Мониторинг информационного пространства по вопросам общего образования (27.04–11.05)

27 апреля Министр просвещения Российской Федерации С.С. Кравцов дал обширное интервью ИД «Коммерсантъ», подробно описав ситуацию в сфере дистанционного обучения.

Тиражируется официальное сообщение Министерства просвещения о том, что решения по проведению ОГЭ и ЕГЭ будут приниматься после праздников, исходя из эпидемиологической ситуации.

Министерство просвещения совместно с Роспотребнадзором разработало требования к организации экзаменов в школах (замер температуры, обработка рук, рассадка на большем расстоянии и пр.) Однако окончательное решение о времени и форме их проведения будет принято после 12 мая.

Появляются заявления официальных лиц из Правительства РФ и Государственной Думы о переносе итоговой аттестации на июль-август, или ее отмене. Например, первый зампред Комитета Госдумы по образованию и науке О.Н. Смолин предложил отменить ЕГЭ в 2020 г., а набор в вузы провести на основе текущей успеваемости и внеучебных достижений.

Выступая на заседании президиума думской фракции «Единая Россия», Министр здравоохранения Российской Федерации М.А. Мурашко предложил перенести Единый государственный экзамен на конец лета – начало осени из-за пандемии коронавируса.

12(114) 2020

Московским школьникам выставят годовые оценки 15 мая. После этого, с 18 мая, занятия продолжатся дистанционно – участвовать в них можно по желанию. Уроки будут проходить в формате онлайн-консультаций, без домашнего задания и выставления оценок. Ученики 9-х и 11-х классов смогут дистанционно готовиться к ОГЭ и ЕГЭ с 18 по 29 мая. При этом дистанционные занятия у столичных школьников во время майских праздников (почти две недели) не проводились. С 12 по 15 мая уроки будут проводиться по расписанию.

Основные дискуссии на Московском международном салоне образования (ММСО) (прошел в дистанционном режиме с 26 апреля по 6 мая) затронули современные вызовы, с которыми столкнулась образовательная система: последствия резкого перехода на «дистант», возможные новые формы обучения и трудности их внедрения. Доминантой дискуссии стал переход к цифровому обучению.

Важно отметить, что при переходе к дистанционному обучению выявились все проблемы современного образования. То, что раньше можно было скрыть за формальными отчетами, в условиях кризиса становится явным. На ММСО и раньше были выступления о цифровом образовании, но теперь они воспринимаются по-новому; большинство слушателей не просто получают информацию о новых технологиях и способах обучения, но и пытаются их осмыслить, а также применить на практике.

Сам дистанционный формат проведения ММСО стал ярким примером новых возможностей быстро и конструктивно решать проблемы, с которыми столкнулись в последние месяцы образовательные организации и учащиеся. Количество посетителей и участников дискуссий позволяет определить, насколько доступен такой формат для взаимодействия заинтересованных сторон. Открытым остается вопрос, сколько учащихся посетили образовательный салон. Каждый год на очную выставку приходили целые классы, в 2020 г. в электронном пространстве для них также были организованы различные мероприятия, но информация об их присутствии не представлена. Добровольность посещения позволяет ответить на вопрос, насколько целесообразно было проведение образовательного салона в существующих эпидемиологических условиях. Очевидно, что представители школ, детских садов, вузов, управленцы в сфере образования его посещали достаточно активно.

12(114) 2020

В частности, ММСО дал старт переходу дискуссии о цифровизации образования на новый уровень. Складывается впечатление, что участники образовательного процесса разделились на два противоборствующих лагеря: сторонников цифровизации и ее противников. Обострилась полемика вокруг использования в процессе обучения цифровых технологий. Например, появилась общественная петиция с требованием вернутся к классическим методам образования. Актуализируется вопрос о расслоении молодежи на основе возможностей доступа к цифровым технологиям. При этом предполагается, что самые обеспеченные слои будут давать образование своим детям традиционными способами, в то время как менее защищенным слоям населения станет доступно только онлайн-образование. Таким образом, может возникнуть новая реальность, в которой человеческий контакт станет элитным продуктом. Сторонники онлайн-обучения объясняют преимущества такого образования равнодоступностью качественного образовательного контента для каждого обучающегося, возможностью выстраивать индивидуальные траектории, учитывая потребности, интересы и возможности каждого ученика. При этом в прессе практически не представлены точки зрения тех ученых и общественных деятелей, которые предлагают смешанную форму обучения, сочетающую преимущества каждой из указанных форм и сглаживающую их недостатки.

