Междисциплинарный подход к датированию археологических комплексов позднего бронзового века Южного Приуралья (по данным Казбуруновского микрорайона)

На территории Южного Приуралья ² , периферийной как для срубной, так и ала-кульской культур, выделяется локальный вариант срубной культуры Волго-Уральского междуречья ( Горбунов , 2006. С. 32). Здесь, особенно для Демско-Уршакского междуречья, к которому относится и Казбуруновский археологический микрорайон, рядом исследователей отмечена высокая степень концентрации поселенческих и погребальных памятников ( Морозов , 2001. С. 437, 438). Так, в частности, в зоне Казбуруновского археологического микрорайона (среднее течение реки Уршак и ее притоков) находится группа памятников, состоящая из 7 поселений и 3 курганных могильников позднего бронзового века ³ ( Гольева и др. , 2018. С. 45–58; Щербаков и др. , 2018. С. 424–434; Морозов , 2001. С. 437–440) (рис. 1).

Изучение данной территории ведется с конца 1960-х гг. Наиболее значимыми являются работы А. Х. Пшеничнюка, В. С. Стоколоса, Ю. А. Морозова, В. В. Овсянникова, Г. Т. Обыденновой ( Щербаков и др. , 2017. С. 7–11). В основном эти исследования проводились в рамках составления археологических карт и сводов памятников как в целом для территории Южного Приуралья, так и для Башкирской АССР в частности. С 2002 г. наступает новый этап в изучении Казбуруновского археологического микрорайона, связанный с началом проведения комплексных исследований в рамках работы экспедиции под руководством Н. Б. Щербакова, И. А. Шутелевой и Т. А. Леоновой (Там же).

Начало развитого периода позднего бронзового века на территории Южного Приуралья характеризуется появлением крупных поселенческих и погребальных памятников. В зоне Казбуруновского археологического микрорайона отмечено традиционное для этого времени мысовое расположение поселенческих объектов на террасах с небольшим проникновением вглубь берега. Но наблюдается и специфика в их локализации, связанная с концентрацией памятников на невысоких надпойменных и надлуговых террасах. В керамическом материале при преобладании сосудов срубной культуры выделяется срубно-алакульский и алакульский компонент. Поселения расположены группами, площадь каждого из них невелика, количество построек не превышает 4 иногда 6 ( Горбунов , 2006. С. 47, 127; Рутто , 2003. С. 33). На всех исследованных поселенческих объектах Демско-Уршакской группы (поселения: Усмановские I и II, Тятер-Арслановское II) культурный слой является синкретичным с преобладанием срубной культурной традиции. Ни на одном из них не удалось выделить культурные слои с доминированием абашевского или алакуль-ского компонентов ( Suleymanov et al. , 2021). Наличие разнокультурных элементов в материалах поселений осложняет как их датирование в целом, так и построение внутренней хронологии памятников, а именно время создания и длительность функционирования, последовательность сооружения жилищ и иных построек.

Другим отличительным признаком этого периода является расположение некрополей на высоких надпойменных террасах, которое оставалось неизменным в течение всего времени ( Горбунов , 2006. С. 61). Погребальные комплексы второго (развитого) этапа срубной культуры на Южном Урале ( Купцова и др ., 2018. С. 103–105) – или второго этапа в развитии срубно-алакульских взаимодействий ( Рутто , 2003. С. 99–101) – характеризуются «бедностью» сопроводительного вещевого инвентаря ( Горбунов , 2006. С. 64). Исключение из группы памятников Демско-Уршакского междуречья составляют курганные могильники Новые Ябалаклы-1 и Старо-Ябалаклинский, в погребениях которых встречены наборы головных украшений (именовавшиеся ранее «накосные украшения»), соотносимые с андроновским импортом ( Горбунов, Морозов , 1991. С. 89; Горбунов , 1977; Кузьминых , 1983; Усманова и др. , 2022). Скудность вещевого материала, а в ряде случаев и его отсутствие, осложняет культурно-хронологическую атрибуцию погребальных комплексов. В итоге определяющими хронологическими и культурными маркерами этого периода становятся конструкция и устройство могильных ям, положение погребенных и расположение, главным образом, керамического инвентаря и его типология. В то же время в этих элементах погребального обряда нашло отражение и взаимодействий разных культурных традиций в позднем бронзовом веке на территории Южного Приуралья.

