Номенклатурные проблемы в эколого-флористической классификации растительности

Н а практике нередко приходится сталкиваться с ошибками и неточностями, которые допускаются при описании, наименовании и валидизации син-таксономических единиц разного ранга. Сам по себе факт наличия ошибок прискорбен, но не криминален, так как классификационно-описательные процедуры часто не отличаются простотой. Но, к сожалению, накапливаемые ошибки и неточности, особенно касающиеся одних и тех же синтинтаксо-нов и «кочующие» из одной публикации в другую, могут сильно осложнять дальнейшую работу с этими единицами, так как масса времени может, в частности, тратиться не на сам процесс анализа особенностей растительных сообществ, а на выверку «паспортных» тонкостей синтаксономического названия. Таким образом, самая обыкновенная идентификация синтаксона оказывается нелегким делом.

В настоящей статье рассматриваются примеры некорректных, на наш взгляд, исправительных процедур для ряда синтаксонов, появившихся недавно и часто повторяющихся в последнее время.

Своим появлением настоящая статья во многом обязана двум недавно вышедшим работам: Лысенко Т.М. « Новые данные о растительном покрове Самарской области» [7] и Лысенко Т.М., Раков Н.С. «Растительность засоленных почв Северного Низкого Заволжья (Ульяновская и Самарская области)» [9], а также некоторым другим, более ранним, публикациям.

В них можно обнаружить немало отклонений от правил и норм, установленных в основополагающем фитосоциологическом документе – Международном кодексе фитосоциологической номенклатуры (International Code of Phytosociological Nomenclature – ICPN [15]).

В статье Т.М. Лысенко [7] автором проведен критический пересмотр 3-х ранее вышедших публикаций с целью устранения для отдельных син-таксонов имеющихся ошибок и несоответствия правилам и положениям Кодекса (ICPN), а также узаконения этих синтаксонов.

Но первое, с чем сталкивается читающий эту статью, – полное отсутствие в списке литературы

или указание там неверных выходных данных для 2 (!!) из 3 этих «основополагающих» публикаций. И таким образом не только нельзя говорить о декларируемом в ICPN постоянном требовании о «недвусмысленных ссылках» на публикации (см. ст. 2, 6, 43, 46 ICPN), но даже о возможности вообще понять, о каких литературных источниках идет речь и где их искать. Это же одновременно приводит и к невозможности достижения поставленной автором статьи цели – валидизации синтаксонов.

Далее приводятся и другие увиденные нами неточности и ошибки, которые, к сожалению, также препятствуют очередной валидизации ряда синтак-сонов.

В статье много внимания уделено ассоциации Atriplici laevis-Elytrigietum repentis 1 Golub et al. 2001. Но кроме уже указанных проблем с правильным цитированием литературных первоисточников (и нарушением ст. 2, 43 ICPN), возникают и другие вопросы по поводу проводимых Т.М. Лысенко для этой ассоциации и ее структурных подъединиц (вариантов) операций.

Вполне вероятно, определенная «проблемность» ассоциации связана с ее внутренней многовариантностью. Ей (и ее субассоциациям или вариантам) была посвящена не одна публикация (в том числе и отчасти дублирующие друг друга [1, 3, 4, 8, 10]), о чем указывает и сама Т.М. Лысенко [7], являясь одним из авторов ассоциации.

Она же предлагает и исправить названия этой ассоциации вследствие таксономической ошибки, а именно, заменить его на «Atriplici intracontinen-talis-Elytrigietum repentis Golub, Lysenko, Ruk-hlenko, Karpov 2001 nom. corr. hoc loco». Но что касается вида Atriplex intracontinentalis2 Sukhor., то использование при наименовании синтаксона этого недавно выделенного и не обсуждавшегося другими систематиками, а значит «неустоявшегося» таксона, также нарушает ст. 43 ICPN, которая рекомендует перед переименованием удостовериться, что таксономическое нововведение («…название вида, описанного в более узком понимании, нежели агрегат») признается в одинаковом ранге многими авторами во многих флористических сводках. Выделение же из агрегации видов, близких к A. laevis C.A. Mey., A. intracontinentalis произведено менее чем за 2 года до предлагаемого переименования ассоциации [14].

