Научные основания исследования креативного управления

Социология управления, насчитывающая полуторавековой период существования, на современном этапе характеризуется принципиально новыми условиями. На уровне глобализируемых процессов непреложным становится факт признания того, что современные управленческие практики, нацеленные на извлечение экономической эффективности или решения проблем политической целесообразности, отстают от вызовов времени, особенностей в социальной сфере, где миграционные, социальнодемографические, социально-экологические вопросы становятся предметом теоретической рефлексии и волнуют миллионы людей.

Во внутристрановом контексте социальное управление выявляет противоречия, связанные с отходом общества от классического идеала социальной справедливости, традиционных (социально-классовых) практик и трендами индивидуализации общественной жизни. Как отмечал С. Московичи [1; 74], в обществе растет иррациональность политической жизни. На наш взгляд, признание иррациональности, как раз, является результатом недостаточности управления, устранения от контроля (управленческого воздействия на уровни) принципиально новых явлений и событий общественной жизни.

В российском варианте социальное управление показывает неразвитость социальной сферы, разрыв между конкретной социальной политикой и принципами и задачами социального управления. Характеризуя состояние социального управления, нужно принимать во внимание взаимообусловленность теоретической разработанности проблемы и развитие управленческих практик.

Отставание социологической теории от динамики социальных процессов и социального самочувствия делает управленческую мысль зависящей от конъюнктурных обстоятельств. Разработка перспективной и плодотворной теоретической концепции возможна на основе системного анализа достижений и просчетов управленческой мысли.

Развитие креативного управления вносит существенный момент в эволюцию социологической мысли. Экономическая модель социального развития, которая установилась благодаря творчеству О. Конта и Э. Дюркгейма, осуществляет и формирует предметную функциональность управления: экономический человек становится точкой отсчета. В этом смысле социальное управление является способом раскрепощения и реализации рационального выбора.

С этой точки зрения развитие управленческой мысли базируется на факте рационализации общественных отношений. Управлению предписываются контролирующее и ограничивающее развитие. Как мы видим, социальное творчество не имеет существенного значения и сохраняется лишь в качестве культурной нагрузки. Несоответствие заявленных теоретических принципов управления и спонтанности социального развития вынуждает, в той или иной степени, пересмотреть позиции управленческой мыли.

Задумываясь над проблемами активации человеческого фактора, стремление лучше понять природу возникающих конфликтных ситуаций и воздействие принимаемых управленческих решений, в социологии управления активно привлекается ресурс малых групп (Э. Мэйо).

Характерно, что недостаток систематизации управленческих явлений, предшествующий социальной мысли, означает, что для управления человеческий фактор остается внешним условием, может быть не таким как природно-климатический, входящим в число социальных, экономических и правовых характеристик. Строительство социальных отношений в процессе управления и методы социального воздействия определяются поведением адресанта управления, находящегося под влиянием определенных социальных процессов, но, в принципе, получающих импульсы развития через систему управления.

Можно отметить некоторые фрагменты и элементы движения к креативности при том, что в центре внимания стоят вопросы повышения производительности труда (концепция экономического человека) и налаживания социальных отношений. Гуманизация управленческой деятельности (то, что становится основой управления персоналом, управления человеческими ресурсами, социальный менеджмент), как отмечает В. Н. Иванов, заложенные в работах А. Маслова, Э. Мэйо, П. Друкера, находится в рамках модели экономического человека. Основной исследовательский пафос состоит в утверждении, что человеческие ресурсы должны стать основными в развитии организации и достижении ее целей.

Управленческая деятельность, фиксируемые принципы научного управления связываются с соединением научного знания и эвристических способностей человека, что является определенным шагом вперед в преобразовании системы управления. Формирование креативной парадигмы управления, можно считать, откладывается под влиянием фактора организационного развития. Для управленческой мысли важным остается признание рационального выбора и, следовательно, методологического индивидуализма, как исходного в строительстве управленческой теории.

Отсюда, сама система социального управления осмысливается на уровне систематизации принципов, законов, структуры и целей управления. Таким образом, функциональная составляющая управления требует наличия от человека профессионализма, при этом, исключая возможность вариативности деятельности. В качестве интегрирующего фактора выступают цели и задачи управления на основе критерия эффективности, оптимизации ресурсов.

Социальное творчество не поддается квантификационным измерениям. Сама иерархия потребностей и потребности в творчестве привязываются к интересам организации и целям поддержания ее целостности. Переход к креативной парадигме происходит в условиях пересмотра функционалистской трактовки управления. Это, в свою очередь, актуализирует разработку и реализацию субъектно-деятельностных аспектов управления, согласно которым управленческие отношения, порождаемые социальной жизнью, социальными процессами, могут быть самостоятельными и во многом определять темпы социального развития.

