Миссионерская деятельность: новые политические реалии

В течение последних 5 лет в России происходят изменения законодательной базы, регулирующей деятельность религиозных организаций. Можно сказать, что впервые кардинально пересматриваются основные положения вероисповедной политики, заложенные в Конституции России и профильном законе «О свободе совести и о религиозных объединениях».

Федеральный закон № 125, принятый в 1997 г., содержал в себе и либеральные, и консервативные положения, позволяющие традиционным и новым религиозным конфессиям чувствовать себя на равных. С принятием же законов о «Защите чувств верующих»1 и так называемого закона Яровой2 еще более укрепилось положение традиционных конфессий, а деятельность нетрадиционных для России религиозных организаций поставлена в весьма непростые условия. Данная ситуация во многом нарушает демократические основы, а также баланс сил, заложенный в 1990-х гг. как в Конституции РФ, так и в законах, регулирующих сферу религиозных отношений.

Положения закона о защите чувств верующих предполагает уголовное наказание за «действия, совершенные публично, направленные на оскорбление чувств верующих и выражающие открытое неуважение к членам общества». Терминология, которую употребляет в данном случае законодатель, – «оскорбление религиозных чувств граждан» – не имеет правовой определенности. В реальных условиях правоприменения она будет иметь расширительное толкование, приводящее к ущемлению прав и свобод лиц, действия которых гипотетически могут трактоваться как оскорбляющие чувства отдельных граждан или групп граждан, выделяющихся по признаку отношения к религии3.

Поправки, регламентирующие «миссионерскую деятельность» религиозных орга- низаций, формируют юридический взгляд на проблематику, отличный от традиционного понимания термина «миссионерская деятельность». Во-первых, миссионерской деятельностью считается деятельность религиозных организаций, «направленная на распространение информации о своем вероучении среди лиц, не являющихся участниками (членами, последователями) данного религиозного объединения, в целях вовлечения указанных лиц в состав участников (членов, последователей) религиозного объединения»1. Во-вторых, закон запрещает «осуществление миссионерской деятельности в жилых помещениях»2. В-третьих, для того чтобы заниматься миссионерской деятельностью, человеку, за исключением руководителя религиозной организации, членов ее коллегиального органа и священнослужителей, необходимо иметь разрешение от данной религиозной организации. Немаловажным является то, что рассматриваемый закон также ограничивает осуществление миссионерской деятельности иностранными гражданами на территории РФ.

Реакция представителей традиционных конфессий вполне предсказуема. Следует отметить, что представители Русской православной церкви даже участвовали в разработке законопроекта и одобряют введение уголовной ответственности за оскорбление чувств верующих3. Введение норм, регулирующих миссионерскую деятельность, в РПЦ также одобряют4 и считают, что православие данные нововведения не затронут, а ряд положений данного закона поможет «антисектантской деятельности», что послужит национальным интересам России.

Без энтузиазма встретили эти нововведения иные религиозные организации. Законопроект возмутил религиозных деятелей главным образом тем, что разработчики не проконсультировались с ними. Представители мусульманских, еврейских, протестантских общин единодушно говорят о том, что данный закон противоречит Конституции России и направлен против «искренно верующих людей, против церкви, против религии»5. Согласны с данной позицией и некоторые юристы. В частности, президент Гильдии экспертов по религии и праву Роман Лункин говорит, что законопроект ставит под сомнение конституционные основы государства, в частности свободу совести и свободу распространения своих убеждений6.

В этой связи интересна правоприменительная практика вышеуказанных законодательных актов.

В настоящее время, с августа по октябрь 2016 г., возбуждено около 10 дел по «миссионерскому закону», в основном в отношении протестантских церквей7. В отношении организации «Cвидетели Иеговы» чаще применяется закон о противодействии экстремистской деятельности. В ряде регионов1 местные отделения данной организации, а также литература последней признаны экстремистскими и запрещены. Некоторые юристы, специализирующиеся в области религиозного права, такие меры расценивают как дискриминационные. Многие из этих дел были инициированы православными активистами в рамках борьбы с сектами. Например, в сентябре 2016 г. в г. Орле был привлечен к ответственности2 и оштрафован за проведение библейских встреч баптистский пастор-миссионер Дональд Джей Оссеваарде.

В сентябре 2016 г. в Кемеровской обл.3 за «незаконное миссионерство» оштрафована гражданка Украины, посетившая несколько протестантских общин и не получившая разрешения на данную деятельность. Второй участник данной ситуации пастор Андрей Матюжов был также оштрафован за осуществление миссионерской деятельности с нарушением требований законодательства. Эта ситуация интересна тем, что женщина выступила с проповедью на дне рождения пастора без разрешения религиозной организации, которую сам пастор и возглавлял. При этом по закону данное разрешение он выдать не мог, т.к. его религиозное объединение существует в виде религиозной группы и не может выдавать подобные документы.

В Калуге двое граждан США оштрафованы за нарушение миграционного законодательства и «осуществление религиозных связей», так как молились в Церкви христиан веры евангельской, въехав в Россию по туристической визе4.

В деревне Мари-Шолнер республики Марий-Эл за «незаконное миссионерство» оштрафован пастор Церкви христиан веры евангельской «Новое поколение». Его правонарушение состояло в том, что он произнес проповедь на празднике в ходе светского мероприятия5.

В разных регионах России организации, близкие к РПЦ, проводят «антисек-тантские мероприятия»6, которые, как правило, являются отправными точками для организации действий, направленных против нетрадиционных религиозных организаций.

За 2015 г. в России во многих регионах признаны в качестве экстремистских и запрещены такие религиозные организации, как Церковь саентологии1, организация «Свидетели Иеговы»2.

В целом, все последние нововведения в вероисповедной области направлены на изменение религиозной палитры в стране, которая косвенно влияет и на внутриполитическую обстановку.

В ситуации экономической нестабильности, политической неопределенности (страх перед «цветной революцией») элиты видят в нетрадиционных религиозных организациях угрозу стабильности и национальной безопасности, так называемую «пятую колонну» Запада. Поэтому элиты стараются ограничить влияние наиболее одиозных, по их мнению, религиозных организаций.

С одной стороны, ограничивая деятельность нетрадиционных религий, власть всячески лоббирует деятельность Русской православной церкви, видя в ней фактор консервативности, стабильности, предсказуемости, устойчивости политической системы.

Однако властям следует смоделировать и спрогнозировать последствия подобных «антиэкстремистских» и «миссионерских» законов, т.к. последователи запрещенных или притесняемых религиозных групп и объединений вряд ли станут членами культурообразующей конфессии: многие из них уйдут в тень, что еще более повысит нестабильность политической системы и может привести к печальным последствиям. Не секрет, что протестанты, к примеру, политически достаточно активны. Это во многом определяется их религиозным мировоззрением.

В этой связи уже сейчас депутатам новой Государственной думы, а также членам Администрации Президента РФ, которая и определяет основные направления внутренней политики, следует подумать над внесением поправок в поспешно принятые законы, для того чтобы не допустить увеличения протестных настроений в религиозных организациях, ставших сегодня «религиозным андеграундом».