этом могут свидетельствовать материалы Опутятского (V – первая половина VI в .), Еманаев - ского ( конец VII – X в .) городищ , поселений Володин Камень I и II ( конец I – начало II тыс .): на этих памятниках кузнечное производство соседствует с металлургическими комплексами .

Таким образом , материалы , связанные с результатом деятельности металлургов в Камско - Вятском междуречье , немногочисленны – это единичные находки их продукции , причем уже про шедшие через руки кузнецов . Среди них небольшие бруски железа прямоугольного сечения , най денные как на городищах ( Весьякар , Иднакар ), так и на средневековых могильниках [Завьялов, 1997], или же полуфабрикаты – окончательно неоформленные проушные топоры , найденные на Щербетьском островном селище I ( раннее средневековье ) в виде клада [Старостин, 1968].

Тем уникальнее в свете указанных обстоятельств выглядит находка на Тарасовском могиль нике – памятнике эпохи Великого переселения народов – трёх криц стандартной для Восточной Европы лепешкообразной формы . Планиграфически погребения Тарасовского могильника , в кото рых обнаружены свидетельства металлургической деятельности , тяготеют к группе так называе мых « воинских » захоронений , в которых найдено большое количество предметов вооружения , не характерных для данной территории ( шлемы , панцири или кольчуги , мечи , халцедоновые навер - шия рукоятей и т . д .).

Все три тарасовские крицы представляют собой округлую вогнутую лепешку диаметром от 15 до 18 см и толщиной 5–6 см , весом 5,2 ( погр . 782), 5,0 и 5,1 кг ( погр . 1679). Можно сказать , что подобные форма и вес являются относительно стандартными для этих изделий . Кстати , большин ство более поздних новгородских криц имеют гораздо меньший вес ( до 3 кг ) при сопоставимых размерах [Колчин, 1959, с . 12–13].

Первая крица найдена в погребении 782 [Голдина, 2003, табл. 339–342]. Судя по сопутствующим находкам (шлем, меч, удила), оно может принадлежать человеку, совмещающему труд металлурга и воинское ремесло, что является весьма частым в военных отрядах. Металлографическое изучение крицы показало, что ее микроструктура представлена в основном ферритом (практически 99%) и неметаллическими включениями (шлаками) (анализ 421)3. Микротвёрдость железа – 100–121 кг/мм2, шлаков – от 270 до 720 кг/мм2. Количество углерода, установленное с помощью газового анализатора АН-71, составляет 0,01%.

Две другие тарасовские крицы найдены в погребении 1679. Несмотря на то что погребение было ограблено еще в древности , в нём помимо криц были обнаружены слиток из цветного металла и бронзовая подвеска с изображением бобродракона [Голдина, 2003, табл . 613].

Металлографическое исследование показало , что микроструктура этих криц представлена смесью видманштеттовой , ферритной и феррито - перлитной структур , плавно переходящих одна в другую , с микротвердостью 193–221 кг / мм ² и 116–151 кг / мм ², микротвердостью шлаковых вклю чений 700 кг / мм ² ( см . прил . 4). Содержание углерода , определённое при помощи газового анализа тора , в одной из криц – 0,21% ( анализ 234), на феррито - перлитных участках другой крицы – до 0,78% ( анализ 233). В этой же крице обнаружена достаточно большая примесь никеля – 0,14%. Видманштеттова структура образовалась , вероятно , из - за медленной скорости охлаждения крицы . Это вполне согласуется с технологией обработки горновых криц , в соответствии с которой их об жатие и освобождение от шлаков производилось сразу после окончания сыродутного процесса и крица , вынутая из горна , постепенно остывала .

Кроме того , макроизучение образцов позволило выявить плотную структуру металла всех трёх криц : практически отсутствуют незаваренные пустоты , поры в металле мелкие – 0,3–0,5 см в длину и 0,2 см в ширину . Иными словами , это хорошо прокованные крицы , которые , без сомнения , уже можно отнести к полуфабрикатам , хотя по форме они похожи на товарные изделия .