Этого базового положения явно недостаточно, чтобы заявить о самостоятельности креативного направления. Достаточным такое отмеченное положение является для того, чтобы понимать и рассматривать социальное управление как сферу творчества. Если управление может сыграть революционизирующую роль в развитии общественной жизни, естественным является и признание креативного потенциала в самом управлении: новые идеи, новые социальные проекты должны сыграть решающую роль в тех условиях, когда общество находится на развилке исторического развития.

Именно в этом ключе можно подчеркивать, что управленческая мысль, как систематизированный взгляд на реальность, имеет право на существование не только в случае адаптации или приспособления социальной системы, но и важно понять, и здесь есть очевидная связь с мыслями Р. Мертона, что дисфункция включает и социальную патологию, и потенциальные источники социального изменения.

Включение психологического фактора, признание стимулов в качестве движущей силы и причинности активности, как источника пробуждения человеческой энергии, создает условия для формирования системы стимулирования, которое, впрочем, осуществляется в соответствии с поставленной целью и направлено на эффективное управление социальным поведением. Деятельностная мотивация так и остается сферой качественно иного способа стимулирования.

Подчеркивая значение профессиональности социального управления, что усиливается сложностью социальных систем, в функционалистском подходе критерии оптимального функционирования и развития движутся в параметрах экономической эффективности, экономического роста. Включение организационной составляющей является переносом экономической модели на предметно-практические сферы, преобразуемые человеком и по иным основаниям.

Мы полагаем, что в функционализме, признающем безусловность того, что управленческая деятельность призвана обслуживать реализацию целей и функций управления, наряду с рациональным моментом, переводящим проблему управленческого воздействия в социально-практический контекст, есть и трудности, связанные с деятельностью управления по формированию новых социальных ситуаций, в планировании и проектировании социальных процессов, в высвобождении и преумножении социальной энергии.

Осознание этих проблем свидетельствует о неспособности концепции экономического человека, которая, в конечном счете, приводит к формированию потребительски ориентированной культуры, представляющей тупик для развития управленческой мысли. Если управление продуцируется на рост потребностей, на инициирование новый материальных потребностей или гиперабсолютизации материального стимулирования, возникает проблема справедливого распределения и, не менее важно, вопрос о том, каким образом удовлетворить эти потребности в целях устойчивого и безопасного развития общества.

Не говоря о том, что такой уровень потребления невозможно обеспечить для всего населения планеты, режим сверхпотребления сужает, деформирует принципы социального управления и приводит к деградации творческих стимулов. Являясь одним из важных направлений воздействия и влияния в сфере социальной жизни, управление до сих пор нацелено на сохранение целостности и стабильности общественной системы. Путь перехода на креативное управление, осмысливаемый в 40-70-е годы ХХ века, как культурно ориентированное творчество, возможен при сосредоточении внимания на реальных тенденциях социальной жизни.

Как свидетельствует теоретическая ситуация, в управленческой мысли усиливается тенденция исчерпания конечности воздействующих способов управления. Имеется в виду, что управление может стать эффективным в условиях включения людей хотя бы в процесс обсуждения принимаемых управленческих решений. Доминировавшие в исследовательской среде представления о данности человеку стимулов к обогащению и успеху, подвергаются серьезному критическому осмыслению. Можно говорить не о феномене архаичности: активный интерес проявляется к социальному творчеству как соразмерности производству и потреблению человека в самом привычном его понимании.

Действующая функциональная парадигма уже не претендует на статус, определяющий состояние современного управления. Субъектнодеятельностный подход, выводящий вперед человеческий фактор и означающий легитимацию управления человеческими ресурсами, как принципиально новый вид социального управления, находится в поисках обоснования креативных тенденций.

Можно придти к выводу, скорее, о том, что состояние неравномерности и нестабильности в обществе и цивилизации, реальность симулякров приобретают противоречивое значение в теории управления. Если критика осуществляется с позиций антитеории и осмысления имитационности, это может не продвинуть заметно на пути осмысления креативности управления. Есть определенный парадокс в том, что интеллектуальный капитал и новые технологии могут привести к созданию квазиреальности ложных целей и уводу управления от реальных социальных практик.

Возникающая определенная проблема вызывает желание скоростных эффектов, что может привести к виртуализации управления [2; 47]. Данное обстоятельство важно в связи с тем, что направленность на наполнение управления интеллектуальной деятельностью может оправдывать реализацию управленческих решений, симулятивных по качеству и последствиям. Поэтому, в субъектно-деятельностном подходе важно выявление поискового и аналитического принципов, а система социального управления может квалифицироваться как креативная, если влияет на поведение и сознание людей как система соучастия, как система совещания, как система содействия.

В процессе управленческих отношений имеет место процесс дифференциации, реального обозначения сфер управленческой компетентности. Современная социологическая мысль в контексте деятелей новой постиндустриальной волны ставит проблему управления людьми. Расшифровывая это достаточно абстрактное положение, можно говорить о его конкретном влиянии на цели управления и характер управленческих воздействий.

Для П. Друкера знание является и самым значительным фактором преобразования управления [2; 95]. Важный момент – что знание применяется для систематических нововведений и новаторства. Другими словами, подчеркивается, что управление производственно-коммерческой деятельности выполняет особую роль – становится управлением знанием ради знания.

Если ранее управление было направлено на контроль взаимодействия людей с внешними (организационными, технологическими) факторами, в экономике знания, как подчеркивается в теории новой постиндустриальной волны, значимыми становятся коммуникативные взаимодействия, генерация и обмен идеям. Это важное положение для осмысления концепции креативности, как вырастающей из принципиального понимания управления, как сферы социального воспроизводства.

Над управленческими теориями тяготеет «дисциплинирующий» фактор прибыльности, что часто приводит к переносу, в общем-то, действенных в сфере коммерческой деятельности принципов менеджмента на достаточно разнокачественный, на иной по социальному качеству ориентиру не на коммерческий спектр. Креативное управление, как модель управленческой мысли, предполагает нахождение некоторого варианта уравнивания коммерческой и некоммерческой деятельности через показатели креативности.

Указанные три теоретических подхода – функциональный, субъектнодеятельностный и концепция управления людьми – пытаются выйти за рамки «заколдованного круга» пристрастия к прибыльности. В этих целях раздвигаются и переосмысливаются цели и функции управления. На место классической целевой функции приходит интерпретация функций управления, как интерпретация целей управления в соответствии с социально-поисковой моделью, с рассмотрением альтернативных управленческих решений.

Признание неопределенности и нестабильности современного общества может «уничтожить» саму систему управления, так как в доведении до логического конца этого постулата можно видеть, что управление, как целостная система, исчезает: на ее место приходят управленческие модули, достаточно подвижные и изменяющиеся в связи с возникающими социальными ситуациями.

Управление, представленное как антикризисное, по своему значению перестает быть направленной на социальное развитие. Для такой модели управления характерна достаточно высокая конъюнктурная мотивация, утрата интегративных целей и обособление управления, как экспертной корпорации, от адресантов управленческого воздействия.

Вероятно, понимание возникающих проблемных ситуаций ускоряет формулирование концепции креативного управления, сохраняющей и развивающей традиции классической системы управления на основе признания целостности управления и определяющего характера влияния на общество. В условиях реализации поисковой модели принятия управленческих решений и создания мобильных управленческих структур.

В продвижении к пониманию креативного управления можно считать переопределение самого понятия руководителя, как отмечает П. Дракер. На место шефа, высокой должности и власти приходит человек, отвечающий за эффективность и результаты работы коллектива [2; 97]. Это определение кажется достаточно узким в связи с тем, что креативное управление требует самопознания, включает саморазвитие и то, что результаты управления служат самому человеку[2; 99].

В рамках сложившихся подходов есть опасность создания имиджа креативности, сосредоточенности на элементах привнесенности, эффективности воздействия и понижения статуса социального творчества. Дело в том, что признание перехода от общего знания к комплексу специализированных знаний, перевода управления из ремесла в разряд методологии (иными словами, онаучивания управления), процесс основан на вере в роль контрольно и целеполагающие значения знания.

Вместе с тем, признание социальной неопределенности делает проблематичной завершенность перехода к специализированному управлению, так как в управлении людьми, в признании статуса соучастника управления. Ломаются и властные стереотипы, и стереотипы ответственности за эффективность.

Креативное управление вырастает из принципа иерархии, фиксируя чувство подвластности управленческому контролю. Креативность связывает «локальное» и «глобальное», системные и микроуровневые эффекты управления. Как мы выяснили, первый и третий подходы управления тесно связаны с рациональным выбором, в котором главным по пути к совершенствованию управления является внутриуправленческие изменения, повышение статуса знаний и перераспределение компетентности.

Отмеченный исследовательский момент обнаруживает неспособность к рассмотрению креативного потенциала не в качестве сопутствующего управлению, а как связующего и, в какой-то степени, конституирующего признака управленческого развития. При том, что сокращается поле возможностей для применения эвристического (творческого) знания, управление выявляет дистанцию между отдельными группами и формализацию механизмов общения.

