"Недели помощи" детям как эффективная форма борьбы с беспризорностью в советской России начала 1920-х гг

Одной из главных примет времени СССР 1920-х гг. стала массовая беспризорность. Она настолько прочно ассоциировалась с 1920-ми гг., что даже первый звуковой фильм советского кинематографа – «Путевка в жизнь», вышедший на широкий экран в 1931 г., был посвящен борьбе с этим социальным злом. Проблема беспризорности в 1920-е гг. раскрывается во многих исследованиях как российских [1], так и зарубежных ученых [2].

В процессе борьбы с беспризорностью вырабатывались различные методы и способы нейтрализации этого социально опасного явления. Так как практически все масштабные мероприятия, направленные на ликвидацию социального сиротства, были связаны со значительными финансовыми затратами, советская власть уделяла большое внимание сбору средств на их осуществление. Одним из самых успешных проектов, направленных на сбор средств беспризорникам, в начале 1920-х гг. стали «недели помощи» детям.

В январе 1919 г. межведомственная комиссия Наркомпроса обратилась к В.И. Ленину с предложением о проведении «недели помощи» голодным детям, в течение которой в сельских местностях производился бы обмен промышленных товаров на продовольствие [3, с. 29]. В.И. Ленин, ознакомившись с предложением Наркомпроса, писал наркому продовольствия А.Д. Цюрупе: «Неделю голодающих детей во всяком случае подготовить, объявить и провести надо» [4]. В начале 1919 г. в Саратове по инициативе местных партийных организаций образовался Совет защиты голодающих детей красных столиц. Председателем его стал С.А. Королев. Одной из первых мер совета был сбор продовольственных подарков для детей Москвы и Петрограда. Получив сообщение о создании Совета, В.И. Ленин 30 марта 1919 г. диктует следующую телеграмму: «Саратов. Губисполкому, копия Губисполкому. Окажите всемерное содействие в отправке подарков Королеву. Предсовнаркома В.И. Ленин». Эта телеграмма, как потом выяснилось, не была доставлена в связи с неправильным адресом. В.И. Ленин поручил срочно проверить адрес [5].

Во время проверки адреса в СНК с ходатайством о поддержке действий Совета обратился А.Д. Цюрупа. Это произошло 5 апреля 1919 г. В.И. Ленин вскоре посылает вторую телеграмму в

Саратов: «Вполне присоединяюсь к просьбе Народного комиссариата по продовольствию оказывать всяческое содействие саратовскому “Совету защиты голодающих детей красных столиц”. Со своей стороны очень прошу всеми силами помочь этому “Совету защиты детей”» [6, с. 275]. Тогда же В.И. Ленин подписал удостоверение СНК, подтверждающее полномочия С.А. Королева. На удостоверении В.И. Ленин сделал приписку с просьбой ко всем советским учреждениям и властям оказывать С.А. Королеву всяческое содействие [7]. Таким образом, Саратов положил начало делу проведения благотворительных акций помощи советским детям.

Первая всероссийская «неделя ребенка» была организована в РСФСР в ноябре 1920 г. по постановлению ВЦИК и Наркомпроса. Эта кампания преследовала две цели – пропаганду и агитацию, направленные на оказание помощи нуждающимся детям в учреждениях Наркомпроса и Наркомздрава и сбор хлеба для голодающих детей Москвы и Петрограда [8, с. 37].

Заранее по всем городам из центра были разосланы положение и инструкции, как организовать «неделю ребенка» на местах. Как и было намечено, она проводилась повсюду одновременно. Для осуществления агитационной кампании на местах и сбора хлеба для московских детей была организована поездка в южные города. От Наркомпроса были командированы три инструктора, девять слушательниц Всероссийских курсов работников детских домов, от Наркомздрава – врач-докладчик, девять работниц-агитаторов от Женотдела МК ВКП(б) и ЦК ВКП(б), механик с кинолентой «Дети – цветы жизни» и машинистка-секретарь [9]. Всего в поездке участвовало 25 человек. Им был предоставлен отдельный агитвагон.

В рамках первой «недели ребенка» были обследованы детские учреждения Владимира, Тулы, Харькова, Ростова-на-Дону, Царицына и Краснодара [10]. Положение и общее состояние детских учреждений обследованных городов было весьма плачевное: голод, холод, полное отсутствие белья, одежды, обуви; эпидемические болезни; в детских домах и школах полнейшее отсутствие учебных пособий; персонал в учреждениях был случайный и не обладающий специальными знаниями в области педагогики. Это были работники «поневоле», «из-за куска хлеба», как многие из них прямо и заявляли.

Население относилось сочувственно к проводимой акции, и, несмотря на трудности, люди давали, что могли. В городах это были в основном вещи, в деревнях продукты (кто-то пожертвовал даже большой ковер и хрустальную вазу). У сборщиков имелись подписные листы, и на каждую вещь выдавалась квитанция. Собранное бережно учитывалось и распределялось. Деньгами было пожертвовано 6 249 319 р. [11]. За всей социально-бытовой работой не забывали проводить праздники для детей. В спектаклях и концертах участвовали местные драматические труппы, школьники и служащие.

