Некоторые проблемы интерпретации и правового регулирования искусственного интеллекта в России

Искусственный интеллект – одно из важнейших направлений развития многих современных стран, причем не только развитых, но и развивающихся. И это неудивительно, ведь искусственный интеллект можно использовать почти во всех сферах жизнедеятельности. Более тридцати стран мира уже разработали собственные стратегии развития указанной сферы (в их число входят, например, Дания [1], Канада [2], Китай [3], Сингапур [4], Франция [5]).

В России тенденция развития сферы искусственного интеллекта приобрела особый размах в связи с выходом Указа Президента Российской Федерации от 10 октября 2019 года № 490 «О развитии искусственного интеллекта в Российской Федерации» (далее – Указ № 490). Однако распространение этой «интеллектуальной» тенденции – достаточно новое явление не только для экономики России, но и для ряда зарубежных стран, поэтому и специализированное правовое регулирование искусственного интеллекта в настоящее время находится все еще на стадии формирования.

Исследуя российский опыт возможности правового регулирования искусственного интеллекта, следует отметить, что уже изначально, рассматривая конституционноправовой статус искусственного интеллекта, непременно возникают вопросы о том, допускает ли вообще законодатель суще- ствование и защиту прав не только человека и гражданина, но и иного носителя интеллекта, созданного искусственным путем; и, если допускает, то существует ли отличие в их ценности и правовом регулировании? (см. [7, с. 80]). В Конституции об этом речь не идет, несмотря на то, что это Основной закон страны, на положения которого равняются нормы всех иных отраслей права. Это порождает последующую правовую неопределенность.

А.А. Васильев и Ю.В. Печатнова справедливо обращают внимание на то, что искусственный интеллект фактически сформировался как комплекс технологических решений (см. [8]). Представляется, что особенности его применения и защиты очень близки к отрасли гражданского права, особенно к части IV Гражданского кодекса Российской Федерации (далее – ГК РФ), непосредственно регламентирующей общественные отношения в сфере интеллектуальной собственности. Исходя из этого становится очевидным, что в часть IV ГК РФ, в которой содержатся основные нормы об интеллектуальной собственности, необходимо ввести положения, касающиеся дополнительной регламентации искусственного интеллекта. Однако это далеко не полный перечень возможных нововведений.

В настоящее время проблемой правового регулирования искусственного интел- лекта является невозможность выработки норм его регулирования исключительно в одной отрасли права, что связано со спецификой его применения в различных правоотношениях. Так, Д.С. Милинчук (см. [10]) и иные ученые справедливо обращают внимание на значимость рассмотрения искусственного интеллекта как субъекта и объекта правоотношений. Это позволяет прийти к выводу о том, что комплексное правовое регулирование искусственного интеллекта поможет восполнить пробелы его регулирования в рамках различных отраслей права.

Необходимо внести изменения в отрасли конституционного права, гражданского права, административного права, уголовного права, жилищного права и иные отрасли права, которые так или иначе могут быть связаны с возможностью применения искусственного интеллекта в рамках конкретных общественных отношений. Так, например, для того чтобы регулировать работу беспилотных такси, понадобятся соответствующие нормы административного права, а для защиты прав и свобод человека от преступлений, совершенных роботом, – соответствующие нормы уголовного права.

По мнению автора настоящей статьи, в действующие нормы законодательства необходимо внести изменения с учетом следующих проблем.

• 1.    Проблема определения конституционно-правового статуса, определяющего первичные основные права и свободы искусственного интеллекта, который в этом случае представляется как субъект правоотношений, может быть решена посредством внесения следующего изменения в часть 1 статьи 17 Конституции Российской Федерации: «1. В Российской Федерации признаются и гарантируются права и свободы человека, гражданина и робота согласно общепризнанным принципам и нормам международного права и в соответствии с настоящей Конституцией».

• 2.    Наличие проблемы определения гражданско-правового статуса искусственного интеллекта, позволяющего рассматривать

его в качестве субъекта или объекта гражданских правоотношений, что влияет в том числе на возможность заключения договоров посредством использования технологий искусственного интеллекта, привлечения к гражданско-правовой ответственности роботов и т. п., свидетельствует о необходимости:

• 1)    введения в Подраздел 2 ГК РФ Лица Главы 3.1. Роботы , в которой подробно раскрыть понятие робота, его идентификацию (наименование и иные характеристики), правоспособность и дееспособность, место нахождения (поскольку робот – не живой человек, а некий его прообраз, по мнению автора, нельзя говорить о его месте жительства в связи с тем, что он в полном объеме не обладает свойствами живого человека), обозначить ответственность робота, а также ряд иных положений о специфике рассмотрения его в качестве субъекта гражданских правоотношений.

