Монополия как инструмент власти

П онятие «монополия» в его широком значении тесно свя-зано с понятием «власть». В узком смысле оно означает исключительное право на те или иные виды деятельности. Классификация экономических монополий может быть различной — по организационно - правовым формам, по структурной организа -ции, по месту в социально экономической структуре. В последнем случае их можно разделить на частные и государственные, нацио нальные и международные, а также на созданные искусственно и так называемые естественные.

Куда более многочисленны трактовки понятия «власть». В начале XX в. Макс Вебер определял власть как возможность индивида осу -ществить свою волю вопреки сопротивлению других1. Г. Лассуэлл и А. Каплан рассматривали применение власти как акты, воздейству-ющие на кого-то или предопределяющие другие действия2. Р Даль считал, что власть дает возможность одному человеку заставить дру-гого делать то, что он по своей воле не сделал бы3. В целом, в рамках диспозиционного подхода к изучению власти ее можно определить как способность субъекта оказывать воздействие на объект.

Российский исследователь А.Г. Конфисахор, изучая власть в качестве ресурса, писал: «“Власть как контроль над значимыми ресурсами через обладание ими” характеризует власть как нена-блюдаемый феномен, “черный ящик”, вход которого определя-ется значимыми ресурсами, а выход — воздействием в пределах некоторых сфер влияния»4. К экономическим ресурсам власти он относит материальные ценности, необходимые для общественного производства и потребления, деньги, плодородные земли, полез ные ископаемые и т.д. Таким образом, уже само по себе обладание каким либо экономическим ресурсом несет в себе потенциальную возможность его использования в качестве инструмента власти независимо от того, в чьих руках он находится — у государства или частных компаний. Американские экономисты отмечали: «Любого покупателя или продавца, способного оказывать существенное влияние на рыночную цену, характеризуют как обладающего вла стью над рынком, или монопольной властью»5.

Эволюция монополистических объединений, стремящихся к рас -ширению зоны своего влияния и концентрации капиталов, оказала значимое влияние на процесс транснационализации производства, выступающий одной из отличительных черт динамики современной мировой эко -номики. Если в 1990 г. зарубежные фили -алы транснациональных корпораций гене -рировали 7% мирового ВВП, то к 2007 г. эта доля достигла 11%, а объем экспорта ТНК составлял 1/3 от общемирового объема1.

В настоящей статье предпринимается попытка проследить основные этапы такой эволюции, выделить ключевые факторы, способствовавшие укреплению либо ослаблению власти монополий, про анализировать проблемы взаимодействия государства и монополий и оценить совре менное положение дел в этой сфере.

Еще древнегреческий философ Аристотель упоминал о монополиях в рам -ках рабовладельческого строя. В различных формах монополизм проявлялся еще с IV тыс. до н.э. Первые классические моно -полии в экономической сфере появились во времена абсолютизма и были связаны с предоставлением монархами определенных привилегий тем или иным лицам и органи зациям, т.е. являлись производной от вла-сти монарха. В этой связи М. Вебер отме-чал: «Характерная для Англии XVII в. резко антимонополистическая направленность общественного мнения исторически сло жилась из сочетания политической борьбы против королевской власти [«Долгий пар -ламент» исключил монополистов из числа своих депутатов] с этическими мотивами пуританского учения и с экономическими интересами мелкой и средней буржуазии, враждебной финансовым магнатам»2.

В ходе буржуазных революций XVII— XVIII вв. установленные государством в лице королевской власти монополии, которые Томас Гоббс называл «болез-нью государства»3, были уничтожены. В результате возник капитализм свободной конкуренции, строившийся на принципах либерализма. Вместе с тем дальнейшее развитие индустриального общества вновь привело к образованию монополий, но уже в области частного предприниматель ства. Примером конфликта государства и монополистического объединения в этот период служит история Банка США, фак -тически сосредоточившего в своих руках всю финансовую деятельность в стране4. Данный конфликт завершился принятием самых жестких мер против Банка.

