Нарастание одиночества в результате разрушения традиционных социальных форматов в условиях глобализации

Г лобализация – процесс всемирной экономической, политической и культурной интеграции и унификации, влекущий за собой разделение труда, миграцию в масштабах всей планеты капитала, человеческих и производственных ресурсов, стандартизацию законодательства, экономических и технологических процессов, а также сближение и слияние культур разных стран. Это объективный процесс, который носит системный характер, то есть охватывает все сферы жизни общества. В результате глобализации мир становится более связанным и более зависимым от всех его субъектов. Происходит как увеличение количества общих для групп государств проблем, так и расширение числа и типов интегрирующихся субъектов [1].

В условиях либерализации и глобали- зации рыночной системы ресурсы и возможности распределяются в соответствии с уровнем прибыльности и экономической мощи. Ситуация в социальной сфере также во многом обусловлена экономическим фактором. Если на глобальном рынке распределение дохода и в дальнейшем будет базироваться на уровне прибыльности, то сами экономические факторы станут воспроизводить и даже увеличивать неравенство в международном разрезе. Вопрос о степени равенства в условиях глобальной рыночной экономики весьма актуален. Однако пока в соответствии с программами либерализации и структурной адаптации социальные параметры развития заметно подчиняются внешним экономическим силам и процессам, причем происходит это практически повсюду, особенно в разви- вающихся странах и странах с переходной экономикой.

Уменьшение официальной и рост неофициальной занятости, углубление неравенства в распределении доходов, сокращение удельных расходов на образование и здравоохранение, снижение посещаемости школ, а в бывших социалистических странах и повышение уровня смертности являются сигналами надвигающегося глобального социального кризиса.

В связи с этим поднимается вопрос о влиянии глобализации на занятость. В отсутствие адекватных мер проблема безработицы может стать потенциальным источником глобальной нестабильности. Разбазаривание людских ресурсов в виде безработицы или частичной занятости – главная потеря мирового сообщества в целом, и особенно стран, которые тратили большие средства на образование. Высокий уровень безработицы в середине 1990-х гг. сигнализирует о наличии крупных структурных проблем и политических ошибок в рамках мировой экономики.

Эти факторы свидетельствуют о необходимости эффективного управления изменениями на всех уровнях, особенно в сферах, которые непосредственно влияют на условия жизни людей. В частности, спорен вопрос о том, может ли международная миграция содействовать решению проблем занятости и бедности. Сегодня рынки труда интернационализированы намного меньше, чем рынки товаров или капитала.

По оценке ООН, количество людей, живущих в странах, где они не родились, колеблется в пределах 50–80 млн чел. Это относительно немного. Но в предстоящие десятилетия международная миграция может стать важным вопросом для региональных и глобальных организаций. Вполне вероятно, что вместо «железного занавеса», разделявшего прежде Восток и Запад, на мировой сцене появится «золотой занавес» между Севером и Югом. Развитые страны, видимо, должны будут защищать собственные рынки труда. Потребуются строгие меры регулирования в виде квот, разного рода ограничений в получении гражданства, образования, приобретения собственности и пр. [2, с. 25–36].

Ещё одна характерная и немаловажная черта глобализации заключается в том, что через экономическую и культурную экспансию она ведёт к неизбежным процессам унификации национальных культур и стереотипов массового сознания, которые на данный момент далеки от общечеловеческих и общепланетарных ценностей. Но в процессе унификации видится и положительный момент. В складывающейся общемировой ситуации ни одно государство не сможет вести автономный, традиционный образ жизни и хозяйствования. Выход из глобальных проблем видится в перестройке всех государств на идентичные ритмы и правила устойчивого сосуществования. Все будут вынуждены принять некую новую культуру сосуществования, выживания в изменившемся мире. С этой позиции управление явлениями массовой пропаганды и унификации несло бы позитивный характер, распространяя новые общечеловеческие и общепланетарные ценности [3, с. 33–42].