Эта глава должна быть размещена перед главой, касающейся юридических лиц, поскольку по физическим и юридическим характеристикам разработчики стремятся создавать роботов похожими именно на граждан;

• 2)    введения в Раздел VII ГК РФ Права на результаты интеллектуальной деятельности и средства индивидуализации Главы 76.1. Право на применение технологий искусственного интеллекта . В этой главе целесообразно подробно указать, что относится к технологиям искусственного интеллекта, предусмотреть особенности правовой охраны и защиты прав собственников и владельцев технологий искусственного интеллекта. В статье 128 главы 6 ГК РФ конкретно указаны объекты гражданских прав. На мой взгляд, исходя из ее содержания к объекту гражданских прав явным образом можно отнести искусственный интеллект. Представляется, что в этой части вносить дополнительные пояснения не нужно, но следует внести изменения в нормы, касающиеся защиты искусственного интеллекта при применении результатов

• 3.    Проблема привлечения к административной ответственности робота также не решена. В этом случае сложность обусловлена возможностью отнесения искусственного интеллекта как к субъекту, так и к объекту общественных отношений. Соответственно, если искусственный интеллект является управляемым, то к ответственности нужно привлекать лицо, совершающее административное правонарушение. В случае когда искусственный интеллект свободен в выборе действий (по мнению автора настоящей статьи, это крайне опасно для общественных отношений, ведь в таком случае результат может быть либо заложен в программе, к примеру, различные варианты действий при наличии конкретной ситуации, либо вообще не заложен, и неясно, что изготовитель робота вложил в его программу действий в таком случае, причем не исключен вариант и бездействия робота в незаложенных в программе его деятельности ситуациях).

• 4.    Относительно возможности привлечения к уголовной ответственности возникает та же проблема, что и в отношении привлечения к административной ответственности, то есть проблема выяснения в первую очередь возможности привлечения робота к такому виду ответственности при наличии в его действиях умысла или неосторожности. В связи с этим предлагаю в статью 19 Уголовного кодекса Российской Федерации (далее –УК РФ) добавить часть 2, изложив указанную статью следующим образом:

• 2.    Уголовной ответственности подлежит робот, который вследствие проведенной экспертизы признан самостоятельным

• 5.    При рассмотрении возможности применения искусственного интеллекта в жилищных правоотношениях выявляются два существенных пробела.

интеллектуальной деятельности и средств индивидуализации.

Например, благодаря применению технологий искусственного интеллекта можно фактическими действиями принять наследство – автоматически оплачивая квитанции ЖКХ наследодателя, либо, например, выполнять условия договора ренты, если возможность использования технологий искусственного интеллекта предусмотрена договором и у робота заложена программа ухода за соответствующим человеком (скажем, в определенное время привозить еду из кухни в комнату для конкретного пожилого человека). В этом случае можно говорить о том, что лицо, разработавшее соответствующую программу, в соответствии с которой и действует робот (в представленном случае приносит еду в определенное время), также осуществляет уход за ним, поскольку робот действует в интересах владельца или собственника робота.

В связи с этим (если робот действует самостоятельно и он один принимает решения исходя из того, что заложено в его программе) представляется, что в статью 2.3 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях (далее – КоАП РФ) следует добавить одну из ключевых норм (но опять же не единственную, поскольку в этом случае нормы нужно добавлять и в зависимости от специфики совершения конкретных правонарушений (или от возможности нарушения норм) роботом), а именно дополнить статью 2.3 частью 3 следующего содержания: «3. Административной ответственности подлежит робот, который вследствие проведенной экспертизы признан самостоятельным субъектом права, способным совершить соответствующее правонарушение умышленно или по неосторожности».