Почти тоже самое можно сказать и о ситуации с одним из подвидов вида Suaeda corniculata (C.A. Mey.) Bunge – Suaeda corniculata ssp. corniculata – и связанным с ним предлагаемым Т.М. Лысенко переименованием синтаксонов (включая и один из вариантов асс. Atriplici laevis (в новой версии Atrip-lici intracontinentalis ) -Elytrigietum repentis ), в которых имяобразующим является название вида Suaeda corniculata. Данные о новых таксонах рода Suaeda Forssk. ex J.F. Gmel. появились только в 2008 г. [13]. Кроме того, в ситуации с видом S. corniculata не совсем понятно, к чему в контексте рассматриваемой статьи относится фраза «Ст. 10а… рекомендует использовать в качестве имяоб-разующих таксонов вид или подвид, а поскольку в данном случае название вида и подвида одинаковы, то на изменение названия синтаксонов выделение новых подвидов не повлияло». Ведь в следующем за этой фразой абзаце приводится название варианта этой ассоциации уже не как вар. Suaeda corniculata , а как «вар. Suaeda corniculata ssp. cor-niculata » (т.е. оно «уточняется» до подвидового), и таким образом переименование варианта все же произведено [7, с. 111].

Учитывая, что в списке литературы отсутствуют или представлены с ошибками соответствующие публикации, на которые Т.М. Лысенко ссылается при указании номенклатурных типов ассоциации и ее вариантов, сами рассуждения и информация о номенклатурных типах становятся абсолютно излишними.

Кроме того, синтаксоны ранга вариантов ассоциаций не регулируются ICPN (см. Принцип II), и поэтому не было никакой необходимости валиди-зировать их с указанием номенклатурных типов. Надо сказать, что излишняя валидизация вариантов вообще буквально «преследует» эту ассоциацию и эта процедура неоднократно повторяется и другими исследователями [8, 10].

Таким образом, только по одной асс. Atriplici laevis-Elytrigietum repentis опубликована масса излишнего материала (а это также не приветствуется правилами ICPN), что, однако, не привело к узаконению под новым названием ни собственно ее, ни ее вариантов.

Желание исправить названия синтаксонов из-за неправильного или невыбранного номенклатурного типа и валидизировать их затронуло еще нескольких ассоциаций в рассматриваемой нами публикации [7]. В них входят Poo pratensis-Lepidietum lati-folii Lysenko et al. 2003, Puccinellio tenuissimae-Camphorosmetum songoricae Lysenko et al. 2003 и

Cirsio esculenti-Lotetum zhegulensis Golub et Lysenko 1999 с субассоциациями Cirsio esculenti-Lotetum zhegulensis agrostietosum Golub et Lysenko 1999 и Cirsio esculenti-Lotetum zhegulensis festuce-tosum Golub et Lysenko 1999.

Но для двух первых синтаксонов предпринятые исправления оказываются невалидными из-за уже названного ранее ошибочного указания выходных данных более ранней публикации с описанием этих ассоциаций и их номенклатурных типов [10].

Что касается асс. Cirsio esculenti-Lotetum zhegulensis , то не было никакой необходимости исправлять ее название, поскольку уже в 1999 г. она опубликована валидно (хотя и без выделения субасс. typicum ), в том числе и с указанием номенклатурного типа (оп. 10. табл. 2 [2]), который являлся одновременно и номенклатурным типом ее субассоциации C. e.-L. zh. agrostietosum . Статья 5 ICPN (на которую ссылается Т.М. Лысенко при рассмотрении этой ассоциации) не требует обязательного выделения субасс. typicum , а тем более делать это специально и вновь валидизировать ассоциацию при условии, что номенклатурный тип ассоциации уже был выбран из описаний, входивших в ранее валидно опубликованную субассоциацию. В этом случае теряет смысл и соответствующая ссылка на ст. 4 (а) – для двух уже существовавших ранее субассоциаций асс. Cirsio esculenti-Lotetum zhegulensis . Таким образом, практически вся информация по этой ассоциации, приводимая в статье, включая повторную валидизацию уже легитимных субассоциаций C. e.-L. zh. agrostietosum и C. e.-L. zh. festucetosum , излишня. Кроме того, при существующей стилистике и грамматике текста статьи [7] может появиться мнение, что номенклатурным типом самой ассоциации является субасс. C. e.-L. zh. typicum, а не определенное описание, как об этом говорят ст. 16 и Определение VIII ICPN.

Таким образом, только в одной публикации [7] практически ко всем синтаксонам, предложенным к валидизации после якобы исправления ошибок и неточностей, можно предъявить претензии по поводу того, что предлагаемая «коррекция» не соответствует ICPN.

Еще одна не совсем логичная, на наш взгляд, попытка переименования ассоциаций предпринята в 2010 г. в публикации Т.М. Лысенко и Н.С. Ракова [9]. Она касается валидной асс. Festuco valesiacae-Artemisietum austriacae Karpov et al. in Karpov et Yuritsyna 2006.

Авторы публикации меняют порядок видов в названии этой ассоциации, предлагая его уже в версии «Artemisio austriacae-Festucetum valesiacae Karpov, Lysenko, Golub nom. invers. propos. et ass. nov. hoc loco». Объяснение этой перемены сводится к тому, что такая последовательность таксонов лучше отражает «прогрессивную сукцессию», наблюдаемую в природе. Но подобное переименование нарушает ст. 29 ICPN, налагающую ограниче- ния на случаи «субъективного» отвержения или исправления названий синтаксонов.