Следует отметить, что чрезвычайно важную роль в решении вопросов устойчивого развития играют новейшие технологии в информационно-коммуникационной сфере. Никогда раньше человечество не имело таких возможностей для сближения и взаимодействия. Новые технологии дают возможность получения оперативной информации по любым вопросам и в любых масштабах. Доступ к общемировым информационным ресурсам и процессам практически из любой точки планеты играет важную просветительско-образовательную роль.

Совершенствующиеся возможности коммуникации в скором времени кардинальным образом поменяют процессы выработки и принятия управленческих решений на самых различных уровнях, в том числе и на межгосударственном, что особенно важно для согласования и реализации стратегий устойчивого развития [4].

Издержки и выгоды процесса глобализации распределяются между участни- ками крайне неравномерно. Повышение производительности, сокращение затрат, рост доходов и благосостояния на одном полюсе достигаются ценой увеличения неопределенности, рисков, неравенства, бедности на другом. Поскольку издержки и выгоды, единство и противоречие интересов одновременно проявляются не только в отдельных странах, но и далеко за их пределами, то и проблемы не могут решаться лишь с помощью межгосударственного сотрудничества. Необходимы новые функциональные формы и механизмы для гармонизации национальных экономических интересов, национальных политик и действий, для разрешения конфликтов, защиты более слабых партнеров и принятия санкций против тех, кто нарушает общепринятые правила игры.

Современный процесс глобализации ведет не только к генерации отдельной новой индивидуальности, но и к зарождению нового типа личности, который становится одной из главных социальноонтологических основ современных процессов. В этом ключе важно знать, как те или иные черты и ориентиры личности координируются и коррелируются с определенными процессами глобализации.

Без понимания характера данных взаимосвязей неосуществимо грамотное, научно обоснованное прогнозирование социальных последствий глобализации, а также невозможно формирование стратегии развития любого общества и государства на путях глобализации. Таким образом, выяснение особенностей трансформации мировоззренческих ориентиров личности является актуальной задачей при разработке и планировании конкретных путей формирования и развития как отдельных организаций и структур, социальных институтов, так и всего общества в целом.

В этой связи Томас Фридман пишет, что глобализация сокращает мир до предела: мир перестает быть маленьким и становится крошечным, и в то же время она выравнивает всемирное игровое поле. И если прежде движущей силой глобализации были страны или компании, то движущей си- лой современной глобализации ее уникальной особенностью становится сформировавшийся потенциал для глобального сотрудничества и конкуренции, который нынче доступен отдельной личности. Теперь каждый человек должен и способен задать вопрос: каково мое место в глобальном соревновании и сегодняшней перспективе и как мне самому сотрудничать с другими людьми на глобальном уровне? Уменьшая и сплющивая мир, современная глобализация будет развиваться не только отдельными личностями, но и гораздо более разнообразными, состоящими не только из жителей Запада, не только из людей с белым цветом кожи. Жители всех уголков плоского мира уже пользуются ее плодами. Глобализация позволяет подключиться к игре огромной массе людей, и участвовать в ней будут все цвета человеческой радуги [5, с. 16–17].

В условиях глобальных скоростных изменений главная проблема состоит в том, что зачастую личность медленно реагирует и адаптируется к глобальным изменениям, она пытается взаимодействовать с обществом неадекватно. Речь идет об органичном вплетении личностных устремлений в ткань глобального, о синтезе и гармонизации отношений личности и новой формы социальности, появляющейся в результате глобализации, о коэволюции личности и общества. В таких условиях актуализируется проблема личности в контексте общего развития человечества и с учетом процессов глобализации. Особо актуальным представляется рассмотрение трансформации мировоззренческих ориентиров личности в контексте социальных изменений, происходящих ныне в нашем Отечестве. Только учитывая потребности и интересы личности, только гармонично развивая личность своего гражданина, Россия сумеет отстоять свое цивилизационное место и значимую роль в общемировых политических, экономических и культурных процессах.

Говоря о системе мировоззренческих ориентиров личности, мы имеем в виду преимущественно ценностные ориентации личности. Под мировоззрением понимается система обобщенных взглядов на мир и место человека в нем, на отношение людей к окружающей их действительности и самим себе, а также обусловленные этими взглядами их убеждения, идеалы, принципы познания и деятельности.

