"Новый шелковый путь": к постановке проблемы стратегического взаимодействия России и Китая

П роект «Экономический пояс Шелкового пути» в силу масштабности геополитических и экономических задач и перспектив стал одним из приоритетов в переговорах на высшем уровне между государствами, расположенными вдоль Нового шелкового пути.

Уже инвестировав миллиарды долларов в Центральной Азии, Китай может изменить расклад сил в регионе. Интерес Запада к региону снижается, а инвестиционные возможности России ограничены из-за рецессии. Китай же в последнее десятилетие стал ведущей экономической силой в регионе. Товарооборот между Китаем и пятью центральноазиатскими республиками бывшего СССР – Казахстаном, Киргизией, Таджикистаном, Туркменией и Узбекистаном – вырос и уже к 2013 г. превысил товарооборот этих стран с Россией. Эта позиция существенно нарастает, несмотря на незначительные колебания, связанные с конъюнктурой нефтяного рынка. Правительства некоторых из них сейчас могут рассматривать китайские инвестиции как последний шанс стимулировать экономику и сохранить политическую стабильность. Инвестиции Китая в инфраструктуру развивающихся стран могут оказаться едва ли не единственной надеждой на экономическое восстановление.

Такая активность в направлении бывшего советского пространства оставляет открытыми вопросы дальнейшего геополитического взаимодействия. По итогам пекинского форума «Один пояс – один путь», прошедшего в мае текущего года, заметно, что Россия с готовностью подключила только вопрос активного освоения Северного морского пути, оставляя открытым диалог по Евразийскому сотрудничеству. Китай же следует логике двустороннего сотрудничества, которая легко воспринимается государствами СНГ, и не только в Центральной Азии. Последний путь может привести к изменению геополитического баланса в Центральной Азии и вывести государства к тупиковому проектированию общих стратегий. Для Китая единая логика Нового шелкового пути при несогласованности стратегических параметров превращается в зонтичный бренд и утрату фронтальной стратегии евразийского взаимодействия. Несогласованное развитие ставит много вопросов, связанных с существованием или переформатированием ШОС и БРИКС, а также с группой фундаментальных договоренностей в Евразии. Все вышесказанное убеждает нас в том, что стратегический курс небывалого геополитического взаимодействия требует значительных усилий государственных стратегов, дипломатии, науки, практиков-экспертов, многократных встреч, сближающих или, наоборот, разводящих встречные курсы. В этом отношении Китай и Россия обречены жить вместе и решать вопросы мирового развития сообща, разделяя и романтику, и приземленный прагматизм прогресса современной цивилизации.

В настоящее время у КНР существуют 3 основных транспортных маршрута. Первый – Транссибирский железнодорожный путь – 13 тыс. км от границ России до Роттердама. Второй – морской путь из порта Ляньюньчан до Роттердама – 10,9 тыс. км. Третий маршрут также морской: Шанхай – Роттердам – 15 тыс. км. Новый шелковый путь посредством включения в проект и модернизации российских железнодорожных магистралей сократит сроки доставки груза из Китая в Европу до 10–13 суток1.

И хотя многое из сказанного пока еще остается на этапе намерений, сегодня уже можно выделить ряд конкретных действий, осуществленных КНР в целях реализации проекта. Государственный комитет по делам развития и реформ, Министерство иностранных дел и Министерство коммерции КНР подготовили документ « Прекрасные перспективы и практические действия по совместному созданию Экономического пояса Шелкового пути и Морского шелкового пути XXI в. » , описывающий стратегию и механизмы реализации проекта [Прекрасные перспективы... 2015]. В КНР создан Азиатский банк инфраструктурных инвестиций с уставным капиталом 100 млрд долл., а также Фонд шелкового пути, куда Китай намерен вложить 40 млрд долл. Пекин готов оказать помощь в подготовке 20 тыс. специалистов в течение 5 лет в рамках реализации стратегии [Ремыга, Падалко 2015: 69-71].

В рамках взаимодействия со странами Великого шелкового пути в Узбекистане подписан 31 контракт на 15,5 млрд долл. в области добычи нефти, газа и золота. В Туркмении подписаны 8 соглашений на 7,6 млрд долл., в основном в области добычи газа. В Казахстане китайская компания CNPC купила 8% акций одного из консорциумов, разрабатывающих месторождение каспийской нефти; сумма сделки – 5 млрд долл. Еще на 5 млрд долл. Китай подписал контракт на постройку газопровода в Киргизии². В ближайших планах – продление автомагистралей через Казахстан и Россию до Европы³. Вместе с тем Китай активно развивает железные дороги: северное направление, которое предполагает соединение Нового шелкового пути с Транссибирской и Байкало-Амурской железнодорожными магистралями, и южное направление, которое предполагает строительство магистрали через Казахстан, Киргизию, Узбекистан, Туркмению, Иран и Турцию.

Следует отметить значимость и многофакторность грядущих изменений, связанных с Экономическим поясом Нового шелкового пути. Проект, включенный в план XIII пятилетки в КНР, предполагает создание на Шелковом пути семи « поясов » – транспортного, энергетического, торгового, информационного, научно-технического, аграрного и туристического [Ремыга, Падалко 2015: 63].

