Национальное счастье как социальный феномен

«Счастье—это исполнение подавленных архаических желаний; вот почему богатство приносит так мало счастья. Деньги не относятся к инфантильным желаниям»

Зигмунд Фрейд

От валового национального продукта к качеству жизни, от качества жизни к национальному счастью

Обращаясь к трудам экономистов и социологов России, а также зарубежных стран можно выявить весьма устойчивую в последние годы тенденцию перемещения акцентов в формировании национальных стратегий социально-экономического развития. Последовательность этих изменений представляет собой цепочку трансформаций базовых стратегических ориентиров: «валовой национальный продукт» — «качество жизни населения» — «национальное счастье».

Первый переход, принято считать, произошел в 1969 г., когда министерство здравоохранения, образования и социального обеспечения США опубликовало результаты исследовательского проекта под названием «На пути к социальной отчетности». Исследование охватило семь основных социальных проблем общества: здоровье; социальную подвижность; окружающую среду; доход и бедность; общественный порядок и безопасность; образование, науку и искусство; участие и отчуждение населения. Это была первая попытка рассмотреть на государственном уровне накапливающиеся статистические данные, с помощью которых можно измерять социальные изменения, вызываемые программами правительства, оценивать положение нации или отдельного региона.

Основным результатом выполненных исследований явилось установление тенденций изменения в США ситуации по семи вышеуказанным социальным проблемам. Эта информация используется как основа для оценки эффективности реализуемых программ и разработки политики, обеспечивающей развитие общества. По сути дела, критерий «валовой национальный продукт» дополняется критерием «качество жизни населения» — интегральным социальным показателем, характеризующим уровень жизни населения рассматриваемого социума.

Следует обратить внимание на то, что четко и весьма точно количественно определяемый критерий ВНП дополняется гораздо более размытым и не всегда четко идентифицируемым комплексным критерием «качество жизни», при измерении которого по ряду показателей нельзя не учитывать существенную субъективность его восприятия населением, а следовательно, и оценок. То есть от определенности по целевым критериям мы переходим не только к росту их неопределенности, но и привносим в систему критериальных характеристик «неясность», связанную с неточным описанием и плохим определением самих критериев. Решение задачи переходит в сферу теории размытых множеств. Действительно, сущностное понятие категории «качество жизни населения» формулируется как совокупность весьма сложных для измерения характеристик, например: «...качество естественной окружающей среды, ...общее благосостояние, ...гармоничное сосуществование человека и природы, ...удовлетворение социальных, экономических и иных потребностей настоящего и будущих поколений...».

Тем не менее, мониторинг и исследования по этим направлениям дают важные для принятия управленческих решений данные о тенденциях изменения социальной ситуации в рассматриваемом объекте управления и позволяют проводить оценку реализуемых социально-экономических программ, формировать обоснованную политику развития общества.

На рубеже XX и XXI столетий все более четко просматривается следующий шаг на пути решения задач управления развитием социально-экономических систем: вводится понятие «национальное счастье». В некоторой степени для многих, вероятно, неожиданным оказалось то, что пионером в развитии этого направления явилось небольшое азиатское королевство Бутан. Именно там сделана первая попытка раскрыть секрет благополучия. Для этого в королевстве Бутан понятие «валовой национальный продукт» заменено другим индикатором — «валовое национальное счастье». Эта не только теоретическая, но и практическая социальная инновация, естественно, вызвала большой интерес со стороны известных исследователей-социологов и аналитических центров всего мира.

Счастье граждан — центр стратегии развития королевства Бутан

Мы видим, что сложно идентифицируемая категория «качество жизни населения» заменена на еще более сложное для идентификации и менее ясное по критериальному определению понятие «национальное счастье». Однако, несмотря на трудности в измерении и классификации, концепция социального развития Бутана включает в себя множество факторов: от защиты природных ресурсов до пропаганды национальной культуры и обеспечения демократического правления. Именно это и было призвано заложить основу счастья граждан королевства.

По мнению директора GPI Atlantic, канадской некоммерческой организации, изучающей качество жизни, Рона Коулмана: «Бутан — очень редкий, может быть, единственный в мире, пример страны, поставившей счастье в центр стратегии своего развития. Они жертвуют ближайшей выгодой ради долгосрочного социального здоровья».