В понимании целей управления также выделяются две модели. Точка зрения на управление, как коллективную структуру, подразумевает постоянно взаимосогласование, что вносит «сомнения» в сам дискурс обладания знанием. Концепция управления, как иерархической структуры, возвращает целевые функции управления.

Необходимо видеть, что для креативного управления эти модели не являются равноценными. Разница не только в том, что однозначность целей осложняет тенденцию креативности. Значительно ограничивается разнообразие принимаемых управленческих решений, представляющих собой каждый раз сложность в смысле выбора между альтернативами. Знание в этом смысле исключает альтернативу. Поэтому для многих управленческих задач реальным является простое воздействие на материальную заинтересованность.

«сверхкомпетентных», обладающих большей степенью компетентности и рациональности индивидов.

Модели управления, так или иначе, усиливают социальную дистанцию. Признание социальной неопределенности и значимости интеллектуального капитала по формуле перечисления избавляют от сомнений в теоретических инновациях. Иное дело, что сложившиеся подходы отстаивают право управления на вмешательство, коррекцию социального развития или отдельных процессов на основании недоверия к социальному творчеству.

В контексте вышеизложенного, если говорить о перспективах формирования теоретической модели креативного управления, помимо сдвигов в постановке управленческих целей и переопределения места руководителя в управлении, теоретическая схема претерпевает изменения, связанные с принятием проекта социальных перемен. Реально, требуется понимание и переосмысление этих заявок как практически возможных институциональных конструктов, действительно способных внести вклад в развитие теории управления.

У идеи креативности, как мы видим, достаточно долгая родословная. Разработка модели креативного управления постулируется через соотнесение с динамикой социальных процессов. Поэтому, в таком случае существует проблема объяснительной модели и теоретической интерпретации возможных результатов. Состояние креативной модели в соответствии с методологическим постулатом креативности состоянию креативной модели может соответствовать два критерия. Во-первых, социальное качество управления, которое, впрочем, может нуждаться в дополнительных критериях, которые содержат морально-оценочную нейтральность. Во-вторых, соучастие, критерий самореализации, удовлетворяющие эту потребность в системе управления.

Наше исследование показывает, что в наибольшей степени модель креативного управления встречается с различными интерпретациями. Обнаруженные в контексте нашего исследования проблемные ситуации проявляются в формулировке недостаточной аналитичности креативного управления или в том, что эта теория относится к числу наивных социальных теорий.

Развитие социально управленческой мысли диктуется тем обстоятельством, что тренды современности, в отношении российского общества очевидны в исчерпанности вещных ресурсов развития, определяют снижение, влияния теории классического типа, рассчитанной на управление, как систему социальной дистанции. В контексте диссертационного исследования можно говорить о том, что эволюция управленческой мысли определяется поиском наиболее адекватных протекающим социальным процессам форм управленческого влияния и воздействия.

Разработка моделей креативного управления сопровождается, как мы отметили, введением дополнительных императивов ради спасения существующих подходов, в той или иной степени пропускающих креативность или камуфлирующих ее под видом человеческой активности или саморазвития. Исследовательская сложность заключается в том, что, несмотря на введение в научный оборот понятия «человеческие ресурсы», управление остается сферой социальной объективации, воздействия на человеческие ресурсы как потенциал организационного развития.

Управленческая мысль в лице И. Ансофа, П. Друкера, Т. Сакаяма, конечно, делает усилия, чтобы обозначить перспективы человеческого ресурса, связывая со знанием, способностью планирования, координации действий или просто заимствования социально-психологических концепций. Такая особенность прослеживается во введении в познавательный оборот индивидуально-психологических характеристик (М. Шоу).

На наш взгляд, для эффективного управления организацией менеджеру не просто необходимо понимать социальную структуру организации и особенности различных видов и групп, в которые они объединяются [4; 32]. Главным и необходимым условием формирования модели креативного управления является реализация креативности, как инструмента преобразования и наращивания эффективности управления.

Сегодня интерес к креативности чрезвычайно высок. Но можно отметить и сомнения, которые раскрывают зависимости системы управления сложившихся моделей социального управления от рациональности, как противоположности социальному творчеству. Рассматривая процессы в социальном контексте, и это является наследием функционализма, закономерности функционирования и развития выявляются в выражении субъектности, как относительной самостоятельности.

