Новые радиоуглеродные даты неолитических и энеолитических памятников Поволжья и Подонья

• *Работа подготовлена в рамках выполнения проекта № 33.1195. 2014/К государственного задания Министерства образования и науки РФ.

• **Работа выполнена по гранту РФФИ №14-06-00041 и гранту РГНФ №16-11-63015.

Результаты радиоуглеродного датирования неолитических и энеолитических материалов Среднего Поволжья и сопредельных регионов регулярно вводятся в научный оборот1. За прошедшие несколько лет с момента выхода последней обобщающей статьи была получена серия абсолютных датировок по неолитическим памятникам Поволжья и Подонья. Введению в научный оборот, а также их анализу посвящена данная публикация.

личным морфологическим группам (неорнамен-тированная, накольчатая, гребенчатая и др.)2. По мелким фрагментам неорнаментированных стенок, технология изготовления которых, согласно заключению И.Н. Васильевой, близка неорнамен-тированной или орнаментированной лишь поясками ямок-жемчужин посуде данной стоянки, получена дата середины VI тыс. до н.э. (табл.1, 1)3. Она совпадает с абсолютными определениями времени существования аналогичной керамики стоянок Ильинка, Лебяжинка IV, Красный Городок и др.4 По всей видимости, представленная дата свидетельствует о бытовании елшанской керамической традиции в регионе до середины VI тыс. до н.э. Однако учитывая отсутствие на стоянке Калмыковка I острых днищ, а также значительной серии профилированной посуды и смешанное залегание всех морфологических групп керамики, нельзя исключать вероятность отнесения данного определения и посуды, по которой оно получено, к ранним этапам бытования средневолжской культуры.

Также по фрагментам сильно запесоченных стенок от одного сосуда, орнаментированного горизонтальными рядами оттисков короткого и длинного гребенчатого штампа стоянки Калмы-ковка I5, получена дата первой половины V тыс. до н.э. (табл.1, 2). Она совпадает с абсолютными определениями по зубчатой посуде стоянки Виловатое и несколько древнее датировок зубчатой и гребенчатой керамики других стоянок лесостепного Поволжья (Лебяжинка IV, Ильинка и др.)6. Вероятно, данное определение маркирует наиболее ранний этап бытования гребенчатой керамической традиции в обозначенном регионе. Примечательно, что с представленной датой совпала датировка, полученная по костям лося7, контекстуально связанным с описанным гребенчатым сосудом (табл.1, 3). Таким образом, мы можем лишний раз констатировать приемлемость датировок по органике из керамики для определения хронологии археологических культур и типов посуды, которые верифицируются определениями по другим видам датирующих материалов.

По неорнаментированным фрагментам стенок ранненеолитических сосудов стоянки Ози-менки II получена дата, относящаяся к последней четверти VI тыс. до н.э. (табл.1, 4). Обозначенное определение моложе полученной ранее даты начала VI тыс. до н.э. почти на 700 лет8. Необходимо отметить, что на стоянке Озименки II выявлена небольшая, сильно фрагментированная коллекция ранненеолитической керамики: венчики и орнаментированные стенки примерно от 15 сосудов (каждый из которых представлен 1-3 фрагментами), а также около 120 фрагментов неорнаментированных стенок9. В этой связи для абсолютного датирования комплекса стоянки используются малоинформативные и, соответственно, менее ценные – неорнаментированные стенки, которые несколько различаются между собой по технологии изготовления, и их принадлежность конкретному сосуду не всегда удается установить достоверно. Как демонстрируют ранненеолитические материалы Подонья и По-сурья10, во время кратковременного обитания на стоянке ранненеолитической группой населения использовалось ограниченное количество посуды – 1-3 горшка. В этой связи мы можем предположить, что наличие в комплексе стоянки большего количества сосудов свидетельствует о неоднократном ее посещении ранненеолитическим населением. Этапы данного посещения на супесчанистых почвах не всегда фиксируются стратиграфически, и они маркируются «разбросом» дат. Аналогичную ситуацию демонстрирует датировка, полученная по ранненеолитическому комплексу стоянки Имерка VII, относящаяся к последней четверти VII тыс. до н.э. (табл.1, 5). Данное определение также значительно отличается от ранее полученных дат11. В то же время оно коррелирует с датировками стоянок западной группы памятников елшанской культуры (Вьюново озеро I, ранняя дата стоянки Озименки II)12 и определяет время и маршрут продвижения ранненеолитического населения в регионы, расположенные к западу от лесостепного Поволжья. Учитывая, что на стоянке выявлены фрагменты примерно от 20 ранненеолитических сосудов13, вероятно, она также посещалась ранненеолитическим населением неоднократно.

