Налоговое инвестирование как средство поддержания субъектов малого и среднего бизнеса в период кризиса

Tax Investment as a Means of Supporting small and medium-sized Businesses during the Crisis

Начиная с февраля 2020 г., экономика Российской Федерации подвергается постоянному и системному влиянию угроз внешнего и внутреннего характера, нарушающего целостность социально-экономических систем, как на макро-, так и на мезо- или микроуровне. При этом нефтяной кризис в своем проявлении оказал влияние преимущественно на деятельность крупных корпораций, убытки которых, полученные в этот период, были компенсированы дотациями и льготами, а также стабильным ростом цен на соответствующую продукцию на потребительском рынке.

В свою очередь, объявленная Всемирной организацией здравоохранения пандемия COVID-19 поставила российское правительство перед необходимостью принятия ряда мер, направленных, с одной стороны, на противодействие распространению вируса в стране, а, с другой стороны, обусловила необходимость принудительного ограничения деятельности большинства хозяйствующих объектов, относимых к категории малого и среднего бизнеса (далее по тексту – МСП), финансовая стабильность которых прямо зависит от возможностей реализации продукции и организации обслуживания клиентов.

К числу наиболее пострадавших отраслей, для которых в большинстве субъектов Российской Федерации по-прежнему сохраняется режим принудительного ограничения деятельности, можно отнести, сферу общественного питания, индустрию гостеприимства, индустрию туризма и сервиса, бьюти-индустрию, индустрию досугового спорта и развлечений и т.п. При этом следует помнить, что экономическая система представляет собой согласованный механизм, состоящий из ряда взаимосвязанных и зависящих друг от друга элементов, а, следовательно, нарушение хотя бы одного из них приведет к потере целостности и стабильности всей системы и обусловит снижении эффективности функционирования каждого из структурных элементов, формирующих данную систему.

Например, попавший под принудительные ограничения деятельности владелец спортивного зала, поставленный при этом перед необходимостью сохранения заработной платы и рабочих мест для своих сотрудников, а также не освобожденный от уплаты арендных и коммунальных платежей, совершенно очевидно столкнется с личными финансовыми трудностями, обусловленными отсутствием дохода и возложенным финансовым бременем.

Следовательно, владельцу спортивного зала необходимо будет пересмотреть и сократить личные расходы, например, покупку различных товаров, поскольку снизилась его покупательная способность. По этой же причине он будет вынужден отказаться от приобретения бытовых услуг, абонемента на автомобильную стоянку и т.п. Таким образом, вследствие применения принудительных ограничений деятельности спортивного зала, со снижением получаемой выручки и финансовыми потерями столкнутся торговые предприятия, владелец автомобильной стоянки, производители бытовых услуг, которые не попали в «заветный» перечень видов деятельности, пострадавших от COVID-191.

Исходя из приведенного примера, очевидным является утверждение о том, что правительство страны, чья экономика пострадала в результате кризиса, а в данном случае мы имеем полное право рассматривать пандемию COVID-19 не иначе как кризис, имеющий достаточно серьезные экономические и социальные последствия, оказывать всемерную, комплексную и эффективную поддержку субъектам экономической деятельности. При этом, на наш взгляд, такая поддержка, несмотря на то, что адресный ее характер имеет определенный положительный результат, должна быть лишена избирательности по видам деятельности. В данном случае мы исходим из того, что критерии выделения видов экономической деятельности, нуждающихся в помощи, в настоящее время методически не проработаны или проработаны недостаточно, вследствие чего становится непонятным, почему та или иная организация или вид экономической деятельности были включены в перечень Постановления Правительства Российской Федерации № 434, а какие-либо исключены.

Избирательность мер государственной поддержки отдельных видов экономической деятельности, является, на наш взгляд, недостаточно грамотно выбранным критерием, что не позволяет обеспечить действительно эффективную поддержку бизнеса, пострадавшего вследствие кризисной ситуации.

Например, строительная организация, попавшая в перечень, а, следовательно, получившая положенную компенсацию, в течение действующего периода принудительных ограничений, деятельность не останавливала и получала соответствующий доход. В свою очередь, вследствие снижения платежеспособного спроса такие организации, например, как платная стоянка автотранспортных средств или же автомойка, потерявшие клиентов, неспособных платить за предоставленные услуги по причине увольнения или снижения доходов, в данный перечень не попали, компенсации не получили, а, следовательно, также пострадали в результате пандемии. В данном случае, на наш взгляд, проявился эффект взаимосвязи и взаимозависимости всех элементов экономической системы региона.2

Следовательно, критерий предоставления государственной помощи субъектам МСП на основе вида деятельности, в большинстве случаев эффективным не является и, как таковую, поставленную задачу не решает.