Однако в этом случае возникает еще одна проблема – когда один робот управляется другим роботом или группой роботов, которые также самостоятельны в принятии решений, невозможно изобличить лицо (или группу лиц), которое подпадет под привлечение к ответственности в качестве гражданина, управляющего роботом, совершающим административное правонарушение. Представляется, что внесение указанного дополнения в КоАП РФ позволит привлечь к ответственности таких лиц.

«1. Уголовной ответственности подлежит только вменяемое физическое лицо, достигшее возраста, установленного настоящим Кодексом.

субъектом права, способным совершить соответствующее деяние, признаваемое настоящим Кодексом преступлением, умышленно или по неосторожности».

Во-первых, возможность возникновения прав и обязанностей вследствие применения искусственного интеллекта в жилищном законодательстве прямо не предусмотрена. Это значит, что фактически такие действия останутся без необходимой юридической защиты. Для решения этой проблемы представляется целесообразным статью 10 Жилищного кодекса Российской Федерации (далее – ЖК РФ), в которой указаны основания возникновения жилищных прав и обязанностей, дополнить пунктом 7) и изложить ее в следующей редакции:

«Жилищные права и обязанности возникают из оснований, предусмотренных настоящим Кодексом, другими федеральными законами и иными правовыми актами, а также из действий участников жилищных отношений, которые хотя и не предусмотрены такими актами, но в силу общих начал и смысла жилищного законодательства порождают жилищные права и обязанности. В соответствии с этим жилищные права и обязанности возникают:

• 7)    вследствие применения технологий искусственного интеллекта ».

Во-вторых, если робот способен самостоятельно принимать решения исходя из заложенной программы, то он будет выступать уже в качестве самостоятельного участника жилищных правоотношений, что в ЖК РФ прямо не предусмотрено. В связи с этим образуется пробел в правовом регулировании. Для решения этой проблемы автором предлагается в часть 2 статьи 4 ЖК РФ внести следующие изменения:

• «2. Участниками жилищных отношений являются граждане, юридические лица, Российская Федерация, субъекты Россий-

• ской Федерации, муниципальные образования и роботы, выступающие в качестве самостоятельных участников жилищных правоотношений».

Безусловно, представлен далеко не полный перечень отраслей права, которые следует дополнить нормами, касающимися применения искусственного интеллекта, а также не полный перечень изменений, которые необходимо внести в соответствующие нормативные правовые акты по различным отраслям права. Например, полезное изобретение может быть создано самим роботом, роботы могут самостоятельно осуществлять дискриминацию по половому признаку при приеме на работу на соответствующую должность.

Приведенные обстоятельства лишь подтверждают то, что искусственный интеллект – это сфера исследования, где актуально новое (хотя бы самое необходимое или первичное) правовое регулирование в различных отраслях права.

Исследуя научную доктрину, можно отметить, что многие ученые ассоциируют понятие «искусственный интеллект» с различными современными технологиями и соответствующими сферами. Так, например, И.Н. Габдулов предлагает рассматривать искусственный интеллект в качестве области компьютерной технологии, занимающейся автоматизацией разумного поведения (см. [16]). Представляется, что позиция ученого вполне логична, однако при таком подходе остается неясной специфика искусственного интеллекта в рамках рассмотрения его в качестве области компьютерной технологии. Думается, что трактовку автора рассматриваемого понятия следует конкретизировать с учетом возможностей применения искусственного интеллекта.

Интересна позиция П.М. Морхата, рассматривающего искусственный интеллект как самоорганизующуюся систему, которая неразрывно связана с компьютерными программами, оборудованием и т. п., при этом она способна самостоятельно мыслить, принимать решения и осуществлять иные действия (см. [17]).

Некоторые ученые отчасти соглашаются с такой позицией, поскольку искусственный интеллект, безусловно, является самостоятельной системой, способной к относительной (не всегда без помощи человека) самоорганизации, неразрывно связанной с различного рода «компьютерными продуктами». При этом она способна самостоятельно мыслить, принимать решения и осуществлять иные юридически значимые действия либо находиться в бездействии в рамках созданных человеком условий.

Анализируя справедливую позицию Г.С. Осипова, который считает, что искусственный интеллект неразрывно связан с компьютерными науками (см. [18]), можно отметить, что искусственный интеллект, действительно, немыслим без соответствующих программ и соответствующего уровня научных достижений, способствующих развитию человечества – основы его деяний, поэтому он тесно связан с информатикой, информационным правом и т. д.

Однако в связи с этим возникает острый дискуссионный вопрос о возможности отнесения искусственного интеллекта исключительно к направлению компьютерных наук. Представляется, что нет. Безусловно, компьютерные науки в урегулировании рассматриваемой сферы будут иметь первостепенное значение, ведь на их основе базируется вся роботизированная система. При этом, вступая в гражданские правоотношения, например, при заключении договоров, на них будут распространяться и нормы гражданского права. Нормы гражданского права будут распространяться на носителей искусственного интеллекта (например роботов) и в том случае, если они будут выступать в качестве стороны или третьего лица в гражданском процессе.

Анализируя позиции ученых, можно сделать вывод о том, что искусственный интеллект тесно (но не исключительно) связан с компьютерными науками. Вступая в любые правоотношения, в первую очередь он будет подчиняться нормам из соответствующей области правоотношений.

Исследуя искусственный интеллект, важно выделить специфику привлечения искусственного интеллекта к ответственности. Проблема отождествления искусственного интеллекта с человеком связана с тем, что его создатель, как минимум, вкладывает в искусственный интеллект такие составляющие, которые характеризуют уровень развития самого создателя (см. [19]). Опасность применения искусственного интеллекта обусловлена не только проблемой сокращения рабочих мест, если вести речь, например, о специфике применения искусственного интеллекта в магазинах, юридических фирмах и т. п., но и с тем, что он может, к примеру, убить человека либо по ошибке, либо по заложенному в программе сценарию, что диктует необходимость внесения изменений в нормы уголовного права в части ответственности за совершение преступлений, связанных с применением искусственного интеллекта.

Представляется, что поскольку искусственный интеллект – самостоятельная система, которая способна к относительной (не всегда без помощи человека) самоорганизации, при привлечении его к ответственности важно проводить экспертизу, а также устанавливать элементы соответствующего правонарушения или преступления и понимать, указав в отраслевом законодательстве, в каких случаях искусственный интеллект можно привлечь к ответственности, а в каких нет, ведь в этом случае возникает вопрос и о возможном его отождествлении с «живым человеком».

Кроме того, важно обратить внимание на то, что в процессе применения искусственного интеллекта возникает другая важнейшая проблема – полная замена им человека. Ведь если бо́льшую часть работы будут выполнять машины и они смогут самовос-производиться благодаря высокому заложенному в них интеллектуальному уровню, то они вполне могут вытеснить человека из окружающей действительности, поскольку он будет просто не нужен, машины могут не предоставить человеку возможности осуществлять какие-либо действия или даже сделают их «своими рабами». Безусловно, это неблизкая перспектива и «на грани фантастики», но все же возможность самовоспроизведения и максимального исключения человека из этого процесса не исключена.

В Федеральном законе от 24 апреля 2020 года № 123-ФЗ «О проведении эксперимента по установлению специального регулирования в целях создания необходимых условий для разработки и внедрения технологий искусственного интеллекта в субъекте Российской Федерации – городе федерального значения Москве и внесении изменений в статьи 6 и 10 Федерального закона «О персональных данных» дано определение понятия «искусственный интеллект», однако оно применимо только к правоотношениям, указанным в этом законодательном акте. Представляется, что такого прямого нормативного правового регулирования недостаточно для раскрытия особенностей возникновения, изменения и прекращения отношений, связанных с искусственным интеллектом (не только на уровне гражданского права, но и на общем научном уровне). Тем более что в рассматриваемом законе правоотношения имеют экспериментальный характер.

Общее понятие «искусственный интеллект» указано в национальных стандартах (ГОСТ Р 43.0.5-2009 [21, п. 3.17, с. 2]; ГОСТ Р 43.0.7-2011 [22, п. 3.20, с. 3]; ГОСТ Р 43.0.8-2017 [23, п. 3.14, с. 3]) и обозначается следующим образом: «Искусственный интеллект: Моделируемая (искусственновоспроизводимая) интеллектуальная дея- тельность мышления человека» 1. Основные термины, сопутствующие подробному рассмотрению искусственного интеллекта, также изложены в указанных ГОСТах (в частности, речь идет о мышлении, мыслительной деятельности, интеллекте, естественном интеллекте и т. п.).