Монополистические тенденции в эко номике принимают наиболее выраженный характер в конце XIX в., что, прежде всего, связано с изменениями в технологическом способе производства. Предпосылкой таких изменений были промышленная революция конца XVIII — начала XIX в., возникновение новых отраслей промыш ленности и быстрое развитие производ ства во многих из них, прежде всего в лег кой промышленности, вследствие появ ления целой серии важных технических изобретений. В отличие от предыдущего технологического способа производства, где преобладал процесс концентрации личного фактора, который основывался на использовании ручного труда и ручной техники и развивался очень медленно, новый зарождающийся способ производ ства дал мощный импульс развитию про изводительных сил. Так, в Англии в пер вой половине XIX в. объем промышлен ного производства возрос в 4 раза.

Вторая половина XIX в. характеризуется обострением проблем общественного раз вития. Во первых, шло формирование таких противостоящих друг другу соци альных групп, как буржуазия и пролета риат, возрастала роль социалистической идеологии. Государство при этом высту пало, как правило, на стороне господству ющих классов. Во вторых, в этот период практически не осталось свободных ниш на рынках и территорий, т.к. раздел мира между ведущими державами завершился. В последней четверти XIX в. начался захват и раздел рынков путем образова ния монополистических объединений. Сосредоточив в своих руках огромную экономическую власть, капиталистиче ские монополии стали оказывать большое влияние на политические и социальные процессы, бросив вызов публичной вла сти. Но, как писал американский иссле дователь Ф. Фукуяма, «объединительное неистовство рубежа веков было останов лено вмешательством государства»5.

В новых условиях обострения общественно -политической обстановки государство было вынуждено изменить свою позицию в целях сохранения ста -бильности политической системы, играя роль арбитра, обеспечивающего баланс сил в обществе. В связи с этим усилилась регулирующая функция государства, в т.ч. и в экономической сфере. Ответом на наступление монополий стало принятие в конце XIX в. антимонополистических законов, прежде всего в США, где кон -центрация производства приняла гигант ские масштабы. Деловые круги перешли к более гибким и скрытым формам моно полистических объединений — акционер -ным обществам различных видов: корпо-рациям, холдингам и т.п.1

Отметим, что хотя организационные формы монополий на протяжении исто рии неоднократно менялись, как и среда их деятельности (в т.ч. политические системы государств), сущность их оста -валась прежней: стремление к единолич ному распоряжению ключевыми ресур сами. В этой связи уместно привести тезис В.П. Макаренко: «Демократия не исклю-чает появление групп, которые (по при чине экономической силы, социального статуса, политической необходимости и т.д.) навязывают обществу собственные политические решения»2.

Если первые монополии в экономиче -ской сфере возникали под контролем или с участием государства (привилегирован-ные компании, государственные мануфак туры и т.п.), то совершенно иной характер имела большая часть частных монополий, создававшихся в конце XIX в. путем укруп -нения, поглощения и слияний с целью повышения доли рынка до 100% и даль -нейшей максимизации прибыли. Процесс этот привел к тому, что крупные корпо рации овладели командными высотами в наиболее значимых отраслях экономики. После разрушительного мирового эконо мического кризиса 1929—1933 гг. ведущие государства вынуждены были обратиться к регулированию экономики в ц елях сохранения стабильности своей системы. В целом, в межвоенный период получило признание учение американского эконо миста Дж. Кейнса о необходимости госу- дарственного вмешательства в экономи ческую жизнь, что побудило крупнейшие корпорации к более активному взаимо действию с государством3.

