Мониторинг ситуации с распространением коронавируса, принимаемых в связи с этим мер и возникающих вызовов (29.06–13.07.2020)

Источник: URL:

Источник: URL:

Источник: URL: , по данным на 14 июля.

Рис. 8. Число новых заражений, выздоровлений и смертей с начала марта в России Источник: URL: , по данным на 12 июля.

20(122) 2020

заболевания наиболее интенсивен по сравнению с другими регионами. Интенсивный рост новых случаев заражения также сохраняется в Нижегородской и Свердловской областях, Ханты-Мансийском АО и Иркутской области.

Рис. 9. Число новых заражений, выздоровлений и смертей с начала марта в Санкт-Петербурге

Источник: URL: , по данным на 14 июля.

В целом по России число выздоровевших в течение большей части первой половины июля превышало число новых заболевших, что возможно отражает тенденцию к спаду эпидемии по всем регионам в совокупности ( рис. 8 ).

На рис. 7 приведен рост числа заболеваемости в России с учетом выздоровевших и летальных случаев. С начала пандемии летальность в настоящий момент составляет около 1,56% от всех заболевших, постепенно увеличиваясь. За период с 28 июня по 12 июля умерло 2 262 человека, выписано из больниц выздоровевших 101 974 человек.

Меры по борьбе с распространением коронавируса и их эффективность Большинство регионов России находится на 1–2 этапе ослабления ограничений ( рис. 10 ), около половины уже перешли на второй этап, еще 9 регионов перешли на 3 этап (в том числе Москва, Крым, Волгоградская и Ростовская области). При этом по результатам 4 этапа ИФА-тестирования, который прошел в Москве с 19 июня по 2 июля, у 21,7% жителей города сформирован иммунитет к коронавирусу. При этом если сравнивать действующие в России ограничительные меры с мерами, действующими в других странах, то можно видеть, что они согласованы.

Массовые публичные мероприятия запрещены к проведению практически во всех странах за редкими исключениями, где данная мера носит рекомендательный характер. Вместе с тем постепенно открываются границы – мировые авиаперевозки восстановились на 65% от докризисного уровня – компании выполняют 118 тыс. рейсов в сутки из 181 тыс. ранее. Ростуризмом опубликован список ограничений1, которые сейчас действуют при въезде в иностранные государства (для 121 страны). В России с 15 июля начнется переговорный процесс с другими странами, точная дата старта международных рейсов пока не определена.

20(122) 2020

Кроме того, как и в ряде стран Европы, в России во многих регионах сняты ограничения, связанные с самоизоляцией граждан, разрешены прогулки и занятия спортом на открытом воздухе.

Однако в мире все еще велик риск наступления второй волны: так, к примеру, 12 июня в Пекине был зарегистрирован крупный очаг заболевания, на фоне протестов возобновился рост заболеваемости в США (за последние трое суток в стране выявлялось более чем по 50 тыс. новых случаев ежедневно, при этом еще в начале июня фиксировалось примерно по 14 тыс.),

20(122) 2020

Рис. 10. Карта выхода из самоизоляции

Источник: Стопкоронавирус.рф, по данным от 12.07.2020.

Рис. 11. Запрет на проведение массовых мероприятий Источник: OurWorldInData, по данным от 12.07.2020.

аналогичная ситуация наблюдается в Израиле, после открытия авиасообщения в некоторых странах Евросоюза отмечается также рост ежедневно регистрируемых случаев1. Вторая волна коронавируса в России может начаться осенью и наложиться на сезонную вспышку гриппа, из-за чего течение болезни будет тяжелым.

Прогнозы развития ситуации

Ряд отечественных и зарубежных эпидемиологов и аналитических центров на основе актуальных данных о заболеваемости и смертности

20(122) 2020

Рис. 12. Прогноз прироста новых случаев заболевания коронавирусом Источник: Сбербанк, по данным от 14.07.2020.

Рис. 13. Прогноз прироста активных случаев заболевания Источник: Университет Мельбурна, по данным от 05.07.2020.

прогнозируют, что в ближайшее время России не удастся уйти с «плато» по уровню заболеваемости. Будет происходить постепенное и медленное изменение показателя.

Модель заболеваемости Сбербанка1 показывает, что даже при несоблюдении остающихся ограничительных и санитарных мер, в ближайшее время число ежедневных случаев стабилизируется на уровне 3 500–3 900 случаев. Согласно прогнозу Университета Мельбурна2 в ближайшие 10 дней число активных случаев заболевания будет постепенно спадать и к 21 июля достигнет 196 тыс. (на 12 июля фактическое число активных случаев составляет 214 766).