По ранненеолитическим материалам стоянки Большая Раковка II получено две даты. Необходимо отметить, что они, в связи с ограниченным количеством выявленных на поселении фрагментов ранненеолитической посуды (108 фрагментов примерно от 20 сосудов)14, получены по неорнаментированным стенкам. Технология их изготовления, согласно заключению И.Н. Васильевой, близка елшанской. Первая дата относится к первой половине VI тыс. до н.э. (табл.1, 6), вторая – к середине VII тыс. до н.э. (табл.1, 7). Второе определение практически совпало с ранее полученной датой стоянки15 и подкрепляет точку зрения о формировании елшанской культуры в первой половине VII тыс. до н.э.16, о чем свидетельствует представительная группа ранее полученных дат17. В то же время первое определение, вероятно, маркирует один из этапов посещения площади памятника ранненеолитическим населением в первой половине VI тыс. до н.э. К обозначенному времени также относится значительный массив радиоуглеродных дат ел-шанской культуры18. Учитывая приведенную в предыдущем абзаце аргументацию, наличие двух пар дат по комплексу одной стоянки не должно нас «смущать».

По фрагментам от сосуда, орнаментированного параллельными прочерченными линиями, образующими мотив горизонтального зигзага19, стоянки Чекалино IV получена дата, относящаяся к концу VII - началу VI тыс. до н.э. (табл.1, 8). Данное определение вызывает наибольшее количество вопросов. Ранее фрагменты данного сосуда уже были датированы второй - третьей четвертью VII тыс. до н.э., то есть древнее почти на 500 лет20. Примечательно, что оба определения получены в радиоуглеродной лаборатории РГПУ. Единственным возможным объяснением сложившейся ситуации могут являться субъективные или объективные причины, оказавшие влияние на процесс получения одной из представленных дат. Учитывая, что датировки стоянки Большая Раковка II почти совпали, вероятно, рассмотренное определение стоянки Чекалино IV является некорректным. В то же время нельзя не отметить, что эта дата совпала с датой, полученной ранее по нагару на УМС в лаборатории г.Познани для аналогичной посуды.

Не менее сложен вопрос с датировками, полученными по нагару на УМС для нового типа керамики лесостепного Подонья21. Так, для стоянки Черкасская III по нагару на УМС получена достаточно древняя дата (табл.1, 14) относящаяся к третьей четверти VII тыс. до н.э. Следует отметить, что до этого наиболее древние значения для комплексов раннего неолита лесостепного Подонья соответствовали первой четверти VI тыс. до н.э. – материалы стоянки Ивница22. Столь ранний возраст допустимо трактовать резервуарным эффектом, так как значение 13С для образца составляет -29,5. Для верификации этой даты был проведен повторный анализ, в результате которого было получено сходное значение третьей четверти VII тыс. до н.э. (табл.1, 15). И в этом случае фиксируется высокое значение 13С. Еще одно определение относится к середине VI тыс. до н.э. (табл.1, 16). Именно это значение, на наш взгляд, наиболее соответствует представлениям об археологической периодизации неолита интересуемого региона.