В то же время в истории остались яркие примеры тесного сотрудничества госу дарства и монополий. Высокой степени взаимопроникновения они достигли в Германии, где еще в конце XVIII в. ключе -вые позиции в экономике заняли картели (прежде всего, сталелитейный Stalbverein , военные Thyssen и Krupp , электротехни -ческий Siemens-Schuckert ). Лоббируя свои интересы в союзе с воинственно настро енными элитами, они стали одним из ключевых факторов милитаристской трансформации германской политиче ской системы. После Первой мировой войны к ним присоединились химический трест Interessengemeinschaft Farbenindustrie и стальной трест Vereinigte Stahlwerke . Приход к власти нацистов стал высшей точкой альянса государства и монополий, т.к. в этот период государственная политика была направлена на принудительное объе динение предприятий вокруг крупнейших промышленных объединений, в т.ч. путем их конфискации у прежних владельцев (особенно «неарийского» происхожде -ния). Сами эти объединения, получая гигантские прибыли, стали неотъемлемой частью и могущественным инструментом тоталитарного режима. После его падения декартелизация стала одним из важней ших направлений послевоенного преоб разования Германии⁴ и оставила глубокий след в германской истории, из за чего в современной ФРГ любые экономические и политические акции, несущие в себе потенциал монополизации той или иной сферы, встречают жесткое сопротивление самой широкой общественности.

По мере дальнейшей эволюции миро вой политической и экономической системы характер взаимодействия моно полий и власти становится все более сложным. После окончания «холодной войны» диверсификации этого взаимо действия способствовал рост взаимозави симости экономических и политических акторов, усилившийся на фоне процессов глобализации и трансформации мировой политической системы. С одной стороны, несколько сотен международных монополий сосредоточивают в своих руках значительную экономическую власть и активно воздействуют на политические процессы, ограничивая традиционную политическую монополию государственной власти. Как пишет американский политик П.Дж. Бьюкенен, «когда речь идет об открытии границ, корпоративные и национальные интересы не то что не совпадают – вступают в резкое противоречие друг с другом»1. С другой стороны, контакты с политическими фигурами являются для корпораций залогом экономического успеха и стабильности, поскольку чиновники располагают бесценной конфиденциальной информацией2, а соблюдение установленных принципов и норм является обязательным условием деятельности компаний в рамках правового государства.

Рассмотрим данное взаимодействие через призму групп ресурсов, находящихся в исключительном распоряжении национального государства:

• •    силовая группа – легитимное принуждение, обеспечение правопорядка, сохранение целостности территории; недопущение создания параллельных силовых структур;

• •    правовая группа – издание законов, контроль за их исполнением;

• •    экономическая группа – сбор налогов и расходование государственных средств, денежная эмиссия, обеспечение целостности экономического пространства в пределах государственных границ.

В каждой из этих групп может наблюдаться противостояние интересов государства и деловых кругов. Монопольным функциям государственной власти могут быть противопоставлены действия различных негосударственных структур.

По мнению многих российских исследователей, неконтролируемый рынок может создать угрозу экономической безопасно сти государс тва³.

По предположению Г. Б . Новосельцевой, в целом контроль общества будет усиливаться в ответ на усиление корпораций-монополистов, принявших международный характер4. Но существуют и менее оптимистичные мнения. Так, Ф. Фукуяма утверждает, что «международная имперская власть» де-факто уже распространилась на всю «слаборазвитую» часть мира5.

Подводя итоги, можно отметить, что монополия изначально являлась инструментом политической и экономической власти государства, т.к. только ее наличие могло обеспечить его функционирование. В различные периоды взаимодействие монополий и государства принимало формы от противостояния до слияния и от практически полного отсутствия регулирования до абсолютной подконтрольности. На современном этапе такое взаимодействие отличается, во-первых, выходом большинства монополий на международный уровень и приобретением ими статуса ТНК. Во-вторых, оно характеризуется высокой интенсивностью взаимодействия и взаимозависимости с государственными структурами и многонаправленностью этого взаимодействия (от необходимости соблюдения норм трудового законодательства до лоббирования предоставления ресурсов, необходимых для дальнейшего развития деятельности, например, алмазных месторождений, как в случае компании De Beers ). Монополии подвергаются все большему давлению как со стороны гражданского общества, требующего от них социальной ответственности в виде заботы о культуре, экологии и образовании, так и различных международных неправительственных организаций и движений. Продолжение деятельности в рамках транспарентного общества неизбежно потребует от монополий выработки новых решений, соответствующих изменившимся социально-экономическим условиям.