Карен Мазуркевич в своей статье «Богатые счастьем» пишет: «Бутан не единственный ставит под сомнение осмысленность оценки материального благосостояния без учета более всеобъемлющего чувства свершения. В прошлом году World Values Survey, организация социологов из разных стран, опубликовала доклад, где государствам были присвоены рейтинги счастья. Исследование, в котором анализируется влияние ценностей и верований на политическую и общественную жизнь через серию вопросников, приходит, опять-таки, к неожиданному выводу, что самой счастливой страной мира является Нигерия — возможно, из-за того, что ее жители склонны описывать свои эмоциональные взлеты в превосходной степени. В этом же рейтинге США заняли 16-е место».

В качестве основных факторов, определяющих «счастье нации», или, как пишет К. Мазуркевич, «столпов счастья» в королевстве Бутан, рассматриваются: устойчивое экономическое развитие, охрана окружающей среды, пропаганда национальной культуры и хорошее правление. Эти факторы создают условия, «в которых каждый человек сможет добиваться счастья, имея возможность добиться успеха».

Каковы же результаты? С 1985 года средняя продолжительность жизни граждан королевства Бутан увеличилась с 48 до 66 лет, детская смертность снизилась со 142 смертей на тысячу до 61. Уровень грамотности среди населения вырос с 23 % до 54 %. Кроме того, количество учреждений здравоохранения выросло с 65 до 155. При этом экономические показатели также улучшились: ВВП вырос примерно на 45 %, с 445 млн. долларов в 1999 году до 645 млн. долларов в 2003.

Таким образом, казалось бы, эфемерное понятие «счастье нации», поставленное в качестве фундаментального ориентира развития государства, обеспечило стране рост многих важнейших социально-экономических показателей. При этом, задача развития решается как бы наоборот: не от роста материального благосостояния к духовному росту личности, а от создания условий для развития личности к развитию духовного капитала страны и далее к росту материального благосостояния.

По сути дела, именно в этом заключается социальный феномен королевства Бутан. Что полезного может извлечь для себя Россия из этого примера? Королевство Бутан — это 828 тыс. человек, по численности населения с Россией несопоставимо. Однако, полагаю, в этой ситуации важны не столько количественные показатели, сколько принципы и подходы к решению актуальнейшей задачи управления развитием нашей страны.

Задача сделать основную массу россиян счастливыми людьми, казалось бы, задача непосильная, утопическая. В ближайшей перспективе — это так. Но все это не аргумент, оправдывающий отказ от постановки такой задачи в стратегическом плане.

Вопрос и проблемы в том, какие критерии, целевые ориентиры при этом необходимо использовать? Как проводить их измерение и оценивать меру продвижения к желаемому результату? Ясно, что существующие в настоящее время базовые статистические показатели социально-экономического развития России недостаточны, а, не имея необходимого пакета статистических данных и целевых критериев, эффективное управление процессами развития страны невозможно, ни на федеральном, ни на региональном или муниципальном уровне.

В чем и как измеряется счастье человека? Эти вопросы, конечно же, являются предметом социологических и психологических исследований. Наверное, можно говорить о том, что абсолютное счастье каждого и всех одновременно — объективно невозможно. Как, например, в этом отношении рассматривать здоровье, любовь и т. д.? С этой гипотезой можно согласиться.

Однако наша задача состоит не в том, чтобы каждого и всех россиян сделать абсолютно счастливыми людьми, причем, сразу. Задача заключается в том, чтобы создать условия, в которых принципиально возможна реализация потенциала и интересов человека, как материальных, так и духовных. Но акцент следует переместить на духовную составляющую, так как именно она, в конечном счете, и предопределяет наши материальные потребности и наше самоощущение счастья. Примеров тому достаточно в русских поговорках, пусть и утрированных, но все-таки.

Профессор Винховен измерил счастье народов мира

В январе 2006 г. в европейской печати был опубликован ежегодный выпуск World Database of Happiness (Всемирный Индекс Счастья). «Всемирный индекс счастья» и методика его определения были разработаны голландским профессором Рутом Винховеном из Роттердамского университета Эрас-муса на основании исследований в течение нескольких лет. По результатам опросов порядка 100 тысяч человек различных групп населения в 90 разных

Экономическая социология

странах исследователи пытались узнать совокупное общественное мнение по многим важным жизненным пунктам, определяющим самосознание человеком личного счастья.

Использованная Винхеном методика измерения и расчета индекса построена на основе прямого опроса и оценки по десятибалльной шкале уровня собственного ощущения счастья различными группами населения исследуемых стран.