В целом можно видеть, что в основном прогнозы свидетельствуют о том, что в ближайшее время в России с высокой вероятностью будет наблюдаться медленный нисходящий тренд, но значительно снизить число новых регистрируемых случаев не удастся. Подобная динамика прослеживается на протяжении последних двух месяцев.

Эпидемиологические, технологические вызовы и ответы

Развитие эпидемии COVID-19 формирует перед Россией и всем миром новые вызовы в различных сферах. Ниже будут рассмотрены некоторые из них.

Вызовы и ограничения для внешнеэкономической деятельности

Оценки показывают, что пандемия коронавируса стала серьезным барьером для развития торговли. Согласно анализу ВТО, объем торговли товарами сократился в I квартале на 3% в годовом исчислении [4]. При этом во II квартале, когда вирус распространился на значительное число стран мира, годовой спад составил около 18,5%. Годовые прогнозы могут достаточно существенно различаться. Так, были опубликованы, например, следующие прогнозы на сокращение объема торговли в 2020 г.: на 12,9% в оптимистическом сценарии и на 31,9% в пессимистическом сценарии (прогноз ВТО, апрель); на 11% (МВФ, апрель); на 13,4% (Мировой банк, май); на 9,5% (сценарий 1 пика) или на 11,4% (сценарий 2 пиков) (ОЭСР, июнь).

Международная торговля сталкивается и с институциональными ограничениями. Так, по данным ВТО, суммарное количество ограничительных мер во внешней торговле с 2009 г. выросло более чем на 40%, в торговле между странами G20 за последние 10 лет применялось больше 5 тыс. различных ограничительных мер [5].

В аналитическом отчете Euler Hermes от 05.2020 [6] приведены оценки потерь из-за сокращения мировой торговли в ситуации пандемии, со- ставляющие 2.4 трлн долл., что соизмеримо с эффектом от увеличения торговых тарифов на 17% всеми странами мира или возвращения к уровню тарифов 1994 г. Даже в оптимистическом сценарии полного снятия ограничений и постепенного восстановления торговых отношений во 2-ом полугодии 2020 г. объемы мировой торговли будут ниже 90% от своего докризисного уровня. При этом наибольшему спаду, вероятно, могут быть подвержены такие отрасли, как металлургия и добыча полезных ископаемых, транспорт, электрооборудование и электроника, текстиль. Прогноз ВТО представлен на рис. 14.

20(122) 2020

Merchandise trade ^^™ Optimistic scenario ^^™ Pessimistic scenario

-----Trend 1990-2008 -----Trend 2011-2018

Рис. 14. Фактический и прогнозируемый объемы мировой торговли товарами, 2000–2022 гг.

Источник: [6].

ОЭСР отмечает беспрецедентный спад мирового производства в 1-м полугодии, достигающий 13%. Рост расходов на перевозки между Китаем и США составил 30%, на ряде маршрутов, связывающих Европу и США, 60% [7].

Сохраняющаяся уязвимость глобальных цепочек поставок и напряженные торговые отношения между лидерами мировой торговли США и Китаем снижают вероятность наступления быстрого восстановления после спада вследствие пандемии. Кроме того, вероятное переориентирование на внутренние рынки производства и сбыта на фоне длительных ограничений международного взаимодействия еще более усугубит сокращение мировой торговли. По словам главы ВТО, главную роль на пути к быстрому восстановлению должно сыграть следование принципам свободной торговли, а именно поддержание открытости и предсказуемости рынков, международное сотрудничество, а также создание более благоприятной деловой среды для стимулирования возобновления необходимого уровня инвестиций [8].

Как реакция на пандемию для стабилизации и восстановления мировой экономики условия ведения торговли должны быть смягчены, а мировые поставки и сотрудничество в доступности товаров медицинского назначения – увеличены. Это актуальный вызов, особенно на фоне новости о закупке США до 90% августовских и сентябрьских запасов ремдесивира – препарата от COVID-19, показавшего в испытаниях ВОЗ обнадеживающие результаты по сокращению общего срока выздоровления пациентов [9]. При этом в условиях пандемии в некоторых странах происходили вынужденные или сознательные сокращения экспорта лекарств или сырья для их производства, что в перспективе может сильно сказаться на эпидемиологической ситуации в странах – импортерах. Так, сильно сократились поставки сырья из КНР, других стран, Индия (один из главных поставщиков лекарств и фармсырья) запретила вывоз ряда препаратов [10]. Международная торговля в медицинской сфере при этом осложняется не только тарифными ограничениями, более важной проблемой становятся бюрократические процессы, процедуры сертификации, оформления новых лекарств. Снятие барьеров в этой сфере в условиях пандемии крайне важно [7]. Для России эта проблема актуальна, административные барьеры приводили к тому, что некоторые международные производители эффективных лекарств решали не поставлять свою продукцию [11], [12]. В целом важным направлением является снятие всех административных барьеров при закупке лекарств, уже имеющих репутацию в международной практике.