Проведенные на курганных комплексах палеопочвенные исследования не позволили выделить уровень погребенной поверхности ( Морозов, Муката-нов , 1991; Щербаков и др. , 2017; 2018), что значительно осложняет установление относительной хронологии погребений в каждом кургане. Исследование межкурганного пространства также не принесло положительных результатов.

Подробная археологическая характеристика погребальных и поселенческих памятников рассматриваемого региона дана в ранее вышедшем монографическом исследовании ( Щербаков и др. , 2017). На момент публикации материалов практически отсутствовали радиоуглеродные даты, что сужало возможности решения вопросов, связанных с определением хронологического единства курганных комплексов, последовательности их сооружения и продолжительности функционирования. Кроме этого, наличие серии дат могло бы дать и дополнительные аргументы для синхронизации поселений, расположенных недалеко от курганных могильников. Тем более что такой опыт уже имеется – синхронизация

Рис. 1 (с. 402). Казбуруновский археологический микрорайон.

Карта расположения археологических памятников

1 – Хусаиновское пос.; 2 – Усмановское (Усмановское I), пос.; 3 – Усмановское II пос.; 4 – Усманово-3, пос.; 5 – Мурадымовское (Мурадымово-4), пос.; 6 – Мурадым-7, пос.; 7 – Мурадым-8, пос.; 8 – Мурадым-9, пос.; 9 – Хусаиновские курганы; 10 – Казбуру-новский I кург. м-к; 11 – Казбуруновский II кург. м-к; 12 – Казбуруновский III кург. м-к; 13 – Салиховские (Салиховские I) курганы; 14 – Ново-Турумбетовские курганы; 15 – Му-радымовский I курган; 16 – Мурадымовский II курган; 17 – Мурадымовские III курганы; 18 – Мурадым-6, одиночный курган; 19 – Старо-Мурадымовский (Старомурадымовский) курган; 20 – Мурадым-5, кург. м-к (курган вблизи д. Мурадымово)

Условные обозначения: а – Казбуруновский археологический микрорайон; б – поселенческие памятники; в – погребальные памятники укрепленного поселения Каменный Амбар и могильника Каменный Амбар-5 (Южное Зауралье) позднего бронзового века (Чечушков, Епимахов, 2021).

В климатическом отношении территория Южного Приуралья во втор. пол. II тыс. до н. э. соотносится с континентальным, умеренно холодным, гумид-ным климатом, что соответствует II этапу срубной культуры на Южном Урале ( Купцова и др ., 2018. С. 103–105). В то же время значительная часть населения срубных и андроновских племен этого периода находилась в зонах с аридным и экстрааридным климатом ( Бочкарев, Рысин , 2006. С. 64), с маловодными речками ( Епимахов, Берсенева , 2012. С. 167). Процесс адаптации населения Южного Приуралья к новой экологической среде был длительным и в значительной степени незавершенным. Возможно, в том числе и эти факторы привели к появлению архитектурных и функциональных особенностей сооружений на поселенческих и погребальных комплексах.

В местах расположения изученных памятников Казбуруновского археологического микрорайона находятся выходы карста, гипса (CaSO₄ × 2Н₂О) и карбонатов (карбонат кальция (CaCO₃), карстовые воронки ( Смирнов, Аглетдинова , 2020). В понижениях вокруг поселений и курганных могильников расположены естественные пруды и озера, старые сухие русла рек, пересохшие водотоки, которые сопровождаются карстовыми провалами ( Турикешев и др. , 2016). Преобладают плодородные черноземные почвы (чернозем карбонатный). На поселениях позднего бронзового века данного региона зафиксированы следы тростниково-рогозовой растительности, камыша, а в конструкциях построек – березы ( Golyeva et al. , 2018; Гольева и др. , 2018). Все эти дикорастущие растения можно соотнести с округой данных памятников.

