Мироздание в душе человека: Аристотель, De Anima, III, 8, 431b.20-24-432а.2 и Экклесиаст 3:10-11

* Исследование выполнено за счет гранта Российского научного фонда, проект №17-18-01295; Санкт-Петербургский государственный университет.

I

В трактате «О душе» ( De anima ), III, 8, 431b.20-24, Аристотель высказывает мысль о том, что, с эпистемологической точки зрения, душа познающего мироздание человека как бы объемлет мир, становится тождественной со всем сущим:

Подводя итог сказанному о душе, мы повторим, что некоторым образом душа ( hē psuch ḕ ; здесь имеются в виду чувствующая и разумная части души человека. –

ΣΧΟΛΗ Vol. 12. 1 (2018)

И. Т. ) есть все сущее ( tà ὄ nta ¹). Действительно, сущее – это либо воспринимаемое чувствами ( a ἰ sthētà ), либо постигаемое умом ( noētá ); знание ( hē ẻ pist ḗ mē ) же оказывается некоторым образом тем, чтó познается, а ощущение – тем, чтó ощущается (ср. далее: 431b.25 – 432а.3).

А чуть выше Стагирит постулировал:

И действительно, существует, с одной стороны, такой ум, который становится всем, с другой — ум, все производящий (III, 5, 430а.14–15).

Аналогичная мысль в отношении ума выражена Аристотелем в «Метафизике», 1072b.21–24, следующим образом:

<…> ум и умопостигаемое (sc. предмет ума. – И. Т. ) – одно и то же ( ta ủ tòn noûs kaì noētón ). Ибо то, что способно принимать в себя умопостигаемое и сущность ( te ̄ s ^͂ o ủ sías ), есть ум; а деятелен он, когда обладает (предметом мысли) <…>.²

Именно само обладание, полагает Аристотель, а не способность к нему, является тем, что в уме «божественно» ( theîon )³. Под «божественностью», «бессмертием» и «вечностью»⁴ «деятельного ума» человека Стагирит, вероятно, подразумевает его присоединение (по смерти тела) к божественному Уму, который мыслит себя непосредственно и всегда деятелен.⁵

II

Не задаваясь вопросом о возможном взаимовлиянии, заметим, что согласно Книге Экклесиаста (созданной в период между последней четвертью VI – III в. до н. э.⁶), в сердце человека Богом вложен мир , т. е. в этом произведении также выражается идея об охвате душой познающего мироздание субъекта всего сущего:

88 Мироздание в душе человека

Я понял задачу, которую дал Бог решать сынам человеческим:

все Он сделал прекрасным в свой срок, даже мир (hā-ʻôlām) Он вложил в их (т. е. людей. – И. Т.) сердце (bĕlibbām), – но (так), чтоб человек (все-таки) не мог постигнуть дел, которые Бог вершит, от начала и до конца (Эккл. 3:10–11).7

Как замечает С. С. Аверинцев, еврейский термин ʻōlām «означает “вечность”, но не в смысле неподвижной изъятости из времени, а в смысле совокупности и полноты времени. <…> Иначе говоря, “ ʻ олам” – мир как время и время как мир».⁸ И. Ш. Шифман уточняет: ʻōlām – это такая «“вечность”, [которая] объемлет всю Вселенную в пространственном и временном отноше-ниях».⁹ А. Иеремиас интерпретирует термин ʻōlām как «Weltlauf», «ход мира», т. е. ход вещей, сущего.¹⁰ В эпоху эллинизма термин ʻōlām все более приобретает пространственные коннотации, в частности, в кумранских ру-кописях¹¹; его начинают прямо соотносить с греч. k ó smos . В пространственном значении это слово засвидетельствовано и в Мишне. Обобщая, можно сказать, что термин ʻōlām во времена создания Экклесиаста вполне мог использоваться для обозначения вселенской пространственно-временнóй целостности, sc. мироздания, сущего.

Что касается термина lēḇ (вар.: lēḇāḇ ), букв.: «сердце», то он часто используется в Еврейской Библии в значении: средоточие сознания, разума, рефлексии, качеств, чувств, ощущений и т. п. человека, а по сути – как синоним его духа (души), который, согласно Экклесиасту (12:7), по земной кончине человека «возвращается к Богу, Который его дал»¹².