Думается, что общее понятие, данное в национальных стандартах, довольно узкое – оно не полностью отражает сущность искусственного интеллекта. Разъяснения относительно применения искусственного интеллекта в отдельных правоотношениях регламентируются специальными нормативными правовыми актами (см., например, [24]), а также даны в судебной практике 2. Это очень ценно, особенно в настоящее время, когда правовое регулирование искусственного интеллекта и его научное обоснование еще развиваются.

С учетом рассмотренных определений искусственного интеллекта, данных учеными, а также исходя из определения, данного в ГОСТах [21–23], автор настоящей статьи предлагает комплексное определение искусственного интеллекта, новизна которого заключается в указании источника его формирования :

Рассматривая правоотношения в сфере искусственного интеллекта, представляется важным отметить, что для эффективного применения технологии искусственного интеллекта необходимо не только правовое регулирование единого юридического определения искусственного интеллекта в нормах ГК РФ, но и раскрытие в них технологических решений, которые также определяют особенности формирования искусственного интеллекта.

Введение единого юридического определения приведет к упорядочению действующего массива нормативного правового регулирования, теории и практики, к устранению возможных коллизий в его правовом регулировании, формированию более четких представлений о нем в теории, а, следовательно, к минимизации дальнейших проблем на практике.

В результате проведенного исследования автором сделаны следующие основные выводы.

• 1.    В современных условиях развития мирового сообщества исследование, применение и регламентация искусственного интеллекта неизбежны. Искусственный интеллект – одно из важнейших направлений развития многих современных стран, его можно использовать почти во всех сферах жизнедеятельности. В связи с этим его нормативное правовое регулирование должно осуществляться комплексно, различными отраслями права. Необходимо внести изменения в отрасли гражданского, административного, уголовного, жилищного пра-

• ва и иные отрасли права, которые так или иначе могут быть связаны с возможностью применения искусственного интеллекта в рамках конкретных общественных отношений в зависимости от специфики его применения.

• 2.    Исследование проблем внедрения искусственного интеллекта в различные сферы общественной жизни позволило автору прийти к выводу о необходимости совершенствования действующих норм законодательства исходя из выявленных проблем. Так, например, для решения проблемы определения конституционно-правового статуса робота предложено в часть 1 статьи 17 Конституции Российской Федерации добавить положение, определяющее робота как участника правоотношений. С целью выявления особенностей рассмотрения искусственного интеллекта как субъекта и объекта гражданских правоотношений в подраздел 2. Лица ГК РФ предложено ввести Главу 3.1. Роботы, в Раздел VII. Права на результаты интеллектуальной деятельности и средства индивидуализации» добавить Главу 76.1. Право на применение технологий искусственного интеллекта.

• 3.    Искусственный интеллект можно представить как изначально созданный рукотворным образом самоорганизующийся комплекс технологических решений, имитирующий когнитивные функции человека посредством применения средств информационно-коммуникационной инфраструктуры, программного обеспечения, процессов и сервисов по обработке данных и поиску решений и выполняющий поставленные задачи в рамках внедренного в него комплекса технологических решений.

• 4.    Относительно возможности привлечения искусственного интеллекта к ответственности сделан вывод о том, что поскольку искусственный интеллект – самостоятельная система, которая способна

• 5.    Проблема отождествления искусственного интеллекта с человеком связана с тем, что его создатель, как минимум, вкладывает в искусственный интеллект такие составляющие, которые характеризуют уровень развития самого создателя. Опасность применения искусственного интеллекта связана не только с проблемой сокращения рабочих мест, если речь идет, к примеру, о специфике его применения в магазинах, юридических фирмах и т. п., но и с тем, что он может, например, убить человека либо по ошибке, либо по заложенному в программе сценарию, что обусловливает необходимость внесения изменений в нормы уголовного права в части ответственности за совершение преступлений, связанных с применением искусственного интеллекта.

Также рассмотрена проблема привлечения робота к административной и уголовной ответственности и сделан вывод о том, что если искусственный интеллект является управляемым, то к ответственности нужно привлекать лицо, совершающее административное правонарушение или уголовно наказуемое деяние. В случаях когда робот действует самостоятельно и он один принимает решения исходя из того, что заложено в его программе, предложено статью 2.3 КоАП РФ дополнить частью 3, содержащей положение о том, что робот также подлежит административной ответственности (в случае его полных самостоятельных действий его следует привлечь к ответственности как самостоятельного субъекта-правонарушителя).