Необходимо подчеркнуть, что с Россией у профессора Винховена особые отношения. Около двух лет назад он опубликовал монографию с «говорящим» названием «Действительно ли русские так несчастны, как они об этом говорят?». Основным выводом монографии явилось утверждение «У русских твердая репутация несчастного народа».

Результаты исследования интересны прежде всего тем, что вносят новизну в наше устоявшееся представление о том, насколько могут быть счастливы народы тех или иных стран. Например: 74 % опрошенных мальтийских граждан сказали, что они счастливы, и это первое место в мире. Далее следуют жители Дании, Швейцарии, Колумбии (73 %), Исландии (72 %), Ирландии и Нидерландов (71 %). Завершают мировую десятку самых счастливых стран Швеция (69 %), Канада (69 %), Финляндия (69 %) и Гана (69 %).

Для полноты картины представим еще ряд лидирующих по этому индексу стран: Люксембург (68 %), Норвегия, США, Гватемала (67 % ), Австралия, Мексика, Новая Зеландия (66 %), Бельгия (65 %), Германия, Англия (64 %), Австрия (62 %), Италия (61%), Уругвай (59 %), Япония (55 %).

Россия в этом списке также присутствует, и только 35 % живущих в России россиян считают себя счастливым народом. Для сравнения: в Узбекистане 5 5 % жителей считают себя счастливыми. По другим странам, бывшим республикам СССР картина следующая: Эстония (44 %), Азербайджан (41 %), Латвия и Литва (40 %), Белоруссия (36 %), Грузия (31 %), Украина (28 %), Молдавия (27 %). Последнее место в этом списке занимает Танзания — 20 % граждан считают себя счастливыми.

Сопоставляя эти данные с мировым рейтингом по Индексу Развития Человеческого Потенциала (ИРЧП), можно сделать тривиальный вывод «не в деньгах счастье». Не только материальное благополучие делает людей счастливыми.

Что нужно человеку для счастья?

Являются ли результаты проделанной Винхове-ном огромной работы достаточными для формулирования выводов о «национальном счастье» тех или иных стран? Может ли быть позиция 100 тысяч человек из 90 стран определяющей для каких-либо глобальных выводов по государствам в целом? Что означает утверждение человека: «я счастлив»? Будет ли человек, сегодня утверждающий, что он сча стлив, таковым и завтра? На эти вопросы профессор Винховен ответов не дает. Для поиска ответов на эти вопросы обратимся к технологиям общей теории систем и системного анализа. .

Р. Акофф и Ф. Эмери в своей монографии «О целеустремленных системах» пишут: «Людей и некоторые социальные системы, частью которых являются люди, отличает то, что они могут стремиться к результатам и состояниям, достижение которых, как им хорошо известно, невозможно. Дело в том, что само продвижение к этим недостижимым состояниям приносит им удовлетворение. Такое продвижение называется прогрессом, а конечное состояние — идеалом». Таким образом, система и человек стремятся к некоторому желаемому для них состоянию, но является ли это состояние действительно желаемым, они осознают только в момент или после его достижения.

Каким свойством должен обладать в этой ситуации субъект? Всемогуществом, пишут в своей монографии Р. Акофф и Ф. Эмери — «Без всемогущества нельзя достичь никакого идеала, а с ним нет ничего невозможного». Однако критерий «всемогущество» для стремящихся к идеалу систем настолько сложен и многогранен, что его прямое изучение не представляется возможным. В этой ситуации можно провести декомпозицию понятия «всемогущество», разделив его на составляющие. В качестве компонентов можно использовать древние идеалы «правда», «добро», «красота» и «изобилие». Для оценки степени достижения этих идеалов можно использовать соответствующую шкалу измерения, а сами понятия рассматривать как параметры состояния объекта управления: человека или государства, например.

Суть каждого из перечисленных понятий можно трактовать следующим образом.

• 1.    ИЗОБИЛИЕ — для развития и продвижения к идеалу системе необходимы ресурсы. Наличие этих ресурсов является необходимым условием приближения к идеальному состоянию всемогущества.

• 2.    ПРАВДА — состояние знания, которое позволяет на основе понимания истин и закономерностей изменения систем и их элементов определять необходимые ресурсы и рационально их использовать. Отсутствие необходимых знаний не дает продвижения к идеалу «всемогущество» даже при наличии необходимых ресурсов, их внутреннем изобилии (Россия, Япония).

• 3.    ДОБРО — возможность системы успешного продвижения к идеалам или желаемому состоянию возможно только при отсутствии конфликта между продуцируемыми ею результатами и результатами, продуцируемыми другими системами.

