Мотивный анализ рассказа И.А. Бунина "Кавказ"

Положение И.А. Бунина в русской литературе как писателя, завершающего золотой век, и вместе с тем модерниста, воплотившего в литературе идеи русского космизма, требует новых подходов к анализу его творчества. «Схематизм модернистского искусства» делает продуктивным анализ мотивов, позволяющий выявить нечто константное, устойчивое, переходящее из рассказа в рассказ. Мотивный инвариант в новелле «Кавказ» может быть определен как «выпадение из миропорядка и обретение миропорядка вследствие изменения отношений героев с миром». Соотношение инварианта и вариантов удобно рассмотреть на двух схемах в соответствии с «отзеркаливанием» начальной ситуации во второй части рассказа. На первой схеме ядро мотива может быть обозначено как «выпадение из миропорядка». В семантической оболочке представлены варианты: «тайное свидание», «любовь в номерах», «любовь в экипаже», побег. А.К. Жолковский по поводу ядерного мотива отметил, что он конструируется с опорой на интуицию исследователя. В данном случае релевантность выделения мотива «отпадение от миропорядка» подтверждается изоморфностью разных уровней текста: мотивного, пространственного, акционального. На второй схеме ядро составляет вторая, инвертированная, часть мотива: «изменение отношений героев с миропорядком и обретение своего места в миропорядке». Его фабульная и сюжетная реализация - поездка на Кавказ. Периферия (семантическая оболочка) представлена романтическими мотивами: «эскейпизм», «вид из окна», «прогулка странника», Кавказ. Описание Кавказа у Бунина нельзя свести к сентиментально-идиллическому топосу. Картины Кавказа содержат аллюзию к главе 1 книги Бытия, актуализируя тем самым мотив сотворения мира, который выступает как вариант ядерного мотива «обретение своего места в миропорядке». Постоянное слияние любви и смерти исследователи объясняют катастрофичностью бытия, абсурдностью мира. Более убедительным представляется другое истолкование: смерть в поздней прозе Бунина связана с особым космизмом, с системой космогонических представлений Востока. При таком понимании мотивная схема получает совсем другое наполнение: ядро мотива - «предельная явленность любви и смерти»; периферия мотива - «схождение и расхождение полюсов «любовь-смерть». Очевидно, что здесь мы имеем дело с тем ннотация редким случаем, который подтверждает действие принципа дополнительности в литературе. На примере рассказа Бунина «Кавказ» можно предположить, что даже при использовании одного языка-описания результат может меняться в зависимости от того, какой художественной модели мира оказывается адекватен эстетический анализ