О конструировании биографий священнослужителей одного прихода

За несколько последних десятилетий религиозный облик Мурманской области существенно изменился. Особенно заметной стала деятельность Русской православной церкви – выросло количество культовых сооружений, активизировалась церковная информационно-просветительская и издательская работа. В 2007 году начали печататься материалы научно-богословских конференций «Феодоритовские чтения» [4], [23], [27], выходят журнал Паломнического отдела Мурманской и Мончегорской митрополии Русской Православной церкви Московского Патриархата «Под сенью Трифона»1 и другие периодические издания. Уже в период создания Мурманской и Мончегорской епархии (появилась в 1995 году) быстрыми темпами начала формироваться новая региональная православная историография, представленная трудами иеромонаха Митрофана (Ба-данина) [19], [20], священника Василия Вольского2 и др. Публикации Н. П. Большаковой [2], Д. С. Лоскутова [14] и других краеведов свидетельствуют о взаимовлиянии религиозной историографии и исторического краеведения. В фокус внимания ученых-историков все чаще стали попадать биографии подвижников православия на Кольском Севере и деятельность священнослужителей3 [1].

Видов биографий много: исторические, литературные, официальные, некрологи и т. д. Они

различаются по способу представления, функции, жанру. Полной и построенной по совокупности критериев типологии биографий нет [24]. Методология биографических исследований едва ли может считаться устоявшейся и обоснованной [12]. Вместе с этим поле биографических исследований достаточно широко и предполагает разные подходы к изучению жизненных траекторий человека (см.: [5], [8], [22], [25], [26], [30], [33], [35] и др.). Фундаментальной опорой в методологическом плане в нашем случае можно считать социально-конструктивистскую парадигму [3], труды Х. Буде [36], а также работы, посвященные биографиям и личным историям верующих ([7], [11], [28], [32] и др.). Анализ взаимодействия священника и общины, духовенства и паствы, биографий духовенства предпринят в ряде исследований исторического, социологического и антропологического характера [10], [12], [13], [17], [18], [31], [34].

МАТЕРИАЛЫ И МЕТОДЫ

В данной работе методом контент-анализа изучаются материалы, содержащие информацию о жизненных траекториях священнослужителей, определенный период жизни которых был связан с Кольским полуостровом. Проанализированы документы, находящиеся в архиве церкви Спаса Нерукотворенного Образа Господа

Иисуса Христа, расположенной в городе Кировске. Выбор данного прихода обусловлен тем, что случай Кировска для «советского Заполярья» может рассматриваться как прецедентный. Город был построен в период активной урбанизации Кольского Севера. Молодой строящийся социалистический город не мог быть заявлен иначе как атеистический. Кировск (до 1934 года - Хи-биногорск) был местом, куда были направлены или сосланы [9], приехали добровольно люди из разных краев и областей России [29], в том числе бывшие церковнослужители (священники, старосты и др.)4. Самую многочисленную категорию населения составляли высланные бывшие крестьяне. Латентная религиозная жизнь в советский период в Кировске была весьма насыщенной. Церковь существует с 1946 года. Это был первый православный храм, открывшийся в области в послевоенный период5 [6]. Церковь иконы Казанской Божией Матери просуществовала на улице Полярной до 1985 года. Когда здание пришло в негодность, исполком Кировского горсовета выделил списанный деревянный дом под обустройство одноименной церкви на улице Железнодорожной в поселке Юкспорр, на удалении от города6. Решением Священного Синода 20 апреля 2005 года храм был преобразован в Хи-биногорский женский монастырь7. Новое церковное здание было построено в 2004 году уже в городском пространстве на улице Солнечной8.

