Многоликая родина поэта В. А. Федосеева (на материале книги стихов "Нас называли "Камикадзе")

Поэзия в большей степени, чем проза, имеет автобиографический характер, поскольку она более субъективна. Ее субъективность становится очевиднее тогда, когда поэт пытается передать чувства, пережитые им одновременно со всей страной; когда события его собственной жизни превращаются в исторический факт, а художественное переосмысление последнего – в свидетельствующий документ [1; 2]. В. Федосеев воплощает в обозначенной книге стихов свою личную судьбу, неразрывно связанную со временем, в котором он живет. Поэт берет жизнь такой, какая она есть, во всей ее сложности и противоречивости и творит из нее поэзию [4].

В. Федосеев рассказывает читателю о крупнейшей техногенной катастрофе XX века – аварии на Чернобыльской АЭС. Он участвовал в ликвидации ее последствий. Поэт приехал в самую горячую точку планеты спустя всего три месяца после взрыва на четвертом блоке ЧАЭС.

Уже из «Посвящения» становится ясно, что автор является непосредственным участником тех событий – «Посвящается моей бригаде, возводившей «саркофаг» над четвертым энергоблоком Чернобыльской АЭС в августе-сентябре 1986 года. Из 17-ти нас осталось четверо…»:

Я решил написать было быль-балладу О вас,

Чернобыльцы, мои друзья,

Чтоб в меру в ней было и ладу и складу,

Чтоб не скорбеть было нельзя [5].

Отличительными чертами этого произведения являются публицистичность и лирическая взволнованность, историзм и автобиографичность.

Тема самопожертвования на алтарь Отчизны является одной из главных:

…И хотелось рискнуть однажды,

Торопя своего коня,

Чтоб у жизни не досчитавшись,

Все равно выкликали меня [5, с. 11].

Поэт уверен, что душа народа, все пережив, излечится и воспрянет:

На кровью политой земле

Верны традиции –

Сгореть и в землю прахом лечь

И возродиться! [5, с. 126].

Размышляет поэт и о глубинах человеческого духа. На страницах поэмы он рассказывает о героизме и даже бесшабашности людей, которые, рискуя собственной жизнью, действительно спасали мир от реальной угрозы.

В поэме «Прощание с веком» В. Федосеев утверждает:

… Наш флаг.

Наш герб.

История.

Народ. –

Все это не двоякие понятия.

И что бы ни было, но если черный год,

Долги стране обязаны отдать мы [5, с. 67].

Еще одна тема, проходящая через все творчество В. Федосеева, – тема Великой Отечественной войны. Великая Отечественная война, как нам кажется, послужила толчком к осознанию и осмыслению В. Федосеевым не только внешнего мира, но и своего личного духовного «Я» [3; 7].

Первое, чем обращает на себя внимание помещенная в книге стихов поэма-реквием «Нас называли «Камикадзе», – искренность. Все здесь – абсолютная правда. Так, рассказывая о шахтерах, которые подводили под четвертый блок атомной станции бетонную подушку в первые дни после аварии, автор подчеркивает, что они «опускались под землю, как у себя в шахте, – голые по пояс, как будто для них не существовало никакой радиации» [5, с. 32]. Подводя итог, он отмечает: «хватало здесь и безрассудного героизма, и бесшабашной удали». Хотя в тексте поэмы достаточно рассуждений о высоких качествах и устремлениях людей, оказавшихся в экстремальной ситуации, автор не идеализирует увиденные им образцы героизма и самопожертвования. Зачастую он заостряет внимание читателя на сумасбродстве: чего стоит картина поедания «под самогон» курицы, от которой зашкаливало дозиметр [5, с. 28].

Автору свойственно отражать амбивалентный характер жизни. Наряду с поэтическим переживанием Подвига, он говорит и о человеческом двоедушии, когда «сами – в укрытие, а дозиметр на дворе, чтобы больше рентгенов накопилось, и домой быстрее» [5, с. 43].

Вместе с тем некоторые стихотворения помогают читателю ярче представить масштабы катастрофы:

Может, вы никогда не увидите,

Как средь яркого желтого мая

Полосою к закату от Припяти

Сосны рыжую хвою теряют [5, с. 20].

В. Федосеев – настоящий национальный поэт из глубинки. В основе федосеевского понятия дом – Родина. Именно слово «дом» наиболее часто используется в его творчестве для обозначения России, Родины, Отчизны и является одним из ключевых. Образ Родины, созданный в его стихах, с одной стороны, выходит из традиции русской классической поэзии, выраженной в творчестве Пушкина, Лермонтова, Тютчева, а с другой – содержит фольклорные черты [6].

В. Федосеев, на наш взгляд, является представителем «русского словесного патриотизма». Он воспевает каждую песчинку, травинку, камень в родной деревне Плутовке, месте, где провел лучшие годы – детство и отрочество. В своих стихах он не раз обращается к малой частичке своей поэтической Вселенной:

И в этой навек деревенской России,

Слегка неприютной, но все-таки милой,

Нашел уголок, где когда-то росли мы,

И городок, где тебя полюбил я [5, с. 103].

Родина для Федосеева при этом не имеет границ. Ему бесконечно милы бескрайние просторы Великой России-матушки:

...Голоса все негромки

Да названия звонки –

Все Дубенки, да Ельники

Да Большие Березники –

Неприметные судьбы,

Дорогие мне люди [5, с. 123];

Разве перепеть мне ветер вольный,

Трепет его крыльев у лица,

Шепот колосков ржаного поля,

Чье начало сразу от крыльца?

Разве перепеть грозу июльскую,

Перекличку дальних поездов?

Разве перепеть гармошку тульскую

И симфонию лесных дроздов? [5, с. 124].

В каждом стихотворении В. Федосеева любовь к Родине выражена не отвлеченно, а конкретно, в зримых образах, через картины родного пейзажа. Поэт видит яркие краски русской природы: во многих его стихотворениях. Россия выступает в разных цветах – то она багряная, то золотая, то белая. Вся красота и прелесть родной страны показывается им через природу:

Росный август. Звон стоит над рожью,

И взахлеб с утра перепела!

Мы с любимой знойным бездорожьем

Бродим, позабыв про все дела [5, с. 107];

Мне по сердцу поле, российские дали

И гребень лесочков по окоему,

И грозы в горах – моей памяти давнее –

И водополье, что тоже знакомо [5, с. 103].

В. Федосеев стремится передать отношение человека к миру, к жизни в момент, когда происходят трагические события.

Говоря о прозаической части поэмы-реквиема, нельзя не отметить некоторую небрежность автора в подборе лексики. Приведу наиболее яркие «образцы»: Неадекватные меры наших «небожителей» вызывают, мягко говоря, недоумение» [5, с. 21]; «Но больше всего, конечно, говорим про них.... Про баб-с. Каких только взаимоотношений нет в семье, в советской семье – ячейке государства» [5, с. 22]. Возможно, посредством подобного смешения стилей, просторечной и книжной лексики поэт стремится достичь большей правдивости изображения.

Искренность тона, редкий дар тонкого видения мира, способность смотреть на явления и вещи особым взглядом, неожиданно извлекать красоту и радость из предметов, давно стертых бытом, умение выражать простые и сложные чувства обыкновенного человека – вот, что мы наблюдаем в поэзии В. Федосеева. Напрашивается вывод о том, что перед нами оригинальный поэт, раскрывающий актуальные проблемы современной действительности.