Что касается внешней торговли России, то следует отметить, что в ситуации пандемии произошли достаточно существенное падение экспорта и умеренное падение импорта, однако внешнеторговое сальдо осталось положительным [13]. Кроме того, был отмечен рост экспорта продовольственных товаров и сельхозпродукции. Некоторые эксперты отмечают, что в условиях сокращения внутреннего спроса именно экспортные возможности могут стать основой для развития российских предприятий и возобновления экономического роста [5]. Также в ситуации пандемии важнейшим фактором экономического роста становится развитие сферы услуг, в частности, развитие онлайн работы в таких секторах, как розничная торговля, здравоохранение, образование, телекоммуникации и аудиовизуальные услуги [14].

Повышение производительности и приоритеты развития в постпандемических условиях

20(122) 2020

Пандемия и связанные с ней ограничения мобильности, рост операционных издержек, снижение деловой активности и объема перераспределения ресурсов между фирмами, секторами и странами могли замедлить рост производительности как труда, так и капитала. В долгосрочной перспективе экономику может ожидать снижение инвестиций и стимулов к инновациям со стороны бизнеса, что, вероятно, приведет к дальнейшему замедлению экономического роста, уменьшению потенциального объема производства и возможностей для повышения уровня жизни и сокращения бедности. Смягчить последствия кризиса возможно через усиление влияния факторов, ускоряющих производительность, таких как инновации, технологическое развитие и обучение.

Эксперты отмечают, что рецессия и спад, вызванные пандемией и кризисом, вероятно, усугубят многолетнее замедление экономического роста и производительности, характерное как для развивающихся рынков, так и для стран с развитой экономикой. В краткосрочной перспективе отрицательными последствиями для производительности повсеместно стали снижение мирового и внутреннего спроса, реальной заработной платы и активности бизнеса. Если капитал, в целом, не был затронут пандемией, но простаивал в наиболее пострадавших отраслях, то производительность труда и человеческий капитал были затронуты как напрямую, так и косвенно: в частности, через выбытие части населения из рабочей силы по причине болезни или смерти, снижение стимулов и качества навыков вследствие приостановки образовательного процесса либо длительного пребывания в качестве безработных. В долгосрочной перспективе снижение спроса и производственной активности бизнеса из-за неопределенности и финансового давления может снизить его стимулы к ведению инновационной деятельности и к инвестированию в исследования и разработки, неизменно повышающие производительность факторов производства. Разрыв глобальных торговых связей и закрытие ряда предприятий также приведут к снижению потенциального объема производства (при полной занятости в экономике) и роста производительности в будущем [15].

Существует мнение, что в новой постпандемической среде роль информационных и коммуникационных технологий усилится и более 70% мировых патентов будет связано с технологиями искусственного интеллекта и робототехникой. Ключевым для повышения производительности экономики, по всей вероятности, станет повышение инновационной составляющей и инвестиции в необходимую информационную инфраструктуру. Однако, наряду с технологическим развитием, необходимо сбалансированное формирование навыков и качества труда: производительность экономики определяется технологиями, но требует достаточного уровня навыков, отвечающего требованиям развивающихся технологий [16]. В свою очередь повышение производительности труда через обучение и профессиональную переподготовку, в особенности в случае возможного расширения автоматизации труда, станет фактором оживления экономики и создаст базис для выхода из кризиса, но может сдерживаться несогласованностями на рынке труда и недостаточным количеством доступных рабочих мест [15].

20(122) 2020

Согласно аналитическому отчету Группы по глобальным экономическим перспективам Всемирного банка, развивающимися странами и международным сообществом уже в текущих условиях могут быть предприняты первые шаги по ускорению восстановления и смягчению долгосрочных последствий серьезного кризиса в области здравоохранения. В рамках экономической политики, благодаря которой ущерб от пандемии может быть ограничен, а восстановление экономики – обеспечено, Всемирный банк предлагает странам повысить прозрачность государственного долга для привлечения новых инвестиций в производственную инфраструктуру, а также обеспечить оперативное продвижение в подключении к цифровым технологиям и значительно расширить каналы поддержки населения, в том числе наиболее уязвимых групп населения [17].