БИОГРАФИИ СВЯЩЕННОСЛУЖИТЕЛЕЙ

За период существования прихода в нем сменилось более 30 священнослужителей. Их жизнеописания - часть местной истории. Рассмотреть жизненный путь духовного лица можно с различных позиций: с точки зрения членов его семьи, церковной общины, прихожан, а также городских жителей с различным отношением к жизни Церкви. Остановимся на исследовании и описании повествовательной структуры биографий священнослужителей с позиций членов церковной общины и прихода. В отредактированном церковным летописцем А. А. Ляпинской варианте содержатся 38 биографий священнослужителей, разных по объему и содержанию. В частности, в рукописи «История храмов в горах Хибинских» [15], а также в книге «Памятью жив будет...» [16] автор выстраивает биографические траектории всех священников, завершивших на данный момент свое служение в Кировске. Сведения о событиях из жизни духовных лиц кировского прихода также содержатся в документальная базе, называемой членами общины «церковным архивом». Принятая для государственных архивов систематизация документов отсутствует. С данным «архивом» можно ознакомиться в библиотеке церкви Спаса Неруко-творенного Образа Господа Иисуса Христа в городе Кировске, улица Солнечная, 6. Имеющиеся материалы можно подразделить на рукописные записи (воспоминания прихожан, записанные летописцем А. А. Ляпинской), фотографии, вырезки из газет, освещающие деятельность церкви и священнослужителей, и электронные папки с файлами. Электронные файлы разделены тематически: папки с файлами, содержащие информацию о жизни духовных лиц: личные дела священнослужителей, автобиографии, анкеты и учетные карточки на служителей культа, доносы на священнослужителей; протоколы заседаний церковного совета, пастырские послания; отчеты о хозяйственной деятельности. С частью материалов можно ознакомиться на личной странице прихода церкви Спаса Нерукотворенного Образа Господа Иисуса Христа в городе Кировске на сайте социальной сети «ВКонтакте», в разделе «История прихода»9.

На основе анализа имеющихся данных был создан «коллективный биографический портрет священнослужителей советского периода» с позиций воцерковленных людей. В таких биографиях отчетливо выделяются устойчивые конструкции и повествовательные инстанции, для обозначения которых мы пока используем отчасти устаревшую, но привычную категорию «мотив».

«МУЧЕНИЧЕСТВО»

Одной из самых необходимых для конструирования биографии священника является идея «мученичества». Она связана в первую очередь с представлениями о тяжелой доле репрессированных священников, а также с гонениями на церковь в целом. Воплощение находится в серии повествовательных мотивов, с одной стороны, опирающихся на биографические факты, с другой стороны, представляющих типовые интерпретативные схемы, под которые подстраивается реальность.

Данные церковного архива показывают, что большинство священников кировского прихода имели судимости, полученные в период с 1947 по 1949 год, преимущественно по 58-й статье Уголовного кодекса – за контрреволюционную деятельность. С февраля 1956 года, когда начался процесс реабилитации, ни один настоятель храма не был осужден по политическим статьям, а ранее имеющие судимости были оправданы.

Большой массив данных, находящихся в архиве, представляет так называемое «дело отца Дорофея». Игумен Дорофей служил в Казанской церкви кировского прихода в 1971–1972 годах. Придя в храм, он озаботился вопросами укомплектования штата священнослужителей церкви, порядка богослужений, обязанностей каждого члена притча и членов исполнительного органа, церковной дисциплины и права. Активная деятельность священника вызвала резонанс в приходе. Многочисленные жалобы и доносы постоянно поступали в Кировский горисполком уполномоченному по делам религий (документы, свидетельствующие об этом, содержатся в церковном архиве). Претензии касались как действий, так и личностных характеристик священнослужителя. Отца Дорофея неоднократно вызывали на беседу к секретарю горисполкома на предмет нарушений советских законов о религиозных культах. Представители власти предлагали не вмешиваться в хозяйственные дела церкви. О происходящем в приходе подробно сообщали (личность сообщавшего в документах не фигурирует) уполномоченному Совета по делам религий при Совете министров СССР по Мурманской области. В одном из заявлений указано на нежелательность дальнейшего пребывания священника Д. В. Смирнова в кировской церкви. Кульминацией разногласий в приходе стало обвинение о. Дорофея в совращении малолетних. Сведения документальной части истории прихода и его интерпретация летописцем, а вслед за ним и членами общины, сохранившими память об этом событии, в данном моменте расходятся:

«Рассказывали прихожане, что раздор произошел потому, что отец Дорофей решил сменить казначея. Такое нападенье вражье попустил господь для укрепления в вере! Клевету на батюшку возвели немыслимую. Подстроила все казначей: подкупила подростков, деньги им заплатила, чтобы лжесвидетельствовали. Составила ложное обвинение в совращении малолетних. <…> Имя ее теперь никто и вспомнить не может»10 [15: 28].

Отметим, что имя казначея неоднократно упоминается в документах, но в изложении оно предается забвению, в отличие от имени священника. После ареста игумен был осужден сроком на два года. Таким образом, отец Дорофей вошел в историю кировского прихода как мученик и «безвинный страдалец, жертвенно стоявший за веру» [15: 29].

Жизненный путь священников кировского прихода выстраивается как полный «скорбей и лишений». По мнению членов общины, это обстоятельство необходимо для того, чтобы быть «избранным»:

«Когда открыли в Кировске храм в честь Казанской иконы Божией матери, Степан Васильевич принял священный сан. Сердце и душа его были открыты человеческому горю, потому что он сам прошел через такие же страдания и сохранил верность Церкви Святой, верность богу нашему. Так, обычный русский крестьянин, рыбак, не получивший богословского образования, но искренне возлюбивший господа, пронес верность Церкви через все испытания. Он пострадал за любовь к Дому Божию, за пение на клиросе, он исповедовал веру в те страшные годы, и его дети и его жена вместе с ним прошли этим тесным, скорбным путем. Господь увидел его веру и терпение и сделал его своим избранным сосудом – свя-щеннослужителем»11.

В приведенном примере изложение биографии выстраивается по «житийному образцу».

Имеющиеся материалы позволили установить: несмотря на то что в отношении кировского прихода не было агрессивной религиозной политики, священников часто переводили с места на место. Ни один священник вплоть до середины 1980-х годов не служил в приходе более двух лет. Такая частая смена «духовника» воспринималась очень болезненно:

«Уполномоченный по делам русской православной церкви мог отказать или лишить регистрации, без которой они не имели права служить, поэтому их так часто переводили с места на место. Эти переезды, житейская неустроенность, неуверенность не создавали лучших условий для знания своей паствы и руководства духовным развитием жаждущих» [15: 41].

Переходы священнослужителей с одного места на другое не только указывают на нелегкую судьбу священников, но и характеризуют специфику советской религиозной политики.

Мотивы репрессий и борьбы с властью в биографиях священников постепенно заменяются мотивом «пробивания безбожничества»:

«<…> А самое главное, как говорит апостол, что вера познается по делам, – это дела его. Если мы замолчим, камни возопиют. Дела мы видим: построен храм в городе Кировске. Через это пришло множество людей, новых людей. Эти люди пришли благодаря тому, что здесь построен храм. Много батюшка трудился для того, чтобы привести людей к Богу. Особенно руководителей <…> Благодаря его заслугам, что он постоянно не забывал о том, что надо строить храм, и пробивал то безбожие, которое царило в Кировске. То руководство не соглашалось, не хотело слушать… Сейчас благодаря, конечно же, его усилиям в храме можно увидеть городское руководство, руководство комбината, и не просто увидеть, а они заботятся, помогают. Храм, украшаясь, преображаясь (такая связь тайная, невидимая), влияет на город. Чем больше укрепляется храм, тем город становится краше, лучше»12 [16: 96–97].

Несмотря на изменение религиозной политики в отношении Церкви в пользу последней, мотив «нелегкой доли» священнослужителя продолжает сохраняться и находит отражение в биографиях. Священники, приехавшие служить на Кольский Север, вынуждены бороться за одухотворение исторически безбожной территории путем постройки церковных сооружений.

ИСКЛЮЧИТЕЛЬНЫЕ КАЧЕСТВА ЛИЧНОСТИ

Священник, «заслуживший биографию», обладает высоко оцениваемыми личностными и профессиональными качествами. Он способен понимать невысказанные вопросы прихожан, умеет отвечать на них, доступно объяснять канонический текст и т. д. Одной из самых значимых характеристик, которая обязательно отражается в биографии, является качество проповеди духовного лица:

«Протоиерей Василий (Химчук) был общительным, добрым человеком, мог быть в иные минуты решительным и строгим. А какой это был проповедник! Прихожане, слушая проповеди отца Василия, ловили каждое его слово, пересказывали друг другу содержание. Так как не было православной литературы. В своих проповедях отец Василий отвечал на невысказанные мысли прихожан, на незаданные вопросы. Это укрепляло в людях понимание того, что господь знает все мысли и своевременно дает ответы»13 [15: 61].

Священник таким образом «показывает» и доказывает свой особый статус и незримую связь с богом. Цитата из устных воспоминаний, собранных А. А. Ляпинской, подтверждает, что записанные и устные биографические рассказы о священниках сопоставимы с агиографическими повествованиями составителей житий, демонстрирующих связь святого с Небесными силами [21].

Отметим, что содержанием проповедей всегда интересовались в совете по делам религий. Однако система их изучения отсутствовала, на что неоднократно указывается в официальных отчетах о деятельности религиозных объединений и состоянии религиозной обрядности в области14.

В памяти прихожан сохраняются, помимо проповедей, крылатые фразы священников: «По домам! По домам! И дома должна быть благодать!» [15: 17], говорил священнослужитель И. Кутузов, служивший в Казанской церкви в 1947–1948 и 1960 годах.