• 4.    КРАСОТА — стремление к гармонии, объединяющей духовные и материальные ресурсы системы и направляющей эти ресурсы на продвижение к идеалу, объединяя усилия элементов объекта уп-

• равления, не создавая при этом состояний конфликта интересов.

Особенность перечисленных идеалов и функций, выполнение которых необходимо для их достижения, состоит в том, что выполнять их следует совместно при стремлении к любому идеалу.

Возвращаясь к теме: национальное счастье, счастье человека, можно уверенно предположить, что человек, семья или общество, максимально обеспечившие свое продвижение в направлении достижения этих идеалов, имеют большую вероятность осознания собственного состояния как счастья, социального благополучия.

И все-таки остается вопрос: как измерить?

Для ответа на этот вопрос нам нужна система измерения, построенная на принципах всеобъемлющей социальной теории, позволяющей понять сложные причинно-следственные отношения в социальной жизни. Продвижение к состоянию счастья невозможно без понимания связей между политикой, затратами и достигнутыми социальными условиями.

Социальная теория, как инструмент управления, обеспечивающий достижение объектом управления состояния счастья или социального благополучия, в настоящее время находится в состоянии разработки. Идет процесс поиска, апробации, выявления несоответствия и коррекции. Этот процесс, очевидно, является перманентным и не может быть завершенным в какой-либо момент, хотя бы в силу изменений самого объекта управления и его окружения.

Однако уже сегодня существуют разработки, позволяющие более или менее точно описать параметры желаемого состояния системы «человек — общество», для которых принципиально существует возможность прямого или экспертного измерения. Один из таких перечней социальных факторов и показателей представлен в монографии Дж. Ван Гига «Прикладная общая теория систем». Представим его, но только в качестве примера.

• 1.    Свобода, справедливость, гармония — поиск показателей — задача для социологов, например, уровень стратификации доходов по должностным категориям и территориальным характеристикам расположения проживания и работы (справедливость) или религиозная терпимость (гармония), возможно, отношение к политическим процессам, например, к выборам (свобода) и т. д.

• 2.    Здоровье и безопасность.

  • 2.1.    Здоровье населения.

  • 2.2.    Общественная безопасность.

• 3.    Образование, квалификация и доход.

  • 3.1.    Школьное образование.

  • 3.2.    Высшее образование.

  • 3.3.    Квалификация.

  • 3.4.    Достаточный и постоянный доход.

• 4.    Среда, в которой живет человек.

  • 4.1.    Состояние жилых помещений.

  • 4.2.    Качество места жительства.

  • 4.3.    Качество окружающей среды.

  • 4.4.    Возможность отдыха и развлечений.

• 5.    Факторы более высокого порядка.

  • 5.1.    Красота природы.

  • 5.2.    Наука.

  • 5.3.    Искусство.

  • 5.4.    Досуг.

• 6.    Экономическая база.

  • 6.1.    Валовой национальный продукт.

  • 6.2.    Производительность труда и т. д.

Система социально-экономических показателей, даже упрощенная, уже позволяет повысить качество управления, направленное на достижение таких идеалов, как «национальное счастье» или его упрощенной версии «национального благополучия». Необходимая для эффективного управления социальная информационная система должна обеспечивать следующее.

• 1.    Структурированное представление социальной отчетности по прошедшему периоду и настоящему времени.

• 2.    Формулирование целей — как желаемого состояния объекта управления в будущем.

• 3.    Разработку целевых программ, сочетающих интересы государства, общества и отдельных индивидуумов.

• 4.    Формирование критериев оценки результатов целевых программ и состояния объекта управления.

Четкая и последовательная работа системы государственного управления по представленной схеме не сразу, но в перспективе позволит России подняться на более высокое место в рейтинге «счастливых стран». Кстати, уважаемый профессор Вин-ховен в числе наиболее «счастливых стран» королевство Бутан не приводит. Вероятно, еще не все проблемы решены, так что на быстрый успех и нам не следует рассчитывать. Впереди долгий и напряженный труд страны по превращению феномена «национальное счастье» в обыденную реальность.

Представленный выше материал, по сути дела, первый шаг в постановке задачи, призыв к социологам, психологам, экономистам и управленцам обратить внимание на возможность и необходимость в решении стратегических задач социальноэкономического развития России, регионов и муниципальных образований усиления акцентов на духовной составляющей, собственно и определяющей представление человека о собственном счастье, благополучии.