Обеспечение адресной поддержки населения и возможностей для обучения и переподготовки, предотвращение дефицита стабильных рабочих мест с безопасными условиями труда позволят создать базис для ускорения и восстановления экономики и избежать возникновения и усугубления социальных проблем, возникших в условиях пандемии. Кроме того, важно обеспечить контроль за ростом неравенства доходов и уровнем монополизации в технологическом секторе через модификацию схемы налогообложения и антимонопольного законодательства соответственно [18].

Сложности преодоления пандемии в странах с низким и средним уровнем доходов

Пандемия COVID-19 представляет серьезную угрозу для системы здравоохранения во всем мире, но особенно критическая ситуация сложилась в развивающихся странах. С одной стороны, более молодое население таких стран понижает риски смертности, кроме того, некоторые развивающиеся страны заблаговременно предприняли карантинные меры, но ограниченные возможности системы здравоохранения в сочетании с более тесными контактами между поколениями в значительной степени сводят на нет эти преимущества.

Исследование [19] посвящено проблемам таких стран, в том числе с точки зрения перегрузок системы здравоохранения, высокой смертности. По мере развития пандемии потребности в местах в больницах, аппаратах искусственной вентиляции легких (ИВЛ) быстро опережали их доступность даже в условиях значительных запасов [20]. Это может иметь серьезные последствия для стран с ограниченными ресурсами, где качество и доступность медицинской помощи традиционно ниже [21].

В странах с более низким уровнем дохода доля населения старше 65 лет (группа риска) значительно ниже. Но семья является ключевым фактором в передаче вируса [22], а средний размер домохозяйства значительно выше в странах с низким уровнем дохода, что увеличивает потенциал для распространения вируса, в том числе и для пожилых людей. И в целом развивающиеся страны отличаются более высоким уровнем социальных контактов.

Анализ показал, что страны с низким уровнем доходов имеют меньшее количество больничных коек (в среднем 1,28 коек на 1 000 человек), а страны с высоким уровнем доходов – наибольшее (в среднем 4,68 коек на 1 000 человек населения). Процент больничных коек, которые находятся в отделениях интенсивной терапии, намного ниже в странах с низким уровнем дохода (в среднем 1,47%) по сравнению с богатыми странами (3,30%).

Также аппараты ИВЛ мало доступны во многих странах с низким и средним уровнем доходов. Например, в странах Африки к югу от Сахары, согласно последним оценкам, среднее число ИВЛ составляет всего 172 на страну. Эксперты сходятся в оценках, что уровень смертности для тяжелых пациентов в отсутствии вентиляции легких может достигать 90–100% (для Великобритании смертность пациентов при применении ИВЛ составляла 51,6%).

20(122) 2020

В результате все эти негативные факторы могут значительно повысить смертность в развивающихся странах, несмотря на более молодое население.

Риски при пандемии увеличивают и сопутствующие заболевания, в частности, гипертонию, диабет, ишемическую болезнь сердца и хроническую обструктивную болезнь легких [23]. В странах с низким и средним уровнем дохода распространение заболеваний, таких как ВИЧ/СПИД и туберкулез, выше, чем в странах с высоким уровнем дохода.

Далее в исследовании [23] рассматриваются «стратегии подавления» пандемии для стран с низким и средним уровнем дохода. Были использованы расчеты SIR1 для оценки степени социального дистанцирования, которая приводит к «оптимальному» смягчению (максимальное снижение распространения, которое может быть достигнуто, если в начале эпидемии будут снижаться контакты в течение неопределенного, но конечного периода, чтобы снизить Rt (коэффициент распространения) до ~ 1).

В ситуации «оптимального» смягчения, для R ₀ =3,0 оценивается максимальное снижение числа заболеваний в отдельных странах в диапазоне 30–38% (в среднем 33%) и диапазон снижения смертности 19–55% (в среднем 39%). Эти оптимальные сокращения были достигнуты с учетом снижения общего уровня социальных контактов в пределах 40,0–44,9% (в среднем 43,9%), либо в пределах 42,9–47,9% (в среднем 46,9%) в случае R ₀ =3,5, в пределах 31,4–35,8% (в среднем 35,0%) для R ₀ =2,3. Прогнозируется, что сочетание общей политики смягчения с усиленным социальным дистанцированием для пожилых людей приведет к большему снижению смертности на 23–67% в разных странах (в среднем 49%) в ситуации R ₀ =3.