На особый статус духовного лица могут указывать его сверхспособности и прозорливость, проявляющиеся разными способами:

«Всегда поражалась чувству прозорливости отца Михаила: “Ну, кто у тебя на сей раз заболел?” Батюшка никогда не отказывал в молитвенной помощи <…>. Сильные молитвы отца Михаила ощутила на себе и на своих сродниках»15 [16: 73]; «Батюшка всех всегда выслушивал, всем помогал. Он прозорливо видел глубины человеческих душ: Господь ему открывал! Чувствуется, что злые силы, одолевающие человека, боятся молитв отца Михаила»16 [16: 69–70].

Священник может помочь выздороветь или принять правильное решение:

«Обращалась к батюшке за помощью духовной во всех жизненных ситуациях, всё были какие-то сложные и переживательные. Вот дочка замуж выходила – волнуюсь, а батюшка утешал: “Всё господь управит, не волнуйтесь. И день свадьбы тоже…” Так и вышло всё складно»17 [16: 88].

По воспоминаниям прихожан, прозорливостью отличался священник Иоанн Шастов:

«В новый открытый храм приезжало много людей, а ночевать было негде. Прихожане их устраивали по своим домам. У нас всегда много гостей ночевало. И пришел еще один старичок, просился ночевать. А я ему ответила – посмотри, сколько народу, негде ногой встать! Старичка этого больше не видели. А на следующий день отец Иоанн говорит: «Что же ты наделала? Как же ты Николая-Угодника ночевать не пустила?»18 [15: 15–16].

Если согласиться с утверждением, что

«святые соотносятся с такими мифологическими персонажами, как колдуны» и «их человеческая (или близкая к человеческой) природа, с одной стороны, и сверхчеловеческие способности, с другой, во многом сближают их, а то и способствуют их отождествлению» [21: 17], то биографии священнослужителей в части, повествующей о сверхспособностях, также вполне соответствуют «житийному образцу».

«НАЧАЛО» И ВЫБОР ДУХОВНОГО ПУТИ

Анализ биографий позволил выделить основные отправные точки, послужившие причиной выбора священниками «особого» пути: семейные традиции, исключительные обстоятельства, осознанный выбор, знамения. Перечисленные факторы нередко суммируются, при этом семейные традиции выступают доминирующим обоснованием выбора пути церковнослужения. Большинство священников, служивших в Кировске, родились в семьях духовенства:

«О себе он рассказывал, что, когда его крестили в младенчестве, священник сказал: “Этот будет батюшкой”. Отец его тоже был священнослужителем, и мальчик к десяти годам читал на церковно-славянском и полюбил чтение духовных книг. После окончания школы и армии учился заочно в Московской духовной семина-рии»19 [15: 61].

Если священники были сиротами, то отмечается, что они были «воспитаны верующими людьми». Родиной почти всех служивших в Кировске священников была Украина. В местах, где они родились и выросли, всегда были действующие церкви и не прерывались религиозные традиции. Это очень важно для биографа, поскольку дает возможность воплотить идею о предопределенности священнослужения, благодаря совокупности обстоятельств. Так, влияние семейной и локальной культуры усиливается и закрепляется мотивом чудесного знамения:

«Отец Михаил был очевидцем явленного чуда Божия в селе Либохора Львовской области: в храме Успения Божией Матери 28 августа отпечатался на стекле лик Пресвятой Богородицы на уровне второго этажа над входом в храм. Он помнил, что длилось это целый месяц. Люди стекались из разных мест толпами: днем и ночью шли пешком, ехали на машинах поклониться Божией Матери. Власти выставили войсковое ограждение, закрывая доступ к храму. А народ, оставляя машины в соседнем селе, пробирался через поля к пресвятой Богородице. <…>. В отроческом возрасте Михаилу во сне явилась умершая мать и сказала: “Сынок, держись храма!”. Это желание постоянно возрастало в душе Михаила. Родители и родственники – все были верующие, православные. Да и вера подкреплялась действиями: в их селе власти пытались отнять церковь у людей, но жители становились стеной, сменяя другу друга, дежурили день и ночь» [16: 7].

НАСТАВНИК

Период становления под руководством наставника – важная часть жизненного пути духовного лица. У каждого священника был духовный учитель, «жизненную школу» которого он прошел:

«В послушании у отца Георгия никто не выдерживал больше полгода-года: просили перевода или совсем убегали. Владыка предлагал отцу Михаилу рукополагаться во иереи, но он отказывался – хотел еще поучиться у отца Георгия. И учился смирению и послушанию <…> в дальнейшем состоялось духовное возрастание при служении с такими ревностными духовными пастырями, как Алексий Дендак, отец Георгий Казак, отец Иоанн Лапко и другие. Это была жизненная духовная школа»20 [16: 11].