Россия ежегодно организует во Владивостоке экономический форум Азиатско-

Тихоокеанского региона, активное участие в котором традиционно принимают китайские бизнесмены и инвесторы. В 2014 г. РФ объявила дальневосточный регион «территорией опережающего социально-экономического развития» (ТОСЭР) и предлагает деятельное сотрудничество для привлечения бизнеса и инвестиций из Китая. Саммит БРИКС, прошедший в Китае 5 сентября текущего года, влил новые силы в развитие российско-китайского стратегического партнерства. По его результатам было сделано совместное заявление о дальнейшем углублении отношений всеобъемлющего партнерства и стратегического взаимодействия, а также о сегодняшней ситуации на мировой арене. Дальневосточный форум углубил эту стратегию, наполнив ее подписанием важнейших договоров, укрепляющих позиции общего сотрудничества в АТР и монгольском пространстве.

Реализация китайского варианта Нового шелкового пути чрезвычайно выгодна всем странам континента. Южная Корея заявила о стремлении включить свою железнодорожную сеть в общую трансконтинентальную систему. Морской путь, охватывающий Малайзию и другие океанские страны АТР, позволяет предполагать реальной перспективу дальнейшего выхода на глобальный интеграционный проект, который сможет связать воедино страны Юго-Восточной Азии, Корейский полуостров, Китай, Россию, Индию, Пакистан, Центральную Азию, Кавказ и Евросоюз на основе общих экономических интересов.

Российско-китайские отношения в последнее время интенсивно развиваются – стороны подписали соглашение о всестороннем стратегическом партнерстве, что подразумевает широкомасштабное и устойчивое развитие двухсторонних отношений во многих отраслях. Прежде всего стоит отметить расширение политических отношений и участившиеся визиты на высоких уровнях. Встречи на уровне глав государств и правительств двух стран проходят 2–3 раза в год. Стороны проявляют желание расширить сотрудничество в экономической области, подписывая соглашения о долгосрочной совместной деятельности в определенных отраслях. Также очень активно развивается взаимодействие в гуманитарной отрасли. Стороны регулярно организуют Дни культуры, участился обмен визитами между гражданами, стремительно развивается туризм.

Показательна позиция КНР, опубликованная в ходе майского форума «Один пояс – один путь», заключающаяся в намерении Китая создать 50 трансграничных научно-исследовательских центров в рамках концепции «один пояс – один путь» с целью стимулирования международных инновационных процессов. 14 мая текущего года в Пекине на церемонии открытия форума «Один пояс – один путь» Си Цзиньпин заявил о заинтересованности Китая в активизации сотрудничества с другими странами в области инноваций с целью запуска соответствующего научно-технического механизма «пояса и пути». В ближайшие 5 лет власти Китая намерены привлечь более 2,5 тыс. молодых иностранных научных специалистов, которые в краткосрочной перспективе будут задействованы в реализации исследовательских проектов, и воспитать около 5 тыс. управленцев, специализирующихся на научно-технической проблематике и соответствующих процессах1.

Визит Си Цзиньпина в Россию в июле текущего года подтвердил, что российско-китайское сотрудничество развивается стабильно и устойчиво. Добрососедские отношения с Китаем продолжались при непростых условиях, когда из-за экономического эмбарго, наложенного США, ЕС и другими высокоразвитыми западными странами, с весны 2014 г. Россия оказалась в некото- рой изоляции. Однако при этом нужно отметить, что двусторонние отношения с Китаем начали динамично развиваться с 1989 г. Конечно, у каждой из сторон есть собственные национальные интересы, и каждая из них открыто высказывает и защищает их, предпочитая развивать сотрудничество в областях, где они совпадают. В рамках визита президент РФ В. Путин наградил председателя КНР Си Цзиньпина высшей государственной наградой – орденом Святого апостола Андрея Первозванного за выдающиеся заслуги в укреплении дружбы и сотрудничества между народами двух стран. Это еще одно проявление того, какое значение придается этому визиту.

Вопреки американскому варианту Нового шелкового пути, призванному упрочить позиции США в Евразии, реализация стратегии Шелкового пути приведет к смещению центров экономической активности на Восток. Это, в свою очередь, неминуемо приведет к укреплению геополитического центра силы в Азии. В данном контексте усиление санкций против России, с одной стороны, может расцениваться как противодействие реализации проекта « Экономический пояс Шелкового пути » , а следовательно глобальным геополитическим изменениям, с другой – детерминирует изменение ориентации России с Запада на Восток.