Дифференцирования моделей управления отличается тем, что ценности креативности выражаются скрыто в соответствии с приемлемыми управленческими стандартами. В то же время, есть стремление, как видно из рассуждений П. Друкера, усилить управленческие влияние на основе специализации, дробления на частичный функции, характеризующих отрицание, редукцию креативности, как сегментацию управленческой деятельности.

С помощью креативности можно анализировать любой вид деятельности, если мыслить абстрактно. Креативная модель, вырабатываемая социологической мыслью, позволяет увидеть основное. В понимании управления, как целевой деятельности, на первое место выходят рациональные законы функционирования и развития (так называемые, принципы управления). При том, что они связываются с повышением эффективности функционирования организаций, креативность проходит через фильтры соответствия достижению или недостижению цели.

Целевая парадигма, характеризующая все три подхода, дает возможность вывести единый вектор креативности из структуры и состава управления. В структурном аспекте креативность включает возникновение так называемых творческих организаций или направлений, специализирующихся на разработке креативных планов. Внутри системы управления эти группы, в целом, подчиняются управленческим стандартам. Их деятельность, даже если уподобляется сетевой организации, согласуется с управленческим здравым смыслом, который видит в этом, скорее, инструмент достижения целей, а не спонтанную, возникающую и по своим законам развивающуюся реальность [5; 12].

Характерно, что реализация управленческих стандартов и стереотипов формирует маргинальность креативного аспекта. Согласно целевой парадигме, социальное творчество может вести к последствиям, которые требуют дополнительных механизмов корректировки деятельности. Такая проблемная ситуация создает неравенства креативной модели по отношению к утвердившимся и воспринимающимися привычными схемам социального управления.

В том случае, когда креативная модель в значительной мере выступает как «антитеория», ей приписываются утопические качества, что разрушительно для построения нормально действующей, соответствующей теоретическим и эмпирическим критериям, теории. Следует отметить приоритет креативности как развивающейся по неформальным принципам: включение в описание креативности как процесса социального творчества и саморазвития целевого компонента, в общем-то, «унаследованного» от функционалистского подхода, вызывает следствием приватизацию креативности, делая ее универсальным пожеланием по сравнению с реально апробированными принципами управления.

В системе управленческой мысли действительный подход задает схема рациональности, экономического человека. Креативность является «ящиком Пандоры», способным вызвать кризис управления. Поэтому современная управленческая мысль, если брать во внимание представленные подходы, ставит вопрос о креативной модели, как модели компетентного регулирования.

Даже сравнивая имеющиеся подходы, нельзя не прийти к выводу, что креативная модель нуждается не только в критериях с точки зрения затрат. Внедрение креативной модели управления сопряжено с ломкой привычного стереотипа дистанцированности и, как пишет М. Кастельс в статье «Могущество самобытности», доминирующая логика общества сетевых структур выдвигает собственные проблемы в форме самобытности сопротивления сообществу, а также в форме самобытности устремления к будущему [6; 303].

Таким образом, построение креативной модели социального управления неизбежно выходит на рубежи социального контроля, учета сопротивляемости акторов сетевых структур, которые в сегодняшней форме делают конкретным объектом собственных притязаний замещение системы управления.

Выступая в качестве важного инструмента, позволяющего преобразовать требования общества, социальное управление, как показывает развитие     управленческой     мысли,     может     сформироваться, трансформироваться в креативное, формируя новые социальные институты и, соответствующим образом, поведение человека. Такая модель может показываться простором управленческого навязывания процедур и принуждения. По нашему мнению, развитие управленческой мысли показывает, что изменения структуры и состава управления, то, что относится к критерию качества, выходит на понимание субъектности креативного управления, принятие в качестве отправной точки управленческих преобразований формирование креативного субъекта.

Обобщая все вышеизложенное, можно сделать следующие выводы.

Во-первых, социально-управленческая мысль, возникнув в эпоху индустриального общества, как система контроля за социальными и технологическими изменениями, основанными на приведение в действие стимулирующих, контролирующих или целеобразующих условий, переход к креативной модели управления был сопряжен с определенными трудностями, связанными с сохранением теоретической опоры экономического человека или рационального поведения.

Во-вторых, сформированные существующие подходы к системе креативности (функциональный, субъектно-деятельностный, управление людьми), включая, в той или иной мере, креативность (в форме стимулирования активности, самостоятельности или знания), определяет путь гуманизации управления, ориентированный на приватизацию креативности в управленческой деятельности. Для развития модели креативного управления это имеет значение как проблемная ситуация, связанная с поиском конвергентности рациональности и творчества в управлении.

В-третьих, современная управленческая мысль определяет необходимость аналитического наполнения модели креативности с целью освобождения от оценочных суждений, переводящих креативность в состояние идеологического конструкта.