Крицы подобного размера и веса можно было получать как в ямных горнах , так и в неболь ших наземных печах . Оба типа бытовали в то время как в Прикамье [Генинг, 1970], так и в других регионах европейской лесостепи [Колчин, 1953; Семыкин, 1986]. И по этому показателю выяснить место их производства не представляется возможным . Сильное науглероживание одной из криц , вероятно , произошло при избытке угля в горне . Из - за замедления самого процесса плавки путем слабого дутья восстановленные зерна железа , медленно опускаясь к соплу и соприкасаясь с раска ленным углем , науглероживались и в то же время не контактировали с вдуваемым воздухом ( ки слородом ). Б . А . Колчин предполагал , что подобное могло произойти и при частом выпуске шлака во избежание его обезуглероживающего воздействия на металл [Колчин, 1953]. Для получения по добного науглероженного железа в металлургическом горне мастер должен быть опытным метал лургом и знать процессы , происходящие в домнице . Что же касается высокого содержания никеля в одной из криц , то анализ средневековых криц из Восточной Европы показал присутствие никеля в металле , найденном в её центральной части , и редкую встречаемость подобной примеси на севере и юге . Существует гипотетическая возможность появления этой крицы из районов , на территории которых впоследствии образовались княжества центральной Руси . На это косвенно указывают и другие крицы : наличие практически чистого железа и особенно исчезающе малое количество в примесях фосфора , характерное для местного металла , позволяют говорить о появлении этих изде лий с других территорий . Хотя , конечно , полностью нельзя исключить возможность производства данных криц и на территории Прикамья , так как нами была обоснована техническая возможность получения этих криц местными мастерами . Окончательно вопрос о месте производства криц не решён , но , судя по результатам анализов , можно предполагать их западное происхождение .

Вместе с тем уже упоминавшиеся новгородские крицы имеют примерно одинаковые с тара совскими размеры . Но перед изготовлением из них каких - либо предметов они нуждались в допол нительной интенсивной проковке для удаления раковин , пор , крупных шлаковых включений , за варки пустот [Терехова и др . , 1997, с . 18]. Тарасовские же крицы уже обработаны – пустоты заваре ны , шлаки в основном выжаты , они готовы к работе и являются полуфабрикатами . Возможно , в этом видится стремление владельцев криц иметь под рукой готовый металл , с которым мастер мо жет работать без предварительной обработки , занимающей много времени , что весьма удобно при совершении дальних переходов . На наш взгляд , это дополнительный довод в пользу неместного производства данных артефактов и присутствия на Тарасовском могильнике захоронений при шельцев ( вероятно , части военного отряда ) из других краёв , возможно , как считают некоторые ис следователи , с территории римской периферии [Голдина , Волков, 2000; Перевощиков , Пастушенко,

На иноэтничное присутствие указывает и металлографический анализ других изделий , най денных на этом памятнике : мечей , наконечников копий , стрел , колчанных крючков , кос - горбуш и др . [Перевощиков, 2002; Перевощиков, Кондрашин, 2002, 2005; Перевощиков, Пастушенко, 2006] - и предметов с синхронных могильников , на которых встречался подобный воинский набор [Тере -хова и др. , 1997; Казанцева и др. , 2003]. Анализ позволил выявить достаточно серьёзные различия в технике изготовления некоторых предметов и основной массы железных изделий , а металл мечей имел , вероятно , ближневосточное или индийское происхождение [Розанова, Терехова, 2000].

Цветной металл

В материалах Тарасовского могильника обнаружено пять заготовок из цветного металла ( погр . 156, 238, 335, 1679, 1850). Подобные заготовки на территории Прикамья встречаются до вольно часто . Наиболее близки к тарасовским предметы , найденные на Щербетьском поселении в республике Татарстан : слитки – дроты , представляющие собой четырехкомпонентную латунь , со держащую до 30% цинка , до 2% олова и до 4-5 % свинца [Сидоров, Старостин, 1970, с . 235]. По добные же слитки обнаружены и на других синхронных памятниках региона . В двух курганах Ту - раевского могильника ( Республика Татарстан ) найдено три таких дрота квадратного сечения ( при мерно 1 х 1 см ) длиной до 20 см [ Генинг , 1976, с . 88, 97, 101]. В пяти погребениях Покровского мо гильника отмечено семь слитков также подквадратного сечения (0,3–0,8 х 0,4–1 см ) длиной до 21 см [ Останина , 1992, с . 13]. Подобные находки присутствуют и в материалах Постольского городища ( Удмуртская Республика ). Слиток в виде дрота округлого сечения с зауженным концом длиной 15 см и диаметром до 1 см найден в Пермской области на Красноярском могильнике I-V вв . [Казанце -ва, 2011, с . 24, табл . 54], а также в бассейне р . Вятка - на Аргыжском [Черных и др. , 2002, с . 67] и Еманаевском [ Лещинская , 1988, с . 97] городищах .

К сожалению , из - за отсутствия анализов нельзя определить химический состав большинства слитков . Стандартные размеры ( длина ~18,5 см ) и вес (98–106 г ) позволяют некоторым исследова телям считать эти предметы своеобразными монетами – « товаро - деньгами » [ Генинг , 1976, с . 88; Мухамадиев , 2005, с . 66]. Это вполне возможно , но наличие рядом с щербетьскими слитками бес форменных кусочков металла идентичного состава и содержание в сплаве олова и свинца свиде тельствуют и о том , что данные слитки могли одновременно быть и сырьём в литейной мастерской .

Тарасовские дроты по длине - толщине вполне сопоставимы с описанными предметами . Стержень из погребения 156 имеет квадратное сечение (1,1 см ), длину 11 см , он продет сквозь же лезное кольцо . В погребении 238 зафиксирован квадратный стержень толщиной 0,9 см и длиной 12 см . Длина стержня из погребения 335 – 18 см , диаметр – до 1 см ; особенностью этого стержня явля ется утолщение в виде валика на одном из концов . В погребении 1850 стержень имеет длину 23 см , диаметр до 1 см . Слиток из погребения 1679 отличается от других уплощенной формой и размера ми .

Некоторая информация об этом артефакте уже была введена в научный оборот [Перевощи-ков , 2010], но для понимания общей картины необходимо напомнить о некоторых выводах , полу ченных ранее , и привести новые данные , полученные при помощи РФА - спектрометра . Слиток представляет собой плоский подпрямоугольный брусок трапециевидного сечения с округлыми уг лами длиной 24 см , шириной 5 см , толщиной до 1,5 см . Он получен вероятнее всего путем слива выплавленного в тигле металла в длинную изложницу . Следов последующей обработки слитка ви зуально не отмечено . Вес слитка 980 г .

Анализы поверхности металла , проведенные на рентгенофлуоресцентном спектрометре S1 Turbo SD LE с соблюдением апробированной процедуры исследования [Перевощиков, Сабирова, 2013], удалось сделать для дротов из погребений 335, 1850 и слитка из погребения 1679 ( прил . 5). Первый дрот по составу металлического сплава относится к классической свинцово - оловянистой бронзе ; другие заготовки выполнены из латуни : слиток – из двухкомпонентной высокоцинковистой латуни , дрот – из трёхкомпонентной латуни с добавлением к сплаву свинца .

Латунь вошла в жизнь человека значительно позднее других медных сплавов. Связано это прежде всего с тем, что цинк практически не встречается в природе в чистом виде и извлечение его из руд требует особого мастерства. Если рассматривать физические свойства цинка, то температура, при которой можно получить металлический цинк, должна быть не менее 1000ºС. Но металл при таком нагревании находится в парообразном состоянии (температура кипения цинка 917ºС) и в присутствии воздуха превращается в оксид. Следовательно, для получения цинка необходимы умение и технические возможности конденсации металлического пара, причём в отсутствии воздуха, вероятно, в герметичном тигле.