Относительно привлечения к уголовной ответственности была выявлена аналогичная необходимость закрепления статуса робота в нормах УК РФ и предложено в статью 19 добавить часть 2, предусматривающую возможность его привлечения к уголовной ответственности.

Также автором выявлены пробелы в применения искусственного интеллекта в жилищных правоотношениях и предложено внести изменения в статью 10 ЖК РФ, касающиеся того, что жилищные правоотношения могут возникать вследствие применения технологий искусственного интеллекта. Кроме того, предложены дополнения в часть 2 статьи 4 ЖК РФ относительно закрепления статуса робота как участника жилищных правоотношений в случае самостоятельного принятия им решений.

Помимо этого, возможность привлечения робота к уголовной ответственности влечет необходимость введения соответствующих норм в УПК РФ, а возможность привлечения к гражданско-правовой ответственности – в ГПК РФ.

Исходя из этого представляется необходимым внесение изменений во все отрасли права, поскольку если объект правоотношений еще можно (хотя и достаточно сложно) отнести к уже существующим нормам (например, в ГК РФ), то статус субъекта однозначно не разрешен, что приводит к проблемам, связанным с применением искусственного интеллекта в целом.

к относительной (не всегда без помощи человека) самоорганизации, при привлечении его к ответственности важно проводить экспертизу, а также устанавливать элементы соответствующего правонарушения или преступления и понимать, указав в отраслевом законодательстве, в каких случаях искусственный интеллект можно привлечь к ответственности, а в каких нет, поскольку в этом случае также возникает вопрос о возможном его отождествлении с «живым человеком».

Другой важнейшей проблемой применения искусственного интеллекта является перспектива полной замены им человека, поскольку если бо ́ льшую часть работы будут выполнять машины и они смогут само-воспроизводиться благодаря высокому заложенному в них интеллекту, то они вполне могут вытеснить человека из окружающей действительности, поскольку он уже будет не нужен, а машины могут не предоставить человеку возможности осуществлять какие-либо действия или даже сделают их «своими рабами». Безусловно, это неблизкая перспектива и «на грани фантастики», но все же возможность самовоспроизведения и максимального исключения человека из этого процесса не исключена.

ИНФОРМАЦИОННЫЕ ИСТОЧНИКИ *

• 1.    National strategi for kunstig intelligens. Marts 2019. Adgangstilstand. URL: https:// em.dk/media/13026/ai-strategi_web.pdf (дата обращения: 23.04.2022).

• 2.    Brandusescu Ana. Artificial intelligence policy and funding in Canada: Public investments, private interests. Centre for Interdisciplinary Research on Montreal, McGill University. March 2021. Access mode . URL: https:// www.mcgill.ca/centre-montreal/files/centre-montreal/aipolicyandfunding_report_updated_ mar5.pdf (дата обращения: 23.04.2022).

• 3.    中 华人民共和国国民经济和社会发展第十 四个五年( 2021 － 2025 年) 规划和 2035. 訪問方 式 . URL: http://www.gov.cn/xinwen/2021-03/13/ content_5592681.htm (дата обращения: 23.04.2022).

• 4.    National Artificial Intelligence Strategy. November 2019. Access mode. URL: https:// www.smartnation.gov.sg/files/publications/ national-ai-strategy.pdf (дата обращения: 23.04.2022).

• 5.    Strat e gie nationale de recherche en intelligence artificielle / Minist e re de l’Enseignement sup e rieur, de la Recherche et de l’Innovation. 2018. 28.11. Mode of access. URL: https:// www.enseignementsup-recherche.gouv.fr/ cid128577/rapport-de-cedric-villani-donner-un-sens-a-l-intelligence-artificielle-ia.html (дата обращения: 23.04.2022).

• 6.    О развитии искусственного интеллекта в Российской Федерации» (вместе с «Национальной стратегией развития искусственного интеллекта на период до 2030 года») : Указ Президента Российской Федерации от 10 октября 2019 года № 490 // Собрание законодательства Российской Федерации, 2019, № 41, ст. 5700.

• 7.    Нечкин А. В. Конституционно-правовой статус искусственного интеллекта в России: настоящее и будущее // Lex russica (Русский закон). 2020. № 8 (165). С. 78–85.

• 8.    Васильев А. А., Печатнова Ю. В. Место искусственного интеллекта среди элемен-

  тов состава правоотношения // Цифровое право. 2020. Т. 1. № 4. С. 74–75.

• 9.    Гражданский кодекс Российской Федерации (часть четвертая) : Федеральный закон от 18 декабря 2006 года № 230-ФЗ // Собрание законодательства Российской Федерации, 2006, № 52 (Ч. 1), ст. 5496.

• 10.    Милинчук Д. С. Искусственный интеллект в праве: тенденции, угрозы и перспективы права на современном этапе развития общества // Имущественные отношения в Российской Федерации. 2021. № 7(238). С. 70–76.

• 11.    Конституция Российской Федерации : принята 12 декабря 1993 года в соответствии с Указом Президента Российской Федерации от 15 октября 1993 года № 1633 «О проведении всенародного голосования по проекту Конституции Российской Федерации» (с изменениями, одобренными в ходе общероссийского голосования 1 июля 2020 года). Доступ из справочной правовой системы «КонсультантПлюс».

• 12.    Гражданский кодекс Российской Федерации (часть вторая) : Федеральный закон от 26 января 1996 года № 14-ФЗ. Доступ из справочной правовой системы «КонсультантПлюс».

• 13.    Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях : Федеральный закон от 30 декабря 2001 года № 195-ФЗ. Доступ из справочной правовой системы «КонсультантПлюс».

• 14.    Уголовный кодекс Российской Федерации : Федеральный закон от 13 июня 1996 года № 63-ФЗ. Доступ из справочной правовой системы «КонсультантПлюс».

• 15.    Жилищный кодекс Российской Федерации : Федеральный закон от 29 декабря 2004 года № 188-ФЗ. Доступ из справочной правовой системы «КонсультантПлюс».

• 16.    Габдулов И. Н. Определение понятия искусственного интеллекта // Аллея науки. 2019. Т. 1. № 9 (36). С. 173–174.

• 17.    Морхат П. М . Искусственный интел-

  лект: правовой взгляд. М. : Буки Веди, 2017. 257 с.

• 18.    Осипов Г. С. Искусственный интеллект: состояние исследований и взгляд в будущее // Новости искусственного интеллекта. 2001. № 1. С. 3–4.

• 19.    Иоселиани А. Д. «Искусственный интеллект» vs человеческий разум // Манускрипт. 2019. Т. 12. № 4. С. 102–107.

• 20.    О проведении эксперимента по установлению специального регулирования в целях создания необходимых условий для разработки и внедрения технологий искусственного интеллекта в субъекте Российской Федерации – городе федерального значения Москве и внесении изменений в статьи 6 и 10 Федерального закона «О персональных данных» : Федеральный закон от 24 апреля 2020 года № 123-ФЗ // Собрание законодательства Российской Федерации, 2020, № 17, ст. 2701.

• 21.    ГОСТ Р 43.0.5-2009. «Национальный стандарт Российской Федерации. Информационное обеспечение техники и операторской деятельности. Процессы информационно-обменные в технической деятельности. Общие положения» : приказ

  Ростехрегулирования от 15 декабря 2009 года № 959-ст. М. : Стандартинформ, 2010. 20 с.

• 22.    ГОСТ Р 43.0.7-2011 «Информационное обеспечение техники и операторской деятельности. Гибридно-интеллектуализи-рованное человекоинформационное взаимодействие. Общие положения» : приказ Росстандарта от 13 декабря 2011 года № 1242-ст. М. : Стандартинформ, 2013. 31 с.

• 23.    ГОСТ Р 43.0.8-2017 «Информационное обеспечение техники и операторской деятельности. Искусственно-интеллектуа-лизированное человекоинформационное взаимодействие. Общие положения)» : приказ Росстандарта от 27 июля 2017 года № 757-ст. М. : Стандартинформ, 2018. 32 с.

• 24.    Об утверждении требований к содержанию технической и эксплуатационной документации производителя (изготовителя) медицинского изделия : приказ Министерства здравоохранения Российской Федерации от 19 января 2017 года № 11н : в редакции от 20 ноября 2020 года. Доступ из справочной правовой системы «Консуль-тантПлюс».