По возвращении агитвагона Наркомпрос и отдельные участники поездки долго поддерживали связь с местами, переписывались с ними и помогали посылкой учебной литературы и разных материалов из Москвы. На основании собранных материалов был составлен один общий доклад, который был лично передан Ф.Э. Дзержинскому. Доклад произвел на него сильное впечатление.

Например, в одном из докладов описывалось следующее: «Кое-где в детских домах приладили деревянные колодки, обмотав каким-то отрепьем ноги ребенка, но это счастливое исключение. В других губерниях, как в Астраханской, Курской, Саратовской (материал отдела охраны детства НКП), буквально нечем обмотать, нет никаких лохмотьев, и дети бегают босые, отмораживая и ознобляя руки и ноги. От ознобления тело ребенка покрывается язвами. К этому надо прибавить еще, что всюду дети страдают чесоткой, и тело ребенка – сплошная язва, сплошные струпья, сплошь усеянные вшами. Ребенок гниет и разлагается заживо. Холод в детских домах кошмарный; детские комнаты нигде в Симбирской, Саратовской, Царицынской и других губерниях не отапливаются. По углам целые сугробы снега» [12].

Из Ахтубинска, Астраханской губернии поступила просьба отдела распустить детей «по миру», так как «нечем кормить». В Аткарске, Саратовской губернии ответственные работники говорили, что «лучше вывести детей из детских домов за город и там их расстрелять, чем так их мучить. Стыдно даже говорить о какой-либо воспитательной работе среди такого ужаса и кошмара. Дети ничего решительно не делают, старшие дети занимаются развратом, играют в карты, курят, пьют “николаевскую”, девочки 16–17 лет торгуют собой» [13].

Эти и другие факты, представленные в докладе Ф.Э. Дзержинскому и зачитанные на III сессии ВЦИК, заставили его принять радикальное решение – все дело по борьбе с беспризорностью взять на возглавляемую им организацию. 27 января 1921 г. была создана Комиссия по улучшению жизни детей при ВЦИК. Организатором и первым председателем Комиссии стал Ф.Э. Дзержинский.

То, что Комиссию возглавил именно Ф.Э. Дзержинский, было вполне логичным. Он сам объяснял свое решение так: «Я хочу бросить некоторую часть моих личных сил, а главное сил ВЧК, на борьбу с детской беспризорностью… Я пришел к этому выводу, исходя из двух соображений. Во-первых, это ужасное бедствие. Ведь когда смотришь на детей, так не можешь не думать – все для них! А между тем сколько их искалечено борьбой и нуждой… Нужно создать при ВЦИК, конечно, при ближайшем участии Наркомпроса, широкую комиссию, куда бы вошли все ведомства и все организации, могущие быть полезными в этом деле. Я уже говорил кое с кем; я хотел бы сам стать во главе этой комиссии, хочу реально включить в работу аппарат ВЧК. К этому меня побуждает второе соображение: я думаю, что наш аппарат один из наиболее четко работающих. Его разветвления есть повсюду. С ним считаются. Его побаиваются. А между тем даже в таком деле, как спасение и снабжение детей, встречаются и халатность, и даже хищничество» [14].

Ф.Э. Дзержинский был прав: в 1921 году – году небывалого голода хищничество было очень развито. К детдомам часто пристраивались далекие от педагогики люди, желающие лишь найти бесплатное питание. Так, в Царицынской губернии при осмотре состояния и работы детдомов было выявлено 25 таких случаев [15], в Астраханской – 20 [16]. Показателен акт проверки Царицынского детдома № 38. Представители местной губкомиссии по улучшению жизни детей при осмотре учреждения выяснили, что «заведующий детдома Е. Кобяков широко практиковал избиение детей, а один мальчик после побоев слег. Кобяков устроил в детдом своих жену и сваху, обращение которых с детьми было весьма грубо. Дети видели, как эта компания ворует их хлеб, варенье, суп ведрами и пр.» [17]. Наказание последовало незамедлительно. Так, в заключении акта проверки говорилось: «По дому № 38: Необходимо Е. Кобякова убрать с преданием суду за побои и исключением из рядов РКП за то же (уже все сделано)» [18]. Приписка «уже все сделано» характеризовала вновь созданную комиссию как организацию, способную эффективно решить проблему нарушения законности в условиях беспрецедентного голода и беспризорности.

Деткомиссия ВЦИК, таким образом, стала главным боевым штабом в борьбе на детском фронте, объединяющим и контролирующим работу в данной области, а также концентрирующим вокруг себя как в центре, так и на местах широкие массы населения. По инициативе Ф.Э. Дзержинского ЦК РКП(б) и ВЦИK разослали партийным комитетам и исполкомам циркуляр, где призывали оказать помощь беспризорным детям. Деткомиссия ВЦИК проводила обследование детских учреждений, организовывала приемники, распределители, изыскивала источники средств, проводила большую агитационно-пропагандистскую работу. Отныне все мероприятия по ликвидации беспризорности проводились под неусыпным контролем вновь созданного органа. Это относилось и к «неделям помощи» беспризорникам.

Таким образом, «недели помощи» детям как целенаправленная система, позволяющая искоренять социальные и экономические причины беспризорности, полностью себя оправдала. При организации дальнейших мероприятий 1920-х гг., направленных на борьбу с беспризорностью, «недели помощи» беспризорным детям по-прежнему оставались актуальными.

Ссылки: