О формационных перспективах России

Постников А. Н. О формационных перспективах России // Вестник Бурятского государственного университета. Философия. 2019. Вып. 3. С. 62‒66.

В Советском Союзе жизнь общества строилась на основе идеологии марксизма, одним из важнейших компонентов которой была теория общественноэкономической формации. Данная теория, отражая реальные закономерности общественного прогресса, способствовала упорядочению сознания людей: они знали, в каком типе общества они живут, в чем заключаются достоинства социалистического устройства и какое будущее их ожидает. Это существенно отличает СССР от современной России. Многие ли в нашей стране знают, какой формационный тип представляет собой Россия и каково ее будущее. Классического капитализма в России нет и быть не может (вследствие традиционного соборного и нестяжательного менталитета и способа бытия восточных славян), а если и применяется слово «капитализм», то добавляются характеристики «криминальный», «преступный», «олигархический», «номенклатурно-феодальный», а термина, научно определяющего то, что создали нетерпеливые реформаторы 90-х, нет.

В обстановке всеобщей разрухи постсоветское общественное устройство формируется как смесь трех направлений: имитация капитализма, реанимация дореволюционного феодализма и элементов разрушенного советского социализ- ма. «Капиталистический строй нынешней России, — пишет Н. И. Рыжаков, — является мутацией остатков социализма с аферами и казнокрадством, либеральными иллюзиями интеллигентов, массовым оглуплением граждан, утративших жизненные ориентиры. Получился уродливый гибрид, возникший в результате противоестественного скрещивания генетически несовместимых социальных систем» [1, с. 313]. Все это справедливо, т. к. иначе быть не может в стране, в которой происходит фантастическое обогащение властных чиновников и олигархов за счет ограбления остального населения страны и сознательное, упорное доведение этого населения до нищеты и полного, абсолютного бесправия. Понятно ведь, что не для того «господа» отнимали собственность и власть у трудящегося народа, чтобы обеспечивать его благополучие, выражать и защищать его интересы.

Российские правители не знают, куда они ведут страну и общество — ни в формационном, ни в цивилизационном отношениях. Декларируемые демократия, свобода, гражданское общество, правовое государство, рынок и т. д. не являются отличительными признаками капитализма как формации, тем более, что всего этого в России по существу нет и никто не собирается это создавать.

В представлениях о будущем России различаются две группы — державники и либералы. Державники выступают за социальную справедливость, возвращение к национальным традициям, православию, за активную роль государства в экономике, культуре и т. д., за величие державы с мощными вооруженными силами. Либералы — проповедники прав человека, демократии (для кого?), свободы (для кого?), сближения с Западом.

Значительная часть так называемых левых и коммунисты уверены, что плацдармом и основой России будущего может быть только социализм. Его корни как национального явления уходят в глубокое прошлое страны. Вся предшествующая история России, накопившая горючий материал протеста против господ-угнетателей, с необходимостью вела к революции и социалистическим преобразованиям. Корни социализма уходят в сердцевину человеческой культуры; идеология социализма и коммунизма разрабатывается в течение тысячелетий в науке, литературе, в мировых религиях, отражая стремление народных масс к свободе от гнета и эксплуатации, к равенству и справедливости.

Социализм, коммунистическая формация у нашего народа с его природнороссийским гуманизмом, альтруизмом, коллективистским и интернационалистским способами существования обязательно и неизбежно должна была породиться всей предшествующей историей человечества как ее перспективный продукт, как средство и способ его (человечества) дальнейшего прогресса. Советский Союз был перспективой и совестью мира, прощением его грехов и светоносной надеждой. Уничтожение его было не просто вселенской подлостью, но и растянутым по времени самоубийством ноосферы. Поэтому не революция 1917 г., а контрреволюция, начавшаяся в нашей стране в 1991 г., искусственно прервала естественный ход мировой и российской истории.

Есть мнение (М. Н. Моисеев), что социализм — это даже не столько общественно-экономическая формация, сколько целостное явление мировой истории, это выражение человеческой природы в человеке. Поэтому социализм, коммунизм как устройство общества — это не изобретение, не фантазии утопистов, а открытие!

С развалом Советского Союза все человечество потеряло «ценностное небо над головой», опирающееся на идеалы гуманизма, равенства, дружбы народов, духовности. Убивают Слово, которое в начале всего. Радующийся Запад еще не понял, что с гибелью СССР он погрузился в мрак бессмысленного существования, ибо коммунизм как идея и общественный строй — это «последний и предельный метафизический шанс гуманизма» [2].

Ошибки и недостатки, которые были в процессе строительства социализма, объясняются главным образом тем, что это строительство — первый опыт, реально предпринятый в истории человечества. Это ошибки и недостатки советского опыта и советского режима, они не являются проявлением сущности социализма. И преодоление этих недостатков, неудач, ошибок могло произойти в рамках и силами самого социализма. В. С. Нерсесянц отмечает: «В России проделана вся черновая работа всемирной истории, связанная с реализацией и практической проверкой общечеловеческой коммунистической идеи» [3, с. 44]. Поэтому неудачи Советского Союза — это неудачи всей планеты, всего человечества. Но по своему существу «коммунистический эксперимент не провалился, — считает А. А. Зиновьев. — Наоборот, он оказался успешным и потому породил такую злобу врагов» [4, с. 484].

Теперь России предстоит найти и обрести оптимальную форму своего существования, социальной организации, национальной идеи (не сводя ее к денежному фетишизму) — в период с возрождения процессов созидания социализма до Второй социалистической революции.

Социализм — наиболее вероятный и объективно необходимый сценарий будущего России. Какой конкретно вид приобретет этот социализм, пока говорить рано. «Каков социализм будет, когда достигнет готовых форм, мы этого не знаем, этого сказать не можем», — утверждал В. И. Ленин, открывая для России путь в будущее [5, с. 65]. «Человек всегда на краю бездны», перед неизвестностью и бесконечностью (Ф. Ницше) [6, с. 137].

Другие сценарии сводятся к следующему: 1) Россия станет обычной буржуазной страной с некоторыми корректировками в сторону социальных программ; 2) возникнет новая формация, которая соединит в себе преимущества и положительные наработки капитализма и социализма (конвергенция).

Что касается «обычного капитализма», то о нем говорят, что он не исчерпал своих возможностей, нашел в себе силы и т. п. Может быть. Но он исчерпал принципиальные пути прогресса: акцент на частной собственности при растущем обобществлении и даже глобализации производства, бытие человека в качестве средства обогащения другого человека, безудержное потребление как главный смысл существования — не в этом дальнейшая судьба землян. Капитализм сделал свое прогрессивное дело, но слегка задержался на планете.

Чаще всего говорят о конвергенции, но с акцентом на социалистичность в базовых характеристиках. Политики отмечают, что в развитых капиталистических странах уже происходят процессы социализации, все более отдаляя эти страны от классического капитализма. Первыми на этот путь вышли Соединенные Штаты при Ф. Рузвельте, а теоретическое обоснование этот курс получил в работе Дж. Гэлбрейта «Новое индустриальное общество» (на русском языке книга вышла в 1964 г.). Гуманизация трудовых отношений, усиление государственного регулирования экономики, развитие социального партнерства, борьба с инфляцией и безработицей, программы ликвидации бедности, преодоление классовых ограничений демократии, интернациональные процессы экономической и политической интеграции и т. д. — проявления и свидетельства такой социализации. В свою очередь, из практики буржуазного общества можно и необходимо воспринять такие достоинства, как многоукладность экономики, финансовая дисциплина, нерасточительство, строгое соблюдение законов, плюрализм, толерантность, многопартийность, гибкое реагирование на новации и т. д. В таком обществе трудящийся народ может контролировать государство (вероятно, авторитарно-демократическое) и капиталистические монополии через политические партии и гражданские организации.

Возможно ли такое смешение достоинств и положительных свойств? И кто будет определять, какие из этих характеристик и в какой мере приемлемы, присущи и развиты в устоявшихся к тому времени капиталистических и социалистических странах? Ведь главное состоит в том, чтобы, во-первых, не было эксплуатации трудящихся (а для этого необходима общественная собственность на основные средства производства, финансы, технологии, информацию); во-вторых, должно быть обеспечено если не абсолютное народовластие, то непосредственное и деятельное участие народа в управлении сферами общества. Потребуется и планомерность политики государства на основе объективных законов, и оплата труда по его качеству и количеству, и многое другое для обеспечения действительно свободного и всестороннего развития человека. А еще важно и неизбежно, чтобы не было захватнической, колониалистской, эксплуататорской политики в отношении других стран и народов.

В 1990 г. вышла книга С. Платонова «После коммунизма», в которой он называет коммунизм не конечной целью, как принято его называть в интерпретации учения К. Маркса, а переходной эпохой от человеческой предыстории к периоду Гуманизма, к новому надформационному типу развития, преодолевающего крайности капитализма и социализма. И лишь тогда в центре системы будет социальная справедливость. При этом С. Платонов понимал К. Маркса не как носителя пролетарской идеологии и вождя пролетариата, а как общекультурного творческого феномена, раскрывающего суть общественного прогресса вообще. В общем-то получается та же конвергенция.

Некоторые сторонники конвергенции беспокоятся о том, чтобы не получилось негативной конвергенции, т. е. взаимозаражения не положительными, а отрицательными явлениями и свойствами обеих систем. Сейчас Россия активно воспринимает все худшее из буржуазного мира, вливающееся в жизнь, в экономику, образование, телевидение, чиновничьи конторы, фильмы, книги, спальни, души, замурованные железом двери и окна.

Сейчас немало пишут и говорят о сильном повороте общественного сознания в сторону «красного проекта», в сторону социализма. Левая — в том числе коммунистическая — идея берет реванш и становится модным политическим и идеологическим течением. Хочется спросить либерал-«демократов», чего же они хотели и ожидали, создавая такое государство, в котором народ вне интересов властвующих господ. Все системы жизнеобеспечения находятся в состоянии хаоса и стихии при вседозволенности и безответственности чиновников, при запредельной нищете большинства народа.

Властвующие силы России должны понять, что они сами создают так называемую «революционную ситуацию», провоцируют народ на выступления (на «огненную революцию» — по выражению А. Проханова).

Приверженцам социалистической, коммунистической направленности общественного прогресса нужна глубокая и развернутая теория социализма. Без такой теории нельзя грамотно бороться за социализм и строить социализм. Так уж сложилось, что рабовладельческое, феодальное, буржуазное общества возникали, развивались и лишь потом осознавались теоретически, а с социализмом все наоборот: сначала родилась идея, коммунистическая идеология, а затем в соответствии с теорией и на ее основе строился социализм.

История человечества плохо поддается предсказанию, но все же «нет ничего более возможного, чем возрождение социализма после катастрофы. Социализм нового», — подчеркнул Б. Н. Курашвили.