Мифологические образы в структуре произведения В. Астафьева «Царь-рыба»

Миф занимает особое место в литературе. Писатели разных народов в разные времена обращались к мифу в своих произведениях.

Так, в произведении В. Астафьева «Царь-рыба» изображаются взаимоотношения человека и природы, для чего писатель также использует элементы мифопоэтики.

Как известно, мифология – это «исторически первая форма духовной культуры», возникающая на самой ранней стадии общественного развития. «Тогда человечество в форме мифов, то есть сказаний, преданий пыталось дать ответ на все волнующие людей вопросы. <…> Миф – это первая форма духовного освоения мира, его образно-символическое воспроизведение и объяснение. Миф упорядочивает в сознании мир, превращает хаос в космос и тем самым создает возможность постижения мира как некоего организованного целого, представляет его в простой и доступной форме» [4]. Кроме того, в мифе «образно-символическое воспроизведение и объяснение всегда выливается в предписание действий» [4].

Мифологическое мировоззрение предполагает, что природа и человек единое целое, оно одухотворяет природу.

Применительно к «Царь-рыбе» можно сказать, что мифологическое сознание, мифологические образы пронизывают каждый рассказ данного произведения.

Неоднозначность и сложность определения жанра этого произведения обращает на себя внимание исследователей. Сам автор определил жанр своего произведения как «повествование в рассказах».

Т. М. Вахитова отмечает: «Сюжет повести связан с путешествием автора – лирического героя – по родным местам в Сибири. Сквозной образ автора, его размышления об увиденном, его воспоминания, публицистические отвлечения, прямые обращения к читателю, лири-ко философские обобщения являются главной цементирующей силой произведения, объединяя отдельные эпизоды, сцены, характеры и ситуации в законченное художественное повествование» [2, c. 35].

Можно определить жанр данного произведения и как цикл рассказов, если учесть, что «литературный цикл – ряд литературных произведений на общую или близкую тематику, созданный одним автором или одной группой авторов. Общность, объединяющая ряд произведений, выступает, помимо темы, также в жанре, месте и времени действия, персонажах, форме и стиле повествования» [6].

Кроме названных объединяющих факторов, немаловажным связующим звеном произведения является миф. Одной из форм проявления связи с народным сознанием является включение в текст народных поверий, пословиц, поговорок, присловий.

Особое – центральное в композиции произведения – место среди прочих занимает миф, послуживший названием всей книги, миф о царь-рыбе. Г. П. Романова, характеризуя заглавный образ рассказа и всей книги, отмечает, что «вместо прямого названия «осётр» даётся косвенное, описательное «царь- рыба». Это обозначение мощного существа, от которого зависит жизнь и благополучие рыбака, в нем дана совокупность признаков высшего качества, и не только физических (размеры и сила). Метафорическое по отношению к животным, слово «царь» традиционно означает вершину иерархии (в жизни человеческого общества), всемогущество, силу, которой необходимо подчиниться: царь реки – осетр, царь зверей – лев, царь природы – человек. Иносказательно воплощен в повествовании и основной конфликт: «Реки царь и всей природы царь – на одной ловушке «» [5, c. 26].

Этот рассказ сталкивает в человеке два его начала: заложенное предками и воплощённое в дедовом предании о царь-рыбе, которое вспоминает Игнатьич, преклонение перед природой и современное – использование природы в своих целях, её уничтожение, обусловленное жадностью и тщеславием. «Настроение мифа нарушает только прагматичное, слишком натуралистичное соображение Игнатьича о том, что в этом «чудовище» «икры ведра два, если не больше», да историческая аналогия: «Что-то редкостное, первобытное было не только в величине рыбы, но и в формах ее тела... на доисторического ящера походила рыбина, какой на картинке в учебнике по зоологии у сына нарисован»» [5, c. 28].

Открывается же книга рассказом «Бойе», в котором упоминается эвенкийское поверье о собаке, которая побыла человеком, прежде чем стать собакой. «Поверье это сохранилось у эвенков до наших дней. В нем говорится о том, как добрый дух Сэвэки создал землю и хотел создать людей бессмертными. Когда он приступил к созданию человека, то его помощником была собака. Собака тогда была голой, как человек. Собака служила караульщицей у Сэ-вэки, чтоб в его отсутствие Харги не испортил его творений» [3].

Но за невыполнение обязанностей собака была наказана Сэвэки: «Теперь ты станешь настоящей собакой, будешь носить шерсть и разучишься говорить. Ты всегда будешь ходить на ремешке, охватывающем твою шею, и будешь всегда смотреть взад человеку, то есть ходить за человеком и служить ему. А человек, рассердившись, будет частенько поколачивать тебя палкой!…»» [3]. Как видим, согласно этому поверью, собака изначально обречена подчиняться человеку, идти всегда вслед за ним.

Астафьев изображает Бойе тружеником, скромным и непритязательным, настоящим другом человека, погибшим из-за преданности хозяину и даже после смерти спасшим Колю от наваждения и смерти в тундре.

Кроме того, важную роль в выражении мифологического начала в произведении «Царь-рыба» играет мифологема «река (вода)».

«Вода – один из четырех символических первоэлементов, составляющих мир» [8]. В разных учениях вода выполняет разные функции: «По космогонии Фалеса, вода лежит в основе мироздания. Земля же в форме диска плавает в водах Мирового океана. Беспредельные воды океана символизировали в библейской интерпретации первозданный хаос. Небо и земля, по учению древних шумеров, создается из водяного чудовища Тиамата. Водную стихию в ветхозаветной традиции символизировал Левиафан. Вода — символ даосского учения: Ла- о-Цзы призывал быть подобным воде. Мягкое и слабое, учит Дао дэ цзин, побеждает твердое и сильное. Вода и мягка, и слаба, но в плане преодоления твердого и сильного она не знает равных. Ее принцип – уступая, побеждать» [8].

У Астафьева же мы видим описание большого количества рек, главной среди которых является Енисей. Енисей здесь как отец всех остальных речушек, как их покровитель. «Чуть приостановив себя на выдавшейся далеко белокаменной косе, взбурлив тяжёлую воду, ба-тюшко Енисей принимал в себя ещё одну речушку, сплетал ее в клубок с другими светлыми речками, речушками, которые сотни тысяч верст бегут к нему, встревоженные непокоем, чтобы капля по капле наполнять молодой силой вечное движение» [1, c. 71]. Так ощущается писателем великая мощь и механизм природы.

Все реки у Астафьева одушевлены, каждая имеет свой характер. Сама вода показана как живая: она бурлит, играет, шалит, задумывается. При описании одной из речек читаем такие строчки: «Путалась и билась синенькой жилкой речка Опариха… синенькая жилка, трепещущая на виске земли, и рядом с нею и за нею монолитная твердь тайги, сплавленной веками и на века» [1, c. 83]. Писатель здесь опирается на южнославянскую мифологию, согласно которой «реки и ручьи – это сосуды, по которым течет кровь земли» [8].

Водный мир, реки даруют людям свои богатства – рыб, но человек, забываясь, злоупотребляет этим, и тогда природа будто бунтует, противится этому, наказывает. «Вода символизировала угрозу для человека. Особенно это было актуально для культур, поддерживающих ирригационное земледелие. Повсеместное распространение получила мифологема о потопе. Вода воспринималась как неизведанный мир, форма инобытия. «Пересечь поток» подразумевало в буддизме пройти через мир иллюзий и обрести просветление» [8]. Это мы можем наблюдать в главе «Царь-рыба», когда Игнатьич падает за борт своей лодки вместе с осетром, которого пытается вытащить: «Вода! Стихия! В воде каменные гряды, расщелья, затащит, втолкнет куда» [1, c. 189]. Герой в силу своей жадности не отпустил царь рыбу и поплатился, природа наказала его за это. Поэтому он вспомнил все свои пороки, грехи, будто действительно пришел к некому просветлению. «Реки не только обожествлялись, но и символизировали собой высший суд. Отсюда распространенные обычаи испытания предполагаемых преступников водой и клятвы на воде. Мотив вступления в реку обычно подразумевает начало важного дела, первый шаг к подвигу, а переправа через нее – его завершение и обретение новых качеств и нового стату- са в жизни» [9].

«В творчестве Астафьева мифологема реки является одной из наиболее концептуальных. Енисей становится не только географическим, но и мифопоэтическим и даже нравственным стержнем его художественного мира» [9]. Но не только Енисей, а каждая река, описанная Астафьевым, имеет важное значение в данном произведении, так как основные сюжетные события происходят именно на реках, каждый герой, в том числе и «лирический», так или иначе связан с рекой: она – его дом, его стихия. Кроме того, реки словно вплетены в сюжет, они одухотворены, и поэтому воспринимаются будто еще одно действующее лицо (Опари-ха, Сурниха, Дудыпта, Эндэ и другие).

Как видим, использование мифологических образов необходимо писателю, чтобы приблизить нас к тому времени, когда миф был единственным источником понимания и объяснения окружающей природы, для того, чтобы мы не забывали, что природа велика, она значительнее нас, могущественнее нас.

Через взаимосвязь, разные стороны отношения человека к реке (воде) раскрывается проблема и идея произведения. Река является источником пищи, неотъемлемой частью жизни героев, лучших из них (Аким, Парамон Парамонович, лирический герой произведения) характеризует отношение к реке как к могущественной стихии, преклонение перед ее величием и красотой, героям же несимпатичным (Командор, Георгий Герцев, браконьеры и «туристы») свойственно потребительское отношение к реке, к её богатствам. Ведь одна из проблем произведения – проблема экологии, пренебрежительного отношения к природе. Автор показывает, как важно научиться жить в гармонии с природой.

Таким образом, мифологема «река» является важным элементом произведения «Царь-рыба». Понимание этого образа в мифологии поможет прийти и к пониманию са- мого произведения. Итак, «реки и их притоки подобны кровеносным сосудам. Для оседлых культур они символ щедрости и источник плодородия земли. Река несет и очищающие функции. Вода рек священна: ею крестят, смывают грехи, очищают не только тело, но и душу» [8]. Неслучайно лирический герой стремится к воде, посидеть на берегу реки, поразмыслить, отойти, отмякнуть душой, успокоиться от городского шума и суеты, то есть «очистить душу», к чему приглашает и читателя.