Носителем мировоззрения являются личность и социальная группа, воспринимающие действительность сквозь призму определенной системы взглядов и ценностей. Мировоззрение имеет огромный практический смысл, влияя на нормы поведения, жизненные стремления, интересы, труд и быт людей. Следует подчеркнуть, что, рассматривая ценностные ориентации личности, мы акцентируем внимание на социально-типических процессах, происходящих не на общесоциальном, социокультурном уровне, а на уровне социального субъекта.

Особенности мировоззренческой трансформации личности в современную эпоху связаны с двойственностью глобализации. Глобализация это и субъективный, и объективный процесс, поскольку одновременно осуществляются объективная, происходящая как бы стихийно консолидация стран и сознательная целенаправленная деятельность по объединению мира [6, с. 26].

Таким образом, каждый человек со своими личностно-мировоззренческими ориентирами выступает и как объект, и как субъект глобализации. Это приводит к тому, что система социальных детерминант развития личности в условиях глобализации постоянно расширяется и усложняется.

Личность включена в социальное пространство, причем многомерность социального пространства позволяет человеку как социальному субъекту занимать в нем различные позиции. Современная мировая система переживает сейчас период преобразований в сторону глобализации социальной жизни. Это очевидно преимущественно в экономической сфере социума. Процессы в экономической сфере относятся к существенным факторам структурации социального пространства. Не слу- чайно П. Бурдье писал, что социальное пространство – «абстрактное пространство, конституированное ансамблем подпространств или полей (экономическое поле, интеллектуальное поле и др.), которые обязаны своей структурой неравному распределению отдельных видов капитала; оно может восприниматься в форме структуры распределения различных видов капитала, функционирующей одновременно как средства и цели борьбы в различных поля. Реализованное физически социальное пространство представляет собой распределение в физическом пространстве различных видов благ и услуг, а также индивидуальных агентов и групп, локализованных физически и обладающих возможностями присвоения этих более или менее значительных благ и услуг (в зависимости от имеющегося у них капитала, а также от физической дистанции, отделяющей от этих благ, которая сама в свою очередь зависит от их капитала)» [7, с. 53–54].

Таким образом, изменение социального и экономического уклада, расширение жизненного горизонта личности в результате глобализации, компьютеризация, медиатизация – все это ведет к переструкту-рации социального пространства, а также к трансформациям ориентиров личности, связанных как с житейским, так и с социальным уровнем. Следовательно, можно говорить о том, что глобализация связана не только с социальными изменениями, но и с процессами модификации личностных установок, расширением социального пространства личности. Наиболее рельефно внесение существенных изменений в стратегию взаимоотношений человечества и природы, которые, как это ни парадоксально звучит, стали возможны лишь благодаря внесению в социальную жизнь принципа тотальности. Структурация социального пространства личности в эпоху глобализации связана с расширением личностного пространства в силу технизации жизненного и социального мира и развития средств и механизмов общения. Экологическое пространство личности сосуществует с новыми социальными измерениями. Так, сейчас со- циальное пространство немыслимо без расширения семиосферы как пространства знаков и смыслов, а также без киберпространства. Это ведет к рождению и функционированию в условиях глобализации новых аксиологических ориентиров, которые можно означить как «глобальнопостиндустриальные».

Логика развития современной человеческой цивилизации связана с возрастанием роли экономических процессов в глобализации общества, с увеличением согласованности, скоординированности между национальными экономиками, что способствует росту доверия, даже несмотря на эффект глокализации.

Этому сопутствует такой фактор, как упрочение деловой, прагматической коммуникации между индивидами благодаря процессам медиатизации, компьютеризации и технизации жизни социума.

Влияние глобализационных процессов на культурный и духовный климат эпохи огромен. Быстрое изменение во всех сферах жизнедеятельности человека приводит к социокультурным сдвигам. Формирование планетарного мышления как нового культурного феномена приводит к трансформации мировоззрения и идентичности субъектов.