Однако, согласно прогнозам, ситуация хуже в развивающихся странах. Медианное снижение смертности ожидается в диапазоне 19,5–41,6% (медиана 25,3%) в странах с низким доходом по сравнению с диапазоном 21,5–55,1% (в среднем 49,9%) в странах с высоким уровнем дохода. В случае дополнительного усиления социального дистанцирования для пожилых людей эффект ожидается в диапазоне 25,4–50,9% (в среднем 32,6%) в странах с низкими доходами в отличие от 23,4–66,6% (в среднем 60,1%) в странах с высокими доходами.

При этом сценарии, в которых эпидемия COVID-19 подавляется в течение 6 месяцев до ситуации возвращения к изначальному уровню социальных контактов, сохраняют риски возрождения вируса и отсроченного пика. Помимо этого, единственный пик пандемии прогнозируется исходя из предположения, что выздоровление от инфекции создает длительный иммунитет, что еще не окончательно доказано [24].

Существует много стратегий, которые также могут минимизировать количество заболевших в течение более длительного периода [25], [26]. Любой сценарий смягчения всегда будет хуже с точки зрения как пиковых госпитализаций, так и общего прогнозируемого уровня смертности, чем сценарии, в которых подавляется эпидемия (при снижении Rt до ~ 1). Однако, если подавление не может быть успешно поддержано, может возникнуть отсроченная эпидемия, которая может перевесить преимущества первоначальной «стратегии подавления» и привести к более высокой смертности, чем если бы изначально сценарий смягчения был успешно реализован.

В то же время реализация соответствующих стратегий для развивающихся стран позволяют им выиграть время – в том числе для разработки систем тестирования и отслеживания контактов, а также иных мер, в том числе в системе образования и в организации удаленной работы.

20(122) 2020

Большинство стран внедрило меры, чтобы либо смягчить развитие эпидемии, либо подавить передачу [27], [28]. В исследовании были рассмотрены данные о мерах подавления, которые были составлены на основе ACAP COVID-19 «Правительственные меры реагирования» [28]. Оказалось, что страны Европы и Центральной Азии начали предпринимать меры по борьбе с эпидемией на более поздних стадиях (с точки зрения случаев и смертей на душу населения), чем в других регионах. Отчасти это может быть связано с тем, что страны, где эпидемия началась позднее, могли иметь большую информацию и осторожнее относиться к рискам. В результате многие страны с низким и средним уровнем дохода инициировали меры подавления раньше, чем страны с высоким уровнем дохода.

Для анализа были использованы данные Европейского центра контроля заболеваний (ECDC), было оценено отношение числа зарегистрированных случаев к смертям. Полученные оценки показывают четкие различия по регионам с учетом уровней дохода: страны с низкими доходами (с тремя или более смертельными исходами до подавления) показали медианное значение в 8,6 случаев на зарегистрированную смерть, в то время как страны со средним уровнем дохода – 19,3. Напротив, страны с высокими доходами показали медианное значение на уровне в 72,6 случаев на одну зарегистрированную смерть. Эта тенденция наводит на мысль о том, в какой степени потенциал тестирования необходимо будет развивать в странах с низкими и средними доходами.

Авторы подчеркивают, что в настоящее время невозможно предсказать точное число случаев заболевания для какой-либо конкретной страны, точную смертность, полное понимание этого будет доступно только ретроспективно. Важно помнить, что даже умеренное изменение поведения граждан может предотвратить распространение вируса и, следовательно, спасти миллионы жизней [29]. При этом интенсивность необходимого вмешательства должна быть сбалансирована с точки зрения более широких рисков для здоровья, которые могут быть связаны с концентрацией всего внимания лишь на одном заболевании [30], [31].

Высокая доля неформальной занятости создает трудности для вмешательства государства и ограничивает возможность снижения коэффициента распространения (Rt) ниже единицы [32]. В странах с низким уровнем дохода способность государства оказывать поддержку в обеспечении средств к существованию самых бедных и наиболее уязвимых слоев населения наиболее незначительна. Более того, в таких странах часто отсутствует необходимая инфраструктура, которая на основе новых технологий может реализовывать «стратегии подавления» (подобно опыту стран Азии) [22]. В отсутствие вакцины или другой эффективной терапии, необходимо тщательно продумать стратегии, которые позволят избежать высоких рисков будущего сбоя системы здравоохранения после отмены карантинных мер.

20(122) 2020

Многие страны с низким уровнем доходов предприняли соответствующие меры еще на ранних этапах пандемии, что, вероятно, существенно замедлило распространение вируса. Динамика заражений и смертности в значительной степени «неослабленной» пандемии ясно демонстрирует степень, в которой быстрые, решительные и коллективные действия являются критически важными для спасения большого числа жизней.