Описанный способ достаточно умозрителен , каких - либо археологических свидетельств его применения не найдено . Поэтому следует обратить внимание на способность цинка восстанавли ваться из цинковых руд ( наиболее распространён сульфид цинка , или цинковая обманка ) в присут ствии древесного угля при температуре ниже его кипения , что , конечно , значительно упрощает процесс получения латуни посредством нагрева смеси медных , цинковых руд и древесного угля . Вероятно , этот способ и использовался в древности для получения латуни с высоким содержанием цинка . Современными исследованиями установлено , что содержание цинка в подобной латуни не могло превышать 28%. Получение сплавов с ещё более высоким содержанием латуни могло проис ходить при использовании самородной латуни , встречающейся в Египте , Индии и Юго - Восточном Причерноморье [Иерусалимская, 1986, с . 105]. В этих же районах осуществлялась добыча цинкосо держащих руд , однако самородная латунь встречалась в столь малых количествах , что говорить о её промышленном производстве не приходится .

Оба способа получения латуни – достаточно сложные технологические процессы , организа ция которых невозможна без металлургического опыта , полученного в результате длительной ра боты с цветными металлами , и , конечно же , без наличия сырья . Последнее заставляет обратить внимание на Индию , Египет и Юго - Восточное Причерноморье . Существовал и более простой спо соб получения латуни , а именно простая совместная плавка медных и цинковых руд , окисленных или сульфидных . Но латунь , полученная подобным способом , отличается низким и нестабильным содержанием цинка .

Уже начиная с римского времени латунь постепенно вытесняла бронзу в области изготовле ния украшений и бытовой утвари . Связано это , несомненно , с высокими декоративными свойства ми сплава , а также с достаточной устойчивостью к коррозии . В некоторых случаях латунью заме няли золото : из высокоцинковистой латуни ( имеющей характерный желтый цвет и название аури - халк – « золотоподобная ») чеканился ряд монет – сестерции , дупондии и семисы времен Августа и Нерона [Фенглер и др . , 1993, с . 154].

Обратимся снова к тарасовским латунным заготовкам . Химический состав их показывает , что принадлежат они к тому же самому « золотоподобному » металлу . Вес слитка 980 г , что почти равно весу трех римских фунтов ( либра ) (327,4 х 3 = 982,2). Можно предположить , что слиток вы шел из мастерских , которые были связаны с римским миром , хотя настаивать на данном предполо жении , конечно , нельзя , но с учетом других материалов могильника оно выглядит не так уж фанта стично .

Заключение

В материалах Тарасовского могильника I–V вв . найдены восемь металлических заготовок : три крицы , слиток и четыре дрота цветного металла . Скорее всего , две из трех криц ( погр . 782 и 1679) произведены за пределами прикамского региона . Об этом свидетельствуют следующие фак ты : присутствие никеля , наличие практически чистого железа и отсутствие примеси фосфора . Кро ме того , все тарасовские крицы представляют собой уже готовый к работе металл – пустоты зава рены , шлаки в основном выжаты . То есть крицы из могильника были предварительно обработаны и только по прошествии какого - то времени попали в погребения .

Одна из существенных особенностей тарасовского слитка цветного металла заключается в том , что в металле сохранилось исходное содержание цинка в латуни в отличие от готовых изде лий . Точно установить , откуда происходит данный металл , не представляется возможным . Можно лишь предполагать , исходя из его веса в 980 г ( три римских фунта ), что слиток получен в мастер ских , находившихся в зоне влияния Римской империи и её металлургических традиций . Это была « золотоподобная » латунь , которая использовалась и для чеканки монеты . Данный слиток , возмож но , попал в Прикамье с военным отрядом и был или платой за его услуги , или его добычей . Вместе с тем из дротов цветного металла один был также изготовлен из латуни , а другой – из типичной для местного населения свинцово - оловянистой бронзы [Перевощиков , Сабирова, 2013]. Так что скорее всего такой способ хранения металла был одинаково удобен и универсален для многих народов эпохи Великого переселения народов .

Ряд исследователей полагают, что часть погребений Тарасовского могильника оставлена группой или военным отрядом, пришедшим на территорию Прикамья с запада и освоившим достаточно большую территорию [Голдина, Волков, 2000; Перевощиков, Пастушенко, 2006]. На это указывает не только часть материалов данного некрополя, но и материалы других погребальных памятников региона (Дубровский, Тураевский I, Покровский, Кудашевский могильники). В этих обстоятельствах логично предполагать, что крицы и латунный слиток попали в Среднее Прикамье с этим отрядом в результате военного похода, а не в ходе торговых обменов.