Человек представляет собой многомерное существо (Б.С. Галимов, В.Е. Кеме-ров, А.В. Лукьянов, Г. Маркузе, П. Сорокин, А. Печчеи и др.). Но в условиях глобализации меняется понимание уровня и качества человеческой жизни в странах, активно включающихся в процесс глобализации, и странах, не нашедших себя в этом процессе или сознательно изолировавшихся. В условиях глобализации остро стоит вопрос о понимании и обеспечении свободы человека. Произвольное ограничение свободы личности, жесткая регламентация ее сознания и поведения, низведение человека до роли простого винтика в социальных и технологических системах наносят ущерб как личности, так и обществу.

Значительную ценность для понимания процессов глобализации в культурной сфере имеют труды К.З. Акопяна, Р.И. Га- лушко, Г.Г. Дилигинского, К.М. Долгова, А.В. Кацуры, А.Н. Чумакова, Ю.В. Яковца и др.

Глобализацию культуры следует рассматривать двойственно: как глубинное всеобщее социальное явление и как поверхностный инструментальноцивилизационный процесс, основой которого служит западная социокультурная традиция.

Глобализация ставит каждую страну и каждого человека в новое положение. Начиная с 1980-х гг. многие страны используют возможности экономической и технологической глобализации. Благодаря тому что сегодня пространство и время сжимаются, а границы между странами исчезают, люди вступают в более глубокие, интенсивные и непосредственные связи, чем когда-либо. Но мало кто задумывается над тем, что новая связь дальних означает ослабление ближних связей, отчужденность от туземной среды. Мир, в котором люди и предметы теряют ценность, лишен привязки к истории, культуре и родству.

В XXI в. сила человеческого интеллекта овеществилась в новейшей технике и технологии, которые превратили человека в раба и заложника техносферы. Во всех областях общественной жизни продолжают действовать неконтролируемые силы и их комбинации. В манипулятивной среде человек находится в состоянии духовного одиночества с потерей ориентации, мотивов и духовных ценностей.

Начиная с XX в. проблема духовности становится наиболее актуальной ввиду обострения социально-политического и социально-экономического положения в мире. Многие исследователи (Н. Бердяев, М. Бубер, С. Булгаков, И. Ильин, Г. Маркузе, В. Розанов, Л. Шестов и др.) под разным углом миропонимания заявляют о кризисе духовности. В период сложных преобразований общества духовные потребности смещаются на второй план и, как пишет Г. Маркузе, активно продолжает формироваться модель одномерного мышления, поведения, существования [8, c. 76–81].

В новой ситуации у нового человека появляется много новых возможностей для полного раскрытия своей индивидуальности, но и есть опасность нивелирования человека, так как сеть задает ему правила мышления и поведения. Компьютерные, телекоммуникационные технологии, делая более доступными для человека достижения цивилизации, нивелируют его мнимую свободу, все больше превращая его в инструмент информационной, политической, духовной экспансии.

Человек в информационном обществе становится одним из программноаппаратных средств киберпространства, воздействующих на его подсознание, внутреннее пространство личности, что дает широкие возможности для целенаправленного манипулирования. В современных условиях, когда пространственные и временные границы сужаются, меняется характер общения между теми людьми, которые являются частью глобальной сети. Тем самым в сети происходят два взаимоисключающих процесса: с одной стороны, сеть дает человеку возможность выразить наиболее полно свою индивидуальность, а с другой – ведет к нивелированию человека, так как сеть задает ему правила мышления и поведения, т.е. он оказывается в зависимости от информационных потоков сети. Разрушение производится методом манипулирующего воздействия информационной системы на человеческое сознание путем подрыва культурных устоев, на которых держится способность человеческого сознания к критическому восприятию информации. Информационная система с этой целью создает виртуальный мир, построенный информационными манипуляторами, с гарантированной культурной гегемонией нужных заказчикам ценностей [9, c. 3–18].