Для проведения радиоуглеродного датирования был отобран 21 образец из Казбуруновского I курганного могильника (кости и зубы человека) и поселений Усманово-3 (фрагмент керамики) и Мурадым-4 (кости и зуб человека, фрагмент керамики, гумус) (табл. 1) ⁴ . Осложняющим фактором для проведения корректного датирования отобранных материалов стал сложный почвенный состав – наличие карбонатов (карбонат кальция CaCO₃), как естественных, так и искусственно привнесенных в почву. Выше уже отмечалось, что все обследованные памятники археологии расположены в едином ландшафте в местах выходов карста, гипсов и карбонатов, а также карстовых воронок ( Гольева и др. , 2018). Карбонаты не только усложняют интерпретацию полученных дат ( Зазовская , 2016. С. 160), но и удревняют их. В качестве «загрязнителей» отобранных образцов могут выступать в том числе и вторичные карбонаты, например, раковины или минеральные карбонатные породы, попавшие в тесто сосудов либо искусственно, либо естественным путем. При датировании материалов с поселенческих комплексов значительное негативное воздействие на степень сохранности органических остатков (в том числе дерева и угля) оказывает высокий уровень вод и их интенсивный промывной режим. В итоге наилучший результат (со стабильными вариациями) дало датирование антропологического материала: коллагена фрагментов компакты бедренной кости и коллагена корня зуба (табл. 1; рис. 2).

Таблица 1. Результаты радиоуглеродного анализа материалов Казбуруновского археологического микрорайона

и ^ Э G и о £	О tn 7 о о	tn to чо 7 in ОО	о 04 tn 7 о 04 чо	О 04 40 7	ОО 04 40 7 ОО	о 04 40 7 о ОО ОО	о 04 40 7 о in	tn 40 tn 7 СП	S 7 ОО	О 04 40 7 о ОО ОО	о 04 40 7 7
Он m св	о +1 о 04	О +1 о	О +1 о СП	О +1 о	+1 tn	О +1 04	о +1 о	СП +1 о	о +1 04	о +1 04	04 04 +1 О
зД & « й і ю aS ^	m	04 tn •n m	ОО tn «п m	in «п m	3 tn aS ^	tn 3 tn aS 2	о о ОО tn со g m	О 3 tn aS £	3 tn aS ^	3 tn aS 2>	04 3 tn aS X
д aS Д & S	OS к о aS S	в 3 § к 2 о и Д о5 о § & и ю	в 3 § к 2 о и Д о5 о § & и ю	в 3 § к 2 “ и Д 05 о § & и ю	в 3 § к 2 “ & § •& СИ и к и Д 05 ОО § & и ю	в 3 § и 2 “ & § •& сП и к и Д 05 О § & и ю	aS 40^ д & S д о aS S	в 3 § и 2 “ & § •& си и к и Д 05 О § & о W и ю	в 3 § и 2 “ & § •& си и к и Д 05 О § & о W и ю	В й 3 § и 2 “ & § •& CR и к и Д 05 О § & и ю	в 3 2 & § •& CR и к и Д 05 О § & и ю
W Д о О Д ч и Д к aS к	1 о о о 04 ¥ л )Д Д Ю & X с	1 04 О о 04 ¥ Д Ю & X к	1 04 О о 04 * * g д Ю & В п	tn 1 о о 04 ¥ £ 1 55 И X Ю & X д	04 1 о 04 ¥ £ >д Д' § д X1 Ю & В и	04 1 о 04 ¥ £ 1 д д и X д X Вн Ю & X д	04 1 о 04 ¥ 1 S й д и Ss Ю & В п	04 1 о 04 ¥ >Д д ^ И о о о о О Ю & В п	04 1 о 04 ¥ зД '7? to & я S X G	04 1 о 04 ¥ 1 )Д д д X в^ Ю & X д	04 1 о 04 ¥ 1 )Д д Һ Ёю' Ю & В п
X G	—<	04	m	-Г	tn	40	о-	ОО	04	о