Еще несколько дат получено для керамики с треугольно-накольчатым орнаментом в отступающей манере. Эти и другие (прямостенность, ряд ямок или жемчужин под срезом венчика и пр.) признаки характерны для посуды среднедонской культуры. Имеющиеся даты концентрируются в финале VI - начале V тыс. до н.э.23 В данном случае по керамике со стоянки Доброе дата (табл.1, 17) совпадает со значением по профилированной, с косой решеткой, выполненной прочерками, елшаноидного типа посудой стоянки Ивница24. Поэтому представляется, что приведенная несколько удревненная дата приемлема с учетом поправки в сторону уменьшения. В таком случае она окажется близка определению по керамике из 6 слоя стоянки Ярлуковская протока из раскопок В.П. Левенка (табл.1, 20). Примечательно, что именно такая дата есть и для накольчатых материалов на Ивнице25. С этими значениями хорошо согласуется дата на УМС для стоянки Черкасская III (табл.1, 19). Однако она получена по нагару с достаточно высоким значением 13С: -29,5. Данный факт не исключает наличия резервуарного эффекта. Судя по орнаментальной композиции эта керамика ближе к фрагментам стоянки Университетская III, по которым получены более поздние значения. В аналогичном ключе имеет смысл рассматривать и дату на УМС по керамике с «паркетным» узором из прочерченных линий днепро-донецкого типа со стоянки Черкасская III (табл.1, 18). Но нельзя не упомянуть достаточно высокое значение 13С: -29. О том, что хронология среднедонской и карамышевской культур заходит в начало V тыс. до н.э., свидетельствуют две даты (табл.1, 21-22). Несмотря на их совпадение все же следует отметить, что первая из них для нагара имеет значение 13С: -28. В этот же хроноинтервал вполне приемлемо входит дата по прямостенной керамике с рядом ямок под венчиком и орнаментом из рядов короткого зубчатого штампа (табл.1, 23) со стоянки Ярлуковская протока пункт 22 из раскопок В.П. Левенка.

Достаточно ранние даты получены и для материалов южной части Нижнего Поволжья. Исследователи, опираясь на типологию, относили материалы стоянки Кулагайси к раннему неолиту Северного Прикаспия26. Радиоуглеродная дата по этому памятнику в калиброванном значении почти совпала со значением другой ранненеоли- тической стоянки – Кугат IV (табл.1, 27). Таким образом, подтвердились высказанные предположения. Кроме того, находит дополнительный аргумент и гипотеза о древнейшей технологии изготовления прикаспийской неолитической керамики из ила27.

Эпонимным памятником неолита степного Поволжья является стоянка Орловка28. Специалисты соотносили ее материалы с поздненеолитическими комплексами стоянок Тентексор, верхний слой Джангара и слой 2А Варфоломеев-ки29. Полученная дата полностью совпала с датировками этих комплексов (табл.1, 28). Учитывая, что определения по ним получены по костям, нагару, органике в керамике и углю, а дата по Орловке – по фрагменту сосуда, подтверждается предположение исследователей о валидности дат по керамике30. Еще одна дата получена по органике в керамике тентексорского типа поздненеолитической стоянки Жеколган31, на посуде которой представлены наплывы с внутренней стороны венчика и оттиски зубчатого штампа (табл.1, 29). Такие признаки присущи сосудам верхнего слоя поселения Джангар и стоянки Тентексор. На этом основании специалисты синхронизировали данные комплексы с материалами Жеколгана, что и подтвердилось совпадением радиоуглеродных дат для этого типа памятников.

В лесном Среднем Поволжье наиболее древними являются материалы с прямостенной не-орнаментированной посудой32. Новая дата по керамике со стоянки Дубовская III (табл.1, 12) с учетом поправки в сторону уменьшения хорошо согласуется с определением, полученным на УМС по нагару с аналогичной посуды этого же памятника33. Учитывая, что значение 13С составляет -28, можно считать эти даты валидными и относить появление древнейшей керамики в этом регионе к первой четверти VI тыс. до н.э. Что касается даты по керамике накольчатого типа с Отарской VI стоянки (табл.1, 13), то она, с учетом поправки, соответствует значениям, полученным ранее34. Иначе говоря, подтверждается длительное бытование комплексов с накольчатой керамикой в лесных регионах.

В Верхнем Посурье наиболее представительным памятником неолита является стоянка Подлесное IV. Учитывая это было проведено дополнительное датирование керамики с гребенчатым орнаментом. Дата оказалась идентичной (табл.1, 9) той, которая была получена ранее35. Таким образом, подтвердился возраст комплексов камского типа в Посурье.