Широко дискутируется вопрос о неравенстве возможностей учащихся при сдаче ЕГЭ. Поэтому многими представителями педагогического сообщества и некоторыми политическими деятелями предлагается осуществить набор студентов в вузы на основе текущей успеваемости и внеучебных до-

7. Мониторинг информационного пространства стижений. Однако практически никто из выступивших не затронул эту тему, а также вопрос, насколько объективно оценивались результаты учащихся в течение всего учебного года и особенно в 4 четверти; насколько эти оценки объективны в ситуации, когда аттестат еще несколько месяцев назад был не столь важен, как результаты ЕГЭ.

Выпускники, как правило, все силы отдают подготовке по выбранным для сдачи ЕГЭ учебным предметам, а остальными предметами занимаются по «остаточному принципу». Некоторые учителя стараются мотивировать выпускников на изучение их предмета, а некоторые ставят оценки исходя из нежелания портить учащимся аттестат. Если ЕГЭ создает единую стартовую платформу для выпускников, то новые правила игры при его отмене нарушат это равенство. То же касается внеучебных достижений: многие мероприятия были назначены на весну 2020 г., включая предметные олимпиады, спортивные соревнования. Они не состоялись, хотя выпускники на них рассчитывали. Некоторые учащиеся не успели забрать грамоты, справки о своих достижениях и не могут сделать это сейчас. Например, значок ГТО можно получить только лично, что невозможно в данных условиях. Таким образом, объективность внеучебных достижений также нельзя рассматривать как критерий объективности достижений для поступающих.

Различные публичные организации проводят анализ деятельности учителей и образовательных организаций в период их перехода на дистанционное обучение. На сегодняшний день накопленных данных хватает для первых выводов. Однако необходимо понимать, что эти данные были собраны на пике проблемы; все участники образовательного процесса при этом находились в психологически нестабильном состоянии и их ответы не отличались объективностью. В то же время в средствах массовой информации акцент делается именно на сенсацию; соответственно, проблемы гиперболизируются, а позитивные аспекты не освещаются. Однако можно зафиксировать некоторые объективные сведения по работе онлайн. IT-компания Qrator Labs сообщила о 4-хкратном росте хакерских атак на платформы дистанционного обучения. Из-за постоянных сбоев в работе образовательных сайтов (РЭШ, МЭШ, Дневник.ру и т. д.) учителя используют их по минимуму. Педагоги в основном проводят онлайн-уроки в Zoom, Skype, Whatsapp, поскольку в этих программах можно организовать полноценный урок даже без компьютера, а используя смартфон.

12(114) 2020

Усугубляет ситуацию отсутствие в России единого интернет-портала для дистанционного обучения. Министерство просвещения Российской Федерации разместило на своем сайте перечень рекомендованных для обучения интернет-ресурсов, выбор которых для применения в учебном процессе отдан на усмотрение администрации школ или учителей. В списке около 20 сервисов – государственных и частных. Необходимо учитывать, что частные образовательные ресурсы используют сложившуюся ситуацию как промо-период для создания благоприятного отношения к себе. Правда, представители некоторых таких сервисов отмечают, что изначально охотно предоставили бесплатный доступ и открыли ресурсы для всех заинтересованных лиц, но потом осознали связанные с этим риски. Учителя оказались не готовы к новому контенту, а времени пройти обучающие семинары у них не было. В результате у учителей могло сложиться негативное отношение к тому или иному сервису, продиктованное стрессом, а не негативной оценкой самих учебных материалов.

Появление методических рекомендаций по проведению онлайн-уроков воспринимается учителями как лишняя нагрузка, которая призвана усложнить им работу, а не облегчить ее. Учителя понимают, что обычные методы обучения в дистанционном формате плохо применимы, но указанные методические рекомендации только регламентируют их деятельность, но не помогают преподавать.

Появляются объективные данные об отсутствии у учащихся доступа к интернету и компьютерам. По имеющимся данным Росстата, только 72,4% российских семей имеют персональные компьютеры; около трети россиян не имеют доступа к интернету (правда, в основном это граждане старше 65 лет). Исходя из этих данных, Министерство просвещения пытается наладить работу в местностях, где отсутствует доступ к широкополосному интернету и помочь семьям, у которых нет компьютеров.

Еще одна важнейшая проблема связана с летним отдыхом. После завершения учебного года в середине мая учащиеся продолжают оставаться дома, но без какого-либо дела. Учеба, хотя и с трудностями, но давала определенный стимул к познавательной деятельности. Это занимало свободное время школьников на несколько часов ежедневно. Теперь они будут предоставлены сами себе и окажутся вне учительского контроля. Возникает вопрос, как в новых условиях организовывать и чем занимать досуг детей. Поскольку детские летние лагеря совершенно точно не откроются до августа (а, возможно, не откроются и в августе), а сообщение между городами и селами остается минимальным, отправить ребенка к бабушкам и дедушкам многим родителям будет сложно (а многие бабушки и дедушки живут там же, где и родители); так что не вполне понятно, каким будет летний досуг детей. ж

12(114) 2020