Окончание табл. 1

и ^ Э G и о £	ОО ОО чо 7 о ОО ОО	04 чо 7 ш ОО ОО	О о 04 ОО	о 04 1П 7 о	о 04 7 о 40	О 04 04 О	о 8 о in СП	о 04 40 04 О 04 ОО 04	О 04 Г? О	О 40 in 04 О ОО in 04
л m св Й	О +1 О -г	п +1 о	о +1 о	о 04 +1 о СП	+1 О СП	о 40 + 1 О ОО	о 04 + 1 О о in	о о +1 о	о ОО +1 О 8	СП +1 СП
зй ю ей ^	ей m	in ш g m	S m	40 2	2	ОО 2	04 2	о ОО 2	04 ■И 2	04 ОО 04 СП й m
п ей & S	в 3 § к 2 о и К СЙ о § &	в 3 § к 2 о и И ей о § & и ю	d К § к о ей S	g S о &й й о & & и и	g S о &й S й й о & & й й	о 1	о	о	о	g о р X й о Ри Ри й й
W й ей ЕС о о й ЕС g и к ей к	и & о и о 04 и и 6 и S	& о и о 04 и и 6 и ей S	& и о 04 И и 6 о и ЕС ей S	in ей >й & и к и S о ей & . с £ О ей О & и р ^ ^ 3 ^ ЕС Is	й О 40 и g ей п ЕС й 2 О о И о Ри ей О И й 7 «' Ри 5 ^ § 40 й 04 Эоо 00 Is	ей и о й 8 и и к й S о ей Ри 6 о й й ЕС ей S	g 3 ОО л К и Св 0 3 & и Г о 7 § 3 = ей < S >	ей « ^ О р й р й § 1—1 ей й & °: 5 6 с О ей 3 . Р< ОО f §	< о 04 1 ОО 2 ® ю -2 ^ S Ри S - о «' ей ^ Ри s g	й ей g S п н ^ Й 1 ЕЗ- S g g з ч £ К
.Qi К 'с	04	2		in	40		ОО	04	о 04	04

Примечания: Радиоуглеродные даты откалиброваны при помощи программы OxCal 4.4 ( Bronk Ramsey , 2009). Все возрасты по ¹⁴C приведены в формате BP (лет назад, относительно 1950 г)., калиброваны (СalBC и СalAD) (до н. э. и н. э.). Даты получены: 1‒14 – AMS-методом в лабораториях: Бета Аналитика Майами, США (Beta) и Тандем Лаборатория университета Упсалы, Швеция (Ua); 16–20 – сцинтиляционным методом в Лаборатории радиоуглеродного датирования Института геохимии окружающей среды НАН

Украины, Киев (Кі).

Рис. 2. Казбуруновского I курганный могильник.

План мест отбора образцов для радиоуглеродного датирования погребений

А – погр. 4 кург. 23; Б – погр. 1 кург. 4

Ранее введенные в научный оборот результаты анализа остеологического материала поселенческих памятников и данные анализов стабильных изотопов азота (δ ¹⁵ N) и углерода (δ ¹³ C) коллагена костей погребенных позволили получить информацию о диете, состоящей из белков животного происхождения. Вариации изотопов незначительны. Изотоп δ ¹³ С зафиксирован в пределах от 19,0 до 19,7 ‰. Чуть большей вариативностью обладает показатель δ ¹⁵ N, значения которого располагаются в пределах от 10,4 до 12,6 ‰ ( Щербаков, Шутелева , 2020). Отсутствие костей и чешуи пресноводных рыб на обследованных объектах и единый массив изотопов позволили использовать коллаген костной ткани погребенных как наиболее перспективный материал для радиоуглеродного датирования.

Первые результаты радиоуглеродного датирования памятников Казбуру-новского археологического микрорайона были получены еще в 1970-х гг. Для проведения анализов взяли дерево из погребения Казбуруновского I курганного могильника из раскопок В. С. Стоколоса. Датирование провела В. Л. Яхимович ( Яхимович и др. , 1974), а результатом стала дата 2405 ± 290 BP (БашГИ-38). По мнению исследователя, дерево из погребения было загрязнено корнями растений и дата занижена (Там же. С. 199). Некоторое время назад была предпринята еще одна попытка радиоуглеродного датирования материалов из раскопок 2004–2018 гг.