Не менее значимы даты, полученные для неолитических материалов Примокшанья, в частности, по керамике стоянки Озименки II. Первая из них – по фрагментам с короткими зубчатыми оттисками (табл.1, 10), а вторая – по черепкам с длинным гребенчатым штампом (табл.1, 11).

Примечательно, что они полностью совпали с датами по соответствующим типам посуды этой стоянки, полученными ранее в Киевской лабора-тории36. Таким образом, подтвердилось предположение о некотором хронологическом разрыве между двумя типами керамики в данном регионе.

Одним из дискуссионных остается вопрос о хронологическом соотношении неолитических и энеолитических памятников лесостепной зоны. По керамике самарской культуры со стоянки Лебяжинка I получена дата для венчика, имеющего характерное утолщение на внешней стороне – воротничок. Фрагмент орнаментирован по всей поверхности длинным гребенчатым косозубым штампом, наклонные ряды которого разделены короткими оттисками зубчатого инструмента. Данное определение по органике в керамике (табл.1, 24) хорошо вписывается в массив дат раннего этапа самарской культуры37. В то же время она укладывается и в хроноинтервал средневолжской неолитической культуры. Таким образом, получено еще одно подтверждение о частичном хронологическом сосуществовании этих культур.

Не менее интересна ситуация и на территории лесостепного Подонья, где исследователи также не исключают временное сосуществование памятников среднедонской неолитической и нижнедонской культур в пределах первой четверти V тыс. до н.э.38 Для датирования на УМС был представлен венчик с характерным утолщением на внешней стороне – воротничком. Фрагмент орнаментирован длинным гребенчатым штампом. Полученная дата (табл.1, 25) совпала с определением аналогичной керамики стоянки Карамыше-во 19 в интересуемом регионе, а также с датой по воротничковой керамике Лебяжинки I. Однако это значение получено по нагару с керамики, а дата по органике из керамики данного венчика моложе почти на 400 лет (табл.1, 26). По всей видимости, это объясняется влиянием резервуарного эффекта. Предположение специалистов по радиоуглеродному датированию о влиянии на полученное значение нагара рыбной пищи, основанное на экспериментальных данных, нашло подтверждение в конкретных материалах. Так, по позвонкам рыб с неолитической стоянки Алгай в Нижнем Поволжье39 дата (табл.1, 30) на 1000 лет древнее определения по углю из этого же уровня залегания находок (табл.1, 31). Дата по органике из керамики воротничкового сосуда с Черкасской III представляется вполне валидной. Это подтверждается аналогичными датами для сходной посуды прикаспийской культуры Нижнего Поволжья со стоянки Орошаемое I40. Здесь дата по органике в керамике и дата на АМС по костям домашней овцы практически совпали. Аналогичные даты получены и для других памятников с воротничковой керамикой не только Среднего Подонья (стоянка Черкасская), но и Нижнего (стоянка Кумыска) и Среднего (стоянка Ивановская) Поволжья. Таким образом, получено еще одно подтверждение существования культур мариупольской области в пределах первой четверти V тыс. до н.э.41 В то же время к этому интервалу относятся и вновь полученные даты по неолитическим памятникам (табл.1, 21-23) этого региона.

В заключение следует рассмотреть еще один результат датирования. По нагару с керамики орловской культуры, обнаруженной на глубине 160180 см на Варфоломеевской стоянке, получена дата (табл.1, 30), которая должна фиксировать хроноинтервал нижнего (3) или нижней части среднего (2Б) слоев. Судя по серии уже полученных дат, предполагаемый возраст проанализированного образца должен укладываться в рамки от 7200 до 6800 лет ВР42. Однако, данное определение моложе и соответствует времени слоя 2А. Поскольку нагар либо удревняет, либо соответствует истинному возрасту образца, то дата должна быть признана валидной. То, что она фиксирует поздний возраст в раннем слое, может иметь археологическое объяснение. По полевым наблюдениям А.И. Юдина, проводившего раскопки Варфоломеевской стоянки, на ряде участков памятника с верхних слоев прослежены жилищные сооружения, которые «прорезали»