В рамках философского осмысления бытия чело века и культуры в новомин-формационно-техническом мире сформировались две противоположные точки зрения. Сторонники первой указывают на то, что в современной цивилизации наблюдается кризис человека и культуры, наступление которого они связывают с особым характером современного типа цивилизации, с тем, что для ее существования и развития определяющее значение имеют техника и информация. Такая позиция изложена в работах В.В. Бычкова, Л.С. Бычковой, Л.И. Гайденко, И.А. Гобозова, П. Гуревича, В.И. Курашова, В.А. Кутырева, Д. Маркуша, В.И. Смирнова, Н.В. Солнцева и др.

Другая точка зрения, наоборот, предполагает существование новых информационно-технических условий, открывающих перед человеком уникальные возможности для культурного и духовного роста, являющихся залогом преодоления культурного кризиса. В этой связи следует выделить работы Р.Ф. Абдеева, Т.П. Ворониной, В.А. Конева, А.В. Прохорова, К.Э. Разлогова, В.Д. Рузина, А.И. Ракитова, С.С. Шевелевой, Е.А. Шуклиной и др. [10, с. 4– 13].

К главным феноменам инновационной модернизации культуры относится постмодернизм. Большинство авторов рассматривают постмодернизм в узкоэстетическом смысле, однако при этом нередко приходят к глубоким обобщениям, имеющим уже подлинно философский характер. В этом плане необходимо отметить труды Д.А. Андреева, Л.О. Баткина, П.К. Гречко, Ю.Н. Давыдова, Д. Деннета, Д.И. Дубровского, В.А. Кутырева, Т.Е. Савицкой и др.

Личность попадает под прессинг новых, никогда прежде не возникавших условий – неизбежных тенденций глобализации, а также теоретических амбиций некоторой категории современных аналитиков и практических притязаний политиков на интегративное влияние элитных цивилизаций на весь остальной мир.

Станислав Гроф, новатор исследований необычных состояний сознания человека, указывает на духовно-психические корни глобального кризиса. Он пишет, что при самом тщательном рассмотрении нынешний глобальный кризис в своей основе является кризисом духовно-психическим, ибо он отражает уровень эволюции сознания человеческого вида. Именно поэтому трудно представить, чтобы он мог быть разрешен без коренного внутреннего преображения человечества в широком масштабе и его восхождения на более высокий уровень эмоциональной зрелости и духовного осознания [11]. Солидаризируясь с С. Грофом, можно апеллировать и к Элвину Тоффлеру, который более тридцати лет тому назад предрек шок, который приводит к психологическому онемению людей. По его мнению, человечество постепенно охватывает неведомое ранее психологическое состояние, которое может быть приравнено к тяжкому заболеванию, футуршок, или шок будущего. Футуршок характеризуется внезапной ошеломляющей утратой чувства реальности. «Эта болезнь отражается на нашей культуре, нашей философии, нашем отношении к реальности» [12, с. 398]. Прогнозы американского футуролога не оказались мифом – сегодня для мира актуальны те же проблемы, которые формулировались лишь для США: как справиться с завтра, какой должна быть стратегия будущего, что делать с перевозбужденной личностью?

Личность нуждается в свободе и самоопределении. Но это естественное стремление человека осуществляется в высшей степени в условиях, которые можно распознать, оценить и начать действовать. Глобальные катаклизмы цивилизаций, прогнозируемые нетерпеливыми политологами, не могут содействовать развитию «чувства личности» современного человека.

В информационном обществе человек познает радость свободы, уровень жизни, общественное положение, признание полезности и право на собственное достоинство могут исчезнуть все вместе и без какого-либо предупреждения, так как свободой пользуются не только отдельные индивиды, но и в большей мере глобальные силы, определяющие условия, нормы, стандарты жизни. Человек, всегда стремящийся, пусть и не всегда осознанно, к освобождению от давления внешнего мира, не предвидел и не мог предвидеть, что тип свободы, о которой он мечтал, будет иметь цену, и этой ценой окажется неуверенность, включающая в себя неопределенность, незащищенность и одиночество.