Если не учитывать дату 1970-х гг., для Казбуруновского археологического микрорайона на данный момент получена 21 радиоуглеродная дата (табл. 1).

Рассмотрим результаты радиоуглеродного датирования, проведенного по коллагену: одонтологического материала и костной ткани девяти погребенных из восьми захоронений Казбуруновского I кург. м-ка. Было получено 14 АМS-дат. Даты сконцентрированы в диапазоне 490 ± 30 – 3340 ± 30 ВР, интервал калиброванных дат составил от 1930–1750 до 1690–1520 гг. СalBC. Анализы проводились в двух лабораториях: Бета Аналитика Майами ( США ) и Тандем Лаборатория университета Упсалы ( Швеция ). Имеется случай, когда образцы одного погребенного (погр. 4 (левое) из кург. 23) были проанализированы в разных лабораториях. Полученные даты (Beta-395800 и Ua-56446) продемонстрировали достаточно существенное различие: некалиброванные – 3340 ± 30 и 3407 ± 30 ВР, калиброванные – 1750–1620 и 1735–1565 СalBC соответственно. На это расхождение, на наш взгляд, могли повлиять два фактора: разный материал отбора образца (первая дата получена по коллагену корня зуба, а вторая – по коллагену фрагмента компакты бедренной кости), а также высокое содержание карбонатов в почве, где находился скелет погребенного. Обращают на себя внимание и две даты лаборатории Бета Аналитика , полученные для одного погребенного (погр. 1 кург. 4): некалиброванные даты совпадают, а вот калиброванные значительно отличаются (табл. 1). Необходимо обратить внимание на то, что материал образцов и в этот раз различался: в одном случае это коллаген корня зуба (Beta-347344), а в другом – коллаген фр-та компакты бедренной кости (Beta-451579).

Неудачной оказалась и попытка продатировать погребенного из погр. 2 кург. 5 (16) ⁵ , где в качестве образца также выступал коллаген корня зуба.

В целом же, опираясь на радиоуглеродные даты, период существования Каз-буруновского I кург. м-ка может быть определен в пределах 1880–1616 СalBC. В культурном отношении характеристика обряда этих захоронений отражает определенную динамику. Так, центральное погр. 1 кург. 4, могильная яма которого сопровождалась ступенькой, может быть отнесено к I этапу срубной культуры данного региона ( Обыденнов, Обыденнова , 1992. С. 85). А вот обряд погр. 1 кург. 5 (16) (в могильной яме находился каменный ящик, в ногах погребенного – камни, а у черепа встречен срубно-алакульский сосуд) и парного погр. 4 кург. 23 отражают срубно-алакульские традиции. Все остальные захоронения могут быть отнесены ко второму этапу срубной культуры Южного Приуралья (Там же).

В результате анализа основных характеристик погребального обряда можно отметить определенную динамику, связанную с увеличением количества могильных ям под одной насыпью от двух до семи, а также их формы и глубины. Тем не менее достаточно уверенно можно говорить, что, по данным типологического анализа керамического инвентаря и обряда, основной массив погребений представляет собой единый культурно-хронологической пласт ( Щербаков и др. , 2017).

Одним из аргументов в подтверждение этого высказывания служат результаты анализа керамики, которые показали, что сосуды, обнаруженные в кург. 23, демонстрируют культурно-хронологическое единство группы погребенных, возможно – почти синхронность или достаточно короткий временной отрезок совершения захоронений. Семь из десяти сосудов не только представлены горшечно-баночной алакульской формой, но и имеют близкие значения высоты – 7, 9 и 10 см. Только два сосуда орнаментированы в верхней части по шейке. Орнаментальные композиции представлены поясками: из заштрихованных равнобедренных треугольников и из двух рядов спаренных основаниями треугольников. Эти сосуды по морфологическим признакам можно соотнести с посудой, изготовленной непосредственно одним мастером или тесно контактировавшими между собой людьми (Волкова, 1998. С. 36–43; 2020; Глебов, 2002; Крама-рев, Кузьмина, 2012. С. 85; Молодин и др., 2014; Епимахов и др., 2021. С. 10). Результаты радиоуглеродного и генетического (о чем будет сказано ниже) анализов погребений 2 и 6 в кург. 23 Казбуруновского I м-ка подтверждают хронологическую близость совершения захоронений с подобными наборами сосудов и тесные родственные связи погребенных.