Таблица 1. Новые радиоуглеродные даты неолитических и энеолитических памятников Поволжья и Подонья

№	Памятник	Лаб. индекс	Возраст (ВР)	Возраст (cal BC)43	Материал
1	Калмыковка I	Spb-1415	6643±110	1а 5660-5480 2а 5740-5370	Керамика
2	Калмыковка I	Spb-1759	5950±120	1а 5000-4690 2а 5250-4500	Керамика
3	Калмыковка I	Spb-1876	5989±70	1а 4980-4790 2а 5060-4710	Кость лося
4	Озименки II	Spb-1730	6278±120	1а 5370-5060 2а 5500-4900	Керамика
5	Имерка VII	Hela-3521	7205±60	1а 6210-6000 2а 6220-5980	Нагар

6 Большая Раковка II Spb-1732 6894±120 1а5900-5670 2а 6010-5610 Керамика 7 Большая Раковка II Spb-1733 7613±120 1а 6610-6370 2а 6750-6200 Керамика 8 Чекалино IV Spb-1731 7127±150 1а 6210-5840 2а 6400-5700 Керамика 9 Подлесное IV Spb-1726 5920±120 1а 4960-4670 2а 5250-4450 Керамика 10 Озименки II SPb-1286 5616±200 1а 4710-4250 2а 4950-3950 Керамика 11 Озименки II SPb-1284 5475±150 1а 4470-4070 2а 4700-3950 Керамика 12 Дубовская III SPb-1290 7000±150 1а 6010-5730 2а 6250-5600 Керамика 13 Отарская VI SPb-1289 5894±150 1а 4950-4550 2а 5250-4450 Керамика 14 Черкасская III Hela-3520 7474±65 1а 6420-6250 2а 6450-6220 Нагар 15 Черкасская III GrA-62165 7610±45 1а 6495-6425 2а 6570-6390 Нагар 16 Черкасская III SPb-1978 6530±120 1а 5566-5376 2а 5675-5294 Нагар 17 Доброе SPb-1287 6912±120 1а 5912-5707 2а 6019-5621 Керамика 18 Черкасская III KIA-51099 6850±35 1а 5760-5670 2а 5840-5660 Нагар 19 Черкасская III Hela-3491 6715±64 1а 5710-5560 2а 5730-5520 Нагар 20 Ярлуковская протока SPb-1637 6774 ±120 1а 5789-5606 2а 5903-5484 Керамика 21 Черкасская III Hela-3771 5997 ± 33 1а 4935 -4840 2а 4985-4795 Нагар 22 Васильевский кордон III SPb-1638 5868±120 1а 4850-4580 2а 5036-4458 Керамика 23 Ярлуковская протока п.22 SPb-1288 5770±200 1а 4840-4370 2а 5250-4200 Керамика 24 Лебяжинка I Spb-1735 6248±120 1а 5340-5040 2а 5500-4850 Керамика 25 Черкасская III Hela-3734 6169±26 1а 5180-5090 2а 5215-5040 Нагар 26 Черкасская III Hela-3735 5775±25 1а 4690-4595 2а 4710-4540 Керамика 27 Кулагайси SPb-1725 7380±120 1а 6384-6202 2а 6450-6027 Керамика 28 Орловка SPb-1727 6647±150 1а 5713-5476 2а 5846-5315 Керамика 29 Жеколган SPb-1728 6566±120 1а 5627-5466 2а 5711-5316 Керамика 30 Алгай AAR-21894 7580±46 1а 6470-6410 2а 6530-6360 Позвонки рыбы 31 Алгай AAR-21893 6605±32 1а 5615-5510 2а 5620-5480 Уголь 32 Варфоломеевская, гл. 160-180 см KIA-51098 6365±44 1а 5470-5300 2а 5470-5220 Нагар нижележащие слои. Видимо, именно в результате этого данный фрагмент из слоя 2А попал в нижний уровень слоя 2Б.