В связи с этим важным вопросом является понимание перспектив России в условиях реализации проекта Экономического пояса Шелкового пути. Роль и значение России в реализации этого проекта определяется ее возможностями поставки сырья и топлива для растущей экономики Китая; партнерством в развитии инновационной экономики и инфраструктуры Шелкового пути; политическим взаимодействием и партнерством в обеспечении военно-политической безопасности в регионе; а также потенциалом гуманитарного развития и общностью исторических судеб и цивилизационных устремлений. Как следствие партнерства России, предполагается изменение ее экономической и геополитической ориентации в сторону Востока, развитие малоосвоенных пространств восточных регионов России и придание нового импульса российской экономике. Вместе с тем существенным ограничением является различие инфраструктурных потенциалов и асимметрия развития железнодорожных и автомобильных сетей, портов России и КНР [Романов 2015; Сазонов, Кудрявцев, У Цзы 2015: 57-58].

Логично предположить, что при наличии альтернативных направлений сообщения Нового шелкового пути использоваться будут наиболее эффективные. Это обстоятельство определяет необходимость скорейшей модернизации транспортных сетей востока России с целью укрепления региональной транспортной интеграции. Оперативность действий в данном случае будет влиять не только на интенсивность участия России в проекте «Один пояс и один путь», но и на ее положение в мировом сообществе. Президент РФ В.В. Путин с удовлетворением констатировал прогресс в российско-китайских отношениях и наметил перспективы дальнейшего взаимодействия в июле 2017 г.: «…[мы] углубленно обсудили тематику экономического взаимодействия, отметили, в частности, что товарооборот в этом году, как и в прошлом, продолжает расти... Приоритетное направление сотрудничества – это энергетика. Россия занимает лидирующие позиции по объемам поставки в КНР нефти... По графику ведется строительство газопровода “Силы Сибири”». Президент отметил «успешный опыт возведения первой очереди Тяньваньской атомной электростанции». Особое внимание уделено сотрудничеству в высокотехнологичных областях: в освоении космического пространства, авиастроении, где успешно реализуются совместные проекты по созданию дальнемагистрального самолета и тяжелого гражданского вертолета. В сфере транспорта ведется проектирование высоко- скоростной железнодорожной магистрали «Москва – Казань». Работы по другому транспортному проекту – созданию автомобильного маршрута «Европа – Западный Китай» – на его российском участке планируется завершить в 2019 г. «Большой потенциал, – отметил президент В. Путин, – видим в совместном использовании Северного морского пути, Транссибирской и БайкалоАмурской магистрали. Это во многом созвучно инициативам китайских партнеров, обсуждавшимся на недавнем форуме “Один пояс, один путь” в Китае. Инициатива китайского лидера заслуживает самого пристального внимания и всячески будет поддерживаться Россией»1.

В вопросах взаимодействия в Азии необходимо обратить внимание на ряд обстоятельств, которые предопределяются ходом геополитического передела и вызывают вопросы. Трансграничье Азии и России изрезано вклинивающимися островами и полуостровами не только геоморфологических различий, но и исторически закрепленных межкультурных и популяционных анклавов. Часть из них надо относить к прообразу лимитрофных зон. В таких зонах, как Благовещенск, Забайкальск, Кяхта, несмотря на десятилетия засилья стратегических объектов, за короткое время начинает формироваться своеобразный приграничный урбанизм. Это явление необычно для России, но не является чем-то новым в мировой истории. Кстати, как пишет наша монгольская коллега Д. Алтай, «одним из китайских способов является работа за рубежом, которая позволяет отсылать деньги домой, а русские очень опасаются этого. Поэтому у них нет другого выхода, кроме как регулировать этот вопрос. В бизнес-кругах даже говорят, что Дальневосточный округ может превратиться в “российский Гонконг”»2. Считая резонным наблюдение уважаемой коллеги, добавим, что Россия ввиду большего объема производства, территорий и услуг может внести новые мотивы в эти процессы, как показывает опыт байкальского туризма.

Экономический пояс Шелкового пути открывает и новые перспективы трехстороннего сотрудничества России, Монголии и Китая. Монголия координирует свой проект «Степной путь» с Экономическим поясом Шелкового пути под названием «Китайско-монголо-российский экономический коридор» и выразила заинтересованность в сотрудничестве в рамках инициативы Трансъевразийского коридора3. В свете формирования новых условий регионального сотрудничества нельзя не увидеть потенциальную возможность комплексного развития трансграничных регионов России и Китая. Надо обратить внимание на то, что усиление монгольского направления, насыщенность его современными проектами и технологиями отвечают насущным вопросам долговременной евразийской стратегии наших государств.

Дополним к этому, что готовность к величайшему геополитическому повороту будет сопровождаться подвижкой общественного и индивидуального сознания всех его участников, и культурно-исторический компонент также становится органической частью этого процесса. Такое понимание слаженности может оказаться решающим в преодолении ограничений современного мира. Динамика процесса сближения государств стремительно нарастает. Народы глубже изучают и понимают друг друга. Недалек тот день, когда страны будут вынуждены сблизить позиции, пересмотреть свои трансграничные ограничения, прийти к усилению оборота не только товаров и грузов, но и народонаселения, максимально скорректировать действующие модели экономик в соответствии с характеристиками мировой экономики.

Статья подготовлена при финансовой поддержке РНФ, проект № 14-18-00552 «Монгольские народы: исторический опыт трансформации кочевых сообществ Азии».