Аргументация в пользу перестановки таксонов с использованием понятий «ярусность» и «доминанты», а также привлечением ст. 3 и 10 ICPN неуместна. Сами же авторы публикации указывают, что в «старой» ассоциации из Оренбургской области (10 описаний) оба имяобразующих таксона ( Artemisia austriaca, Festuca valesiaca ) «являлись равнозначными доминантами» [9, стр. 36]. К этому стоит добавить, что при ее первоописании [6] травостой характеризуется по высоте как однородный (т.е. безъярусный), но при этом, в принципе, мало чем отличающийся по амплитуде высоты (25-35 см) от двухъярусного травостоя «новой, переименованной» ассоциации из Ульяновской области (всего 6 описаний!): 1 «подъярус» ( Festuca valesiaca ) – 3540 см, 2 «подъярус» ( Artemisia austriaca) – 20-30 см.

Кроме того, в рассматриваемой статье опять проведена ненужная валидизация вариантов (« Ko-chio laniflorae-Puccinellietum distantis ass. nov. hoc loco»).

Несколько слов хочется сказать о ссылках на авторство. Неcмотря на то, что ICPN жестко не оговаривает указание авторства для ранее невалидно опубликованных синтаксонов и не всегда требует перечисления в их названии авторов, впервые описавших данную единицу, все-таки научная практика считает неэтичным при наименовании синтаксона забывать ссылку на фамилии авторов-первоописателей. Но тем не менее это нередко происходит, что можно наблюдать, в частности, даже в ряде упомянутых в настоящей статье работ. Так, в коллективных публикациях [9, 10] при вали-дизации ранее невалидных по причине опубликования только в депонированной статье [1] синаксо-нов, впервые установленных В.Б. Голубом и Т.М. Лысенко, авторство последних (Golub et Lysenko 1997) в новом названии почему-то опускается (это касается, к примеру, ассоциаций Leontodonto au-tumnalis-Cichorietum intybus , Poo pratensis-Lepidietum latifolii , Puccinellio tenuissimae-Camphorosmetum songoricae ). Также непонятно исчезновение первоописателей-соавторов Д.Н. Карпова у целого ряда синтаксонов в работе В.Б. Голуба с соавторами [12] (в частности, у ассоциаций Festuco pseudovinae-Artemisietum santonicae, Festuco valesiacae-Galatelletum tataricae , Limonio gmelinii-Festucetum valesiacae, Festuco valesiacae-Artemisietum austriacae и др.). Кроме того, «Con-spectus» «грешит» и повторной валидизацией уже легитимных единиц (причем как низшего, так и высшего ранга).

Конечно же, инициируя валидизацию, переименование или любую другую номенклатурную процедуру, каждый из исследователей преследует определенные «благие» цели, что должно было бы облегчить многим синтаксонам существование в синтаксономическом пространстве, а работающим с ними ученым – различные операционноаналитические процедуры. Но, к сожалению, зачастую нововведения лишь усугубляют путаницу и отнимают время на дополнительные разбирательства.

Если принять во внимание ряд обстоятельств, а именно:

• -    сам Кодекс (ICPN) является достаточно сложным документом, регулирующим множество правил, и поэтому он не лишен своих собственных недостатков;

• -    даже работающие в одной области исследователи не всегда имеют доступ и хорошо информированы о выходящих публикациях своих коллег;

• -    в настоящее время уже существует огромное количество синтаксонов разного ранга;

• -    как показывает практика, у геоботанического сообщества (как российского, так и интернационального), к сожалению, не хватает сил для организации эффективного функционирования специальных комиссий, которые бы отслеживали соблюдение всех номенклатурных тонкостей. Например, многие намерения Номенклатурной комиссии Международной ассоциации науки о растительности по доработке текста Кодекса и опубликованию дополнительной информации в соответствующих Приложениях к нему (в частности, по инвертированным названиям, которые требуют обязательного одобрения этой Комиссии) за 10 лет существования 3-ей версии ICPN так и не были воплощены в жизнь;

то хотелось бы, чтобы номенклатурные (и особенно исправляющие ошибки) процедуры были менее поспешными и более тщательно выверенными и не приводили бы, в свою очередь, к серии корректирующих публикаций.

На наш взгляд, лучше применить принцип «Семь раз – отмерь, один раз – отрежь», чем порождать на «генеалогическом синтаксономическом древе» сомнительных отпрысков с непонятными и громоздкими именами, блуждающих по его многочисленным ветвям в поиске своего «места в жизни».

Автор благодарит С.В. Саксонова и В.Б. Голуба (ИЭВБ РАН, г. Тольятти) за консультации.