Также были отобраны образцы для датирования и с поселенческих памятников. На поселении Мурадым-4 продатировано два погребения, два фр-та керамики из построек и четыре образца почвы как из культурного слоя, так и из заполнения построек. С поселения Усманово-3 – фрагмент керамики из жилища (табл. 1). Отобранный образец (альчик из культурного слоя) с поселения Мура-дым-8 даты не дал ( Шутелева и др. , 2017). Анализы проводились в двух лабораториях: Бета Аналитика Майами ( США ) и Лаборатории радиоуглеродного датирования Института геохимии окружающей среды НАН Украины .

Даты, полученные в Лаборатории Бета Аналитика по антропологическому материалу с поселений, дали устойчивую серию, чего нельзя сказать про результаты датирования из Лаборатории Института геохимии окружающей среды НАН Украины по фрагментам керамики и гумусу. Диапазон дат по гумусу составил от 5030 ± 90 до 1870 ± 60 BP, что соответствует интервалу калиброванных дат в достаточно длинном промежутке времени от 3950–3710 СalBC до 70–220 СalAD, а по фрагментам керамики: 4130 ± 30 – 3270 ± 70 BP, что соответствует интервалу от 2580–2560 до 1630–1490 гг. СalBC. Полученные по образцам почвы и керамики с поселений результаты не позволяют выделить четкие хронологические горизонты функционирования ни отдельных построек, ни поселений в целом, и потому такие образцы нельзя рассматривать как надежный материал при отборе проб для последующего проведения радиоуглеродного анализа. Это, конечно, не означает, что нужно полностью отказаться от датирования такого рода материала, но относиться к полученным результатам стоит осторожно, подтверждая их данными других методов. На достоверность результатов влияет, конечно, и состав материала, особенно если это связано, как в данном случае, с высокой степенью карбонатности и загипсованности почвы ( Кулькова , 2014. С. 117).

Резюмируя полученные радиоуглеродные данные, можно полагать, что хронологический горизонт, в рамках которого возможно существование исследованных памятников Казбуруновского микрорайона, по калиброванным датам определяется диапазоном 1885–1620 CalВС, что соответствует позднему бронзовому веку Южного Приуралья. Результаты статистического анализа погребального

Рис. 3. Казбуруновский I курганный могильник, курган 23

А – план кург. 23; Б – погребения первой степени родства (погр. 6 и 2; погр. 3 и 5)

Рис. 4. Казбуруновский I курганный могильник, курганы 4 и 5, погребения второй степени родства

А – план кург. 5 и погр. 1 (Х₁); Б – план кург. 4 и погр. 2 (Х₂)

обряда, типологического анализа керамического материала, картографирования, опубликованные в ранее изданной монографии ( Щербаков и др ., 2017), позволяют отнести данный комплекс памятников к локальному варианту I и II этапов срубной культуры Южного Приуралья с сильными влияниями алакульских традиций.

Для выяснения степени родства между погребенными в курганах 4, 5 (16), 23 Казбуруновского I кург. м-ка был проведен палеогенетический анализ ⁶ шести костяков (рис. 3; 4). Установлено, что все погребенные мужчины ⁷ (погр. 1 кург. 4, погр. 3 и 5 кург. 23) были носителями одной линии ДНК (mt aDNA): R1a1a1. В то время как для материнской линии мтДНК отмечена высокая

Q'O^m^’dHoiS^i;;^ Ж

Сечение горизонталей 0,4 м изменчивость. В процессе анализа удалось проследить два случая родства первой степени в кург. 23 (мужчина–мужчина и женщина–женщина). Возраст погребенных мужчин из кургана 23: 33–40 лет (погр. 3) и 25–30 лет (погр. 5). Опираясь на данные гаплогруппы и мтДНК, можно предположить, что эти погребенные были сиблинги мужского биологического пола (рис. 3). Возраст погребенных женщин из этого же кургана – 25–29 лет (погр. 6) и 9–12 лет (погр. 2); и данные мтДНК позволяют сделать вывод, что эти захоронения принадлежат матери и дочери (рис. 3).