Прохождение «духовной школы», по мнению самих священнослужителей, необходимо для получения достойного «воспитания». Из воспоминаний священника И. Баюра:

«Со мной служили маститые батюшки: отец Алексий Дендак, отец Василий Химчук. В 1983 году настоятелем Казанского храма назначили протоиерея Василия Хим-чука. <…> Он очень строго, с большим благоговением относился к богослужениям. <…> Подвергал большим взысканиям за небрежное совершение богослужений. Это была для меня хорошая закалка. Тогда я многого не понимал, строгость казалась мне ненужной. Но теперь я вижу, что под руководством отца Василия получил достойное воспитание. А иначе я, наверное, никогда не стал бы настоятелем такого огромного собора в Мон-чегорске»21.

Обучение у хорошего наставника важно не только для получения соответствующего опыта, но и для управления большим приходом.

СЕМЬЯ СВЯЩЕННИКА

Если у священника есть семья, то в биографии обязательно отражается его отношение к ней:

«Показательно отношение батюшки к семье. Отец Михаил был прекрасным семьянином. Они с матушкой Ярославой прожили счастливую жизнь. Матушка всегда была его верной помощницей. Своих дочек батюшка воспитывал прежде всего своим примером: примером любви, труда и веры в Бога. Девочки выросли в храме, на клиросе помогали матушке петь и читать. Семья для батюшки была прежде всего семьей во Христе, семьей не только его близких, но и его прихожан, вообще всех, кто нуждался в нем и приходил за советом»22 [16: 39].

Духовный статус подкрепляется тем, что священнослужитель и дома продолжает оставаться в сане: «Мне кажется, что папа даже дома был не просто человек, а как священник»23 [16: 42]. Родители детей, рожденных в семье священнослужителя, по представлениям членов общины, должны быть образцово-показательным примером семейного домостроя. В семье должны отмечаться все православные праздники и сохраняться православные традиции. Например, в семье о. Михаила Сыплывого сохранялся обычай 19 декабря, ко дню памяти святителя Николая, класть детям подарки под подушку: «Как только нам святитель Николай подарит что-нибудь, так сразу потом появляется это же в магазине!»24 [16: 37].

Жене священнослужителя отводится роль верной спутницы и помощницы во всех делах, связанных с церковной жизнью. Сюжеты, связанные с ролью жены священника, требуют отдельного рассмотрения.

ПОСМЕРТНОЕ БЫТИЕ

По представлениям воцерковленных верующих и членов общины, «земной» путь священника и его деяния в самом широком смысле продолжаются и после смерти, но только в ином качестве. В биографию органично включается агиографический мотив посмертного чуда:

«Становится посещаемой могила протоиерея Илии обращающихся к нему. Известна исцеленная от недуга женщина, просившая на его могиле помощи. Открывает Господь молитвенное заступление батюшки за нас. Сильно ощутимо нами, что протоирей Илия духом не покидает нас» [15: 18].

Священнослужитель продолжает «жить», например, в построенной им церкви:

«Великолепное Промышление божие, что в моей жизни состоялась встреча с отцом Михаилом и она не оборвалась с его уходом в мир иной <...>. Мы понимали, что не можем без него и не желали выпустить его за ворота храма. Батюшка не мог покинуть храм – это его жизнь. По прошению прихожан упокоен наш родной батюшка Михаил рядом с храмом, который сам и строил. Отец Михаил и храм просто неотделимы, и радует нас, что батюшка рядом» [16: 97].

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Подводя предварительный итог, отметим, что у биографий представителей духовенства свои каноны. Жизненный сценарий духовного лица, с позиций членов общины и кировского прихода, представляет биографию, согласующуюся с агиографическим образцом. Социальная реальность советского времени предоставила широкие возможности для воплощения идеи «мученичества» в различных конкретизирующих формах. Жизненный путь духовного лица выстраивается по принципу доказательства его сакрального статуса. На этот статус указывают сверхспособности и провидчество, а также свойства, которые по существу являются профессиональными (ораторские навыки, умение выстроить проповедь, выслушать человека, учительствовать), но в биографии предстают как свойства исключительной личности. Главными причинами выбора пути церковнослужения признаются семейные традиции, особые обстоятельства, осознанный выбор и чудесные знамения, а окончательному становлению священника способствует мудрый наставник. Земной путь священника и его служение продолжаются и после смерти в виде посмертных чудес или просто незримого присутствия в жизни и памяти верующих.

CONSTRUCTING THE BIOGRAPHIES OF THE CLERGYMEN OF ONE CHURCH