Исходя из ограниченности возможностей предоставления финансовой поддержки за счет средств государственного бюджета, на который также возложено бремя социальной поддержки иным категориям населения, критерий адресности в данном случае позволит оптимизировать расходы, направляемые на меры прямой финансовой помощи и избежать необоснованного расходования финансовых ресурсов. При этом критерии такой адресной помощи должны учитывать не вид экономической деятельности, а реальные трудности, с которыми столкнулся предприниматель (например, потеря дохода, подтверждаемая документами, угроза банкротства и ликвидации и т.п.).3

Следовательно, исходя из анализа текущей ситуации, можно отметить, что периодичность возникновения кризисов, как локального, так и мирового характера, должна обусловить необходимость дальнейшего исследования и методической проработки критериев, на основе которых предприниматель может получить соответствующую помощь со стороны органов государственной власти.

Еще одной проблемой, которая достаточно отчетливо проявилась в текущий период, явилась эффективность мер государственной поддержки субъектов МСП, которые имели характер прямой финансовой помощи: например, предоставление субсидии пострадавшему бизнесу в размере 12 134 руб. на каждого сотрудника в течение апреля и мая 2020 г.

Кроме этого меры государственной помощи имели также характер косвенной поддержки в виде отмены уплаты налоговых платежей за второй квартал 2020 г., снижении для пострадавших отраслей уплачиваемых страховых взносов на 15% в течение периода ограничения деятельности, предоставлении беспроцентных займов на выплату заработной платы сотрудникам и т.п.

Отметим, что эффективность применения данных мер имела достаточно низкий уровень, не позволяющий обеспечить покрытие всех затрат, которые были совершены бизнесом в данный период, а также компенсировать или минимизировать финансовые потери. Например, субсидия на выплату заработной платы сотрудникам была предоставлена только в апреле и мае, в то время как принудительные ограничения деятельности в стране были введены с 26.03.2020 г., при одновременной обязанности работодателя сохранять заработную плату, что проявилось для предпринимателя в виде дополнительного финансового бремени. При этом размер пособия на одного сотрудника составлял 12 134 руб. при медианной заработанной плате в стране в размере 30 000 руб. Следовательно, в данном случае, несмотря на получение субсидии, предприниматель по-прежнему нес финансовые затраты, поскольку его обязанностью являлось сохранение заработной платы. Предоставленные беспроцентные займы, несмотря на нулевую процентную ставку, в первую очередь, являются займами, выдаваемыми на возвратной основе через определенное время, по истечении которого предприниматель может и не восстановить свою деятельность.

Освобождение от уплаты налогов и страховых взносов стало действительно интересной мерой со стороны Правительства Российской Федерации. Однако отмена налоговых платежей коснулась только второго квартала, при одновременном сохранении ограничений деятельности в течение практически целого третьего квартала в большинстве субъектов Российской Федерации. Следовательно, если по истечении третьего квартала не будет принято решение об отмене налоговых платежей и страховых взносов, то малый и средний бизнес вновь столкнется с очередными финансовыми трудностями, что усугубит и без того неблагоприятную экономическую ситуацию4.

Подводя итог оценке данной проблемы, отметим, что предоставление помощи субъектам МСП в сложившихся кризисных условиях со стороны государства, несмотря на их целесообразность и относительную рациональность, вследствие их методологической непроработанности и недостаточности эффективной, как таковой не является.

Тем не менее, в рамках данного исследования интерес представляет предоставление косвенной финансовой помощи пострадавшим субъектам МСП в виде отмены уплаты налоговых платежей и применении сниженной ставки по уплате страховых взносов5.

В данном случае в рамках дальнейшего исследования и разработки методологических основ государственной поддержки малого и среднего бизнеса в условиях кризиса появляется возможность применять механизм так называемого «налогового инвестирования», который в настоящее время является новой моделью, не получившей нормативного закрепления, и не употребляемого в данном понятии в экономической теории.

Налоговое инвестирование, представляя новый механизм поддержки кризисного субъекта экономической деятельности со стороны государства, сочетает элементы таких эффективных методов антикризисного управления, как инвестирование, государственную поддержку бизнеса и налоговую льготу.

Инвестирование представляет собой некий процесс, направленный на размещение капитала с целью получения прибыли.

В случае налогового инвестирования в роли инвестора выступает государство, размещающее свой капитал (в данном случае – налоговая масса, планируемая к поступлению в бюджеты соответствующих уровней) с все той же целью – получение прибыли, принимающей, тем не менее, специфическую форму.

Мы предлагаем понимать под прибылью, которая будет получена в результате налогового инвестирования, будущие налоговые платежи, совершаемые субъектом хозяйственной деятельности - налогоплательщиком.