Таким образом, говоря о двух парах погребенных первой линии родства в кург. 23, а также привлекая радиоуглеродные даты, представляется возможным предположить сооружение и использование кургана в течение жизни 1–2 поколений (рис. 3).

Представители второй степени родства выявлены в погр. 1 кург. 5 (16) (мужчина) и погр. 2 кург. 4 (девочка) (рис. 4). Возраст погребенного мужчины 50–59 лет, девочки 5–6 лет ±12 месяцев (рис. 4). Опираясь на данные мтДНК и возраст, можно предположить, что под насыпями разных курганов, расположенных на значительном расстоянии друг от друга (рис. 5), захоронены дед и внучка.

Междисциплинарный подход к датированию поселенческих и погребальных комплексов позднего бронзового века Казбуруновского археологического микрорайона позволил не только определить абсолютную датировку конкретной группы памятников, но и уточнить их относительную хронологию, а также установить факт захоронения родственников как под одной насыпью кургана, так и под разными.

Проведенное радиоуглеродное датирование образцов из разных материалов (кость и зуб человека, фрагмент керамики и почва), собранных на памятниках одного культурно-хронологического круга, представляет достаточно большой разброс дат. На первый план выходит необходимость корректного отбора образцов, аккуратность проведения анализов с учетом специфики материала на памятниках (в данном случае, высокая степень карбонатности и загипсованности почв, характерная для территории Южного Приуралья).

В частности, датирование четырех проб гумуса с поселения Мурадым-4 дало следующие результаты: от 5030 ± 90 до 1870 ± 60 BP, что соответствует интервалу калиброванных дат в достаточно длинном промежутке времени от 3950–3710 СalBC до 70–220 СalAD, а по фрагментам керамики: 4130 ± 30 – 3270 ± 70 BP, что соответствует интервалу от 2580–2560 до 1630–1490 СalBC. Датирование же коллагена костной ткани представило диапазон в промежутке

Рис. 5 (с. 412). Топографический план Казбуруновского I курганного могильника а – нулевая отметка +101,5 (в Балтийской системе высот); б – луговая растительность; в – проселочная дорога; г – ветка газопровода; д – линия электропередач (ЛЭП); е – здания и сооружения фермы; ж – курган, неисследованный; з – курган с частично разрушенной насыпью; и – курган с полностью разрушенной насыпью; к – курган, исследованный в 1969– 1998 гг.; л – курган, исследованный в 1969–1998 гг.; м – курган с погребенными родственниками в разных курганных насыпях; н – курган с погребенными родственниками в одной курганной насыпи

3490 ± 30 – 3340 ± 30 BP, интервал калиброванных дат составил от 1930–1750 до 1690–1520 СalBC, что является наименьшим разбросом колебаний полученных дат. Таким образом, датирование погребальных комплексов, в отличие от поселенческих, дало возможность получить более узкий диапазон радиоуглеродных дат, хотя нельзя исключать возможности более длительного существования поселенческих памятников по сравнению с погребальными.

Привлечение результатов палеогенетического анализа и историко-культурного анализа керамики Казбуруновского I кург. м-ка позволило уточнить внутреннюю хронологию создания подкурганных захоронений, связав их с жизнью двух (максимум трех) поколений представителей населения срубно-алакульской общности. Хронологическая близость погребальных комплексов подтверждается и единством основных характеристик погребального обряда Казбуруновско-го I курганного могильника ( Krzewińska et al. , 2018).

Комплекс полученных радиоуглеродных дат, наряду с результатами палео-генетического и историко-культурного анализа керамики, на наш взгляд, позволяет синхронизировать погребальные и поселенческие комплексы Казбурунов-ского археологического микрорайона в единую культурно-хронологическую группу памятников.