При этом его возможность формировать налогооблагаемую базу и исполнять обязанности в области налогообложения в будущем обеспечивается посредством освобождения от уплаты налогов в период, когда данный субъект находился в состоянии кризиса, т.е. не был способен уплачивать налоги, либо их уплата повлекла бы за собой ухудшение финансового состояния и уход с рынка.

Иными словами, в данной ситуации региональная, а также и национальная экономика потеряли бы бизнес-единицу, способную впоследствии при наличии определенной помощи со стороны государства «здесь и сейчас» не только обеспечить формирование налоговых доходов бюджетов, но и принимать участие в производстве валового внутреннего продукта, создании и поддержании рабочих мест и т.п., что приносит наряду с экономическим и социальный эффект для региональной экономики.

Следовательно, налоговое инвестирование является процессом, позволяющим обеспечить государству достижение дополнительной цели, которая закладывается в смысл механизма инвестирования в общем его понимании - сохранность бизнес-единицы для получения в будущем определенных социальных и экономических результатов для региона и страны в целом.

Экономическая модель инвестирования предполагает наличие некоей процентной ставки, или доходности по инвестициям, которая приносит инвестору определенную прибыль. В данном случае, уточнение понятия «прибыль, полученная в результате налогового инвестирования», предполагает, что понятие процентная ставка по инвестициям также должна быть подвергнута определенной корректировке.

Поскольку инвестирования хозяйствующего

смысл предлагаемого к применению налогового заключается в снижении налогового бремени субъекта, переживающего состояние кризиса, то достижение подобного результата представляется возможным посредством применения нулевой налоговой ставки, что закреплено в ряде статей Налогового кодекса Российской Федерации (далее по тексту - НК РФ) по отдельным видам налогов, однако в качестве общей меры поддержки не предусмотрено.

Механизм применения нулевой налоговой ставки не является новым, он закреплен нормативно, однако мы предлагаем расширить практику его применения и определить как своего рода налоговую льготу, предоставляемую хозяйствующему субъекту при наступлении определенных условий его деятельности.

Исходя из того, что налоговая льгота представляет собой некое преимущество, даваемое органами государственной власти или местного самоуправления определенной категории налогоплательщиков с целью облегчения их налогового бремени, нам представляется целесообразным включение в данную категорию налогового инвестирования, как механизма, направленного на обеспечение сохранности и выживаемости хозяйствующего субъекта.

Так, ст. 407 НК РФ в качестве налоговых льгот для субъектов хозяйственной деятельности предполагает либо освобождение от налога, либо уменьшение налогового платежа, однако условия их предоставления не предусматривают наличие факторов кризиса, снижающих эффективность деятельности бизнес-единицы и повышающих риск ее ухода с рынка, что в определенной степени противоречит существующим программам поддержки малого предпринимательства в Российской Федерации.

Следовательно, в данном случае налоговое инвестирование является также и механизмом, реализуемым органами государственной власти или местного самоуправления в рамках регулирования экономического развития и обеспечения достижения поставленных цели и задач.

Необходимо еще раз отметить, что понятие «налоговое инвестирование», исходя из цели государственной поддержки хозяйствующих субъектов, является новым, не применяющимся в системе налогового права, а также не рассматриваемым в экономической теории и теории государственного регулирования экономики.

В отечественном налоговом законодательстве имеются понятия, которые связывают процесс инвестирования и поддержку хозяйствующего субъекта: «инвестиционный налоговый кредит» (ст. 66 НК РФ) и «инвестированный налоговый вычет» (ст. 219 НК РФ). Тем не менее, анализ содержания данных понятий позволяет сделать вывод о том, что как средства поддержки бизнес-единицы, находящейся в состоянии кризиса, рассматривать их нужно достаточно осторожно, поскольку в основу данных категорий заложены принципы платности и возвратности.

В свою очередь, мы предлагаем использовать модель налогового инвестирования по аналогии с так называемыми «социальными» инвестициями, экономическая неэффективность которых очевидна, однако их применение нацелено на получение иных результатов, например, развитие человеческого капитала, формирование дополнительной бизнес-единицы, ее сохранение и т.п. Применение подобных моделей позволяет обеспечить реализацию комплексного подхода к решению задач развития региональной социально-экономической инфраструктуры.

Резюмируя, отметим, что недостаточность и слабая методическая проработанность механизмов поддержки субъектов малого и среднего бизнеса в условиях кризиса, обусловленная, в первую очередь, отсутствием подобного опыта в Российской Федерации, вызвала необходимость формирования новых моделей и форм. Одной из наиболее перспективных и эффективных в современных условиях представляется модель налогового инвестирования, позволяющая обеспечить сохранность бизнес-единицы и сформировать предпосылки для ее восстановления и дальнейшего развития.